Владимир Петров-Одинец - Нечаянный колдун

• Название: Нечаянный колдун
• Автор: Владимир Петров-Одинец
• Жанр: Научная Фантастика

Врач санитарной авиации, чудом уцелевший в катастрофе, попадает под воздействие загадочного поля, которое генерируется древним артефактом — Золотой бабой. Полученные им способности вызывают интерес спецслужб. Начинается работа на «контору», в ходе которой способности врача развиваются, но желание продолжать работу в таком ключе — уменьшается с каждым днём. Подозревая, что «контора» его незаметно зомбировала, врач зреет для бунта. Внезапно активизируется неприятель, и врач отправляется за границу на разовое, но ответственное задание…

---

Вообще-то, с органами чувств был непорядок. Все смешалось и сместилось. Закрыв глаза, он спокойно лоцировал, почти видел окружающий мир, но в тусклом, красно-розовом и синем оттенках. Он и сейчас попробовал, пробежал метров двести с закрытыми глазами, огибая редких встречных или попутчиков, пока не навернулся со всего разгона, оступившись на случайной шишке. Вот зараза, она-то неживая, и почти незаметна на фоне розоватой почвы! Отряхнулся, продолжил помедленнее, всматриваясь под ноги.

Странно, что ко всем новым восприятиям он относился абсолютно равнодушно. Видимо, сказалось все сразу: долгое ожидание собственной смерти, множество смертей вокруг, неоднократное резкое изменение обстановки. Мирный врач Горлов, словно бурундук, изгнанный половодьем из уютной норки и попавший в окружение куниц, ласок и крыс — научился кусаться, огрызаться. Пришлось измениться, чтобы выжить вне привычной среды обитания! И расплатился за это — душа зачерствела, перестала реагировать на раздражители. Словно мозолистый слой нарос на чувствах. Всего месяц назад рухнул самолет, а уже с трудом (как будто годы минули!) вспоминались лица пилотов, дикая история с резней, что ойроты учинили в археологическом лагере и романтическая встреча с девушкой Леной.

Сплав по Шергешу, простуженный американец и принудительный возврат к скиту — выглядели скромным довеском к путешествию в лабораторию психодинамики. События последней недели полностью перевернули мир с головы на ноги, подумал Матвеич, проваливаясь в сон после горячего душа, смывшего пот и приятное утомление.

88

Трава не успела вырасти на месте костра. Сначала слабый, потом более жесткий — морозы убили зелень. Когда снег упал на обледенелые стебли, он сравнял окраску, замаскировал ожоги. Зато прорубленные проходы вокруг стен и внутри забора остались без листвы, стали гораздо заметнее. Однако некому смотреть на недавнее поле жестоких сражений. Разбитый дверной проем в молитвенный зал — или, как там его называли сами староверы? — манил к себе, но ни одна живая душа не рискнула бы войти. Временные жители, птицы — к зиме покинули насиженные места на балках. Несколько старых гнезд, сброшенных Матвеичем и Кириллом Игоревичем во время игр в невидимость и успешных пряток, так и валялись неподалеку от входа.

Звери обходили стороной странное место, нутром чуя неладное и не собираясь рисковать. Зато в нескольких километрах от скита, где нашли упокой тела всех погибших, они порезвились, пока мороз не остановил процессы разложения, а снег не скрыл останки. Исчезли следы очередной несуразной схватки самых страшных хищников земли — людей. До поры, а то и навсегда. Глубокая расселина каждую весну обильно промывалась бурным потоком, который вперемешку с камнями волок до Шергеша всё, что попадало в него. Долгих два километра по ручью, а дальше подвижное галечное дно — что достанется морю, в которое умчится бешеная вода?

Такова она, сибирская тайга, умеющая хранить тайны…

89

Ивлев представил нового сотрудника начальству, судя по звезде и лампасам — маршалу, не меньше. Матвеич давно забыл табель о рангах, да и разницу в звездах не понимал даже в коньяке. Что уж говорить о российских гостиницах и самых старших офицерах армии?

Лаборатория располагалась в бывшей церковке. Рядом находилась закрытая больница, скорее — госпиталь, оборудованный самой передовой аппаратурой. Уж в этом Александр Матвеевич разбирался. Стало по-черному завидно, а в чем-то и обидно сознавать, как обделена Сибирь. После детального обследования на всех мыслимых приборах, под нагрузкой и без нагрузки, специалисты дали заключение — здоров. Магнитно-ядерный резонанс, томография, ультразвук — здоров. Анализы — здоров. Рефлексы, энцефалограмма, изотопы — здоров.

Но в центре головы прочно сидит знакомый «комок» и давит на нервы. Последняя надежда — психолог. Матвеич признался, что битва в ските не прошла бесследным эпизодом. Тяжко сознавать, что убивал и добивал людей, пусть и для самозащиты. Симпатичный и внимательный психолог проникся сочувствием, долго слушал, уточнял детали, а затем предложил лечение гипнозом. Не сразу согласился Матвеич пустить постороннего в собственную голову, но навязчивые сны так намучили! Рискнул и не пожалел — кошмары ушли безвозвратно после второго сеанса. Выздоровел!

Это подтвердил и психиатр, который, правда, хорошо подковырнул, едко. Заполнив листок экспертного заключения, подписал, вложил в конверт и подмигнул:

— Вы правильно решили под больного косить. Так спросу меньше. Даже если не признают, то память, что в дурке обследовался — останется.

Ну, коли здоров, надо работать. Работа началась со спецподготовки. Сначала теория — все новинки психотехнологий, затем отработка практических навыков колдуна. Исторические аспекты колдовства, распределение энергии. Управление энергетическими потоками, присущими определенным чакрам.

Вообще, с чакрами получилась полная ерунда. Индуистские или чьи там, он даже не интересовался, названия — в голове не укладывались. Как по ним движется энергия, было непонятно. Зато китайская акупунктура, с точками, с меридианами, оказалась подходящим наглядным пособием. Рассматривая фигурку человека с точками, Матвеич нашел на себе эти пресловутые чакры, приноровился открывать и обалдел от первого эффекта.

Забытая физиология напомнила о себе. Вспыхнуло неукротимое плотское желание. Унял, конечно, но воспоминание о потоке вожделения терзало Горлова всю ночь. Снилась Елена. Он начинал ее обследовать, а чисто врачебные прикосновения внезапно перерастали в ласки, на которые — полураздетая тогда Лена — в этом сне отвечала совершенно недвусмысленно. Утром Матвеич себя отругал и напомнил, что обещал ведь не приплетать никого к своей судьбе, смертельно опасной для мало-мальски близких людей.

90

Зима в тайге — это серьезно. Мало желающих проводить дни свои в одиночестве, на приличном удалении от цивилизации. Там, где любая травма может стать роковой. Многие читали в детстве Джека Лондона, воспевающего мужество золотоискателей Америки, но мало кто понимал, насколько несхожа настоящая трескучая зима резко-континентального климата с мягкими зимами его рассказов. Замерзающие на лету плевки — красивая американская сказка. Полюс холода, Оймякон — это наше, российское. Минус шестьдесят.

В предгорьях Западной и Восточной Сибири так низко термометр не опускается, однако сорок пять ниже нуля — вполне достаточно. У кого термометр был — смотрели на него. У кого не было — доверяли собственному носу или синоптикам. Невесть когда пришедшие сюда осколки тюркских племен и джунгарских родов продолжали жить тайгой, у них не было выбора. Охотники-промысловики и рады бы отсидеться в тепле зимовья, но проверять ставцы, ловчие пасти и капканы надо? Вот и шел знакомым маршрутом лыжник с лайкой, а по другой долине олешки грустно плелись, то в упряжке, то под вьюком.

Но этот караван гнала иная нужда. Третий кам рода ойротов спешил инициировать нескольких перспективных мальчишек совсем соплячьего возраста. Младшему было всего 15, он еще даже курил тайком от матери. Была бы воля, шаман и не взглянул на малявку. Но паренек уже дважды бился в припадке, а до того едва оклемался после отравления рыбой. Духи однозначно высказались за него. Четверо старших были предназначены к инициации с рождения, как дети старшего и второго шаманов.

91

Заполнив привычные бланки анкет, пофантазировав с пятнами Роршаха, Матвеич долго беседовал с другим психологом, женщиной со следами подтяжки на лице. Так он решил, наблюдая за неровной, слегка односторонней улыбкой собеседницы. Да и морщинистая шея не соответствовала гладким щекам, туго обтянутым кожей. Психолог, судя по грамотной речи и ровному голосу, была неглупой особой, если на откровенность вызывать не стала. Спокойно констатировала, что результаты компьютерной обработки анкет получит только начальство, но её предварительный вывод — благоприятный, так что на работе в лаборатории он останется.

Психолога сменил молодой парень, который неуважительно отозвался о предшественнице. Матвеич счёл это провокацией, поддерживать обсуждение неудачной пластической операции не стал, отмолчался. Парень принес с собой пластиковые стаканчики, двухлитровую картонку яблочного сока, раскупорил, налил себе, предложил Матвеичу. С удовольствием попивая холодный и прозрачный сок, тот в пол-уха выслушал инструкцию по проверке скорости реакции. Надо смотреть на экран компьютера, где быстро мелькали цифры, и нажимать на пробел. Просто нажимать, без связи с чем-либо. Горлов напрягся. Он когда-то читал — методика называлась «психозондированием», допрос через бессознательное. Вскипел протест: