Елена Медникова - Два крыла. Русская фэнтези 2007

• Название: Два крыла. Русская фэнтези 2007
• Автор: Елена Медникова
• Издательство: АСТ : АСТ Москва : Хранитель
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-9762-3718-6, 978-5-9713-5644-8, 978-5-17-044670-4

Один из самых любимых жанров авторов и читателей фантастики в нашей стране. Фэнтези — во всем ее многообразии. Озорной юмор — и вполне серьезные проблемы.

Увлекательные приключения — и оригинальные философские концепции. Мистические городские легенды — и неожиданные, таинственные повороты истории…

Многообразие сюжетов и образов, персонажей и ситуаций.

Повести и рассказы, относящиеся ко всем возможным стилям и направлениям фэнтези.

---

— А кто это был? — осторожно спросила официантка.

— На монете? Цезарь какой-нибудь, — небрежно бросил Сергей и, решив блеснуть знаниями, изрек: — По-латыни читается как кесар.

Он осекся от собственных слов. Словно кто-то отмотал кинопленку в его голове. Потом еще раз и еще. Вечер, встреча, дата, разговор, кончившийся коньяк, золотой динарий с изображением кесаря. Не складывалось. Или складывалось, но в такое невероятное! Он глянул на календарь, что висел на стене за спиной у Лены. Завтра Рождество. Нет, не может быть. Он мотнул головой, чтобы стряхнуть наваждение. Потому что если это не наваждение, то…

— Ленусь, а коньяка и вправду больше нет? — деланно грустным голосом спросил Сергей. Очень хотелось выпить, чтобы удостовериться.

— Я же сказала, кончился. Ты последний выпил. Из твоей доли сокровища вычти в кассу, — съязвила Лена.

— О’кей, только бутылку покажи, — не отставал бывший историк.

— Сам посмотри, я уже убегаю, — крикнула девушка, застегивая на ходу пуховик. Ей еще надо было успеть добежать до второй работы и переодеться там, ее смена в клубе началась в одиннадцать, хорошо, что успела со сменщицей договориться, что сегодня задержится. Ей — что? Даже лучше — все Ленкины чаевые в свой карман за этот час! А хозяину — все равно, кто подносит текилу клиентам. Всегда все равно. Лишь бы прибыльно было, а кто эту прибыль делает и как — по барабану. Сам бы поносился по темному залу с подносом наперевес хоть разок… Придумал еще фишку — текилу с бедра. Даже обидно немного. Но чтоб не расстраиваться лишний раз, Лена решила завтра прийти в кондитерскую пораньше, чтоб посмотреть на чудеса, которые ей обещал незнакомец с синими глазами. Да и к тому же она завтра будет за главную здесь. Хрустальные колокольчики в дверях напевно пожелали ей чего-то доброго..

Какой уже счет? тайм-аут

Вот это неожиданно! Действительно неожиданно! Наш мальчик смеётся!

— Ребята, я так рад, что встретил вас здесь! — хохочет он, по-детски морща нос. — Правда-правда! Мне наконец-то повезло! Всегда скучища тут или чаще невезуха. Вот прям невезуха, серьезно! — Пластиковый столик крякнул и сдвинулся. Sash в порыве чувств навалился на него сильнее, чем следовало. — Не считайте меня идиотом. Я не идиот!

Мы с другом переглянулись. Если бы он сказал нам, что мы оба мерзкие извращенцы, маньяки, сумасшедшие, что он позовет охрану или пошлет нас куда подальше, мы бы не удивились: привычная реакция. Но он пошлепал губами и придвинулся к нам поближе.

— Ребята, — сказал он. — Мне так интересно было только в детском саду на елке! Вот чес-слово! Я понимаю — вы меня во что-то будете втягивать… Может, вы секта какая-нибудь или душевнобольные. А что? Я слышал, так бывает, куча психов основывают свои религии! Круто! — Он то шептал, то переходил на восторженный крик. — Но мне так интересно, так приятно, что вы заинтересовались мной. На уши мне приседаете, выдумываете что-то… Я понимаю, я чувствую, что зачем-то вам нужен.

Он то говорил чисто, то язык переставал его слушаться. Но его глаза сияли, он был рад, очень рад нам. Надеюсь, что все у нас сегодня получится. Хотя бы у одного из нас. Лучше бы — у меня. Милый юноша Sash, ты мне почти симпатичен, я почти увлечена тобою. Ну, наделай же ради меня глупостей, и я буду помнить тебя вечность! Мне уже почти нравятся твои волосы, твой голос, твое дурацкое кольцо с марихуаной, твой сморщенный нос и ненастоящее имя. Я даже нахожу твою телесную оболочку привлекательной, если хочешь. Скажи только, что ради меня согласен на обмен, сделай выбор и… Тебе не будет больно, правда.

Мои губы тянутся к твоим губам. Я стерплю твой безвкусный поцелуй ради своего спасения, только скажи потом, что пойдешь за мной. Ты не против. Ты же не против. Тебе интересно, это твои слова… Мадонна плачет над танцполом: «Time goes by, so slowly». И я согласна с ней — время почти замерло.

— Ты думаешь, он уже готов узнать? — Мой друг ставит мне подножку у самого финиша. Его слова отрезвили Sasha. Судьбоносный поцелуй сорвался! Как это низко, мой большой друг! Раньше мой гневный взгляд был подобен мечу огненному и взорвал бы весь этот город вместе с этим клубом. А сейчас лишь заискрили две лампочки у тебя за спиной, мой соперник. Толпа приняла их за спецэффекты. Но ты добился своего.

— Что я готов узнать? — встрепенулся юноша.

— Ему совсем не обязательно знать. — Мое раздражение растет. — Ему достаточно просто сделать. Даже не делать, а согласиться сделать.

— Нет, недотрога, я всегда уважал в тебе абсолютную честность. А поступить так значит всучить слепому кота в мешке. Еще неизвестно, как все пройдет и как для него все будет. Я взываю к твоему гуманизму и к твоей логике.

— Что? — Я не верила своим ушам. — Ты себя послушай. Что ты говоришь? Как ты говоришь? Ты нарушаешь все правила— ты взываешь к логике. Ты, воплощенный вкусовой рецептор, нервная клетка, ты…

— Вот только без оскорблений! Я просто предлагаю рассказать ему о правилах, и все. Если мы заключаем эту сделку, то пусть она хотя бы будет честной.

Sash хлопал глазами. Он хлопал бы и ушами, если бы мог. Еще он закрывал и открывал рот, словно собирался спросить что-то, но не успевал. А потом вдруг выдал:

— Вы — наркодилеры?

Мы снова переглянулись. В пылу спора мы совершенно забыли о том, что парень нас слышит. У моего друга было такое лицо, словно он вообще впервые видел говорящее существо. А я подумала: почему Sash так стандартно мыслит? Ну, какие мы наркодилеры! Скорее уж наркоманы, если ему близки подобные определения. Мы — зависимы, очень зависимы. Только он не догадывается, от чего, а рассказывать бесполезно.

— И этому существу ты хочешь объяснить правила?! И как ты это себе представляешь? — Мы не смотрели на юношу. Он от этого только больше прислушивался к разговору. — Нет, ты объясни мне: как конкретно ты это себе представляешь? Какими словами надо пользоваться?

— Я предельно просто себе представляю нашу беседу. «Привет — привет! Помнишь нас? Ты нам очень нужен. Скажи, кто из нас тебе больше нравится, с кем ты готов остаться. Мы поспорили на твою душу». И все.

— И все? Так и сделаем. Только он после этого просто не будет с нами разговаривать, как и те предыдущие! Тебя-то это устроит, а мне не все равно.

— Нет, подожди, мы предыдущим не объясняли! Даже не пытались.

— Точно! Они и без объяснений сваливали!

— Недотрога! Что за сленг?

Тут подал голос предмет нашего спора:

— Круто! Я словно в фильме Тарантино! В начале «Криминального чтива». Наконец-то со мной происходит что-то, о чем не стыдно рассказывать. Только я не понял: что вы там про душу.

Что и требовалось доказать. Я позвала официантку. Захотелось выпить.

— Нет, я понял, но не понял, кто из вас кто. Кто плохой? Кто хороший? Кто ангел, кто нет.

Мой большой друг с большим терпением и наивной верой в умственные способности человечества попробовал объяснять:

— Мы оба с неба. Но не изгнанные и не бывшие. По какой-то причине — у каждого она своя — мы находимся на земле. Для чего-то мы здесь. Так получилось, что она и я вместе. И тебе выпало сделать выбор, кто из нас тебе ближе. В канун Рождества решается вопрос, где мы проведем следующий год.

Шикарное объяснение. От него бедный мальчик заморочился еще больше и залпом выпил и мою текилу тоже. Конечно, он спросил: «А почему — я?»

— А почему — я?

Удивительно все же: люди задают вопросы о том, что нужно просто принимать, и верят в то, что легко объяснимо. Уповают на разум и логику, а сами не в состоянии разобраться в устройстве такой простой вещи, как вселенная. Разум, вера и чувства так странно намешаны в людском мире, что лучшей иллюстрацией этой смеси человеческого восприятия жизни, на мой взгляд, является маленький ребенок с легкой дощечкой в руках, барахтающийся в море. Малыш, схватившийся за кусок пенопласта втрое меньшего размера, чем нужно, но плывущий. Хрупкая синтетическая дощечка из сплющенных шариков — разум, море вокруг — чувства и ощущения. А плывет человечек, потому что верит. Верит, что его держит пенопласт. Верит, что в соленой воде легче держаться на плаву. Верит, что родители рядом. А на самом деле он просто еще не разучился, не забыл, как плавать. Верит не в то, что достойно веры, верит в какую-то примитивную ерунду, но верит!

Как волны только что придуманного моря, меня стали захлестывать эмоции. Я видела, мой большой друг, сидя напротив молодого человека на расстоянии вытянутой руки, отчаянно пытается ему объяснить то, что нельзя объяснить. Он, огромного роста, сильный и влюбленный в весь этот мир детской любовью и в паренька как часть мира, встал на пенопластовую досточку логики, доступной Sashy, и барахтается что есть силы. Это выглядит комично, нелепо, неприлично. Логика — не его конек, не его территория. А юноша недоверчиво, а порой просто снисходительно глядел на все его попытки.