Дима - o f2ea2a4db566d77d
Скачивание начинается... Если скачивание не началось автоматически, пожалуйста нажмите на эту ссылку.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Описание книги "o f2ea2a4db566d77d"
Описание и краткое содержание "o f2ea2a4db566d77d" читать бесплатно онлайн.
здесь поблизости, и она у меня недавно спасалась. Заявилась поздним вечером 27 февраля
совершенно растерянная, со свитой и собачкой. Только вчера съехала. Так все вместе и
сидели в коридорчике… У Матильды ведь в юности был роман с государем, вы знали?
Ники… Как это трогательно. Предполагаю, Кшесинская боялась, что эту карточку
обнаружат при ней во время обыска, вот и спрятала её в журнал.
Довольный своей сообразительностью, Юрьев стал на вид даже немного выше и растёкся
тщеславной улыбкой. Но уже через несколько секунд вдруг закричал в гневе:
-
Стерва!
Федотов вскочил и приготовился бежать.
-
Я не хотел, - жалобно проскулил он.
- Да причём тут вы?! Стерва! Кшесинская – стерва. Значит, свою шиншилловую шкуру
она спасла, а у меня фотографию ради Бога пусть находят?! Вот и давай после этого приют
всяким танцоркам. Какое умопомрачительное коварство!
- Я верну ей, - предложил Пётр Георгиевич.
- Да не стоит. Всё равно тут ещё остался её саквояж. Наверняка скоро за ним пришлёт.
-
Я верну, - настаивал Федотов.
В его голове созрел план. Сохранив портрет Николая II для Кшесинской, он мог ждать
помощи на самом высоком уровне.
- Ну как вам будет угодно, - Юрьев быстро оттаял. – А не хотите ли прогуляться, Пётр
Георгиевич? Я не был на улице уже несколько дней. Ну и что, что стреляют? Они, может,
теперь всегда так станут.
Ники перекочевал во внутренний карман профессорского пальто.
-
Какие люди! Какие звуки! Какие митинги! – восторгался Юрий Михайловчи на
прогулке.
Его ноздри активно двигались, всасывая первые запахи весны. А Федотов видел только
снег. Он затравлено шарахался от проносившихся мимо автомобилей и голодных царапов,
которых на улице оказалось великое множество.
- Как они быстро плодятся, - Пётр Георгиевич прикрывал рот рукой, боясь заразиться
словесьем.
- Да в этом определённо что-то есть! В высшей степени занимательно… Колоритно!
Они направились в сторону Троицкого моста.
- Смотрите, Пётр Георгиевич, в этой милой листовке говорится, что всё самое
интересное сейчас происходит в Таврическом дворце. Туда безостановочно движутся
воинские части, дабы присоединиться к народной армии. Ах как это интересно! Пойдёмте и
мы?
Старик Федотов не был уверен в своих силах. Длительная прогулка до Литейного и
обратно до сих пор аукалась ему нестерпимой болью в суставах. Но он всё же подчинился.
- Какие толпы! Какие лица! – восторгам Юрьева не было конца. – Это ведь тоже моя
аудитория, в некотором роде… Ах какие милые красненькие флаги! Знаете, в городе сейчас
41
недостаток продовольствия, но зато в изобилии шампанское. Солдаты разграбили дворцовые
погреба. Пойдёмте лучше куда-нибудь пить, а?
Неожиданно хлынувший люд оттеснил Федотова на мостовую. Ему стало плохо. Видимо,
это была атака царапов. Потеряв сознание, он упал прямо на дорогу, но его тут же забросили
в ехавший мимо грузовик и куда-то повезли. Когда Пётр Георгиевчи очнулся и попробовал
возмутиться, его снова выкинули на мостовую. Он был уже около Невского, со стороны
Аничкового дворца.
- Федотов, милейший, где вы? – удивился в другой части города артист Юрьев. – А ну
да ладно, - и пошёл на Пантелеймоновскую. Смотреть, как ветер разносит вдоль
заснеженной улицы сгоревший архив «Третьего отделения», ведавшего политическим
сыском.
А Федотов, тем временем, вдруг различил в толпе кадета Владимира Дмитриевича
Набокова. Они не были представлены. Но в ошпаренном отчаянии, уже мало себя осознавая,
профессор всё-таки воспользовался этим подвернувшимся шансом. И бросился в сторону
государственного деятеля.
- Спасибо за всё, что вы сделали! – зачем-то кричал он в экзальтации, тряся Набокова за
руку.
-
Что вы, что вы, - растерялся кадет.
- Но только Романовых нам не оставляйте, - закричал Федотов ещё громче. – Нам их не
надо!
Толпа откусила его и швырнула на тротуар. Профессор осел на землю. Заплакал, скуля:
-
Я не успел… Не успел сказать об инвалидах… Владимир Дмитриевич, не уходите, не
бросайте меня…
Пётр Георгиевич хныкал, словно потерявшийся ребенок, но и удивлялся самому себе:
-
Зачем я так про Романовых? Я же не думаю так на самом деле. Или думаю? Или это
царапы вынудили меня сказать?
Он совершенно запутался.
- А может, это моя душа заговорила? Может, ей известно? Вдруг она чувствует, что
Романовы заоодно с царапами – вот и не выдержала? Так они заодно? Ведь возможно же,
если они допустили всё это. Попустили… Да что же происходит, в конце концов? Что
стряслось?!
Завтра на том месте, где обмяк надорванный Федотов, будут жечь орлов.
-
Надо идти в Таврический дворец, - встрепенулся профессор. – Там все. Я смогу
убедить. Юрьев поможет. Набоков добрый. Не надо закрывать. Только смените название.
Спасите нас…
Но вместо того, чтобы двигаться по направлению к Шпалерной улице, Пётр Георгиевич
пошёл совсем в другую сторону – вдоль Фонтанки. И углубился в переулки вокруг
Апраксина двора. Его город перевернулся.
Косящими глазами Федотов взглянул на небо. Там что-то мельтешило. Приглядевшись, он
различил мириады слов. Всё небо было покрыто волнующимся полотном маленьких слов,
шедших слитно и начинавшихся со строчной буквы.
…небонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебо…
…небонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебо…
…небонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебонебо…
…синеесинеесинеесинеесинеесинеесинеесинеесинеесинеесинеесинеесинеесинеесинее…
…облакооблакооблакооблакооблакооблакооблакооблакооблакооблакооблакооблако…
…лучилучилучилучилучилучилучилучилучилучилучилучилучилучилучилучилучилучи…
Что видишь – то и читаешь. Федотов догадался, что это не слова написаны по живому, а
сама реальность состоит из слов, является ими. Материя всех окружавших его предметов
дышла, вибрировала прекрасной словесной вязью. Даже одежда на нём. Даже его кожа.
42
…кожаволосоккожаволосоккожаволосоккожаволосоккожаволосоккожаволосоккожа…
Совершенно неожиданно профессор увидел потаенную структуру мира, в котором так
долго и бессмысленно жил. Ему явилась сама основа мира. И он не мог не улыбнуться
влюблёно.
Федотов снова посмотрел на небо. И заметил странное. В одном месте словесная вязь неба
колыхалась особенно резво. Она как будто дыбилась под силой чего-то, жавшего на неё с
внутренней стороны полотна. Так будет, если засунуть руку под свитер и изнутри тыкать
пальцем в ткань.
Что-то хотело прорваться в Петербург сквозь плотную идеальную вязь слов.
И неожиданно в небе образовалась трещина. Пётр Георгиевчи моментально понял, что это
работа царапов, – две небесные строки покорно разошлись. Тонкая царапина начала
шириться и вскоре превратилась в легко заметную рану. Красную, как и у всех живых
существ. А из образовавшейся расселины что-то сунулось. То ли гигантский язык, то ли чья-
то нога в красных кальсонах. Федотов испугался и побежал в сторону Садовой улицы. Не
оглядываясь.
-
А ну стой! – крикнул сзади вполне человеческий голос.
Профессор с упавшим сердцем подчинился.
- Предъяви документ, - за спиной Федотова возникли два солдата. Явленная словесная
вязь испарилась. Рана на небе больше не висела.
- Конечно, конечно, - облегчённо зашептал Пётр Георгиевич и вытянул из внутреннего
кармана пальто, как ему казалось, нужный документ.
Но это был фотопортрет Николая II.
-
Ники? – хором икнули солдаты. Они явно растерялись.
-
Ники? – переспросил не понимающий Федотов.
- Ники – ткнул грязным пальцем в карточку один из солдат.
-
А…
Профессор не знал, что сказать. Но из всех возможных ответов он выбрал самый
непригодный.
-
Это не мое. Оставьте себе, если хотите. А я пойду, ладно?
Вооруженные солдаты неуверенно переглянулись и отступили. Федотов же, развернувшись
на каблуках, снова угодил в водоворот Апраксина двора – неестественно безлюдного.
Сперва профессор шёл медленно, не оглядываясь. Затем ускорил шаг. Потом не выдержал
и всё-таки обернулся. Солдаты пропали. Но зато по левую руку Федотова теперь стояла
рысь. Старик так и оцепенел.
Это была не обыкновенная сибирская или европейская рысь, а, скорее, каракал, водящийся
в африканских, западно-азиатских и индийских степях. Но никак не в Петербурге. Эту
Подписывайтесь на наши страницы в социальных сетях.
Будьте в курсе последних книжных новинок, комментируйте, обсуждайте. Мы ждём Вас!
Похожие книги на "o f2ea2a4db566d77d"
Книги похожие на "o f2ea2a4db566d77d" читать онлайн или скачать бесплатно полные версии.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться либо войти на сайт под своим именем.
Отзывы о " Дима - o f2ea2a4db566d77d"
Отзывы читателей о книге "o f2ea2a4db566d77d", комментарии и мнения людей о произведении.