Франсуа Лелорд - Гектор и секреты любви

• Название: Гектор и секреты любви
• Автор: Франсуа Лелорд
• Издательство: Астрель, Corpus
• Жанр: Психология
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-41158-8

Франсуа Лелорд — один из самых известных сегодня французских авторов. Психиатр по профессии, он стал писателем в сорок лет и необычайно быстро завоевал популярность. Но настоящую славу ему принесла трилогия о молодом психиатре Гекторе, странствующем по свету в поисках рецептов счастья.

«Гектор и секреты любви» — вторая часть трилогии, последовавшая за знаменитым «Путешествием Гектора». На сей раз цель неугомонного исследователя — разыскать своего старшего друга и коллегу, открывшего молекулу любви. За этим «любовным напитком», дающим власть над человеческими чувствами, охотятся бизнесмены и политики, поэтому ученый предпочел укрыться в азиатских джунглях. Гектор следует за ним из страны в страну, переживает множество приключений, любовь, сомнения, муки ревности и записывает свои выводы в специальный блокнот. Эти уроки любви он именует «цветочками» и рассыпает по всему тексту увлекательной истории, которая с успехом обошла весь мир.

---

— Интересно, интересно, — заметил профессор Корморан, — хорошо бы исследовать ваш мозг!

Это замечание не принесло Гектору облегчения. А профессор продолжил:

— Увидеть в режиме реального времени потребление вашим мозгом глюкозы и отследить различия между зонами, которые активизируются при мыслях о Вайле, и теми, что краснеют, когда вы вспоминаете Клару. Тогда бы удалось анатомически разграничить участки мозга, которые задействуются при разных типах любви! Ай!

Загоревшись своей идеей, профессор Корморан забыл о переломах, которые требовали от него контроля над эмоциями.

— Был бы у меня тут магнитно-резонансный томограф, — вздохнул он, — и о таком месте для исследований можно было бы только мечтать! Не говоря уж об орангутангах…

— Что вы их заставили принять, Пелеаса с Мелисандой?

— Средство для формирования привязанности.

— Но они уже и так сильно привязаны друг к другу. Мне показалось, это их главная особенность, разве нет?

— Ну да, они привязаны друг к другу. Но не привязаны ко мне.

И профессор объяснил, что намеревался создать у Пелеаса и Мелисанды мощную привязанность к нему, чтобы их было проще изучать.

— Но для этого я должен был оставаться с ними, пока средство не подействует. А поскольку они сбежали, то ничего не выйдет. Только их привязанность друг к другу вырастет, если такое еще возможно…

Чуть в стороне Вайла и Нот смотрели телевизор, который вождь Ньяр велел поставить в комнате, чтобы профессор не скучал. Телевизор работал на солнечных батареях — у вождя Ньяра действительно было полно возможностей.

Вдруг Гектор услышал, как Вайла вскрикнула.

Он подошел к экрану.

Снова показывали двух панд, которые нежно обнимались, а потом на экране возник стоп-кадр с крупным планом Хи, ослепленного вспышкой, — словно фотография преступника. Гектор с изумлением выслушал комментарий.

Он видел, что Вайла не поняла слов, но по мрачному виду комментатора догадалась, что произошла какая-то трагедия.

— Noblem?

— Little blem, — ответил он.

— Blem? — обеспокоенно переспросила она.

— No blem for Vaila and Hector[24].

Она успокоилась и заговорила с Нот. Потом девушки переключились на музыкальный канал, словно чтобы прогнать набежавшую тучку.

Гектор вернулся к профессору. Он не верил своим ушам — слишком ужасной была новость.

— Хи съел Ха, — сообщил он.

— Да что вы? — мечтательно произнес профессор Корморан. — Ничего удивительного, этот образец был плохо очищен, а центры привязанности расположены довольно близко к центрам аппетита, знаете ли. Впрочем, желание съесть партнера, чтобы он полностью тебе принадлежал, — любовная фантазия, довольно распространенная у влюбленных пар. В литературе…

— Профессор Корморан, это не литература! Хи съел Ха! Вы слышите? Хи съел Ха! Я что, съем Вайлу?

Гектору захотелось посильнее встряхнуть профессора Корморана, невзирая на его сломанные ребра, и тот это почувствовал.

— Исключено, друг мой, исключено!

— А почему?

— А потому что… и вам и ей я дал… плацебо.

Гектор взволнован

Гектор разрывался между двумя желаниями — то ли схватить профессора Корморана за шиворот и трясти его, как грушу, то ли потребовать от него объяснений, — но тут Жан-Марсель принес перевод Вайлиного письма.

Дорогой Гектор!

Наконец я могу поговорить с тобой, то есть написать тебе. Я простая необразованная девушка и боюсь, ты разочаруешься, когда меня поймешь. Иногда мне кажется, что ты бы предпочел, чтобы я была немой, что я для тебя просто хорошенькая куколка, которую ты оставишь, наигравшись, как убирают в шкаф игрушки. Но в другие моменты я чувствую, что ты любишь меня так же сильно, как я тебя, и что с нами случилось чудо. Есть, конечно, снадобья Кормора, но я в них не верю, не могу убедить себя, будто какой-то белый профессор поколдовал — и я влюбилась. Ты не такой, как другие. Ты не знаешь, что такое чувствовать на себе тяжелый взгляд мужчин, которые хотят тебя использовать для своего удовольствия. И мужчины твоей расы и моей. В самый первый раз, когда мы встретились и ты меня расспрашивал о Корморе, я почувствовала, что я кажусь тебе красивой и одновременно — что ты не принимаешь меня за девушку, которая ложится в постель, стоит ее поманить. И я заметила, что тебе не понравилось высокомерное отношение ко мне, жалкой массажистке, той девушки с рецепции, которая говорит по-английски. В некоторые моменты я чувствую, что ты так близок ко мне и одновременно так далек от меня. Ведь нас все разделяет, и иногда мне из-за этого грустно. Бывает, я думаю, если выучу твой язык, мы станем ближе, а потом начинаю сомневаться, не окажемся ли мы в результате еще дальше друг от друга, потому что между нашими мирами такая большая разница. Я даже почти не ходила в школу.

Ты — моя любовь и моя тревога.

Но я принимаю нашу встречу как подарок, и пока все продолжается, каждый день — это подарок.

Вайла.

Гектор сложил письмо. Вайла ничего не заметила и продолжала вместе с Нот смотреть MTV-Азия, а профессор Корморан излагал свои идеи, но никто его не слушал.

— Понимаете, плацебо — это способ сделать исследование более строгим, узнать, что действительно происходит благодаря нашему средству, тому, что я принял вместе с Нот. Но понадобилось бы больше испытуемых. И конечно, магнитно-резонансный томограф…

Гектор его не слушал. Он смотрел на Вайлу, видел ее личико — личико восхищенного ребенка, когда она следила за выступлением Мадонны, снова исполняющей I got you under ту skin, расхаживая по Млечному Пути, выложенному из лепестков роз.

И каждый день с тобой — это подарок.

— Надеюсь, все в порядке? — поинтересовался Жан-Марсель. — Я его напечатал, но не читал.

— Все в порядке, — ответил Гектор.

— Что-то у вас озабоченный вид.

— Вы правы, не стоит отравлять себе счастье.

Он собрался подойти к Вайле, отвести ее в дом и показать, что прочел письмо, но вдруг издалека донесся рокот двигателя.

Все вскочили и стали смотреть в небо.

Шум усилился, потом у дальнего холма появился вертолет.

— Большой, — заметил Жан-Марсель, — военный.

Вся деревня тут же пришла в ужасное возбуждение. Пока женщины уводили детей домой, мужчины бежали к лесу, сгибаясь под тяжестью больших джутовых мешков.

Вертолет, напоминающий огромного шмеля цвета хаки, приближался, и вскоре уже можно было различить на кабине герб одной из соседних стран.

— Во всяком случае это не полицейская операция, — сообщил Жан-Марсель, — иначе они бы сели подальше.

Вертолет подлетел к небольшой поляне возле рисового поля, напугав буйволов, которые с мычанием помчались к забору своего загона. Аппарат, слегка покачиваясь, приближался к поверхности, а потом мягко приземлился. Оба пилота были в военной форме. Дверь кабины открылась, и оттуда сначала вышли два довольно молодых западных человека в гражданской одежде, а потом женщина с мужчиной.

Клара и Гюнтер.

Профессор Корморан с трудом доковылял до порога, чтобы посмотреть, что происходит.

— Только не он! — воскликнул профессор. — Не позволяйте ему забрать это!

Гектор и Жан-Марсель переглянулись.

Гектор держит себя в руках

— Ладно, — сказал Гюнтер, — интересы у нас общие, так что придется договариваться.

Все они уселись по-турецки вокруг профессора Корморана, словно придворные вокруг приболевшего короля. Гектор, Гюнтер, два его сотрудника-здоровяка, похожие на космонавтов и откликавшиеся на имена Дерек и Ральф. И Клара, конечно, в красивом, словно с картинки модного журнала, костюме для путешествия в джунглях, старавшаяся не смотреть на Гектора. А еще Нот, которая держала профессора за руку и обмахивала его, вождь Ньяр, учуявший, что тут можно провернуть выгодное дельце, а также Аанг Длинные Руки, немного говоривший по-английски. А Жан-Марсель?

Жан-Марсель испарился еще до появления Гюнтера. В нескольких шагах от сидевших Вайла продолжала смотреть телевизор или скорее делала вид, что смотрит, бросая косые взгляды на Гектора и Клару.

— Она не могла бы уменьшить звук? — спросил Гюнтер. — Мы здесь, чтобы работать.

Один из амбалов, Ральф, поднялся и направился к Вайле, но Гектор остановил его:

— Не надо, все и так хорошо.

Его тон заставил Ральфа снова сесть, так как он почувствовал, что речь идет о чем-то более серьезном, чем громкость телевизора.

— Профессор выдержит? — озабоченно поинтересовался Дерек.

И действительно, несмотря на заботу Нот, состояние профессора Корморана резко ухудшилось после приезда Гюнтера. Бледный, с закрытыми глазами, он слабо дышал.

— У него сломаны ребра и осталось только одно легкое, — объяснил Гектор.