Ольга Шилина - Владимир Высоцкий и музыка: «Я изучил все ноты от и до…»

• Название: Владимир Высоцкий и музыка: «Я изучил все ноты от и до…»
• Автор: Ольга Шилина
• Издательство: Композитор Санкт-Петербург
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-7379-0377-0

Ольга Юрьевна Шилина— кандидат филологических наук. В 1990 году на филологическом факультете Ленинградского государственного университета защитила диплом «Психологизм поэзии Владимира Высоцкого». Окончила аспирантуру Института русской литературы (Пушкинский Дом) Российской академии наук. В 1999 году защитила диссертацию по теме «Поэзия Владимира Высоцкого. Нравственно-психологический аспект». Автор более 40 трудов, из них около 30 посвящены творчеству Владимира Высоцкого.

Книга Ольги Шилиной «Высоцкий и музыка: „Я изучил все ноты от и до…“» представляет собой попытку объединить разбросанные по разным изданиям сведения о месте музыки в жизни и творчестве Владимира Высоцкого.

Книга адресована всем, кто интересуется его творчеством.

---

Аранжировки песен Высоцкого для французских альбомов делал Константин Казанский, который в те годы работал в ресторане «Распутин» с Валей и Алешей Дмитриевичами. Он аккомпанировал Высоцкому во время всех его выступлений во Франции: и на французском телевидении, и во время трехчасовой передачи на Национальном радио, и на его концертах в зале «Элизе Монмартр». Они записали несколько дисков, один из них — с военными песнями — вышел в 1977 году на «Le chant du monde»[32]. Когда же Жак Уревич, один из парижских почитателей Высоцкого, предложил ему записать еще один диск, то, когда они обсуждали эту работу, Уревич обратился, по словам Константина Казанского, к нему, Казанскому, с просьбой делать более разнообразные аранжировки: «„Я не понимаю, как так получается. Когда ты делаешь аранжировки для Алеши Дмитриевича, то каждая песня разная, а когда делаешь для Высоцкого, то там позади только гитары — и все“. Я ему ответил, что это не я, это Володя так хочет, это его вкус, а не мой. Уревич сказал: „Ладно, я с ним поговорю“. После разговора Уревича с Высоцким я получил карт-бланш — я мог делать такие аранжировки, которые хотел. И вот так получился альбом, выпушенный под названием „Натянутый канат“ на студии „Полидор“. Там звучит оркестр, а не только гитары»[33]. По окончании работы над «Натянутым канатом» у Высоцкого с Казанским был план записать приблизительно сто пятьдесят песен, для ста из которых Высоцкий хотел сделать оркестровые аранжировки, а для остальных — только гитарные. По мнению Казанского, «Высоцкого можно назвать мелодистом — человеком, выдумывающим мелодию. Отсутствие у него музыкального образования давало ему возможности искать по-иному. Получались очень интересные веши. Вот возьмите песню „Расстрел горного эха“. Я не знаю, где и как он это нашел, я не могу найти такую вещь. А он тоже не знал, как у него это получилось. Он искал, искал… Так сказать, по нюху, инстинктивно. Каждый раз получалось то полтона выше, то полтона ниже, но наконец он нашел нужное. С гармонической точки зрения результат поисков оказался просто великолепным!» [34]

Еще один диск Высоцкий записал в Канаде по предложению Жиля Тальбо в студии Андре Перри, одной из лучших на тот момент: «Андре Перри — волшебник звука, лучшее ухо Американского континента. У него самое сложное оборудование, какое только есть, и мы просто потрясены звукооператорским пультом: восемнадцать дорожек (это семьдесят шестой год!) — лучше не бывает»[35]. Там с группой музыкантов были записаны песни «Спасите наши души», «Прерванный полет», «Погоня», «Купола», «Охота на волков» и другие.

Во время гастролей Театра на Таганке в Болгарии осенью 1975 года Высоцкому предложили записать на Болгарском радио программу своих песен. Позднее из этих записей будут составлены пластинки «Владимир Висоцки. Автопортрет» (Balkanton ВТА 10796) и «Владимир Висоцки в България» (Balkanton Trading Ltd, BTTf M 1026).

Аля сопровождения ему нужны были еще две гитары. Он обратился за помощью к своим коллегам по театру, актерам Дмитрию Межевичу и Виталию Шаповалову, профессионально владеющим гитарой. Времени для репетиций не было, запись делалась буквально на ходу.

Высоцкий, подобно Гагарину, произнес: «Все! Сели и поехали». Шаповалов задавал четкий ритм, а «украшения» делал Дмитрий Межевич. Записали, по словам Шаповалова, без единого дубля, что называется, на одном дыхании. Получилось очень здорово: Высоцкий сказал несколько вступительных слов, при этом остался верен себе, сохранив интонацию дружеской беседы. В записи остались его указания насчет ритма, исполнения в определенной тональности, благодаря чему создается эффект импровизации и у слушателя возникает ощущение присутствия в творческой лаборатории. Так, перед началом «Песни о погибшем летчике» он, обращаясь к Шаповалову и Межевичу, говорит: «Ну, давайте начнем. Значит, первые два куплета споем как вальс, а потом я сменю ритм, а вы за мной пойдете. Хорошо? Давай, Дима, начинай». Виталий Шаповалов позднее вспоминал, что Высоцкому нравилось, как он ему аккомпанирует: «Для меня это совершенство. Шапен (прозвище В. Шаповалова. — О. Ш.) так играет, как надо»[36]. Действительно, исполнение с Межевичем и Шаповаловым получилось близким к идеалу: глубокое, мощное гитарное звучание не заглушает, а еще больше подчеркивает соло Высоцкого и его четкий ритм.

Работа с профессиональными композиторами

Известно, что при жизни Владимира Высоцкого многие профессиональные композиторы и музыковеды отзывались о его творчестве отрицательно, наотрез отказывая ему в художественности и видя в нем «мутную дребедень про Нинку-наводчицу, про халяву рыжую и про равнодушных ко всему живому типов <…>. Под стать словам и музыка, представляющая собой перепевы блатного и полублатного „фольклора“ под убогий гитарный „счес“»[37]. Новаторского характера песенного творчества Высоцкого не уловили ни «запуганные идеологи» от музыки композиторы В. Соловьев-Седой и Д. Кабалевский, ни авторы книги «Визитеры из чужого мира»[38]. Лишь спустя годы смогли появиться вдумчивые искусствоведческие работы, посвященные музыкальной стороне его творчества[39].

Характерно, что наиболее отрицательно к творчеству Высоцкого относились композиторы-«эстрадники», которые находились в резкой оппозиции к авторской песне. Что же касается композиторов-«симфонистов», то они, не будучи антагонистами этого жанра, не испытывали негатива к его представителям, в том числе и к Высоцкому[40].

Одним из таких композиторов был Микаэл Таривердиев. Он сумел разглядеть в Высоцком неординарное явление и одним из первых посвятил ему музыкальное произведение. Композитор очень высоко ценил творчество бардов вообще и Высоцкого — в частности: «Для меня барды — явление драгоценное. Чем оно интересно? Бард един в трех лицах: он автор стихов, автор музыки, он же — исполнитель. И пусть его голос, подчас хриплый, уступает по красоте голосу Пласидо Аоминго или Тито Гобби, и пусть музыка его не столь сложна и изощренна, как музыка Сергея Прокофьева или Игоря Стравинского, а стихи не всегда отточены, но поразительная мера искренности, помноженная на личностное, заинтересованное восприятие мира, составляет для меня драгоценность его творчества»[41].

Их первая творческая встреча произошла в 1964 году во время репетиций в Театре на Таганке спектакля «Герой нашего времени», музыку к которому писал М. Таривердиев. Высоцкий исполнял в спектакле романс Таривердиева на слова Лермонтова «Есть у меня твой силуэт…». Впоследствии их творческие пути пересекутся дважды: в работе над кинофильмом «Последний жулик» (1965) и в опере Таривердиева «Кто ты?» (1966).

В конце 1965 года Таривердиеву было предложено написать музыку для кинофильма «Последний жулик», который снимал режиссер Я. Эбнер по сценарию А. Сазонова и 3. Паперного на Рижской киностудии. Художественное руководство осуществлял М. Калик. По воспоминаниям композитора М. Таривердиева, «идея прошить весь фильм песнями возникла позже. У Л. Мирского — первого режиссера картины — на 100 процентов такой идеи не было. Мы с Эбнером и Каликом думали, как уйти от обыденности фильма, сделать его острым. Ведь не все можно сказать словами. А если попробовать через музыку и стихи? Тогда-то и возникла эта идея. И когда Эбнер стал заново делать режиссерский сценарий, я ему сказал: вот здесь, здесь и здесь можно будет поставить какие-то песни. Тут, например, про моды — как они влияют на различные ситуации и отношения в этом мире, тут — песня-вступление, а в финале — песня, которая как бы все подытожит. Самих песен еще не существовало. Вот тогда-то я и предложил Высоцкого.

В то время мои творческие песенные интересы вращались в кругу двух поэтов — Ахмадулиной и Вознесенского. Белла тут абсолютно не подходила, а Андрей по каким-то своим причинам не мог этим заниматься. Оставался, на мой взгляд, один человек, который смог бы это сделать, — Высоцкий. Владимир был очень сатиричен, остро чувствовал слово и ситуацию. Я ему позвонил, и он дал согласие. Меня это совершенно не удивило — я полагал, что он всегда охотно откликнется на подобные предложения. Это позже я узнал, что он был очень избирателен и многим отказывал…

Сперва были написаны стихи, потом музыка — обратного у меня не бывает. Задавалась ли ему тема? Конечно. Он ознакомился со сценарием и писал уже для конкретных эпизодов»[42].

В 1967 году вышла пластинка с записью песен из этого фильма, ставшая первой «публикацией» песен В. Высоцкого (№ЗЗД — 00018312).

В кино Таривердиев и Высоцкий больше не работали, но была еще одна творческая встреча — опера «Кто ты?» по сюжету Василия

Аксенова, для которой Высоцким была написана «Песня-сказка о старом доме на Новом Арбате». Эта опера планировалась для дипломного спектакля курса ГИТИСа, который вел Б. Покровский, в то время бывший главным режиссером Большого театра. Во время прогона спектакля выяснилось, что не хватает еще трех номеров, которые были быстро дописаны М. Таривердиевым. Позднее он вспоминал: «В одной из сиен требовался хор. За текстом его я обратился к Высоцкому, с которым мы уже сотрудничали, были в контакте. И он написал этот хор. <…> Я позвонил Володе, он тут же сказал, что с большим удовольствием. Ему была задана тема о доме, старом доме. И все, больше ничего…»[43] В 1967 году клавир оперы был сдан в редакцию, а в 1976 году в издательстве «Советский композитор» опера М. Таривердиева «Кто ты?» вышла, но без песни Высоцкого. «Она была вкладкой к основной рукописи. Возможно, вкладка вылетела, могла быть другая причина, не знаю, — вспоминает композитор. — Располагался этот хор прямо перед 1-м действием — сиеной „Киносъемочная площадка“. Он завершал „Вступление“…»[44]