Александр Зимин - Слово о полку Игореве

• Название: Слово о полку Игореве
• Автор: Александр Зимин
• Издательство: Дмитрий Буланин
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 2006
• ISBN: 5-86007-471-9

Исследование выдающегося историка Древней Руси А. А. Зимина содержит оригинальную, отличную от общепризнанной, концепцию происхождения и времени создания «Слова о полку Игореве». В книге содержится ценный материал о соотношении текста «Слова» с русскими летописями, историческими повестями XV–XVI вв., неординарные решения ряда проблем «слововедения», а также обстоятельный обзор оценок «Слова» в русской и зарубежной науке XIX–XX вв.

Не ознакомившись в полной мере с аргументацией А. А. Зимина, несомненно самого основательного из числа «скептиков», мы не можем продолжать изучение «Слова», в частности проблем его атрибуции и времени создания.

Книга рассчитана не только на специалистов по древнерусской литературе, но и на всех, интересующихся спорными проблемами возникновения «Слова».

---

В 50-х гг. прошлого века Словом о полку Игореве заинтересовался гениальный основоположник научного социализма Карл Маркс. «Суть поэмы, — писал К. Маркс, — призыв русских князей к единению как раз перед нашествием собственно монгольских полчищ». По его мнению, «вся песнь носит христианско-героический характер». Наука тогда не располагала точными данными о времени, когда было написано это выдающееся поэтическое произведение. Но тем не менее Маркс сумел показать, что этот памятник относится к таким же образцам «славянской народной поэзии», как и «чешский героический эпос».[Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 29. С. 19.] Только позднее стало известно, что в создании этого эпоса принимал участие чешский патриот Вацлав Ганка (1818 г.), использовавший для своих эпических стихотворений и Слово о полку Игореве.

Одним из самых серьезных аргументов против древности Слова, выдвинутых сторонниками позднего происхождения этого памятника, было отсутствие его отзвуков в древнерусской литературе. Однако в 1852 г. был издан список Ундольского, а в 1858 г. — Кирилло-Белозерский список Задонщины, содержавшие много мест, близких к Слову о полку Игореве.[Еще в 1838 г. Снегирев издал Сказание о Мамаевом побоище (Печатного извода), указав на черты близости его со Словом, но они были не столь явственны, как в Задонщине.] Это надолго похоронило все сомнения в древности Слова: тезис о том, что автор Задонщины конца XIV–XV в. использовал в своем сочинении Слово, стал аксиомой, не требовавшей каких-либо доказательств. Допустить обратное соотношение памятников долгое время никто не решался. Да и откуда позднейший составитель мог познакомиться с неоткрытым еще памятником русской литературы XIV–XV вв.? Несколько ранее нанесен был и другой удар по построениям критиков Слова. В обстоятельном издании Слова о полку Игореве, выполненном Д. Дубенским, содержался подробный комментарий, в котором приведено было много древнерусских терминов, перекликающихся с памятником.[Дубенский Д. Слово о плъку Игореве. М., 1844. {См. также: Творогов О. В. Дубенский Дмитрий Никитич//Энциклопедия. Т. 2. С. 141–144.}] Но одновременно с этим Дубенский охотно ссылался и на тексты, опубликованные Ганкой, в подлинности которых он не сомневался. Наконец, посвящение книги Дубенского графу С. С. Уварову красноречиво говорило о направленности издания, долженствовавшего покончить с построениями «скептиков».

60—80-е годы XIX в. ознаменованы крупными достижениями в области изучения Слова о полку Игореве. Все виднейшие знатоки древнерусской литературы обращались к этому памятнику, обогащая науку новыми наблюдениями. Так, Ф. И. Буслаев (1819–1897)[См.: Буланин Д. М. Буслаев Федор Иванович//Энциклопедия. Т. 1. С. 167–170.] много сделал для изучения мифологии Слова[Буслаев Ф. И. 1) Сербская сказка о царе Трояне//Москвитянин. 1842. № И. Критика. С. 203–205; 2) О влиянии христианства на славянский язык. М., 1848. С. 25–76; 3) Русская народная годовщина//Архив историко-юридических сведений. 1850. Кн. I. Отд. IV. С. 38, 43.] и его связи с народной поэзией.[Буслаев Ф. И. О преподавании отечественного языка. М., 1844. 4. 1. С. 267, ср. его рец. на кн. Д. Дубенского: Москвитянин. 1845. № 1. Критика. С. 29–40.] Вслед за М. Максимовичем Буслаев показал близость Слова к украинским песням, но более подчеркивал его родство с русским эпосом. Мифологию Буслаев считал важнейшей стихией Слова.[Буслаев Ф. И. Об эпических выражениях украинской поэзии//Москвитянин. 1850. 4. 5. № 18. С. 19–36.] Мифологический взгляд на Слово был обобщен Буслаевым в ряде работ, вышедших в 50-60-х гг. XIX в.[Буслаев Ф. И. 1) Русская поэзия XI и начала XII века//Летописи русской литературы и древности. М., 1859. Т. 1. С. 3—31; 2) Лекции, читанные цесаревичу Николаю Александровичу (1859–1860)//Старина и новизна. 1904. Кн. 8. С. 324–328, 361–367; 3) Исторические очерки русской словесности. СПб., 1861. Т. 1; 4) Историческая хрестоматия церковнославянского и древнерусского языков. М., 1861. С. 598–602; 5) Русский богатырский эпос//Русский вестник. 1862. № 3. С. 26–28; № 9. С. 52—100; № 10. С. 556; 6) Отзыв о сочинении В. В. Стасова. Происхождение русских былин// Отчет о 12-м присуждении наград гр. Уварова. СПб., 1870. С. 26, 34, 67–68, 75–76, 78–79, 82.]

Велики заслуги в изучении Слова Н. С. Тихонравова. Он выпустил превосходное для своего времени издание этого памятника.[Тихонравов Н. С. Слово о полку Игореве. М., 1866; 2-е изд. М., 1868. {См. также: Творогов О. В. Тихонравов Николай Саввич//Энциклопедия. Т. 5. С. 117–120.}] Путем тонкого языкового и палеографического сопоставления мусин-пушкинской публикации и Екатерининской копии Слова[Ее издал в 1864 г. П. Пекарский (Пекарский П. «Слово о полку Игореве» по списку, найденному между бумагами императрицы Екатерины II //Записки имп. Академии наук. СПб., 1864. Т. 5, приложение № 2).] Н. С. Тихонравов установил, что рукопись Слова не могла датироваться временем ранее конца XVI в. Находясь в первый период своего творчества под влиянием мифологической школы, Тихонравов продолжал наблюдения Буслаева о связи Слова с народным творчеством.[См.: Тихонравов Н. С. Отреченные книги древней России//Соч. М., 1898. Т. 1. С. 178–179.] Позднее в курсе лекций он вводил Слово, которое, по его представлению, было воинской повестью, в круг таких произведений, как Девгениево деяние, сказания Ипатьевской летописи, повести о Куликовской битве и др.[В архиве Н. С. Тихонравова сохранился словарь по Слову о полку Игореве (до буквы «с» включительно), составленный по материалам древнерусских повестей и летописей (ГБЛ, ф. 298, папка I).] В курсе древней русской литературы 1882/83 г. Н. С. Тихонравов уделяет большое внимание палеографическим соображениям о рукописи Слова, датирует ее временем не ранее конца XVI — начала XVII в.,[Тихонравов Н. С. История древней русской литературы. 1882/83 акад. год. С. 33–48 (хранится в ГПБ, шифр 37, 24.1, 15).] а также «разбору памятника», точнее, толкованию отдельных слов и выражений.[Тихонравов Н. С. История древней русской литературы. 1882/83 акад. год. С. 48–75.(хранится в ГПБ, шифр 37, 24.1, 15).] Н. С. Тихонравов собирался написать большую книгу о Слове. В. О. Ключевский писал по этому поводу А. Н. Пыпину в 1897 г.: «Н. С. {Тихонравов} говорил при мне о своем намерении написать большое сочинение о Слове о полку Игореве в двух частях, из которых одна будет посвящена разбору языка памятника».[Архив АН СССР (Ленинградское отделение), ф. 621, ед. хр. 394.] Этому намерению не суждено было сбыться.

Однако сохранился в литографии небольшой курс о Слове, который прочитал Н. С. Тихонравов в 1879/80 г. Этот курс состоял из 11 лекций. Первые 7 посвящены были установлению времени списка Слова и рукописи, его содержавшей. Последние 4 давали разбор текста Слова с начала до фразы «неготовами дорогами побегоша».[Казанский городской архив, ф. 10, д. 987 (лекции Н. С. Тихонравова. Разбор Слова о полку Игореве. 1879/80 г. 48 с.).]

Являясь представителем сравнительно-исторической школы, Вс. Миллер (1848–1913)[См.: Руди Т. Р. Миллер Всеволод Федорович//Энциклопедия. Т. 3. С. 249–252.] всячески подчеркивает зависимость Слова о полку Игореве от произведений переводной византийско-болгарской литературы, в первую очередь от Девгениева деяния.[Миллер Вс. Взгляд на Слово о полку Игореве. М., 1877.] Автор Слова, по его мнению, книжный человек по преимуществу. Выступая против мифологической школы, Миллер считал, что автор Слова — «христианин, не признающий богов и упоминающий имена их с таким же намерением, как поэты XVIII-ro века говорили об Аполлоне, Диане, Парнасе, Пегасе и т. п.».[Миллер Вс. Взгляд на Слово о полку Игореве. М., 1877. C. 71.] Упоминания языческих богов служат автору Слова в качестве украшений, «и заключать отсюда о язычестве автора было бы так же произвольно, как если бы кто-нибудь утверждал, что Державин верил в бога Леля, который упоминается в его песнях».[Миллер Вс. Взгляд на Слово о полку Игореве. М., 1877. C. 10.] Хотел этого или не хотел В. Миллер, но он вынужден был пояснить упоминание в Слове языческих богов литературными явлениями XVIII в.

Теория заимствования Миллера встретила критику в печати,[Возражал против сближения Слова с Девгениевым деянием А. Н. Веселовский (Веселовский А. Н. Новый взгляд на Слово о полку Игореве//ЖМНП. 1877. Август. С. 267–306); см. также. Миллер О. Ф. Еще о взгляде В. Ф. Миллера на Слово о полку Игореве//Там же. Сентябрь. С. 37–61.] да и мнение о чисто книжном происхождении Слова разделялось отнюдь не всеми.

Определенный интерес представляла работа А. И. Смирнова.[Смирнов А. О «Слове о полку Игореве». Вып. 1. Литература Слова со времени открытия его До 1876 г. Воронеж, 1877; Вып. 2. Пересмотр некоторых вопросов. Воронеж, 1879.] Ее первый выпуск состоял из обзора литературы о Слове до 1876 г. Во втором помещены некоторые соображения о «темных местах» Слова, сравнение (довольно поверхностное) памятника с Задонщиной и Сказанием о Мамаевом побоище, а также параллели к Слову из произведений русского фольклора.

Князь П. П. Вяземский (1820–1888),[См.: Творогов О. В. Вяземский Павел Петрович//Энциклопедия. Т. 1. С. 267–269.] председатель Общества любителей древней письменности, принадлежал к числу самых высших чиновников консервативного толка (с 1859 г. он попечитель Казанского округа, с 1862 г. представитель цензурного комитета и т. п.). Будучи связан близкими родственными отношениями с графом А. И. Мусиным-Пушкиным, Вяземский проявлял живой интерес к Слову о полку Игореве. Объемистую книгу он посвятил доказательству тезиса о преобладающем влиянии на Слово античной письменности и учений гностиков.[Вяземский П. П. Замечания на Слово о плъку Игореве//Временник ОИДР. 1851. Кн. 11. C. I–XX, I—66; 1853. Кн. 17. С. 1—54. Расширенное издание под тем же названием: СПб., 1875.] Игру в ненаучные сопоставления Вяземского типа «Боян — Гомер» резко критиковал Н. Г. Чернышевский, который считал, что его труд фактически ничего не может дать исследователю.[Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. М., 1949. Т. 2. С. 329.] Не более плодотворной оказалась и другая работа Вяземского о «вариантах» Слова о полку Игореве.[Вяземский П. П. Слово о полку Игореве. Исследование о вариантах. СПб., 1877.] После публикации Екатерининского списка палеографические рассуждения о Мусин-пушкинской рукописи стали непременной частью всех обобщающих разысканий о Слове. Вяземский приводил массу сведений о палеографических особенностях рукописей XIII–XIV вв. Он стремился доказать правильность сведений Мусина-Пушкина о древности его списка (конец XIV — начало XV в.).