Ирэн Фрэн - Набоб

• Название: Набоб
• Автор: Ирэн Фрэн
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-235-02636-5

Французский юноша, родившийся в бедной семье, сошел с корабля на набережную Пондишери в одних лохмотьях, а менее чем через двадцать лет достиг такого богатства и славы, о которых ни один пират, ни один кондотьер не смели даже мечтать.

В этой книге рассказывается о реальном человеке, Рене Мадеке, жившем в XVIII веке, о его драматической любви к царице Годха Сарасвати, о мятежах и набегах, о Великом Моголе и колониальных войнах — в общем, о загадочной и непостижимой для европейцев Индии, с ее сокровищами и базарами, с раджами и гаремами, с любовными ритуалами и тысячами богов.

---

Она не могла сдержать любопытства, выбежала на посыпанную песком аллею, осененную тонкими листьями филао, и свернула за угол, туда, где проходила дорога. Вскоре из темноты появилась карета, позолоченная и украшенная французским гербом. Скрипя колесами по песку, она остановилась на холме. Подбежали лакеи-метисы в ливреях из белого муслина, отогнули подножку, распахнули дверь.

Это приехал губернатор де Лейри, назначенный вместо Дюпле, — эдакая раскрашенная карикатура, вся в лентах и орденах. Больше всего губернатора заботила собственная импозантность, внешний вид, в котором главная роль отводилась парикам. Он даже изобрел метод разглаживания морщин на лице, натягивая кожу на затылке. Правда, хранил этот метод в тайне. Де Лейри раздражал всех своим высокомерным и церемонным поведением, и приглашали его исключительно из приличий. Мариан лихорадочно искала способ избежать общения с этим несносным человеком, когда вдруг за его спиной при свете факела появилась фигура, которую она поначалу приняла за молоденькую женщину. Бледное лицо, нежные розовые щеки, блестящие холодной голубизной глаза и довольно жесткая улыбка. Мариан приподнялась на цыпочки, чтобы получше разглядеть, но тут лакеи вдруг расступились, и она поняла, что это очаровательное существо — мужчина, но мужчина необычайно изящный, стройный, легкий, грациозный, облаченный в белый с золотом костюм. Он подошел к крыльцу, держась чуть позади губернатора, — поведение деликатное и одновременно достойное принца. Мариан пошла было следом, но остановилась как зачарованная. В дверном проеме освещенная факелами появилась Жанна. Сцена напоминала китайский театр теней. Мужчина склонился к ручке, дама сделала реверанс, ночная бабочка заплясала в окне гостиной.

Это было и впрямь что-то новенькое. Мариан затрепетала. Ей захотелось стать героиней волшебной сказки: чтобы в эту минуту заиграли скрипки, начался бал, объявили менуэт, или павану, или чакону, или пассакалью, — неважно что, но только чтобы начали танцевать, чтобы ее заметили, чтобы она смогла блеснуть, чтобы ее, наконец, пригласили.

Мариан тоже вошла в гостиную, и ее появление там никому не показалось неуместным. Спустя пять минут ее уже представляли незнакомцу.

— Виконт де Сен-Любен, — сказал губернатор.

— Сен-Любен, — пробормотала Мариан и покраснела.

Это имя так подходило молодому человеку; может быть, даже слишком подходило. Как и его внешность, имя было необычным, изящным, с легким намеком на фривольность, Мариан это обожала. Оправив платье, она сделала глубокий вдох, чтобы привлечь внимание к своему декольте…

— Мадам…

Он склонился к ее руке, коснулся губами бриллиантов на пальцах; это длилось чуть дольше, чем того требовали приличия. Мариан поняла, что понравилась. Они обменялись ничего не значащими любезностями, потом Сен-Любен проводил ее к столу и предложил отведать голубиного паштета и варенья из гуайявы.

Ночь скользила по парку среди пальм. Кто-то из агентов Компании сел за спинет[4], Жанна Карвальо кликнула скрипачей.

Словно по молчаливому соглашению, Сен-Любен пригласил на первый танец другую даму, а Мариан закружилась с другим кавалером, но взгляд, брошенный невзначай из-за плеча партнера, обмен многозначительными улыбками свидетельствовали о том, что между ними установилось взаимопонимание заговорщиков. Так продолжалось на протяжении трех танцев. Уже разгоряченные, они наконец встретились в менуэте. Их руки соединились, и оба отметили, что это приятно. Мариан не поднимала глаз, чтобы скрыть чувство, которое Сен-Любен не мог не распознать; зато она смогла украдкой рассмотреть фигуру партнера, задержав взгляд на бедрах, узких и округлых одновременно, таких же, как у амуров-андрогинов, которые украшали ниши в зале. Через час они уже желали друг друга настолько, что могли отбросить всякие церемонии; наблюдавшие за ними гости вскоре утратили интерес: тем временем образовались и другие пары, и все ожидали лишь искры искусственно раздуваемого огня, чтобы незаметно удалиться в комнаты и будуары, которых, слава богу, в этом царстве сумасбродства Жанны было предостаточно.

Сен-Любен и Мариан как самые нетерпеливые уже спускались в сад. Очарование партнера побудило Мариан прибегнуть к более долгой и утонченной игре, чем обычно. Она вспомнила об оранжерее, просторном здании, расположенном позади парка у края дороги; в нем обычно отдыхали путешественники, утомленные долгим паломничеством в Бенарес или Рамешварам. Оранжерея была окружена стеной деревьев, корни которых достигали под землей берега пруда. Благодаря соседству с ним, воздух всегда был свежим. Мариан здесь уже бывала. В первое свое посещение она с удивлением обнаружила в столь удаленном от Европы месте множество маленьких слепящих белизной комнат с готическими сводами, похожих на монастырские кельи, разве что размером побольше. Она предложила Сен-Любену отправиться в оранжерею, пообещав, что там ему не придется скучать. При этом она спросила, умеет ли он защищаться от змей, которые могли испортить самое лучшее приключение; ведь он успел шепнуть ей, что находится в Пондишери всего семь дней; он прибыл с Иль-де-Франса, где дожидался попутного ветра, чтобы добраться до Индии. Кто он и что здесь ищет? Мариан решила отложить расспросы на потом, и она надеялась, что это «потом» наступит не скоро. Спустя полчаса юбки и расшнурованный корсет Мариан упали на пол у ложа в индийском стиле, и все прошло как нельзя лучше.

Предчувствие сбылось: ощущения были восхитительными, длительными, разнообразными и упоительными — именно на это она и надеялась. Скука прошла, страхи, явившиеся из Черного города, исчезли. Забылись листья лиловой мальвы, Мариамалле и несчастный слон. Молодой человек, казалось, тоже был удовлетворен; он трижды ходил на приступ и неизменно одерживал победу. Впрочем, Мариан не уступала ему в темпераменте. Обнаженное тело Сен-Любена излучало мужественность, но вместе с тем было изящным и хрупким; в нем было что-то от ребенка или от женщины: нежная кожа только усиливала возбуждение Мариан. Потом пришло время отдыха и беседы: ах! какая великолепная погода в это время года; мадам, вы обратили внимание, как красиво было море нынче утром? здесь настоящий земной рай; я здесь уже четыре года, друг мой, и уже сыта этим раем…

— Откуда вы приехали, дорогая, чтобы четыре года сидеть в этой маленькой фактории? И это с такой-то симпатичной мордашкой? — спросил Сен-Любен. — Только не говорите, что вы родственница Жанны Карвальо, я не поверю!

— Вы угадали.

Она говорила тихо, она шептала, пряча глаза под прядями волос.

— Будем откровенны. Вы — искательница приключений? — Сен-Любен сделал акцент на последние слова.

— Искательница приключений, — повторила Мариан так, будто эти два слова приобрели и для нее особый смысл.

— И вы сидите здесь, в Пондишери. Вы скучаете! Окажись вы во Франции, развлекались бы в волю, не правда ли?

Мариан покраснела. Со времени знакомства с Жанной никто не намекал на ее прошлое.

— Вам ведь этого так не хватает! Признайтесь же, красотка!

— Красотка! Это слово кажется мне неуместным!

Он взял ее за подбородок.

— Да ладно уж, помолчи. Мы с тобой стоим друг друга.

Она еще больше покраснела, почувствовала это и рассердилась. Итак, удовольствие грозит неприятностями. Она надеялась, что он не заметил ее смущения, притворилась беспечной и расхохоталась, тряхнув волосами, — знала: не многие из мужчин могли перед этим устоять.

— Ты видишь души насквозь!

— Это моя профессия.

— Твоя профессия?

— Оставим это, — он снова перешел на светский тон. — Вы хороши собой, очаровательны. Не задерживайтесь в Пондишери.

— Почему? И куда мне следует отправиться?

— В Мадрас, дорогая.

— К англичанам? — удивилась она.

— Да, в Мадрас. Там мы и встретимся. Потому что вы действительно очаровательны, мадам, вы не из тех, от кого отказываются.

«Ошибаетесь», — чуть было не сказала она, вспомнив, как быстро угасла ее первая любовь, и что именно это заставило ее искать приключений. Сейчас ей потребовался весь ее актерский арсенал: нужно казаться спокойной, даже равнодушной, нужно быть хитрой и обворожительной.

Он снова привлек ее к себе.

— В Мадрас, говорю я вам, в Мадрас!

— Но вы же француз, — прошептала она, испытывая наслаждение от его прикосновений…

— Француз… Я бы сказал, случайный француз.

Сен-Любен повернул Мариан на чарпаи и стал любоваться ее телом. Она расслабилась. Этот человек не переставал ее удивлять. Он так молод, ему лет двадцать, не больше. И он не лгал, он действительно француз. Его светские манеры не оставляли никакого сомнения: Париж и Пондишери научили Мариан разбираться в людях. Сен-Любен лег рядом.