Пётр Киле - Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]

• Название: Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]
• Автор: Пётр Киле
• Жанр: Сценарии

Киноновеллы – это сценарии, которые уже при чтении воспринимаются как фильмы, какие сняты или будут сняты, при этом читатель невольно играет роль режиссера, оператора или художника.

«Огни Москвы» - это мюзикл из современной жизни. «Дом в стиле модерн» - современная история, смыкающаяся с веком модерна. В «Кабаре «Бродячая собака» мы вовсе переносимся в началло XX века. В «Солнце любви» впервые воссоздана тайна смуглой леди сонетов Шекспира.

---

Пётр Киле СОЛНЦЕ ЛЮБВИ [Киноновеллы. Сборник]

ОГНИ МОСКВЫ Киносценарий

 Интерьер московской квартиры с мебелью, ныне драгоценной, как антиквариат. В окнах виды Москвы сверху. Дом стоит, очевидно, на холме, сам по себе невысок, верхушки вековых деревьев достигают плоской с оградой крыши, ухоженной, как японский садик. Небо затянуто облаками, и, кажется, наступил вечер, но просвет в вышине изливает свет весеннего дня, с явлением Хора девушек, похожих на изображения на экране за ветками деревьев и вполне реальных.

ХОР ДЕВУШЕК, выступающих в различных обличьях: актрис, светских дам, студенток и ведьм (от трех до семи - ВИКА, ЮНОНА, КАССАНДРА, АСЯ, КСЕНИЯ).

         ХОР  ДЕВУШЕК
         (переговариваясь, пляшут)
- Где мы?  - Кто мы?  - Я помню лишь откуда.
- Мы нимфы из Эллады? -  Голливуда!
- Ах, значит, ведьмы мы? - Нет, из актрис,
Из самых сексуальных! Вот смотри.
- И я могу. - Но нынче ведьмы в моде.
- Сдается мне, мы ныне Оры вроде.
Сплетаем нити судеб мы
Из света вешних звезд и тьмы.
- Что ныне на примете?
- Все то же самое на свете,
Что было и вчера
От ночи до утра.
- Все то же? Да! Уже нет мочи.
- Едва дождались ночи.
(Словно уносятся в темнеющие дали с полосками зари).

Татьяна Дмитриевна и Елена  в гостиной накрывают раздвинутый стол скатертью и пленкой.

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. Елена, как дела?

ЕЛЕНА. Ничего.

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. Значит, ничего хорошего?

ЕЛЕНА. Нет, ничего нового. Мы виделись с тобой буквально вчера.

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. Стас все обижается, что мы не предоставили нашу крышу ему под мастерскую?

ЕЛЕНА. С крышей это он сотворил чудо. Это был его проект.

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. Еще бы! Художник.

Входит в квартиру Семен Иванович.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ (заглядывая в гостиную). Привет! Какой нынче праздник?

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. Забыл? Разве не ты пригласил Мурановых?

СЕМЕН ИВАНОВИЧ. Ах, да! Василина, приехав в Москву, позвонила, уверенная, что ее дочь бывает у нас. Ан нет. Удивилась. Вероятно, решила снова свести ее с нами. Она была чем-то обеспокоена, ну, я и пригласил их к нам. А где Дима?

ЕЛЕНА. Обещал подъехать.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ. Получает гроши, а все засиживается на работе.

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. Тсс. Не болтай лишнего, хорошо?

ЕЛЕНА (рассмеявшись). Особенно о том, что наш Дима  - кандидат в старые холостяки. И тут же сватать первую попавшуюся девушку за сына...

СЕМЕН ИВАНОВИЧ. А хороший парень. Без пяти минут доктор наук.

ЕЛЕНА. Оставь. Кому это интересно сегодня.

В квартиру входят высокого роста с юным лицом девушка и молодой человек интеллигентного вида. Это Роксана Муранова, попросту Сана, и Дмитрий Веснин. К ним выходит Татьяна Дмитриевна.

САНА. Добрый вечер, Татьяна Дмитриевна! (Со смехом.) Я заблудилась, и адрес забыла... Думала, узнаю дом, квартиру, а вышла  в какой-то переулок, где увидела Дмитрия, на мое счастье. Я так обрадовалась, что прямо бросилась ему на шею. Дико? И вам рада! (Целует.) Радость мне кружит голову, и я сама не своя. Веду себя, как дикарка.

СЕМЕН ИВАНОВИЧ. Это мама твоя любит выдавать себя за дикарку, а обворожительней женщины я не знаю... Кроме моей благоверной...

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. А где мама?

САНА. У нее деловая встреча. (Невольно проговаривает мысли вслух.) Так что придется мне одной отдуваться за ее затею.

Веснины уводят гостью в гостиную, Дмитрий Веснин проходит в свою комнату, смотрится в зеркало.

ВЕСНИН. Хороша дикарка. Шарм, как у фотомодели.  А вчера приехала из провинции.

ГОЛОС ЕЛЕНЫ. Дима! Дима! Где ты?  Покажи гостье квартиру.   

ВЕСНИН. Что тут показывать? Все на виду.

ЕЛЕНА. А книги? Сана любит читать, стипендию оставляет всю в книжном супермаркете...

ВЕСНИН. Сколько же книг можно купить на стипендию?

САНА (угадывая иронию и рассмеявшись). Целый рюкзак!

ВЕСНИН. Верно, изящный рюкзачок с тетрадками для лекций, куда можно положить, кроме косметики, лишь книжки в мягкой обложке.

САНА (смеется). Откуда вы знаете?

ВЕСНИН. Видел девушку под стать вам, кажется, у книжного магазина.

САНА. Антикварная квартира! Ну, прямо квартира-музей... Только кого?

ВЕСНИН. Как кого? Весниных.

САНА (с лукавым видом). А чем Веснины знамениты?

СЕМЕН ИВАНОВИЧ (проходя мимо). Как же! Как же! У нас в роду были и священники, и купцы, и дворяне, коих ныне весьма почитают, и крепостные, и революционеры, хотя о последних ныне меньше вспоминают.

Татьяна Дмитриевна машет Семену Ивановичу, мол, не мешай.

САНА. И вид чудесный из окна. Вот Москва, которую я вижу не во всякий день.

ВЕСНИН. А где вы живете?

САНА. Что? Откуда я приехала?

ВЕСНИН. Из Норильска, я помню. А где ваша Академия шоу-бизнеса и общежитие?

САНА. Общежитие? К моему приезду мои родители купили квартиру в Москве.

ВЕСНИН. Хорошо иметь состоятельных родителей.

САНА. Да. Никаких забот, одни хлопоты, но самые приятные...

ВЕСНИН. Жить красиво.

САНА. Да. Иначе не стоит и жить. Разве нет?

ВЕСНИН. Красиво жить не запретишь.

САНА. Жить красиво - это и есть счастье.

ВЕСНИН. Глядя на вас, с этим трудно не согласиться. Вы прямо излучаете красоту и счастье.

САНА (вспыхивая вся обаянием красоты и счастья). Правда?! Но, знаете...

ВЕСНИН (любуясь гостьей). Кем же вы собираетесь стать?

САНА. Я учусь на экономическом факультете. Но, знаете, меня обокрали...

ВЕСНИН. Как?

САНА. Просто. Залезли в квартиру и все мои драгоценности и технику унесли. Без всякого взлома. И сигнализация не сработала. Чистая работа.

ВЕСНИН. Кажется, я слышал об этом.

САНА. Да, сообщали в новостях  и  писали. Даже интервью у меня взяли. Словом, прославилась.

ВЕСНИН. Но там драгоценностей унесли на баснословно крупную сумму!

САНА. Все это, конечно, всего лишь красивые безделушки. Но досадно, почему я? Ах, не стоит об этом болтать. (Взглядывает в сторону Весниных-старших.)

СЕМЕН ИВАНОВИЧ. Ах, ах! Какая пара! Можно подумать, они успели подружиться?

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. Это так себя ведет девушка.

ЕЛЕНА. Ну,  она уж слишком круто за него взялась.

ТАТЬЯНА ДМИТРИЕВНА. Нет, мне кажется, она его разыгрывает. Пусть.

Стас на крыше устанавливает свое новое произведение для демонстрации, разговаривая сам с собой или подпевая, у него наушник в ухе. Это полнеющий мужчина, он держится так, будто под кайфом. Веснин выводит Сану на крышу, и та в восторге пляшет, с явлением Хора девушек, будто одна из них.

ВЕСНИН (ведет Сану по лестнице за руку, открывает дверь на крышу). Еще две ступеньки. Можете открыть глаза.

САНА. Мы вышли на улицу? Боже! Здесь так высоко, словно уносишься в полет. (Легко вышагивая, как в танце.) Я не одна?

              ХОР ДЕВУШЕК
- Роксана! Ты одна из нас, студенток.
- Из самых умных и примерных деток.
- Какое там! Она из стриптизерш!
- А ты, моя завистница, все врешь!
Я из актрис, из самых сексуальных,
Что ныне модно без судов моральных.
      - А, ну, покажем чудеса!
      - Как негой дышат телеса!
      - И обнажим на миг промежность.
      - Мой бог! Ликующая нежность!
- Нет, всенародно это стыдно. Срам.
- Всего лишь смех. Веселая игра!
      - В том суть достоинства гламура.
            - И торжество Амура!

СТАС (словно очнувшись). Черт возьми! Что здесь происходит?

ВЕСНИН. В самом деле! Или это мне снится? Или это изображение на экране за деревьями?

СТАС. Реклама? Нет, эти существа реальны. Я различаю образ из любого материала и тело живое, с рефлексами, как у лягушки.

КСЕНИЯ. Нас принимают за лягушек!

ЮНОНА. А мы сойдем за лягушек, превратившихся в царевен.

АСЯ. В принцесс!

ВИКА. А художник под кайфом.

ВЕСНИН. Эти девушки телесны и сексуальны до жути и тут же грация и пластика! Нет, это не сон. Это чудесней сна, как приходит весна.

СТАС. Химеры!

КАССАНДРА. Ты сам конструктор нелепых химер.

СТАС. Я художник актуального искусства. Нелепо до жути и смеха. Какой кайф!

КАССАНДРА. Но у всякого кайфа, мы знаем, какой конец.

СТАС. Как у жизни.

САНА. Конечно, жизнь и есть сплошной кайф. А нет его - это хуже смерти. Лучше смерть.

СТАС. Смерть тоже кайф.

САНА (словно в забытьи). Крыша поехала. Нирвана.

ЕЛЕНА (снизу). Эй! К столу! Стас, не забудь руки помыть от золотой пыли твоих фантазий. Эй! Дима! Сана!