Элли Каунди - Воссоединенные

• Название: Воссоединенные
• Автор: Элли Каунди
• Жанр: Любовно-фантастические романы

После ухода из Общества и отчаянных поисков, Кассия и Кай нашли то, что искали, но цена была слишком высока, они вновь потеряли друг друга: Кассия направлена в Общество, в то время как Кай остался вне его. Но нет ничего невозможного, и скоро завеса падет, и вещи вновь изменят свой ход.

В заключительной части трилогии Кассия будет проходить через все трудности сложной жизни, что ограничивает ее, она будет искать свободу, о которой даже не смела мечтать, и любовь, без которой она не сможет жить.

---

— Ну, так нас точно схватят.

— Нет, если нас доставит туда сам Лоцман.

Глава 12. Ксандер

Когда доставляют лекарство, в медицинском центре начинается всеобщее волнение. Это один из немногих шансов увидеться с людьми по ту сторону заграждений. Врачи и больные прибывают к нам постоянно, а вот пилоты и бегуны — это редкое явление. Они никак не связаны с медицинским центром или даже с Камасом.

И, возможно, есть шанс, что мы увидим Лоцмана. Идет слух о том, что он лично доставляет лекарства в Камас. Видимо, посадка в стенах наших заграждений так сложна, что ее могут выполнить только лучшие пилоты.

Первый корабль приземляется на улицу, которую они используют для взлетно-посадочной полосы. Пилот останавливает корабль в нескольких метрах от мраморных ступеней Сити-Холла.

— Я не знаю, как им это удается, — говорит один из медиков, качая головой.

— Я тоже, — отвечаю я. Корабль разворачивается и движется к нам. На земле его скорость намного ниже, чем в воздухе. Наблюдая за его приближением, я спрашиваю себя, появится ли у меня когда-нибудь возможность полетать на одном из этих кораблей. Сколькими интересными вещами мы сможем заняться, когда исцелим, наконец, всех больных.

***

Мы открываем кейсы в хранилище лекарств, сканируем пробирки с помощью мини-портов. Бип. Бип. Бип. Офицеры Восстания, прибывшие на кораблях, один за другим заходят внутрь, неся с собой кейсы.

Я заканчиваю сканировать пробирки из первого кейса. Передо мной появляется еще один офицер.

— Спасибо, — произношу я, протягивая руку, чтобы принять у него кейс, и поднимаю глаза.

Кай.

— Кэрроу, — говорит он.

— Маркхем, — откликаюсь я. Так необычно произносить его фамилию. — Значит, ты в Восстании.

— Естественно, — подтверждает он. — Всегда был. — Он криво усмехается, ведь мы оба знаем, что это ложь. Мне хочется расспросить его о тысячах разных вещей, но у нас нет столько времени. Нужно продолжать принимать груз.

И неожиданно, это уже перестает казаться самой важной вещью в мире. Я хочу спросить, где она и что с ней, не слышал ли он что-нибудь о ней.

— Приятно было повидаться, — говорит Кай.

— И мне, — киваю я. Это правда. Кай протягивает руку, и мы обмениваемся крепким рукопожатием, я чувствую, как он вкладывает в мою ладонь кусочек бумаги.

— От нее, — шепчет Кай, чтобы не услышали другие. И, прежде чем кто-то посоветует нам вернуться к работе, он разворачивается и идет на выход. После того, как Кай исчезает за дверью, я окидываю взглядом людей в помещении и замечаю девчонку с рыжими волосами, наблюдающую за мной.

— Ты меня не знаешь, — говорит она.

— Нет, — соглашаюсь я.

Она наклоняет голову, внимательно разглядывая меня. — Меня зовут Инди, — представляется она. Она смеется, и улыбка превращает ее в красавицу. Я улыбаюсь в ответ, и затем она тоже исчезает.

Я запихиваю послание поглубже в карман. Больше Кай не возвращается, по крайней мере, я не замечаю этого. Ничего не могу с собой поделать, но чувствую себя как в детстве, когда он начинал какую-то игру, и только я знал об этом. Теперь у нас появился еще один секрет. Что написано на той бумаге? Очень хочется прочитать ее прямо сейчас, но у меня еще продолжается смена. Когда ты работаешь, не остается времени на что-то еще.

***

Мы с Каем стали друзьями практически сразу с того дня, как он появился в нашем городке. Поначалу, я завидовал ему. Я подбил его украсть красные таблетки, и он сделал это. После этого случая мы начали уважать друг друга.

Я вспоминаю еще один день, когда мы были гораздо моложе. Нам было по тринадцать лет или около того, и мы оба были влюблены в Кассию. Мы стояли возле ее дома, притворяясь, что что-то выясняем. Но, на самом деле, мы ждали, когда она придет домой.

В какой-то момент мы просто замолчали. — Она все не идет, — сказал я.

— Может быть, зашла в гости к дедушке, — предположил Кай.

Я кивнул.

— Так или иначе, она вернется, — сказал Кай. — Но я не знаю, почему так волнуюсь о том, что ее сейчас нет рядом.

В тот момент я и понял, что мы испытываем одинаковые чувства. Мы любили Кассию, может, каждый по своему, но с одинаковой силой, а именно: были влюблены по уши, на сто процентов.

Общество твердило, что такого числа не существует, но и мне, и Каю было плевать. И за это я тоже уважал его. И всегда восхищался его способностью не унывать и не жаловаться, не смотря на то, что его жизнь в городке нельзя было назвать легкой. Многие люди видели в нем только замену для другого человека.

И меня всегда интересовал вопрос: Что же, на самом деле, случилось с Мэтью Маркхемом? Общество сказало нам, что он умер, но я до сих пор не верю в это.

В ту ночь, когда Патрик Маркхем бродил по улицам в ночной пижаме, именно мой отец заметил его и проводил до дому, пока никто не успел вызвать чиновников.

— Он был вне себя, — прошептал отец матери, стоя на крыльце, после того как отвел Патрика домой. Я подслушивал за дверью. — Он бормотал о чем-то, что никак не может быть правдой.

— Что он сказал? — спросила мама.

Отец помолчал несколько минут. Когда я уже подумал, что он не собирается отвечать, он сказал: — Патрик не переставал спрашивать меня, Зачем я сделал это?

Мама с шумом втянула воздух. Как и я. Они разом обернулись и заметили меня через стекло в двери. — Возвращайся в постель, Ксандер, — сказала мама. — Волноваться не о чем. Патрик уже дома.

Мой отец так и не передал чиновникам то, что говорил Патрик. И соседи знали, почему той ночью Патрик бродил по улицам: он оплакивал смерть сына — не было нужды давать нам красные таблетки, чтобы вбить нам это в головы. Кроме того, его горе напоминало нам о том, что нужно держать Аномалий подальше от нормальных граждан.

Но я запомнил, что еще сказал отец матери, когда они уже зашли в дом. — Кажется, я заметил в глазах Патрика кое-что еще, кроме горя, — сказал он.

— Что?

— Чувство вины.

— Наверно, потому что это случилось на его рабочем месте, — предположила мать. — Он не должен винить себя. Он же не мог знать заранее.

— Нет, — ответил отец. — Это была именно вина. Настоящая, осознанная вина.

Они зашли в свою комнату, и больше я ничего не смог услышать.

Не думаю, что Патрик убил собственного сына. Но что-то там все же произошло, и эту головоломку я до сих пор не могу разгадать.

***

Когда моя смена, наконец, заканчивается, я выхожу во внутренний дворик. В каждом крыле медицинского центра есть такой закуток, и это единственное место, куда мы можем выйти за пределами стен здания. Кроме меня, здесь находятся только два человека: мужчина и женщина, увлеченные беседой. Я иду в другой конец дворика, не желая прерывать их уединение, и поворачиваюсь спиной, чтобы они не заметили, как я разворачиваю бумагу.

Сначала я лишь пялюсь на буквы, написанные Кассией.

Они прекрасны. Хотел бы я уметь так же. Хотел бы я, чтобы она научила меня писать. Во мне пронеслась волна горечи, как будто кто-то впрыснул ее шприцем в мои вены. Но я умею справляться с чувствами: надо просто помнить, что ни к чему хорошему это не ведет. Я и раньше страдал от потери Кассии, и ничего из этого не вышло. Гораздо важнее осознать то, что я потратил свою жизнь, чтобы не стать таким человеком.

У меня уходит несколько секунд, чтобы расшифровать этот код — первичный код с подстановкой, какой мы изучали в детстве, — когда Общество отбирало тех, кто лучше всех годился для работы сортировщика. Интересно, кто-нибудь еще расшифровал это послание до того, как оно попало мне в руки? Читал ли его Кай?

Ксандер, написала Кассия, я хотела сказать тебе, что со мной все хорошо, и также поведать еще кое о чем. Прежде всего, никогда не принимай синие таблетки. Я знаю, что Восстание изъяло все таблетки, но если тебе попадется хоть одна синяя, избавься от нее. Они могут убить тебя.

Стоп. Я перечитываю предложение. Это же не правда. Или нет? Синие таблетки предназначены, чтобы спасать нас. Восстание сказало бы, если это было ложью. Или не сказало? Знают ли они об этом? Следующее ее предложение подтверждает, что, да, они знают.

Кажется, для Восстания общеизвестно, что синие таблетки отравлены, но я не хотела, чтобы ты на собственном примере выяснил этот факт. Я пыталась сказать тебе об этом через порт и думала, что ты понял меня, но потом начала беспокоиться, что все же не понял. Общество поддерживало в нас веру, что синие таблетки спасают нас. Но они, наоборот, лишают сил и парализуют. И если никто вовремя не придет на помощь, ты просто умрешь. Я видела в Каньоне пример того, как это случилось.

Она видела. Значит, она, действительно, знает.

Есть что-то значимое в этом синем цвете. Она же пыталась сказать мне. Я чувствую тошноту. Почему Восстание не предупредило меня? Таблетки могли убить ее. Это было бы на моей совести. Как я мог совершить такую ошибку?