Н. Уилсон - 100 шкафов

• Название: 100 шкафов
• Автор: Н. Уилсон
• Издательство: Астрель
• Жанр: Детская фантастика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-271-38198-0

Приехав на лето к дяде и тете, 12-летний Генри Йорк был уверен, что ничего интересного от провинциального городка в штате Канзас ждать не стоит. Однако в первую же ночь, которую мальчик провел в комнатке на чердаке, с ним начали происходить странные вещи. После этого Генри обнаружил, что на одной из стен в его комнате под толстым слоем штукатурки скрываются похожие на компасы ручки и 99 маленьких дверей, за каждой из которых скрывается другой мир. Вместе со своей кузиной Генриеттой мальчик решает разузнать побольше о дверях и совершить путешествие по неизведанным мирам.

---

Н. Д. Уилсон 100 шкафов

Посвящается моим дедам: подполковнику ВВС США в отставке Лоренсу Обри Гринсайдзу и лейтенанту ВМФ США в отставке Джеймсу Ирвину Уилсону, заронившим творческое зерно в мое воображение

Глава 1

Генри, штат Канзас, — жаркий городок. Хотя бывает и холодным. И в нем настолько тихо, что временами можно услышать, как жужжит муха, бьющаяся в витрину запертой антикварной лавки на главной улице. Никто уже и не помнит, чья это лавка. Но чья бы она ни была, стоит лишь заглянуть туда, прижавшись, подобно мухе, лбом к стеклу, как становится понятно, что внутри нет ничего, кроме обширной коллекции каких-то колес. Как уже говорилось, Генри — город спокойный. Правда, на главной улице пару раз бывали смерчи. Когда ветер дует, то кажется, что ничто не в силах его остановить. Но стоит ему стихнуть, и уже кажется, что он никогда больше не вернется.

В Генри есть автовокзал, но только не на главной улице, а кварталом дальше на север. Отцы города не одобряли лишнего движения в центре. Пятнадцать лет назад смерч лишил автовокзал трети крыши. А летом того же года чья-то самодельная ракета довершила начатое, дотла спалив уборные. Все это так и не было восстановлено, однако городской совет следил за тем, чтобы раз в два года здание было заново покрашено в неизменный бледно-голубой цвет. На этом автовокзале нет даже граффити. Вандалам пришлось бы проехать добрых двадцать миль, чтобы достать баллончики краски.

Время от времени в город приползает ленивый автобус и устраивается около здания цвета морской волны с дырявой крышей и обугленными туалетами. Но Генри всегда рад видеть гостей — такая радость перепадает ему не часто.

В день, когда начинается наша история, все, казалось, предвещало прибытие автобуса. Семья Уиллисов ожидала приезда племянника, стоя в нетерпении на краю тротуара.

Миссис Уиллис никак не удавалось достичь такого же самообладания и спокойствия, с каким держался город. Она была взволнована до глубины души и нервничала. Энергично переступая с ноги на ногу, она спускалась и снова поднималась на тротуар. Казалось, она ждет, что этот автобус увезет ее во времена детства, где она смогла бы беззаботно прыгать через резинку во дворе школы. В день приезда племянника она намеревалась надеть свое самое лучшее платье. Для нее это было делом принципа, потому что так поступила бы ее мама. Но миссис Уиллис, к несчастью, не имела ни малейшего представления ни о том, какое из ее платьев лучшее, ни даже о том, как вообще приступить к процессу отбора. А может быть, у нее и вовсе не было лучшего платья.

Поэтому на ней были все те же тренировочные штаны и футболка, в которых она закатывала банки на кухне. Но даже несмотря на поблекший бирюзовый цвет своих штанов, выглядела она хорошо. Лицо ее, разрумянившееся от кухонного жара, было веселым, а волосы, обычно собранные в пучок на затылке, на этот раз были распущены. Если бы в этот день вы подошли к ней так же близко, как ее племянник, когда он обнимался с ней, то почувствовали бы сильный запах персиков. Миссис Уиллис была женщиной среднего роста и комплекции. Друзья звали ее Дотти, муж — Дотс, а для всех остальных она была миссис Уиллис.

Дотти нравилась людям. Они считали ее интересной — определение, которым редко награждали ее мужа. Мистера Уиллиса за глаза называли тощим, имея в виду не столько его телосложение, сколько общее впечатление от него. Однако Дотти видела в нем гораздо больше. Она его любила. А Фрэнк Уиллис, судя по всему, ничему, кроме этого, не придавал большого значения.

Вдалеке что-то сверкнуло. Миссис Уиллис прекратила свои переступания и отошла от края тротуара. Это был автобус. Она ткнула Фрэнка локтем и показала ему пальцем на приближающуюся точку. Фрэнк, похоже, не придал этому большого значения.

Генри, который ехал в автобусе, не имел совершенно ничего общего с городом в штате Канзас. Это был самый обыкновенный мальчик двенадцати лет. В автобусе из Бостона он с черепашьей скоростью двигался навстречу своим дяде и тете, которых видел в последний раз, когда ему было четыре года. Не сказать, чтобы он находился в предвкушении предстоящей встречи с тетей Дотти и дядей Фрэнком. Но это вовсе не потому, что они ему не нравились. Просто жизнь научила его никогда ничего не загадывать наперед.

Окатив ожидавших волной металлического ворчания, автобус остановился. Генри распрощался с разговорчивой старушкой и вышел в переднюю дверь, окунувшись в удушливое облако выхлопов бензина. Автобус дернулся и откатился. Облако исчезло, и Генри обнаружил себя уже в чьих-то мягких объятиях, а запах бензина сменил аромат персиков. Вдруг тетя отпрянула от него, все еще держа за плечи, улыбка ее померкла, и она вмиг стала очень серьезной.

— Нам очень жаль твоих родителей, — произнесла она, так пристально глядя на него, что Генри не мог отвести глаз. — Но мы очень рады, что ты теперь с нами. Твои кузины будут страшно рады тебя видеть.

Кто-то по-отечески похлопал его по плечу, и Генри поднял глаза.

— Мда, — сказал дядя Фрэнк. Но смотрел он не на Генри. Его глаза следили за автобусом, который уже выезжал с другого конца города.

— Грузовик вон там, — добавил он, указав направление кивком.

Затем дядя Фрэнк взял спортивную сумку Генри, а тетя Дотти, обнимая Генри одной рукой за плечи, повела его к машине. Пикап был старым. Лет двадцать назад это, видимо, был «форд». Кто-то отдал его в городскую школу, где он какое-то время служил материалом для уроков труда. А дядя Фрэнк прикупил его на ежегодной благотворительной распродаже. Машина имела тот грязный оттенок коричневого, какой обычно встречается на дне обмелевших прудов — царстве пиявок и не слишком притязательных лягушек. Больших колес нужного размера, о которых так мечтали дети, в школе, разумеется, не нашлось. Так что кузов просто подняли на рессорах, насколько это позволил учитель. Все вместе это производило эффект потрясающей неуклюжести.

Сумка Генри полетела в кузов хромоногого железного коня.

— Залезай, — сказал дядя Фрэнк, показав на борт кузова. — Он не отвалится. Просто вставай на колесо и залезай. Я тебя подсажу.

Генри на секунду замешкался, балансируя на колесе и стараясь перебросить ногу через борт. Подоспевший в этот момент дядя Фрэнк подтолкнул племянника сзади, и Генри шлепнулся в кузов.

Никогда еще Генри не доводилось ездить в кузове грузовика. Он-то всегда считал, что это незаконно. Только однажды, во время одной из поездок с родителями — это был тур по маршруту юго-западных поселенцев, — он увидел проезжавшую мимо фуру, кузов которой был набит полевыми рабочими. Он тогда отчаянно им позавидовал, так как сам был пристегнут ремнями на заднем сиденье «вольво». Однако через пару миль он, к своему удивлению, обнаружил, что отнюдь не все девятилетние мальчики ездят пристегнутыми. Этот урок ему преподал вставший рядом на светофоре школьный автобус.

Теперь, сидя в кузове пикапа, Генри уселся на одну из колесных ниш и приготовился к грядущим духовным переживаниям. Двигатель завелся, дядя Фрэнк выжал упорно сопротивлявшееся сцепление, издавшее при этом металлический визг, и Генри, соскользнув со своего насеста, плюхнулся на дно кузова, потому что Генри, штат Канзас, вдруг закружился и взревел ветром в волосах. Проехав один квартал, грузовик взбрыкнул и резко повернул направо. Генри опрокинуло на спину, и он растянулся на дне кузова, для устойчивости упираясь руками в борта. Двумя кварталами дальше грузовик резко подпрыгнул, и в колесные арки громко застучал гравий, как будто кто-то палил из автомата. Генри лежал на спине и смотрел, как позади грузовика в воздух поднимается большущий хвост пыли. Одновременно он не забывал думать о том, как бы не ушибить голову, когда колесо машины попадало в очередную яму. Наконец дядя Фрэнк затормозил. При этом он так сильно выжал ручной тормоз, что Генри кубарем полетел в сторону кабины. Осторожно приподнявшись на четвереньки, он увидел бледно-голубой дом, который показался ему смутно знакомым. Тетя Дотти широко улыбалась мальчику в боковое зеркало и показывала пальцем в сторону дома.

Представший перед Генри дом можно было бы назвать большим, если бы не выглядывавший из-за него неуклюжий и еще больших размеров амбар. На газоне перед домом развалился, видимо, чем-то недовольный белый в пятнах кот. Ряд старых витражных окон образовывал первый этаж дома. На втором этаже окна были поменьше, и одно большое круглое окно венчало фасад, разместившись под самым карнизом крыши. На крыльце под длинной вереницей позеленевших от времени ветряных колокольчиков стояли три девочки и пристально глядели на Генри.

Генри сидел на деревянном полу, прислонившись спиной к стене. Девочки, скрестив ноги, сидели напротив. Они были на самом верху, на чердаке. Чердак представлял собой просторную комнату. Наклонные стены образовывали свод, а старые перила ограждали ведущую вниз очень крутую лестницу. Генри смотрел куда-то вдаль сквозь большое круглое окно слева, лишь бы не таращиться на своих кузин, которые как раз в это время таращились на него. Справа от Генри, на другом конце чердака, пара маленьких дверей вела в место, бывшее некогда уборной. Теперь это была его спальня. Дядя Фрэнк извинился за ее размеры и, прежде чем тетя Дотти заехала ему локтем под ребра, заметил, что если родители Генри не объявятся и ему придется остаться у них насовсем, то они сломают перегородку, чтобы хоть немного расширить помещение. Генри поблагодарил его.