Элен Алекс - Другая жизнь

• Название: Другая жизнь
• Автор: Элен Алекс
• Издательство: Издательский Дом «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-7024-2639-6

Камилла — девушка из древнего рода, ее судьба предопределена еще с рождения. У нее есть жених, с которым у нее мало общего, и почтенные родственники, которые следят за каждым ее шагом. Все меняется, когда совершенно случайно на Камиллу обращает внимание известный режиссер и приглашает ее сняться в необычном фильме…

---

А вот Джефф Дармер и Джек Марлин молча скооперировались, решив ничем себя не перетруждать. В основном они только давали советы окружающим. А говорить, что и как нужно делать Эйбу Робинсону, вообще стало их самым любимым занятием на это лето.

Камилла. Ее темные большие глаза были полны тайны и печали, словно покрытые мраком небеса. Люк Беррер брал ее крупным планом, зрители должны были восторгаться ее неповторимой внешностью и терзаться бесконечными догадками о том, что у нее на душе.

— Как же так, ведь вы собирались снимать фильм о счастье семейного очага, — ехидно сказал Эйбу Робинсону вездесущий Марк Тимпсон, — а ваша героиня собирается сбежать из дома со своим садовником?

— Дом там, где сердце, — сказал Эйб Робинсон, — и потом, мы еще сами не знаем, что произойдет в конце фильма с нашей главной героиней.

Марк Тимпсон безмерно удивился.

— Вы еще сами этого не знаете? — оскорбленно спросил он.

— С нашей героиней произойдет то, что с ней должно в конце концов произойти, — сказал Эйб Робинсон, — и не сможет в это вмешаться ни Бог, ни человек.

— Ого, как у вас тут все серьезно, — сказал Марк Тимпсон.

И он, как обычно, вместе со своими помощниками закрылся в своем кабинете. Не похоже было, чтобы они там что-то сочиняли, по всей видимости, они там усиленно молились, чтобы фильм Эйба Робинсона с треском провалился.

Камилла и Алекс Мартин вообще не смотрели в сторону друг друга, у них и без этого дел было невпроворот. Камилла по замыслу сценария была занята какими-то проблемами с многочисленными родственниками, а Алекс Мартин беззаботно подстригал деревья и кусты в их саду.

Толстая Дора Мартин тоже каждый день приезжала на съемки фильма, она привозила любимому мужу вкусную домашнюю еду. И каждый раз эта еда была в корне разная, ведь толстая Дора Мартин то собиралась худеть и хорошеть, а то пускала все на самотек.

А потому Алекс Мартин один день уплетал какую-нибудь постную пищу, а другой — жирную и высококалорийную. А толстая Дора Мартин, в восторге сложив руки на груди, с упоением смотрела на то, какой он тут, ее муж, такой молодой, красивый, перспективный и талантливый.

И все было бы совсем мило, складно и хорошо. Да у Эйба Робинсона, Джеффа Дармера, Джека Марлина и Люка Беррера не было актера на роль дедушки главной героини. И это обстоятельство вносило разлад и дискомфорт в наладившееся было благополучие этой съемочной компании.

Дедушка Ичи тут же предложил себя на эту роль. Эйб Робинсон и Джефф Дармер закрылись от дедушки Ичи в кабинете Эйба Робинсона. Там они отдышались и стали думать, что делать дальше.

Когда же они вышли оттуда и сказали, что на роль дедушки Ичи они попытаются пригласить самого Дага Хауэра, у меня из рук выпала чашка с горячим кофе. Вмиг лишившись сил, я опустилась на ближайший стул. Камилла рассеянно посмотрела на меня.

— Тебе что, так нравится этот актер? — спросила она меня.

— Нет, — сказала я, — не так.

— А как? — спросила Камилла.

— Это сложное чувство, — сказала я.

Камилла покачала головой и больше ни о чем не стала спрашивать. То, что ей было нужно, она уже поняла. А потому мы с Камиллой ничего не стали выяснять в тот момент, мы отложили все на потом. А через некоторое время ее вновь позвали на съемку.

А я осталась одна, растревоженная и несчастная. У каждого человека в жизни есть какая-нибудь тайна, у меня тоже была такая тайна. И этой моей тайной всегда был Даг Хауэр: я любила его с самого своего безоблачного детства. Еще с тех пор, когда мои обязательные родители разрешали мне смотреть телевизор всего только по пятнадцать минут в день.

14

Дедушка Ичи все еще старался по мере своих сил и возможностей находиться неотлучно при Эйбе Робинсоне. У дедушки Ичи было много нереализованных идей по поводу снимаемого фильма, он очень надеялся что-нибудь себе еще выпросить.

— Может быть, пусть хоть фамилия наша настоящая останется у ваших главных героев, — предлагал Эйбу Робинсону дедушка Ичи, — у нас такая старинная превосходная фамилия.

— Боже вас упаси, — говорил Эйб Робинсон, — после выхода фильма вы тут же передумаете и подадите на меня в суд.

— Ну что вы, как можно? — говорил дедушка Ичи, хитро сверкнув глазом, словно подумав, а не подать ли на вас всех в суд сейчас же?

Вообще-то дедушка Ичи был несколько необычной и интересной личностью, бывают такие личности, которые наполнены каким-то незримым магнетизмом. Хотя я всегда считала, что тайной и магнетизмом наполнены только те люди, жизнь которых так или иначе связана с кино. Но дедушка Ичи тоже в немалой степени обладал чем-то притягательным.

У съемочной группы он, например, сразу вызвал большой интерес. Дедушка Ичи всегда собирал вокруг себя толпу, жаждущую его послушать. И когда Эйб Робинсон или Люк Беррер не могли докричаться какого-нибудь нужного техника или осветителя, то их всегда можно было найти в толпе возле дедушки Ичи.

— Неужели вы самые настоящие ацтеки? — обычно спрашивали дедушку Ичи.

— Да, — гордо отвечал дедушка Ичи, — это правда.

— И правда, что вы живете уже одиннадцатую жизнь? — не унималась любопытная съемочная группа.

— О да, — важно говорил дедушка Ичи, — это тоже истинная правда.

— И вы помните все, что когда-либо с вами происходило? — удивлялись все.

— Как будто это было вчера.

— Быть не может! — восклицал народ.

— Все бывает, — разводил руками дедушка Ичи.

В такой вот необычной и веселой обстановке снимался этот фильм.

Знаменитый Даг Хауэр был выписан киностудией братьев Тернеров на июль и август этого горячего и умопомрачительного лета. Ему был предоставлен свободный график съемок, ведь в это же самое время Даг Хауэр снимался еще в двух фильмах, причем оба фильма снимались чуть ли не в разных концах света.

А потому киностудия братьев Тернеров подстраивалась под его напряженный режим, как могла. Даг Хауэр всегда был самым занятым актером на земле, зрительский мир давным-давно потерял счет его фильмам, потому что этот знаменитый и талантливый актер не гнушался любых ролей.

— Я много лет восторгаюсь вашим безмерным и многогранным талантом, — трепетно сказал Дагу Хауэру Эйб Робинсон во время приветствия на киностудии братьев Тернеров.

— О да, — сказал Джефф Дармер.

— Особенно хорошо вам удаются роли неверных мужей и прирожденных бандитов, — сказал Дагу Хауэру Джек Марлин.

— О да, — подтвердил Люк Беррер.

Даг Хауэр громко рассмеялся.

— А вы мне нравитесь, — весело сказал им всем Даг Хауэр.

Эйб Робинсон уничтожающе посмотрел на своих коллег. Он с таким трудом добыл такого первоклассного актера для своего необычного фильма, а они этому актеру тут такие невежливые гадости говорят.

Потом Дагу Хауэру представили Алекса Мартина и Камиллу.

— Вы их что, вслепую выбирали? — спросил Даг Хауэр.

У Эйба Робинсона отвисла челюсть.

— Ну, в общем, да, — признался он.

Тогда Даг Хауэр опять посмотрел на Алекса Мартина и Камиллу.

— А, в общем-то, вы правы, — сказал он Эйбу Робинсону, — в них действительно что-то есть.

Эйб Робинсон застыл с улыбкой на устах, это была большая похвала его профессионализму и интуиции.

— И что же в них такое есть? — спросили у Дага Хауэра Джек Марлин, Люк Беррер и чуть ли не вся остальная съемочная группа, выстроившись в ряд и в который раз пристально разглядывая Алекса Мартина и Камиллу.

Вся съемочная группа наблюдала за этими эфемерными главными героями вот уже столько времени, а ничего особенного в них еще так и не увидела.

— В них есть нечто необъяснимое, — объяснил съемочной группе проницательный Даг Хауэр и подмигнул Эйбу Робинсону.

— А-а, понятно, — сказала вся съемочная группа, которая так ничего и не поняла.

Съемки фильма шли по необычному графику. А впрочем, я же никогда не знала толком, что такое съемки самого настоящего художественного фильма, как я могла об этом судить?

Но моя жизнь в это лето приобрела какой-то неповторимый смысл, хоть я и была в этой своей новой жизни скорее чутким и наивным зрителем, чем полноправным участником. Но тогда мне было достаточно и этого.

Я всегда знала, что все, что дается человеку, дается для постижения чего-то важного, нового и неизвестного. Каждый день и каждое событие приближают нас к тайнам тайн и к ответам на все вопросы.

Думаю, то, что происходило с нами всеми в то лето, тоже происходило неспроста, только поймем мы это не сейчас, а спустя длительное время. Все события в жизни обретают глубокий и неповторимый смысл лишь спустя некоторое время, а тот момент, когда эти события происходят, обычно кажется нам потерянным, ненужным, скучным и неинтересным.

Так и этому необыкновенному лету, я думаю, мало кто придавал тогда какое-нибудь глубокое значение. Лето как лето, просто пришло его время, оно настало, и что может быть обычнее, чем лето?