Георгий Катюк - Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов

• Название: Русские — не славяне, или Тайна ордена московитов
• Автор: Георгий Катюк
• Издательство: М.: Эксмо: Алгоритм, 2012. - 368 с.: ил.
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-57561-9

В этой книге вы столкнетесь с идеями, переворачивающими традиционные представления о прошлом народов Евразии. Многие нации на заре своего существования представляли собой не народы, а интернациональные воинские ордена-сословия. Такими орденами, или товариществами, были не только русы-московиты и монголо-татары, но и сербы, венгры, франки и пр. Именно они положили начало многим современным нациям и государствам, в том числе и государству Российскому.

---

Как ни крути, а нельзя эти отнюдь не героические страницы просто взять и перевернуть. Они уже прошли «обкатку» в историографии. Хочешь, не хочешь, а надо приспосабливаться к реалиям. Значит, надо сделать бесславное прошлое славным. Вот тут-то «патриоты» и отрываются по полной. А поскольку, как я уже сказал, негодные поступки не вычеркнуть из истории, остается руководствоваться принципом, что уже сама принадлежность к мифическому «украинсьтву» является индульгенцией от всех грехов. Причем, она не только спишет все преступления, но и превратит их в подвиги.

Прав был А. Шопенгауэр, когда сказал: «Самая дешевая гордость — это гордость национальная. Она обнаруживает в зараженном ею субъекте недостаток индивидуальных качеств, которыми он мог бы гордиться».

Посмотрим же, какими такими «славными» делами отметились казаки в истории. Возьмем, к примеру, монголо-татарское нашествие, период, когда они проявились в истории под названием «бродники». Сразу надо отметить, что в данный период казаки — это вовсе не русские Киевской Руси. Более того, в конфликте русских с монголами, они выступили на стороне последних! Как известно, их воевода Плоскиня, предательским образом выманил русских князей из укрепления в битве на реке Калке (1223 г.) и выдал их татарам. При этом Плоскиня целовал крест и клятвенно заверял князей в том, что татары их не тронут. Это не помешало последним умертвить князей самым жестоким образом: они положили на них доски, уселись на них и стали праздновать победу.

Скептики скажут, что отождествление казаков с бродни-ками проблематично хотя бы по причине разницы в названиях. Однако Плоскиня целовал крест, значит, был христианином. Имя его, очевидно, славянское. Название «бродник» имеет прозрачную славянскую этимологию, совпадающую с приведенной выше характеристикой казаков Хюбнера: бродяги, сброд. Есть еще упоминание о том, что бродники носили высокие черные меховые шапки и кафтаны.

Все это — характеристика казаков.

Есть еще, правда, версия, в соответствии с которой бродники — это люди, обслуживающие броды, т. е. что-то вроде лодочников. Однако всерьез ее принять нельзя, так как трудно представить себе большой массив людей, поголовно промышляющих каким-то одним трудом, к тому же таким неквалифицированным. Да и само выражение «лодочники сражаются в войске татар» выглядит нелепо.

Данные выводы подтверждает и Е. П. Савельев: «О брод-никах и их многочисленности в Донских степях неоднократно говорят как русские, так и иностранные летописцы. Руб-руквис, посол Людовика Святого, французского короля, к Батыю, а также посол папы Плано Карпини, посетивший Батыя в 1246 г., говорят о многочисленных остатках славянорусского и алано-ясского населения в придонских степях, живших свободно и исповедовавших христианскую веру. Духовенство их жило при дворе Батыя и свободно совершало богослужение в христианском войске…

…От смешения алан-ясов с русскими, говорит Рубрук-вис, образовался «народ особенный»; народ этот известен по русским летописям под именем «бродников». Некоторые историки полагают, что бродники образовались в хазарский период из дружин, назначение которых было охранять броды или переправы и сопровождать купеческие караваны. Другие производят «бродник» от бронник, носителей брони. Но ни то, ни другое неверно. Бродники, по русским летописям, были известны раньше нашествия монголов; они нередко шли в наемные дружины к русским князьям в борьбе их за уделы, а иногда вместе с половцами нападали на русские украины. В то время, как родственные им казахо-черкасские общины, отстаивая свою независимость от половцев, сгруппировались на нижней Кубани и на Днепре, брод-ники свободно разгуливали в придонских степях и по найму служили то тем, то другим владельцам, в сущности никому не подчиняясь и управляясь избранными из своей среды головами или воеводами (боеводами). Следовательно, под словом «бродники» русские летописцы разумели «свободных, вольных людей», «бродивших» в придонских степях и имевших, по словам Рубруквиса, главный прибой на Дону у Переволоки, там, где Дон сближается с Волгой»[108].

Из приведенного отрывка видно, что занимались бродники отнюдь не производительным трудом, а как раз наоборот: принимали участие в междоусобной грызне русских князей в качестве наемников. Не стоял для них остро и вопрос веры, что позволяло им без зазрения совести наниматься и в войска «безбожных моавитян» — татар. Да и по отношению к обитателям Киевской Руси они не испытывали родственных чувств, о чем говорят их совместные с половцами грабительские набеги на «русские украины».

Сказать, что бродники — самые первые из известных предков казацкого племени, было бы так же неверно, как и утверждать, что предательское поведение на Калке — один из первых «рыцарских подвигов» потомков «кшатриев и берсерков». Сообщения о казаках встречаются в летописях задолго до битвы на Калке. Пожалуй, впервые они упоминаются под своим современным именем (черкасы) в Московском летописном своде XV века. Здесь под 1152 годом читаем: «Изяслав же то слышав, скопя свою дружину, поиде, пойма с собою Вячеслав весь полк, и все Черные Клобуки, еже зовутся Черкасы».

Кроме упомянутых «черных клобуков», черкасами, т. е. казаками, были и другие тюркские племена домонгольской Руси — торки, берендеи, ковуи и т. д. Подтверждение этому находим у Н. М. Карамзина: «Заметим, что летописи времен Василия Темного в 1444 году упоминают о козаках рязанских, особенном легком войске, славном в новейшие времена. Итак, козаки были не в одной Украйне, где имя их сделалось известно по истории около 1517 года; но вероятно, что оно в России древнее Батыева нашествия и принадлежало торкам и берендеям, которые обитали на берегах Днепра, ниже Киева. Там находим и первое жилище малороссийских козаков. Торки и берендеи назывались черкасами: козаки также. Вспомним касогов, обитавших, по нашим летописям, между Каспийским и Черным морем; вспомним и страну Казахию, полагаемую императором Константином Багрянородным в сих же местах; прибавим, что оссетинцы и ныне именуют черкесов касахами: столько обстоятельств вместе заставляют думать, что торки и берендеи, назывались черкасами, назывались и козаками; что некоторые из них, не хотев покориться ни моголам, ни литве, жили как вольные люди на островах Днепра, огражденных скалами, непроходимым тростником и болотами; приманили к себе многих россиян, бежавших от угнетения; смешались с ними и под именем козаков составили один народ, который сделался совершенно русским тем легче, что предки их, с десятого века обитав в области Киевской, уже сами были почти русскими. Более и более размножаясь числом, питая дух независимости и братства, козаки образовали воинскую христианскую республику в южных странах Днепра, начали строить селения, крепости в сих опустошенных татарами местах; взялись быть защитниками литовских владений со стороны крымцев, турков и снискали особое покровительство Сигизмунда I, давшего им многие гражданские вольности вместе с землями выше днепровских порогов, где город Черкасы назван их именем. Они разделились на сотни и полки, коих глава, или гетман, в знак уважения получил от государя польского, Стефана Батори, знамя королевское, бунчук, булаву и печать. Сии-то природные воины, усердные к свободе и к вере греческой, долженствовали в половине XVII века избавить Малороссию от власти иноплеменников и возвратить нашему отечеству древнее достояние оного»[109].

Из песни слов не выбросишь. Казаки по происхождению — тюрки и Н. М. Карамзин — не единственный, кто писал об этом. Тот же Вольтер, например, считал казаков потомками татар в силу их внезапного появления на территориях, принадлежащих прежде Золотой Орде. В русских летописях казаки (ордынские) также именовались татарами. Вот, что пишет Татищев об их проделках в 1493 году: «Того же лета приходили татарове, ординские казаки, изгоном на рязанские места, и взяша три села, и поидоша вскоре назад».

Наличие татарских черт в казаках отмечает и историк казачества Е. П. Савельев: «В XVII и XVIII вв. донские казаки и их жены часто носили татарскую одежду и в домашнем быту нередко говорили на татарском языке»[110]. Правда, делает он это очень неохотно в силу убежденности в славянском происхождении станичников.

На примере одного фрагмента из сочинения того же Е. П. Савельева можно увидеть, что взаимоотношения татар с казаками были гораздо более тесными, чем это принято считать. Вот как он объясняет отсутствие казаков на исторической арене во времена Золотой Орды: «С принятием татарами магометанства население Приазовья и Дона, оставшееся на своих старых местах, терпело большие унижения и притеснения от врагов своей веры и часть его под усиленным давлением магометанства окончательно смешалась с ними, положив основание особому военному сословию, известному впоследствии под именем казаков ордынских, а в настоящее время киргиз-кхасаков, или кайсаков. Потомки этих омусульманенных казаков известны также под именем казахов, Казахского уезда, Елизаветпольской губ., в Закавказье, которых соседние жители просто называют казаками.