Вэвиан Фэйбл - Золотая рыбка-2

• Название: Золотая рыбка-2
• Автор: Вэвиан Фэйбл
• Издательство: Фантом Пресс
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-86471-211-6

Дениза Врай на свой страх и риск продолжает расследовать странные события, творящиеся в городе. Осиное гнездо, которое она разворошила, гудит всё громче и ожесточённее. Самое время показать, на что способна бесстрашная и остроумная сыщица. Да вот беда — удар подстерегает её с той стороны, откуда она меньше всего ждёт. Заговор мужчин, решивших устранить Денизу от расследования, приходится ей не по душе и лишь зажигает её любопытство. И гроза всех окрестных маньяков, забросив рутинную охоту на мелких преступников, с головой уходит в преследование крупной рыбы. Но кто мог предположить, что рыбина окажется столь велика? Словом, времени на личную жизнь совсем не остаётся. Но Дениза — не из тех, кого могут обескуражить ссоры с кавалерами. С мужчинами она разберётся потом, а прежде доведёт расследование до конца.

---

Уве застыл на карачках посреди дороги и смотрит на меня с видом смертельно раненного зверя. С явным усилием он поднимается на колени, такое впечатление, будто сейчас в последнем броске метнется к машине.

Я, словно завороженная, не свожу с него глаз. Чего уж проще — поддать газу и сбить эту скотину… Но на меня вдруг столбняк напал.

А Уве тем временем поднимается на ноги. В кулаке у него зажат камень, он делает шаг вперед и летит в лобовое стекло.

Зажмурившись, я бросаю машину прямо на него. Уве теряет равновесие и сползает под капот. Правое переднее колесо подскакивает, и по машине словно проходит дрожь.

У меня вырывается истошный крик.

Я жму на тормоз, машина останавливается, но заставить себя вылезти я не могу.

Сзади мелькнули огни, я оборачиваюсь. С включенной мигалкой мчит патрульный автомобиль.

Однако кошмар на этом не кончается. Я и слышать не хочу, чтобы ради меня вызывали «скорую помощь», клянусь, что я в полном порядке и если в чем и нуждаюсь, так это в глотке спиртного. Сержант перевязывает мою руку, его напарник обследует распростертого под колесами Уве.

— Живой, — сообщает он, выбираясь из-под машины.

Полицейские вызывают «скорую» и дают знать о случившемся Лацо, который все еще торчит в больнице у постели Илеаны. В считанные минуты шоссе оживает: прибывает подкрепление в виде нескольких патрульных автомобилей; завывая сиреной, подлетает карета «скорой помощи».

Избитое, раздавленное тело укладывают на носилки, врач с сомнением качает головой:

— Вряд ли дотянет до утра…

Он делает Уве укол и вообще развивает бурную деятельность, словно вопреки всему надеется спасти пострадавшего. Я-то убеждена, что Уве вот-вот соберется с силами и снова набросится на меня, лишь бы довести дело до конца, лишь бы осуществить свою навязчивую идею, и ничто его не остановит — ни перебитый нос, ни раздавленные колесом машины внутренности…

«Все, хватит!» — обрываю я себя. Меня колотит нервная дрожь, и кто-то из полицейских набрасывает мне на плечи свой мундир.

— Вы бы присели, — предлагает сержант.

— Неужели ни у кого не найдется глотка спиртного? — умоляюще взываю я к коллегам.

— Расскажите, что тут у вас произошло. Нас переполошил владелец придорожного кафе.

— С ним-то я и хочу поговорить. Немедленно!

Даю голову на отсечение, болтливый толстяк опознал на фотографии Илеану и ее спутницу. Тогда почему же он не признался?

— Ехали бы вы лучше домой, — уговаривает меня сержант.

— Ничего со мной не случится. — Я принимаюсь ковылять по шоссе взад-вперед, хотя раненое бедро возмущенно протестует против такой разминки. Делать нечего, я забираюсь в патрульный автомобиль и не терпящим возражений тоном отдаю распоряжение водителю. Взвизгнув покрышками, автомобиль срывается с места, и мы уносимся в ночь.

Стараюсь припомнить недавние события. Пока я сидела в кафе, Уве покопался в моторе. Когда же я обнаружила поломку, он оказался тут как тут и предложил свою помощь. Позже стер тряпкой, выпрошенной у меня, отпечатки пальцев и окончательно реанимировал мотор. Господи, до чего же все гениально просто! — с тоской вздыхаю я. Не мешало бы на курсах автовождения построже спрашивать с нашей сестры. Освой я в свое время некоторые азбучные истины техники, не встала бы в тупик при самом пустячном повреждении и вовремя усекла бы его подозрительные манипуляции. Не ленитесь, подруги, учиться, чтобы не стать жертвой очередного психа.

Смешно и нелепо! Но мне не до смеха. Меня не забавляет даже эта случайная промашка бандита: ведь подцепи он Илеану и ее спутницу не рядом с кафе, в котором работает, а где-нибудь в стороне, нам не напасть бы на его след. А тут мне, можно сказать, повезло: Транис запомнил красотку Илеану. Запомнил ее и болтливый владелец забегаловки… подвернись он мне только под горячую руку!

У придорожного кафе огромное скопище людей, в центре — милейший хозяин. Я выбираюсь из автомобиля, на плечах у меня болтается чужой мундир, нога отчаянно ноет. Прихрамывая, я устремляюсь к своему доброжелателю и набрасываюсь на толстяка:

— Как вы посмели меня обмануть?!

— Я ужасно растерялся… Хотелось собраться с мыслями. Когда я увидел фотографии, мне сразу пришел на ум Уве. Как-то раз — уже после той автокатастрофы — я застал его пьяным. Он был совершенно не в себе, все проклинал свою подружку, по вине которой случилась авария. С тех пор Уве и за девушками-то перестал ухаживать, во всяком случае, я не замечал за ним такого.

— Почему же вы ни словом не обмолвились об этом?

— Уж больно перепугался, да и верить дурному не хотелось. Ведь Уве мне не чужой человек, а родной племянник… Позднее, когда вы разговаривали с Транисом, я выглянул в кухонное окно и увидел Уве на парковочной площадке. Что ему там делать, никак не мог я взять в толк, ведь Машиной он после той катастрофы так и не обзавелся. А потом Транис обмолвился, что он, мол, видел, как Уве подсел к вам в машину… В тот вечер, когда сюда заглянули девушки, — ну те, что на ваших снимках, — я поднялся в комнату Уве, потому что мне предложили перекинуться в картишки, и хотел, чтобы племянник подменил меня. Но малого и след простыл. Тогда я попросту осерчал, а потом-то, как задним числом вспомнил, мне показалось это подозрительным. Вот и сейчас, как все у меня в одну цепочку выстроилось, я мигом кинулся к телефону — клянусь вам! Вы и представить себе не можете, что я пережил за это время!

Я демонстрирую ему свои перевязанные руки и бедро — моей ободранной, исцарапанной физиономией он и без того имел возможность налюбоваться. Когда, на мой взгляд, добрый человек в достаточной мере прочувствовал, что пережила я, пришло время сменить гнев на милость.

— Принесите-ка мне джина, да побольше!

Завывая сиреной, подлетает полицейский автомобиль, ко мне со всех ног бросается Лацо, а я медленно, с наслаждением, потягиваю джин.

К вечеру следующего дня эксперты подтверждают мое предположение о том, что Уве покопался в моторе. Не щадя усилий, Лацо из-под земли достает приятельницу Уве, которая была с ним в машине, когда произошла авария. Миловидная молодая женщина, чуть подумав, вспоминает, что ногти ее в тот день были покрыты розовым в золотистую крапинку лаком. Теперь становятся понятными приступы безумия, охватывавшие Уве, хотя от этого, конечно, никому не легче.

Как только из больницы нам сообщают, что Лаковый маньяк скончался, охранный пост у палаты Илеаны снимают. В состоянии девушки наступает явное улучшение: она садится в постели и начинает говорить — вполне внятно и связно. Называет свое имя, адрес, профессию, отвечает на любые вопросы, вот только о страшном происшествии не помнит ровным счетом ничего, пока ей не показывают фотографию Уве. Тут Илеана впадает в истерику, ей вводят успокоительное, и несчастная девушка погружается в сон. Лацо торжествующе смотрит на меня, словно мы одержали бог весть какую победу. Я не разочаровываю его, съеживаюсь, скукоживаюсь, ухожу в себя, словно свернувшаяся в клубочек гусеница.

Шеф суетится, настаивает, чтобы я выступила перед репортерами, и делает какие-то туманные намеки: я, мол, должна показать всему свету, что не было и нет у меня другой заботы, кроме как этот Лаковый маньяк. Ладно, покажусь, пускай смотрят. Не станешь же объяснять всем и каждому, что забот у меня хватает. Это моя личная беда, что мысли заняты одним лишь Даниэлем Беллоком. Да и кто он такой, этот Хмурый, чтобы так о нем убиваться?!

Все же я покупаю вечерние выпуски газет, а Дома первым делом бросаюсь к телевизору. Когда выпуск новостей заканчивается, раздается телефонный звонок. Мама.

— Не знаю, что и сказать, дорогая! Принести свои поздравления? Неужели кроме тебя не нашлось желающих рисковать жизнью? Как ты себя чувствуешь?

— На какой из твоих вопросов отвечать в первую очередь? Начнем с последнего. Чувствую я себя хорошо. Лучше некуда.

Обреченно вздохнув, мама передает трубку отцу.

— Дениза, этот твой очередной памфлет я тоже должен опубликовать? — интересуется он и, как бы в свое оправдание, добавляет: — Я все ждал, что ты объявишься и снабдишь меня инструкциями.

— Понятия не имею, папа, о чем речь.

— Тогда я приеду к тебе.

— Приезжай.

В ожидании отца я заглядываю к Мартину, однако в квартире брата пустота, мебель покрыта толстым слоем пыли. Смятая постель свидетельствует, что братец иногда наведывается домой переночевать. Где же он кормится, да и ест ли вообще? Хватает ли ему денег? Как он себя чувствует? С кем пропадает?

Звонок в дверь, но это не отец: дверной косяк подпирает Дональд. Танцующей походкой проходит в гостиную, разваливается в кресле и, щелкнув пальцами, указывает на столик с напитками. Обслужив дорогого гостя, я устраиваюсь на ковре у его ног. Он прихлебывает виски и усмехается.