Сьюзен Кросленд - Опасные игры

• Название: Опасные игры
• Автор: Сьюзен Кросленд
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-85585-119-2

Джорджи Чейз и ее муж Хьюго Кэррол достигли высот в своей профессиональной карьере, они — известные журналисты. Джорджи и Хьюго богаты и счастливы, они гордятся своей безупречной репутацией в обществе. Но их уверенность, их чувства, их благополучие и престиж оказываются под угрозой…

---

Хьюго засмеялся.

— Что, Норман Шартон тоже подкатывался к тебе со «Стар Ойл»? — в голосе Хьюго послышалось раздражение: хотя его статья, касающаяся визита Яна, была уже почти готова, а «Уорлд» должен был появиться на газетных стендах не раньше субботы, будет очень обидно, если статья Джорджи окажется интереснее. Даже думать об этом не хотелось.

Было уже почти три часа, когда Хьюго зашел в полупустое кафе недалеко от К-стрит. Лиза была уже там. Подсаживаясь к ней, Хьюго сказал:

— Извини, что вчера я вышел из себя.

— Ничего, — ответила девушка. — Я рада, что мы встретились сегодня. Хьюго, мне нужна помощь.

Как бы смутившись, Лиза начала водить пальцем правой руки по ладони левой, потупив взгляд. Хьюго понял, что она стесняется обратиться к нему с просьбой. При виде ее нежной красоты у него учащенно забилось сердце.

— Расскажи мне, — мягко предложил он.

Лиза поглядела ему прямо в лицо.

— Эта статья, которую ты собираешься писать. Ты не можешь выбрать иллюстрации какого-нибудь другого сенатора в качестве примера коррупционера?

— Но почему? Чалмерс Морли — самый свежий пример того, насколько прогнила вся система. Вся разница между ним и другими в том, что он проявил безалаберность и допустил официальное превышение лимита разрешенных взносов. Ты, наверное, видела в прошлом месяце сенатское расследование по этому поводу.

— Но ведь единственная вина сенатора в том, что он попался. А так каждый делает то же самое.

— А почему тебя волнует, что я напишу о сенаторе Морли? — спросил Хьюго.

Опустив глаза, девушка водила пальцем по скатерти. Хьюго поднес руку Лизы к губам и поцеловал, чтобы как-то приободрить ее.

— Я скоро должна сопровождать сенатора в Лондон. Он хочет встретиться с влиятельными людьми из КПТЭ и объяснить им, почему комитету выгодно предоставить лицензию на разработку одного из нефтеносных участков на Гебридах именно «Стар Ойл». «Стар Ойл» — клиенты Джока. Если ты заговоришь о продажности Морли, хотя бы даже и не называя вещи своими именами, я могу лишиться работы в «Дж. Д. Лиддон».

Лиза опять опустила ресницы и начала изучать свою ладонь. Хьюго проследил за ее взглядом. Эта маленькая ладошка показалась ему такой беззащитной.

— Но какое отношение имеет к твоей работе то, что я напишу? — спросил Хьюго. — То, что я выскажу о Морли, касается меня, а не тебя.

Лиза снова подняла глаза и срывающимся голосом сказала:

— Английская пресса не заинтересовалась Морли во время сенатского расследования. Но теперь, если ты продернешь его в своей статье, это могут подхватить английские журналисты, и тогда он уже практически не сможет быть полезен для «Стар Ойл». Джок обвинит во всем меня.

— Но это же смешно, — воскликнул Хьюго. — До нашего сегодняшнего разговора ты ни разу не упоминала при мне ни Морли, ни «Стар Ойл». А о том, что «Стар Ойл» подала заявку на освоение нефтеносного участка, знают все.

— Все гораздо сложнее, чем ты думаешь, Хьюго, — сказала Лиза. — «Стар Ойл» решила подсластить пилюлю. Если они получат лицензию, они хотят построить в Северной Ирландии нефтеочистной завод — совместное предприятие с «Бритиш Рефайнери», с привлечением КПТЭ в качестве инвестора. Это будет означать создание новых рабочих мест в Северной Ирландии.

Оба замолчали.

— Ты недооцениваешь Джока. Он знает все. Конечно, он не в курсе нашего… — девушка замялась, — наших личных отношений. Но он знает, что иногда мы обедаем вместе. Ведь мы же ходим в рестораны… Если ты нападешь на сенатора Морли, Джок обвинит меня. Я уверена, что так оно и будет.

Лиза опять опустила глаза. Прошло две минуты. Три. Четыре. Девушка заметно нервничала.

Наконец Хьюго взял ее руку в свои ладони и начал целовать каждый палец. Лиза подняла на него глаза, в которых читались смущение и мольба.

— Наверное, я не должна была рассказывать тебе о своих проблемах, — пролепетала девушка.

— Ну конечно же, ты сделала правильно, что все мне рассказала. Есть множество сенаторов и конгрессменов, которых можно привести в пример. Совершенно не обязательно упоминать Морли. Давай больше не будем об этом думать.

Мало кто заметил, как тяжело далось Хьюго выполнение этого решения. Другие журналисты никогда не испытывали колебаний, если требовалось защитить кого-то из друзей, влипших в историю. Мало кто из них задумывался всерьез о моральной стороне своих действий. Они просто переписывали статью — и все.

Но Хьюго был одним из немногих, кто верил в журналистскую этику. Если ему приходило в голову, что ему окажется выгодным смягчать статьи, он с почти навязчивой принципиальностью выбирал наиболее резкий вариант. Хьюго знал, что, как бы сильно ни хотелось помочь другу, искажая факты в его пользу, ты ходишь по лезвию бритвы. Хотя манера речи Хьюго не была такой грубой, как у лондонского издателя Бена Фронвелла, но все же Хьюго понимал, насколько прав был тот, сказав ему во время памятной вечеринки на «Ореоле»: «Говорят, деньги развращают, власть развращает, вот я тебе скажу, что действительно развращает: дружба».

Как-то ему позвонил с просьбой о помощи один из друзей, чья дочь была задержана при употреблении наркотиков. Друг просил сделать так, чтобы «Ньюс» не упоминала ее имени.

— Мне очень жаль, Том, — ответил ему Хьюго, — но, если мой репортер выпишет этот случай из сводки происшествий, я ничего не смогу для тебя сделать. Но в сводке столько происшествий, связанных с наркотиками, что он может пропустить дело твоей дочери. Сводок так много, что мой репортер может вообще не прочитать именно эту. Нам остается только ждать и надеяться на везение.

Какие бы отступления от норм морали ни позволял себе Хьюго в личной жизни, его честь и доброе имя как журналиста имели для него первостепенное значение.

После встречи с Лизой Хьюго плохо спал всю ночь. Его несколько раз разбудил крик совы, показавшийся ему невыразимо печальным. Летом Хьюго обычно спал обнаженным, однако сейчас, после того, как его второй раз разбудил крик ночной птицы, он поднялся, закрыл окно, включил кондиционер и накрылся простыней.

Этой ночью он проснулся еще раз и, вспоминая свой неспокойный сон, в котором постоянно присутствовали губы Лизы Табор, казалось, вновь услышал голос Бена Фронвелла, который на этот раз повторял ему: «Говорят, деньги развращают, власть развращает, вот я тебе скажу, что действительно развращает: любовь».

Утром Хьюго проснулся не с ощущением счастья, как предыдущие две недели, а с чувством, что ему не хочется начинать этот день. Хьюго был рад, что по четвергам служанка не приходит: ему не хотелось, чтобы кто-нибудь видел его сегодня. Когда он спускался на кухню приготовить себе кофе, в ушах Хьюго отдавались его собственные шаги, медленные и тяжелые — шаги человека, идущего навстречу злому року.

Хьюго открыл дверь и взял газеты, лежащие аккуратной стопкой на крыльце. Каждое утро Хьюго уделял газетам часа два, вырезая заинтересовавшие его статьи. Он автоматически проставлял на вырезках даты: могло пройти довольно много времени, прежде чем он воспользуется одной из них.

Хьюго пошел бриться. Он долго изучал в зеркале свое лицо, пытаясь понять, изменился ли со вчерашнего дня его внешний вид. Однако прямые каштановые волосы, зачесанные назад, были все те же, как и правильные черты лица.

Когда Хьюго спускался вниз сделать себе еще кофе, шаги его были уже легче.

А к тому времени, как он уселся за стол у себя в кабинете, он даже почувствовал некоторое возбуждение. Хьюго включил компьютер. Сидя перед дисплеем, он всегда чувствовал себя полубогом: на две трети статья обычно бывала готова у него в голове, а за компьютером предстояло завершить все дело, подобно тому, как художник делает последние мазки.

Закончив статью, Хьюго почувствовал удовлетворение. В начале статьи Хьюго бил тревогу из-за того, что американской политикой фактически управляют лоббисты. Потом он перешел к мнению Яна Лонсдейла по этому вопросу:

«Когда речь идет об Англии, там каждый уважающий себя представитель торгово-промышленных кругов пытается сочетать решение финансовых проблем с решением проблем политических. Во время своего визита в Америку Ян столкнулся с тем, что политические мотивы часто выдвигаются на первый план, хотя этим наносится явный и прямой ущерб экономике.

Например, американская компания «Стар Ойл» претендует на лицензию на освоение одного из нефтеносных участков на Гебридах, недалеко от Северной Ирландии. Хотя со «Стар Ойл» и снято за недостаточностью улик обвинение в халатности, повлекшей за собой две аварии на нефтяных вышках, все помнят о человеческих жертвах. Теперь же «Стар Ойл» претендует на лицензию, обещая взамен построить нефтеперерабатывающий завод в Северной Ирландии. Типичный случай торговли от политики.