Джон Макдональд - Тепло твоих рук

• Название: Тепло твоих рук
• Автор: Джон Макдональд
• Издательство: Панорама
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-7024-0055-0

Заместитель начальника полиции небольшого американского городка приезжает в тюрьму, чтобы забрать домой брата своей жены, отбывшего срок за непредумышленное убийство. Он знает, что его шурин безнравственный, жестокий, склонный к насилию человек и что новое его преступление не заставит себя слишком долго ждать. Но его жена, вырастившая без родителей младшего брата, настаивает на своем.

Преступление действительно готовится. Обстоятельства складываются так, что предотвратить его может только жена полицейского. Какой ценой ей это удается? Что ждет ее и остальных героев?

Для широкого круга читателей.

---

Я даже не подозревала, что меня захватывает мысль убить его — пока в какой-то момент не заставила себя прекратить слезы и улыбнуться ему. Его это удивило. Я сказала, что теперь уж он должен взять меня с собой. Он подошел, присел возле дивана на корточки и, уставившись на меня, предупредил, что с моей стороны крайней глупостью было бы обратиться в полицию по поводу случившегося, потому что я привела его сюда, заведомо зная, что дома никого нет, что он может доказать, что я приходила к нему, когда он жил у вас, что мне следует помнить, что как только мы сюда пришли, я позвонила на работу и солгала, что нездорова. Я заставила себя рассмеяться. Сказала, что люблю его. Когда тебя переполняют чувства, которые я испытывала, и приходится говорить смердящему животному, что любишь его, буквально физически ощущаешь, что от таких слов во рту образуются глубокие язвы и из десен начинают вываливаться зубы.

Я ему заявила, что найду его, где бы и когда бы он этого ни захотел, причем на его условиях. Пусть поможет мне Бог, но мне сдается, я заставила его поверить всему этому. Он сказал, что я странным путем пришла к такому решению, а я ответила, что, должно быть, такая я женщина, и с этим ничего не могу поделать. Все же он был немного настороже. Он не пообещал точно, что свяжется со мной, но сказал, что, возможно, даст о себе знать. Сделав над собой усилие, я поцеловала его в его грязные, отвратительные губы и произнесла несколько слов любви. Сами видите, я не могла позволить ему уйти из моей жизни и не оставить мне шанса… увидеть его распростертый труп и знать, что именно я помогла сделать с ним это. Я заявила, что буду ждать с упакованными вещами. Никогда не думала, что когда-нибудь захочу прикончить кого-то. Отцу всего этого я рассказать не в силах. Не представляю, что он сделает.

Дуайт вышел с победоносным видом, как будто совершил что-то замечательное. Я собиралась придти к вам и рассказать обо всем этом. Он ушел, и после этого я могла еще поплакать. Я поднялась, собрала одежду, которую он изорвал, и что могла сделала, чтобы вселить в себя надежду, что у меня не будет от него ребенка, после этого меня стошнило, я приняла горячую ванну, потом проглотила две таблетки транквилизаторов, которыми пользуется отец, и с тех пор сидела вот так, ни о чем конкретно не думая, а лишь переполняясь к нему ненавистью. Хочу, чтобы он прислал за мной. И я отправлюсь к нему. Какое-то время я думала, что не стану вам рассказывать. Ну а если все пойдет наперекосяк? Предположим, он за мной пришлет, но все будет развиваться совсем не так и я не смогу ему отплатить? Я должна быть уверена, что вы до него доберетесь. И если он за мной пришлет, я скажу вам об этом. Если он сам за мной явится, я найду способ оставить для вас записку…

Кем я себя представляла? Миссионершей? Принцессой? Почему он мне казался таким романтичным? Я уже теперь не такая дура, лейтенант. Я превратилась в смертоносное оружие. Я очень сообразительна и сильна. Когда-нибудь он поймет, что совершил ужасную ошибку, ужаснейшую…

Тихий, лишенный эмоций голос замолк. Губы ее продолжали двигаться, она опустила голову на лежащую на столике книгу, охватила голову руками, и мне уже было неясно, плачет она или перестала. Когда я коснулся рукой ее плеча, она вздрогнула. Я убрал руку. Я оглядел ее комнату в лучах неверного света. На этажерке были расставлены маленькие куколки во всевозможных крестьянских одеяниях. У моей дочери есть любимая кукла-мексиканка. На ее кровати сидела, уставившись на меня, здоровенная кошка, изготовленная из панциря черепахи.

— Кэти?

— Что?

— Чтобы расквитаться с ним, будет достаточно привести к нему нас. Мы не допустим, чтобы вы рисковали собой. Вы очень смелая девушка, очень тонкий человек. Я пришлю врача, чтобы провести тщательное обследование. Доктора Сэма Хессиана. Я введу ею в курс дела. Человек он прекрасный. Вашему отцу я скажу, что это по поводу вашего глаза. Еще я ему скажу, что придя сюда с Макейрэном, вы с ним повздорили, он толкнул вас, и вы упали, он после этого ушел, а вы были в полуобморочном состоянии, увидев его истинное лицо, и сердце у вас разбито.

— Сердце у меня разбито. Это действительно так, — сказала она, выпрямляясь. — Мне подумалось, что надо полностью потерять рассудок, чтобы захотеть кого-то убить.

— Лучше бы вашему отцу не видеть вашу разорванную одежду.

— Он не увидит.

Я поднялся, она тоже поднялась, причем лицо ее при этом исказила гримаса боли.

— Все мне говорили, — с горечью произнесла она. — Я никого не желала слушать. Сама все знала лучше всех. Я ходила на свидания, испытывая чувство скуки и превосходства — мой доблестный белый рыцарь, мой несчастный обездоленный герой томился в неволе, страстно ожидая момента свободы, когда я смогу утешить его, преподнеся священный дар любви. Он всячески поощрял во мне эту дурость своими письмами. Зачем ему это было? — Внезапно она посмотрела на меня более пристально и спросила: — А почему вы приехали сюда? Вам отец позвонил?

— Нет. Мы вели Макейрэна вплоть до того момента, когда в пять часов он пересек городскую черту и двинулся к холмам. В донесении сообщалось, что он был здесь с вами в течение двадцати пяти минут. Меня это насторожило. И я позвонил.

До того, как поехать домой, я заглянул в управление. Оттуда позвонил Сэму Хессиану, который сказал, что ему нужна помощь сестры, поэтому он заберет дочь Перкинса к себе в смотровой кабинет и отвезет назад, если не будет обнаружено причин для ее госпитализации. Он оказывает немалую помощь полиции вдобавок к своей работе судмедэксперта. Он провел освидетельствование очень многих жертв насилия. Он постоянно заявляет, что его отношение к насильникам недостойно медицинского работника. Утверждает, что их следует отпускать на свободу — после того, как они подвергнутся операции, лишающей их потенции, причем эти операции он готов делать бесплатно. Поговорив с ним, я уселся за свой стол и ощутил острое желание поведать Мег, что сотворил ее любезный братец. Но его и след простыл, у меня было предчувствие, что он вообще не вернется, что он делает все, чтобы его возвращение оказалось невозможным.

В результате я добился бы лишь того, что огорчил Мег и доказал собственную безупречность. Рассказав ей обо всем, я бы не смог изменить хода событий. И конечно же, Кэти не хотела бы, чтобы об этом знал кто-то помимо тех, кто должен был знать. И я ощутил в себе благородное начало, решив держать язык за зубами.

Я пытался представить себе Макейрэна, там, на нагорье, в ночи, экипированного для осуществления какого-то мерзкого замысла, и я ломал голову, что же это за замысел. Он знал, что потом мы очень сильно захотим его задержать.

Оглядываясь назад, я видел все больше достоинств в том совете, который дал мне Бу Хадсон, когда я забирал Макейрэна из Харперсберга. Проделай я дырку в его голове, и не была бы в отчаянии Кэти Перкинс. И я испытывал мерзкое ощущение, что к моменту, когда все останется позади, идея, высказанная Бу Хадсоном, покажется еще более привлекательной.

Но это опасный ход мыслей для человека, стоящего на страже закона. А в моем случае это просто смешно, потому что на подобное я никогда не был бы способен. Мне ни в жизнь не стать палачом. Макейрэна бы разобрал смех, узнай он о моих мыслях. Интересно, о чем он сам сейчас думает. Но таинственный характер его темных мыслей был за пределами моего воображения. Подобно тому, как нам не узнать, что за милые сны видит спящий крокодил.

Еще до своего отъезда я имел подготовленный на основе всех сообщений список предметов, которые он купил — все за наличные. Он делал покупки в универмаге «Сиэрс», магазине металлоизделий, магазине для военнослужащих, в других местах. Походная плитка, топор, резак, керосиновая лампа, складной навес, шерстяные одеяла, простыни, саперная лопатка, веревка, японский бинокль, транзисторный приемник, почти на сотню долларов консервов, кастрюли, сковороды, картонные тарелки и стаканчики, ящик виски, полдюжины колод игральных карт, походная одежда, пила, молоток, отвертка, дрель, гвозди и винты, пятнадцать десятифунтовых кусков шнура два на четыре миллиметра, крючья, клей, используемый строителями, несколько шестимиллиметровых досок, один большой и два небольших фонаря, два надувных матраса, два спальных мешка, на десять долларов журналов и книжек в мягкой обложке, катушка с леской и снасти для рыбной ловли, большая аптечка первой помощи, два ножа в чехлах, купальные трусы, складная металлическая линейка-«метр», водонепроницаемый мешок для жидкостей, походное ведерко и таблетки для очистки воды.

Я отнес список Лэрри Бринту и уселся, наблюдая, как он изучает его, как делает небольшие красные пометки против предметов, особенно его заинтересовавших.

— Не планирует оставаться в одиночестве, — проговорил он.

— Вроде, не собирается.