Роберт Хайнлайн - Не убоюсь я зла

• Название: Не убоюсь я зла
• Автор: Роберт Хайнлайн
• Издательство: Полярис
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1994
• ISBN: 5-88132-038-7

В этот том вошел психологический роман «Не убоюсь я зла».

---

— Не было ничего такого!

— Было, Иоганна. Эвелин подхватила вас с моих колен и извинилась, сказав, что у вас недержание мочи. Не знаю, насколько это было правдой… моя дочь умела врать не краснея.

— Судья, вы собираетесь так вот сидеть и позволять этой… этой персоне оскорблять память моей покойной матери?

— Миссис Севард, ваш адвокат вас предупредил. Если вы не примете во внимание его предостережение, суд вполне может посадить вас в бочку, и вы сможете говорить лишь тогда, когда я разрешу вынуть затычку. Или что-нибудь вроде этого. Алек, урезоньте же ее. Сделайте это так, как на суде в «Алисе в стране чудес» — поскольку наш процесс начинает напоминать тот. Она здесь ни при чем; она должна лишь давать свидетельские показания, если суд этого захочет. Мисс Смит…

— Да, сэр?

— То, что вы говорите о своих предполагаемых потомках, не является доказательством. Могли бы вы вспомнить что-нибудь такое, что известно Иоганну Смиту, сведения, которые также были бы известны мне или такие, которые я бы мог проверить, но которые Джейк Саломон заведомо не мог вам сообщить?

— Это трудный вопрос, ваша честь.

— Да, трудный. Но иначе мне придется предположить, что вы самозванка, которую хорошо поднатаскали, и задавать вам вопросы, пока не уличу вас во лжи… поскольку окончательная идентификация, если уж возник такой вопрос, должна быть не менее убедительна, чем дактилоскопическая экспертиза. Надеюсь, вы это понимаете?

— Да, понимаю, но не совсем представляю себе, как это сделать.

Она улыбнулась и вытянула вперед свои красивые руки.

— Отпечатки моих пальцев… и все, что вы видите, досталось мне от моего донора.

— Да, да, конечно… но кошку можно убить по-разному, и свет не сошелся клином на отпечатках пальцев. Повременим с этим.

— Ура!

— Да, Джейк?

— Судья, в интересах моего клиента, я не могу признать, что физические средства идентификации этого тела уместны. Вопрос стоит таким образом: является ли эта личность Иоганном Себастьяном Бахом Смитом и проходит ли она под номером 551-20-0052 в регистре Социальной безопасности. Я думаю, уместно будет воспользоваться прецедентом «Владение Генри М. Парсонса против Род-Айленда».

— Джейк, вы намного старше меня, — мягко сказал судья, — и я отдаю себе отчет, что вы знаете законы гораздо лучше меня. Тем не менее, судья здесь — я.

— Конечно, ваша честь! Если суд соизволит принять к сведению…

— Бросьте вы ваш чертов официальный тон в моих апартаментах! Вы ведь принимали у меня экзамены и голосовали за «зачет». Следовательно, вы признали, что я немного разбираюсь в законах. Конечно, прецедент Генри М. Парсонса выглядит здесь уместно, но мы подойдем к нему позже. А сейчас я ищу временную базу для ведения нашего дела. Что скажете, мисс Смит?

— Судья, мне безразлично, идентифицируют мою личность или нет. Говоря словами одного галантного джентльмена: «Банкроство меня не пугает». — Она усмехнулась и посмотрела на своих внучек. — Могу я с глазу на глаз сказать вам кое-что смешное?

— Хм… Я могу очистить комнату и остаться наедине с вами и вашим адвокатом, но будет лучше, если вы оставите шутки до перерыва в заседании.

— Да, сэр. Могу я сказать своим внучкам кое-что не относящееся к делу?

— Хм… Что же, я могу это не записывать. Говорите.

— Спасибо, судья. Девушки — Иоганна, Мария, Джун, Элинор — посмотрите на меня. Тридцать с лишним лет вы дожидались моей смерти. Теперь вы надеетесь доказать, что я мертв, иначе не затеяли бы этот глупый процесс. Девушки, я надеюсь, что вы его выиграете… потому что мне не терпится увидеть ваши лица, когда зачитают мое завещание.

(— Босс, вы попали в самое яблочко! Посмотрите на их рожи!

— Я вижу, дорогая. А теперь помолчите. Мы с вами не одни.)

— Ваша честь…

— Да, Алек?

— Могу я заметить, что это не имеет отношения к делу?

Джоанна перебила его:

— Но я же сказала, что это не будет иметь отношения к делу, мистер Трайн. В любом случае им лучше начать думать, как изменить мое завещание, а не об этой ерунде. Наверное, мне следует учредить пожизненный фонд, — задумчиво добавила она, — который сделает их несколько зажиточнее при условии, что я жив, а не мертв… чтобы обезопасить себя от покушений на мою жизнь или на жизнь Юнис Бранки. Судья, как бы это поточнее сформулировать?

— Разрази меня гром, если я знаю. Какая разница, мисс Смит? Такие вопросы вы можете обсудить со своим адвокатом. Но вернемся к нашим баранам. Вы вспомнили что-нибудь, о чем Джейк Саломон не мог вам сообщить?

— Это трудно. Джейк очень долго занимался моими делами. Хм… Судья, вы позволите пожать вам руку?

— Что?

— Нам лучше сделать это под столом или там, где нас никто кроме мистера Трайна не увидит.

С озадаченным видом судья согласился. Затем он сказал:

— Черт возьми! Извините меня, мисс Смит, обменяйтесь-ка рукопожатием с Алеком.

Джоанна сделала это, став спиной к остальным, чтобы те ничего не видели. Мистер Трайн, удивившись, прошептал что-то ей, она ответила ему тоже шепотом.

(— Босс, что это значит?

— Это по-гречески. Позже объясню, дорогая… хотя девушкам этого не следует знать.)

Мак-Кемпбелл спросил:

— Вас не мог этому научить мистер Саломон?

— Спросите его. Джейк был Варваром, а не Греком

— Конечно, я был Варваром, — ответил Саломон. — У меня не было мужества стать выставочным Евреем в собрании, которое не хотело изменить свой устав.

— Похоже, мисс Смит является членом тайного братства, в котором состоим мы с судьей. Она наш брат… вернее, сестра. Что ж, судья, членство в нашем братстве Иоганна Смита и мистера Саломона легко установить по документам. В то же время я нахожу это доказательство вполне убедительным.

— Я хочу кое-что добавить, — сказала Джоанна. — Брат Алек, конечно, вы должны навести справки обо мне и о мистере Саломоне. Но ищите меня в архивах братства под именем Шмидт, а не Смит, поскольку в 1941-ом я изменил свою фамилию. Но вы оба знаете о нашем братском фонде помощи?

— Да.

— Конечно, мисс Смит.

— Когда меня посвящали в члены братства, фонда еще не было. Я был тогда на первом курсе. Фонд был открыт во время второй мировой, а несколько лет спустя я помог увеличить его и был одним из его доверенных казначеев с пятьдесят шестого до конца восьмидесятых, когда я перестал заниматься общественной деятельностью. Судья, весной семьдесят восьмого вы брали из фонда тысячу пятьсот долларов.

— Да, брал. Но я возместил эту сумму и, в конце концов, пожертвовал в фонд такую же сумму в соответствии с нашими правилами.

— Рада это слышать. Я имею в виду последнее: сумму-то вы возместили еще при мне. Я был прижимистым казначеем, судья, и никогда не давал ссуду, не будучи уверенным, что она действительно необходима, а не просто облегчит жизнь ленивому студенту. Мне рассказать обстоятельства, которые побудили меня дать вам ссуду?

Судья заморгал.

— Пожалуй, не надо. По крайней мере, не сейчас. Алек знает эти обстоятельства.

— Да, — подтвердил Алек. — Сам бы одолжил ему денег, если бы они у меня были.

(— В чем здесь дело, босс?

— Случай «ревматической лихорадки», дорогая.

— Деньги на аборт?

— Нет-нет, он женился на той девушке… а я тут как тут, раскапываю его тайну.

— Сука!

— Нет, Юнис… мои внучки не знают, о чем я говорю; Джейк тоже не знает.)

— Я не вижу оснований для обсуждения этого вопроса, — продолжала мисс Смит,

— если, конечно, судья не захочет обсудить его с глазу на глаз. Кстати, если захотите, судья, я расскажу вам кое-что очень смешное о родословной моих любящих внучек. Даже самая лучшая семья не без урода, а семья Шмидтов никогда не была образцовой. Мы — неотесанная деревенщина, и я, и мои потомки. Единственное, что выделяет нас из толпы — большая куча денег.

— Мы сделаем это позже, мисс Смит. Сейчас я готов вынести временное решение. Адвокаты готовы?

— Я готов, судья.

— Мне нечего добавить, ваша честь. Мак-Кемпбелл соединил два указательных пальца.

— Удостоверение личности не может зависеть от отпечатков пальцев, строения сетчатки глаза или от подобных традиционных свидетельств. Джон Доу мог остаться без рук и без ног и лишиться глаз, покалечиться и повредить себя так, что даже его дантист не смог бы его распознать — и все-таки он остался бы Джоном Доу, и его номер в Социальной безопасности не изменился бы. С вами, мисс Смит, случилось нечто похожее, если предположить, что вы действительно Иоганн Себастьян Бах Смит… хотя я рад отметить, что на вас нет никаких шрамов.

Наш суд признает убедительным доказательство подлинности вашей личности, приведенное на этом заседании. Мы временно признаем вас Иоганном Себастьяном Бахом Смитом. Однако, — судья взглянул на Саломона, — теперь мы подходим к прецеденту Парсонса. Поскольку Верховный суд постановил, что вопрос жизни или смерти определяется мозговой активностью и больше ничем, то наш суд также постановляет, что личность можно идентифицировать только по мозгу и больше ни по чему. В прошлом не было необходимости делать такую оговорку. Теперь это совершенно необходимо. Мы полагаем, что любое другое решение не соответствовало бы решению Верховного суда по делу «Владение Генри М. Парсонса против Род-Айленда». Любое другое решение создало бы неразбериху в случаях, подобных этому. Личность, удостоверяется по мозгу.