Михаил Петров - Гончаров и Бюро добрых услуг

• Название: Гончаров и Бюро добрых услуг
• Автор: Михаил Петров
• Жанр: Детектив

---

- Какое предложение? Гнусное? - Насмешливо отозвался я. Докладывайте, козлятки.

- Жить хотите? - Проглотив оскорбление спросил Тура.

- Хотим. - Не стал я разубеждать его в этом. - А что хочешь ты?

- Откройте дверь и мы гарантируем замочить только одного из вас. Второго отпустим на все четыре стороны. - Сделав это иезуитское предложение без указания рода он замолчал, видимо с тайным сладострастием ожидая скорой расправы.

- Кого именно вы замочите и кого отпустите на волю? - Поставил я вопрос ребром.

- Открой, тогда узнаешь. - Как в кукольной сказке пропел он.

- Слушайте, петушок - трепаный гребешок, и второй качок, опущенный бычок, а не пойти ли вам в лес погуляти, не пойти ли вам к ... матери?

- Дурак, зачем ты их злишь?! - С кулаками набросилась на меня Верещагина.

- Чтобы боеприпасы потратили, чтоб тебе поменьше досталось.

Выполняя мое желание в дверь тяжело и гулко забухали пули оставляя в моей душе неприятный осадок.

- Мужики! - Едва наступило затишье отчаянно заорала Верка. - Кого вы отпустите?

- Конечно женщин и детей. - Сраженный собственным остроумием громогласно заржал хрипатый. - Женщинам цветы, а детям мороженное.

- Отвянь, Верка! - Отшвырнул я её вглубь темноты. - Неужели теде непонятно, что они угробят нас обоих. Меня как жертву, а тебя как свидетельницу, или наоборот.

- Я ничего не знаю, я домой хочу. Пусти меня, тварь!

- Что такое? Бунт на фрегате? - Подтянув поближе я дважды съездил по её щекам.Ну вот, мадам, теперь полное спокойствие и абсолютное подчинение капитану. Мало мне внешних врагов, так у меня в трюме ещё и внутренняя контра завелась.

- Не трожь женщину, кабан кривоногий. Верочка, ты можешь не волноваться, открой нам двери. - Истекая медом пропищал Кастрат. - Мы завалим только этого козла, а тебя отпустим. Можешь даже не сомневаться...

- Ага, разбежалась. - Верно оценив ситуацию и не поддаваясь на провокацию ответила Верещагина. - Сейчас по сотовому я вызову своих качков и остаток дней вы будете работать на аптеку.

- Не веришь, ну и не надо. - Разочарованно отступился Тура. - Замочим тебя вместе с твоим кабаном, только потом не говори, что мы тебя не предупреждали.

Кира, а мне тоже жрать захотелось. - После паузы переключился он на хрипатого.Я рано позавтракал. Давай что - нибудь придумаем.

- А что тут думать, к тачке шлепать надо, а это больше километра. Недовольно отозвался хрипатый. - Но там в багажнике лежит ржаной батон и курячьи окорочка. Я думал дома поджарить, но на крайняк можно и здесь сожрать.

- Сырые окорочка? - С отвращением спросил Кастрат. - Жри их сам.

- Что ты сразу сырые! Их и зажарить можно. Наверху костерок запалим и все дела. Такой шашлычок получится - в кабаке не пробовал! Ну что? Я пошел?

- Потерпим до пяти. - На правах начальника постановил евнух. - До пяти они у нас в шоколадный пломбир превратятся, тогда и пообедаем.

- Как хочешь. - Обиженно согласился хрипатый. - Только до пяти часов мы вместе с ними тоже превратимся в куски замороженного дерьма. Давай наверху костер запалим. Все равно они никуда от нас не денуться, дорога здесь одна.

- Одна. - Поддержал его Кастрат. - И ведет она прямиком на кладбище. Пойдем.

Прийдя к единому согласию они протопали вверх по лестнице, а меня от нервного перенапряжения и холода затрясла крупная и неуправляемая дрожь. Только теперь я понял в какую собачью стужу мы угодили и подумал, что прогнозы евнуха имеют под собой реальную почву. Особенно плохо дело обстояло с ногами. Лишенные обуви они задеревянели и уже потеряли чувствительность.

Моя голозадая работодательница совсем раскисла. Она уже не жаловалась, не ругалась, а скрутившись в какой - то хитроумный узел вклинилась между моих волосатых ног. Кого из нас трясло больше, сказать было трудно, потому как в этом ансамбле мы составляли единый и целостный агрегат.

- Ну что, курица? - Погладив её по голове я выбил зубами короткую дробь. - Похоже, что ты права, не видать мне твоих двух тысяч как собственных ушей.

- Костя, сделай что-нибудь. - Прижавшись щекой к моему колену заревела она. - Не хочу умирать. Может быть мы тоже костер сделаем?

- Из каких дровишек? - Постарался я сохранить чувство юмора. - Из моих кальсон и твоих подштанников? Так у нас даже и этого пустяка нет. Мы можем сжечь мой свитер и твой пиджак, но тогда у нас ничего не останется, да и запалить наш скромный гардероб нечем. Ты хоть помнишь, что собой представляло это бомбоубежище и что в поседнее время здесь хранилось?

- Да, эта комната величиной больше кухни и расположена как раз под нею. Тридцать лет назад она служила подсобным помещением для кухни. Слева от входа стояли большие холодильники, справа полки с сухими и сыпучими продуктами, крупами, макаронами и так далее. Прямо напротив выхода стояли стеллажи с ящиками, там хранились овощи, а под ними стояла выгородка, где ссыпали картошку. А десять лет тому назад все это стало не нужным

и быстро похерилось...

- Погоди, погоди. - Зачарованный внезапно пришедшей мыслью остановил я её. - Ты сказала, что под стеллажами хранилась картошка. Так?

- Так, а что тут удивительного? Картошка хранится во многих столовских подвалах. Не пойму, почему это тебя заинтересовало?

- Этого и не требуется. Вспомни, пожалуйста, много ли там хранилась картошки?

- Не знаю, я её не пересчитывала. Наверное тонн пять, а может и все десять.

- Десять тонн! Это же прекрасно! Верочка, ты даже не знаешь какая ты умная девочка. - От восторга заплясал я. - Дай ка я тебя поцелую.

- Уже целовались! Гончаров, объясни в чем дело?

- Вера, я поражен твоей тупостью! Как по твоему каким образом картошка попадала в подвал? Ее что, ангелы приносили на крылышках?

- Перестань пудрить мне мозги. Картошку в мешке спускал рабочий.

- По этой-то лестнице? Он бы вышиб себе мозги на второй ходке, а чтобы перетащить десять тонн ему бы потребовалось двести раз спуститься в подвал и двести раз подняться. Улавливаешь?

- Улавливаю, улавливаю! Вместо того, чтобы набить морду этим скотам, ты паришь мне мозги и трещишь как старая кофемолка.

- А ты непробиваемая дура. Не можешь понять, что в этом подвале должен находится лифт или, по крайней мере грузовая площадка.

- Тогда иди и ищи. Лично я никакой площадки никогда не видела. Ищи если умный.

- Я так и сделаю, но немного попозже, а пока раздевайся и положи свой жакет на пол. Не волнуйся, я не собираюсь делать того о чем ты сейчас подумала.

- Мне уже совершенно безразлично, что ты со мной собираешься делать. Жалостливо захныкала она. - Но ты отнимешь мой пиджак и я совсем замерзну. Не стыдно?

- Не стыдно, раздевайся, пока говорю по хорошему.

- Я думала о тебе все что угодно, но только не это.

Повизгивая и поскуливая она сделала все, что требовалось. Сняв свитер я честно разодрал его на четыре части по паре портянок на брата. - Где там твоя ходулина?В темноте, на ощупь я поймал её холодную как лед ступню и крепко обернул её четвертушкой свитера.

- Что ты там делаешь? Что у тебя там трещит? - Совершенно ничего не чувствуя равнодушно спросила она. - Ты случайно не отсасываешь у меня кровь?

- Не имею такой привычки. Это больше по твоей части. А вообще заткнись и давай сюда вторую конечность. Да смотри, не потеряй онучи. Береги их пуще глаза. Больше мне тебя обувать не во что. На мне осталась только майка и рубашка.

- Господи, да ты же порвал джемпер! Ты и в самом деле сумасшедший!

- Это не твое дело. Поднимайся и ходи, три шага туда и три назад. Обязательно ходи, не стой на месте, а то мне будет не с кого получить должок в две тысячи.

Осторожно ступая по бетонному полу я отправился в свое трудное, но нужное путешествие. Пару раз споткнувшись о какие - то трубы и трижды вписашись в кирпичные стены, в конце концов, через два десятка шагов, я добрел до толстой металлической трубы которая при столкновении с моим лбом отозвалась отрывисто и недовольно. В радиусе полутора, двух метров я обнаружил второй стояк, который я вычислил уже чисто теоритически.

Они уходили перпендикулярно вверх и к их внутренним сторонам были приварены мощные рейки с крупными зубьями для сцепления с шестернями.

- Пока все идет отлично, Гончаров. За исключением того, что тебе придется взбираться по трубе с резко отрицательной температурой. Это путь к спасению, но он опасен. Твое единственное богатство может примерзнуть и надолго остаться украшением этой самой трубы и только с наступлением тепла почерневший лоскут кожи печальной бабочкой упадет на пол. Твой ташкентский дядюшка как - то рассказывал, что немцы в особенно лютые морозы надевали на кончик меховой мешочек и будто бы там охотно культивировались теплолюбивые насекомые. Насекомых нам не требуется, мехового мешочка у нас нет, а вот капроновый носок и даже два, найдется...

Предупредив эту возможную неприятность, а так же соорудив из майки что - то похожее на рукавицы я подошел к правому стояку. Его высоту, которую мне предстояло взять и тем самым заработать себе шанс на жизнь, я не видел, поскольку тьма стояла египетская и лишь где - то там наверху слабо серел едва уловимый отсвет. Это меня в какой - то степени подбодрило.