Berit Am - Мастер2: срывая покровы

• Название: Мастер2: срывая покровы
• Автор: berit Am
• Жанр: Эротика

После событий, изложенных в "Мастере-Девиле", прошло пять лет. Герои повзрослели, и у них появляются новые проблемы. Кроме того, пришло время раскрыть тайны прошлого...

---

 - Потрясающе, - выдохнула я, когда песня закончилась.

 Кейн ничего не ответил, но в глазах его сиял такой же восторг, какой чувствовала я. Да мне и не удалось бы расслышать его – зал взорвался в оглушительных аплодисментах. Но Шэннон практически сразу же начала следующую песню, и люди вновь затихли, всем телом впитывая ее. Хрипловатый голос ирландки – а я не сомневалась в ее происхождении - отражался от обшитых досками стен, отполированных столов и поднимался к высокому потолку. На этот раз Шэннон пела о мужчинах. О том, как они возделывают весь день землю, а вечером возвращаются домой, где их ждут жены и рыжеволосые дети. О том, как они умеют не только работать, но и веселиться с друзьями. И о том, как в случае опасности они закрывают собой свои семьи, сжимая в руках оружие. По крайней мере, я так поняла, поскольку не уловила ни одного знакомого слова.

 Шэннон пела еще долго, и после каждой баллады все присутствующие, включая нас с Кейном, благодарили ее аплодисментами, мгновенно затихая, как только тонкие пальцы дотрагивались до струн. Наконец, женщина отставила гитару в сторону и встала.

 - Простите, ребята, но мне надо передохнуть, - улыбнулась она.

 Я машинально глотнула успевшей согреться воды и ковырнула ложечкой пирог, действительно превосходный, кстати, приходя в себя. Песни Шэннон унесли меня в какой-то странный, нереальный мир, вызывающий ассоциации с моей любимой фэнтези.

 - Вас можно поздравить?

 Я вздрогнула и подняла голову. Рядом со столиком стояла улыбающаяся Шэннон. Кейн, справившись с удивлением, вежливо ответил:

 - Добрый вечер. Да, вообще-то. А это так заметно?

 Шэннон, заливисто рассмеявшись, присела рядом со мной.

 - Мне – да. Не пугайтесь, иногда я просто вижу то, что незаметно другим. Моя бабка была местной колдуньей, и мне по наследству перешло кое-что от нее. – Она еще раз улыбнулась, и я заметила, что ирландка не так молода, как мне показалось вначале. Лучики морщинок в уголках глаз дали понять, что ей около сорока. – Вы поженились сегодня, не так ли?

 Кейн осторожно кивнул.

 - Тогда вам положен подарок. Но у вас и так есть все, что вам необходимо, даже то, о чем ты и сам не знаешь, мальчик… - мягко сказала она. – И я хочу вам погадать.

 Шэннон достала из кармана жилета небольшой потертый черный бархатный мешочек и развязала его.

 - Вытащи три кости, мальчик, - предложила она Кейну. Тот не пошевелился, с подозрением глядя на нее. – Не бойся, - подбодрила она. – Даже если я просто подозрительная шарлатанка, чем тебе это грозит? Просто вытащи три кости и положи их на стол.

 На лице Кейна возникло неописуемое выражение смущения, недоверия и потрясения. Он медленно сунул руку в мешочек и положил на стол три белых кубика с непонятными символами на гранях. Мне показалось, что это были руны, но специалистом по древнеирландской истории я не была.

 Шэннон пару секунд молчала, потом резко схватила кубики со стола и убрала их обратно.

 - Попробуй ты, девочка. – Она поднесла мешочек мне.

 Я не колебалась. С того самого момента, как Шэннон появилась у нашего стола, у меня возникло абсолютное доверие к ней. Достав из мешочка три гладких на ощупь кубика из легкого, почти невесомого материала, я положила их на стол. Мне показалось, что символы на гранях были теми же, что и на кубиках, которые достал Кейн, и в моей голове мелькнуло непонимание – там что, нет других? В мешочке их было не меньше дюжины, а может и больше…

 Шэннон нахмурилась.

 - Странно, - тихо проговорила она. – Возможно, сегодня просто не день для гадания.

 - Что это означает, Шэннон? – спокойно спросил Кейн, но мне было видно, насколько он напряжен.

 - Все очень странно, ребятки, - пожала плечами она. – Мне никогда не встречались эти руны в таком сочетании, да еще и вытащенные два раза подряд.

 Значит, я была права. Мы с Кейном вытащили одни и те же кости.

 - И что они означают? – спросила уже я.

 Шэннон вздохнула.

 - Это – руна смерти, - ирландка показала на один кубик. – Это – руна жизни, а это – руна порога. Вытащенные вместе, они означают, что по вашим пятам ходит смерть, но жизнь и порог компенсируют ее. Так что все в конце концов должно кончиться хорошо, надо только поберечь себя. – Она улыбнулась и быстрым движением смахнула кубики в мешочек. – Не берите в голову. У вас сегодня самый счастливый день, и я не хочу вам его испортить. Гадание не всегда бывает верным. Лучше я подарю вам песню.

 Шэннон встал со скамьи, потом наклонилась ко мне и шепнула на ухо:

 - Ваш сын будет точной копией отца.

 Пока я приходила в себя от нового потрясения – мою беременность еще невозможно было заметить – ирландка вновь устроилась на своем стуле, взяла гитару и запела. Слова, как и прежде, были мне незнакомы, но говорилось в балладе о любви. О чувственной любви, которая заставляет влюбленных тянуться друг к другу, касаться и сжимать в объятиях. О поцелуях, кружащих голову, и жарких ласках, во время которых забываешь обо всем. О полном слиянии – и телом, и душой, после которого звезды спускаются с небес и растворяются в сплетенных телах, вознося их на вершину блаженства. И я знала – эта баллада про нас с Кейном, потому что именно так мы любим друг друга.

 - На сегодня все, ребята. – Шэннон встала, склонила голову в знак прощания и скрылась в соседнем помещении.

 - Идем? – опять спросил меня Кейн. – Или хочешь доесть?

 Я отрицательно покачала головой.

 Уже в машине Кейн, старательно изображая безразличие, поинтересовался:

 - А что сказала тебе Шэннон?

 - Что мне исключительно повезло с мужем, - соврала я.

 Мне, сама не знаю почему, не хотелось передавать ему слова Шэннон. Возможно, потому что тогда все ее предыдущие слова могли оказаться правдой, и за нами по пятам действительно ходит смерть… Не стоит Кейну думать об этом, тем более сейчас, когда нас ждет брачная ночь…

 Мой муж привез меня в небольшую гостиницу. Мне она показалась очаровательной, несмотря на скудное освещение – два фонаря на парковке, один над крыльцом и луна в небе. Но красные кирпичики стен и плющ, увивающий дом до самой крыши, я разглядела.

 Несмотря на мое сопротивление, Кейн поднял меня на руки и занес на второй этаж к нашему номеру.

 - И не спорь, - грозно сказал он. – Жена должна слушаться мужа.

 - Вот поэтому я и не хотела замуж, - пробурчала я, прижимаясь щекой к его плечу.

 - Что?

 - Ничего, - вздохнула я.

 В номере не оказалось ничего из того, чего я внутренне опасалась. Никакой сопливо-сахарной романтики, никакой кровати в форме сердца, никаких розовых лепестков и бутылки шампанского в серебряном ведерке. Все было просто, почти аскетично строго, но в то же время уютно: стол, несколько стульев, пара кресел, массивный гардероб темного цвета, ковер на полу и широкая кровать, застланная белым стеганым покрывалом. Кейн, поставив меня на пол, извинился и исчез за дверью ванной, а я подошла к окну и, раздвинув тяжелые шторы, замерла от восхищения. Передо мной расстилался потрясающий ночной пейзаж, залитый лунным светом. Листья растущих неподалеку деревьев колыхались под слабым ветерком, серебрились воды небольшой речушки, протекавшей у подножия невысокого холма. Все дышало покоем и умиротворением. Тревога, засевшая в моем сердце после гадания Шэннон, начала растворяться и уходить в небытие. В конце концов, она же сказала, что все кончится хорошо, правда? Вот на этом и нужно заострить внимание.

 Вернувшийся Кейн обнял меня за плечи. Несколько минут мы стояли молча, потом он нарушил тишину.

 - Знаешь, что говорили своим невестам в первую брачную ночь древние гэлльцы?

 - Нет.

 - «Я и мое тело боготворим тебя».

 Я резко повернулась к нему.

 - Скажи мне это, Кейн.

 - Я и мое тело боготворим тебя, - охрипшим от страсти голосом повторил он.

 Вжикнула молния на моем платье, легкая ткань с шорохом упала к нашим ногам. Туда же последовало и белье. Я забросила руки на шею своего мужа, встречая его губы и с восторгом ощущая, как меня обнимают сильные мужские руки.

 Все было как всегда. За прошедшие годы мы пережили сотни таких ночей. И все было, как в первый раз. Его жаркое дыхание на моей коже, его руки, сжимающие мое тело, мои ногти, впивающиеся в его спину, мои стоны и закушенный угол подушки, чтобы приглушить вскрики, когда он врезался в меня – все это было для нас впервые. Мы стали мужем и женой и теперь официально принадлежали друг другу.

 Засыпая, я продолжала слышать слова, произнесенные хриплым шепотом:

 - Я и мое тело боготворим тебя…

 - Мя-а-а-а-ау!

 Гортанный кошачий вопль ударил по барабанным перепонкам, вырвав меня из сладкого сна. Рядом послышалось сонное нецензурное бормотание Кейна, заглушенное отчаянным вороньим карканьем.