Олег Мороз - Так кто же развалил Союз?

• Название: Так кто же развалил Союз?
• Автор: Олег Мороз
• Издательство: Литкон
• Жанр: Политика
• Год: 2011

Одно из самых значительных исторических событий XX века — распад коммунистической империи, какую представлял собой Советский Союз. Еще в середине восьмидесятых годов ничто вроде бы не предвещало этого распада: большинству людей СССР представлялся прочным и монолитным. Но прошло каких-то пять-шесть лет, и «страна победившего социализма» перестала существовать. На ее месте возникло некое странное образование — Содружество Независимых Государств, СНГ. Что это такое, в общем-то не было ясно и тогда, и остается не вполне ясным до сих пор.

Понятно, что это не федерация, не конфедерация… Даже не структура наподобие Европейского Союза… Преобладающее мнение: аббревиатура СНГ понадобилась главным образом для того, чтобы ХОТЬ ЧЕМ-ТО заменить другую аббревиатуру — СССР. Ибо в противном случае пришлось бы признать, что СССР превращается в НИЧТО, что от него остаются лишь куски — отдельные, никак не связанные друг с другом государства. По ряду причин такое толкование случившегося было менее приемлемым, нежели представление, согласно которому СССР не просто исчезает, а превращается в СНГ.

Решающими в процессе распада СССР были два года — 1990-й и 1991-й. Об этом, финишном, этапе исчезновения «великой и могучей» коммунистической державы и идет речь в данной книге.

---

В общем, когда говорят, что в длительном противостоянии Горбачева и Ельцина более агрессивным всегда был второй, это не так. Разные бывали времена. Роли «ястреба» и «голубя» то и дело переходили от одного к другому. Все зависело и от настроений, и от политической ситуации.

Россия — суверенное государство!

10 июня в интервью Би-Би-Си Горбачев — кажется, впервые — заявил, что он — за такой Союз, в котором права Центра делегируются ему республиками. Это была серьезная уступка противникам империи. Возможно — в предвидении дальнейших событий на российском Съезде: ожидалось, что за избранием Ельцина председателем Верховного Совета России последует провозглашение ее суверенитета (так оно и произошло). При таких обстоятельствах вроде бы надлежало обозначить несколько более мягкую позицию по отношению к республикам, стремящимся разлететься в разные стороны, показать, что у них есть неплохие перспективы и внутри Союза.

12 июня I Съезд народных депутатов РСФСР принял Декларацию о государственном суверенитете РСФСР. В ней говорилось, что Съезд «торжественно провозглашает государственный суверенитет Российской Советской Федеративной Социалистической Республики на всей ее территории и заявляет о решимости создать ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ ПРАВОВОЕ ГОСУДАРСТВО В СОСТАВЕ ОБНОВЛЕННОГО СОЮЗА ССР (выделено мной. — О.М.)». Говорилось также, что российская Конституция, российские законы ОБЛАДАЮТ ВЕРХОВЕНСТВОМ на всей территории республики (это, пожалуй, было самым важным в Декларации). Об участии России в Союзе было сказано: Россия «объединяется с другими республиками в Союз» на основе Союзного договора. Подтверждалось, — впрочем, весьма неопределенно, — что необходимо «существенное расширение» прав автономий, краев и областей РСФСР. Довольно непонятный пункт (он так и останется до конца непонятным): для граждан РСФСР устанавливается гражданство РСФСР и одновременно за ними сохраняется гражданство СССР. Вообще-то двойное гражданство — довольно распространенная вещь, но это когда человек является гражданином двух разных государств. А здесь… Вроде бы РСФСР и СССР таковыми не были.

Под Декларацией стояла подпись только что избранного председателя Верховного Совета РСФСР Бориса Ельцина.

Вместе или врозь?

12 июня, в день когда была принята Декларация о государственном суверенитете России, на Совете Федерации обсуждали проблему Союзного договора. Я уже писал об этом заседании — том самом, куда Горбачев хитроумным способом затащил троих прибалтийских лидеров. Вернусь еще раз к нему. Итак, тема заседания Союзный договор. Ни Ландсбергис, ни Рюйтель, ни Горбунов принципиально отказывались участвовать в этом разговоре.

Вначале его председатель эстонского парламента Рюйтель прямо заявил, что у него нет полномочий обсуждать будущее Советского Союза.

− Преобладающие в республике настроения, — сказал Рюйтель, — полная независимость плюс тесные связи с другими республиками в экономической и культурной области. За это 96 процентов населения.

Горбачев грубо его одернул:

− Вы что, напрашиваетесь на введение президентского правления?!

Тогда это была одна из главных страшилок в руках Центра — президентское правление.

Вежливый эстонец ответил вежливо:

− Политическая ситуация уже не позволяет сделать то, что можно было сделать еще полгода назад (То есть, надо полагать, опять-таки не позволяет Эстонии обсуждать Союзный договор. — О.М.) Реальность такова, что время ушло. Мы должны позаботиться о том, чтобы оставить нашим народам хорошие отношения между собой.

Ну, Горбачев-то в тот момент еще так не считал, — что время ушло. Он еще долго и упорно будет биться и за новый Союзный договор, и за единый Союз.

Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев высказался и за сохранение Союза, и за новый Союзный договор, но тут же предъявил множество претензий Центру (теперь претензии летели Горбачеву со всех сторон):

− Идет противостояние между Верховным Советом Союза и Верховными Советами республик. В Законе о собственности субъект права собственности не определен. Например, Казахстан принял много ссыльных. Что — они теперь собственники земли? Девятнадцать миллионов квадратных километров заняты под полигоны, откуда выселили колхозы и совхозы. Какой у нас суверенитет, если пятьдесят процентов промышленности находится в союзном подчинении? А сколько — в союзно-республиканском?.. Министерства зубами держатся за свою собственность. У нас что — Союз министерств или Союз республик?!

Узбекский лидер Ислам Каримов также жаловался на то, что Узбекистан, как и другие республики, обладают лишь ограниченным суверенитетом. Но при этом — самое неприятное для Горбачева, — высказывался уже не за федерацию, а за конфедерацию, даже за нечто более свободное и неопределенное, рыхлое, чем конфедерация:

− Наиболее приемлемая форма будущего Союза — конфедерация. Нельзя говорить об обновлении [Союзного] договора, ибо многие республики не подписывали первого Договора в 1922 году. Это должен быть новый Договор и приступить к его подготовке надо немедленно, поскольку завтра может быть вообще поздно говорить и о конфедерации (вот так! — О.М.) Мы видим себя свободной республикой.

За конфедерацию стоял и председатель Верховного Совета Азербайджана Муталибов. Тут, помимо прочего, всплывала тема Карабаха и одновременно вновь — прибалтийская тема:

− У нас многие за прибалтийский вариант. Мы за Союз на конфедеративной основе… Часть азербайджанского народа с недоверием смотрит на федерацию из-за Карабаха…

Горбачев не может не видеть, что пример Прибалтики соблазнителен для всех республик. С этим надо что-то делать, иначе… Действительно, неровен час, даже и в конфедерации завтра никого не удержишь.

Присутствующий на заседании Ландсбергис, вопреки своей обычной жесткости и несговорчивости, вопреки договоренности с Рюйтелем и Горбуновым, что они вообще будут участвовать в разговоре, пытается подольститься к Горбачеву использованием слова «перестройка»:

− СССР подошел к тому рубежу, когда перестройка должна перекатиться через барьер национально-государственного устройства.

Горбачев отвечает коротко:

− Приостановите Декларацию (Акт о восстановлении независимости Литвы. — О.М.), и мы тут же отменим все блокадные меры (как мы помним, еще недавно и сам Горбачев, и другие союзные руководители открещивались от слова «блокада». — О.М.)

Но тут уж Ландсбергис возвращается к своей обычной непреклонности:

− Будет ли нынешний СССР определяться как федерация или сообщество, все равно Литва сохранит свой путь как суверенный субъект международного права.

Литва как «суверенный субъект международного права» — это значит независимая Литва, не входящая ни в какой Союз, какую бы форму он ни принял.

Когда очередь доходит до Ельцина, он твердо очерчивает российскую позицию, повторяя то, что записано в только что, в этот же день, принятой Декларации о государственном суверенитете РСФСР:

− Принята Декларация — РСФСР остается в Союзе.

Но добавляет и то, чего в Декларации, естественно, нет:

− Союзный договор сейчас будет трудно выработать. Вместо этого — всеобъемлющие договоры между республиками… Затем РСФСР на Верховном Совете объявляет, какую долю собственности и какие права она передает Центру, и заключает с ним соответствующий договор. Если и другие республики пойдут на это, — может быть совпадение части функций, делегируемых Центру. Только затем можно заключить Союзный договор политически.

Как видим, Ельцин собирается целиком перехватить инициативу, предоставляя Горбачеву плестись в хвосте событий.

Однако Горбачев не желает идти на обострение. Завершая разговор, он лишь в очередной раз обтекаемо повторяет, что он «убежденный сторонник общего государства», хотя ему и понятна обеспокоенность республик, сетующих на недостаток самостоятельности. Впрочем, после этого, он, — кажется, опять-таки впервые, — говорит, что республики, входящие в Союз, могут, по их желанию, обладать разной степенью самостоятельности:

− Нам нужна федерация С РАЗНОЙ СТЕПЕНЬЮ СВОБОДЫ (выделено мной. — О.М.) Я за формулу — «Союз Суверенных Социалистических Государств».

Через некоторое время эпитет «социалистических» выпадет из этой формулы, исчезнет навсегда.

Устрашась предложений о конфедерации, Горбачев готов предоставить республикам разную степень свободы (кто какую захочет), но — в рамках федерации.

В дальнейшем, на какой-то срок, он отступит от этой «разной степени» в сторону большей жесткости, чтобы на каком-то витке вновь вернуться к ней, уже окончательно. Но это его не спасет.

Не зря они не пускали его в спикеры

Опасения Горбачева и его окружения, что, получив высокую официальную должность — став главой российского парламента, — Ельцин сделается более «агрессивным», вскоре подтвердились.