Александр Самохвалов - Боевой разворот. И-16 для «попаданца»

• Название: Боевой разворот. И-16 для «попаданца»
• Автор: Александр Самохвалов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-61532-2

Летом 1941 года средняя продолжительность жизни «сталинских соколов» на передовой не превышала двух недель. А истребителю-«попаданцу» из далекого будущего отпущено и того меньше. За эти десять фронтовых дней не успеть ни пробиться на прием к Сталину, ни ликвидировать фюрера, ни создать реактивную авиацию. Всё, что ты можешь, оказавшись в теле своего прадеда, – занять его место в боевом строю И-16, чтобы погибнуть в бою за Родину… Десять дней в небесном аду, десять дней отчаянных боевых вылетов на прикрытие, разведку и перехват, на сопровождение бомбардировщиков и самоубийственные штурмовки… Два сбитых фашистских аса, уничтоженная немецкая супермортира, спасенный от гибели под бомбами прадедовский полк… Много это или мало, чтобы изменить ход войны? Ради чего «попаданцу» взлетать в преисподнюю и сгорать заживо? Достойно ли наше будущее бессмертной дедовской славы?..

---

Александр Самохвалов Боевой разворот И-16 для «попаданца»

Посвящается моему отцу, Самохвалову Александру Ивановичу, который встретил ту войну 22 июня 1941 года в Карпатах сержантом, заместителем командира пулеметного взвода в составе горнострелковой дивизии, прошел Сталинград и проводил ее 10 мая 1945 года в Праге, капитаном, офицером разведывательного отдела армии.

Пролог

А потом мне приснился странный сон… Будто бы просыпаюсь я в палатке. Типа армейского четырехугольного такого полевого шатра. Укрыт плотным шерстяным одеялом, но к телу простыня, одеяло не колется. Тихо, только сопят носами соседи по палатке, которых, кажется, знаю, но это неважно. Темно, лишь сквозь щель незашнурованного, по причине сухой погоды, входа едва-едва пробивается слабый намек на близкий рассвет. Член колом, очень хочется писать. Но вставать просто ужас как неохота. Вдыхаемый воздух более чем прохладен, в палатке явно не май месяц. Впрочем, июнь – толкается в голове какая-то, словно «чужая», мысль. И снова какие-то определенно «не мои» мысли – потоком: «Воскресенье, может быть, готовность отменят, пойду домой, к Варе (теплом торкнуло в душу – жена, что ли? Сроду не было у меня никакой жены – тут же ощущение вкуса борща на языке, с чесноком и сметаной). Хотя хрен, чертово дежурство… Угораздило же… Впрочем, надо вставать – все равно так вот больше не засну. Интересно, который час? Светает… Значит, дело к пяти[1]…

Резко выдохнув, откинул одеяло, опустил ноги с деревянных, похоже, нар (необычно – «моя» мысль), надел сапоги, не заморачиваясь портянками (откуда?), и как был в летнем тонком белье (хэбэшная белая рубаха, такие же подштанники аж до щиколоток, что за черт – сроду такого не носил), так и кинулся к местным походно-полевым удобствам. Типа «сортир деревянный, мультиочковый». Рассвет едва занимался, под грибком дремал дневальный в старинного образца шинели, растопорщенной на уши пилотке и с «трехлинейкой» при штыке (снова мелькнула «чужая» мысль – по готовности приказали получить). Затрусил мелкими к строению, думы спросонья текли поначалу неспешно, будто перекликаясь – «чужие» со «своими»:

– Так, сегодня 22-е…

– 22-е… а месяц какой?

– 22 июня…

– Год!!!

– Какой-какой… 41-й…

– 22 июня 1941 года?!

– Ну да… Готовность вот вчера объявили, на казарму посадили… Всех.

Из удобств выскочил как ошпаренный и помчался в палатку, провожаемый удивленным взглядом встрепенувшегося дневального. На востоке уже капитально посветлело, запад совсем еще темный. Глянул на часы («кировка» – подсказал «чужой») – без пяти пять. Быстрее! Автоматически, привычными движениями почти мгновенно оказался в форме и комбезе сверху, при сапогах с будто сами собой намотавшимися портянками, ремне с тяжеленной кобурой на дурацких каких-то ремешках, пилоткой с голубым кантом за этим самым ремнем, кожаным шлемом с авиационными очками в правой руке и летными перчатками, на ощупь из тонкой замши, что ли, с крагами, в левой. Споткнувшись о невысокий порожек – надо быть последним идиотом, чтоб к сапогам такие высокие каблуки приколачивать, – и пребольно стукнувшись носком правой о скребок для чистки этих самых сапог, что у входа в палатку (ни фига себе, проработочка бэкграунда – мелькнула «своя» мысль, потом дошло – это же сон!), рванул к взлетке, где – я точно знал – должен стоять истребитель. Мой истребитель. Дежурного звена. Полностью заправленный, с боеприпасами и дрыхнущим под крылом технарем впридачу.

Не успел запыхаться, как вот уже он. Стоит, красуется. Мордатый такой весь из себя биплан. Точнее, полутораплан. Нижние плоскости заметно меньше верхних. И-15 бис[2]. защитного с упором в прозелень цвета, с голубовато-серым брюхом, утонувшим в успевшей уже вымахать по краям летного поля траве-мураве. Какой чудесный сон! Всего своего меня затопил бешеный восторг, чужой же заткнулся, со своими мелкими страхами и малодушными опасениями. Классный сон, по реальности ни один симулятор, даже самый современный, и близко не стоял – успел подумать, – и любимая «птичка» ждет не дождется в поле! В смысле, неподалеку от ВПП. Ну, почти любимая. И-153[3] нравится мне все-таки больше. В смысле, еще больше. Почти идеальная машина была. Для настоящего маневренного воздушного боя. Правда, прошли уже те времена… но в умелых руках мы еще очень даже о-го-го! Мои – умелые.

Так, обтекатели с шасси сняты, и правильно, иначе при таком травостое запросто скапотировать можно. Оп, а это, кажется, вовсе не И-15 бис. Просто И-15, что ли? Центроплан с «чайкой», а шасси явно не убирающееся. Но капотирование движка вроде как у «биса». Впрочем, потом разберусь. Если понадобится. Какой, однако, замечательный сон!

С воплем «Подъем!» пинаю технаря, свернувшегося калачиком под покрывшейся у рта утренним инеем шинелькой, откидываю бортовой щиток и сталинским соколом взлетаю в кабину. Парашют укладываем на сиденье аккуратненько, потому что поспешишь – людей насмешишь, а мне на ем сидеть… Пристегиваемся… Так, что тут у нас… Приборчики более чем скромненькие, даже для тех времен. Хотя высотомер и компас с авиагоризонтом, он тогда как-то иначе назывался[4], впрочем, не суть… Детализация потрясная, вплоть до потертостей и сколов, хотя сон он и есть сон… Ого, а у нас тут не четверка ПВ[5], а вовсе даже наоборот, пара БС[6]! Слышал-слышал, была такая версия… очень малой серией… точнее, единичные экземпляры… в сочетании с М-25 В[7], если память не изменяет. Живем!

Совершенно спокойно – а че волноваться-то? – произвожу давно привычные действия, не забывая контролировать обстановку. Так, механик молодой, почти незнакомый («чужие» мысли в фоновом режиме: «Петрович, похоже, опять в деревню по бабам умотал, салажонка за себя оставил, под трибунал пойдет, дурачина старый»), тем лучше, еще и спросонья – выпустит без лишних вопросов. Хотя… оп, у нас тут пневматическая система самозапуска. Приходилось слышать и о таком… Точно, в реале это называлось И-152. Опытный, наверное… Рычаг высотного корректора стоит на «нормально», можно руку на газ…

Слева выше очень медленно (по меркам XXI века, разумеется) проползают, тысячах на двух с половиной, три девятки 88-х. Это не к нам, похоже к соседям. Справа, вдалеке, куда-то спешат по своим делам «карандашики» «дорнье», модель не разглядеть. Уж очень похожи они, все эти «дорнье», друг на дружку. Идут без истребительного прикрытия. Все точно как в книгах про ту войну. Кстати, зрение просто потрясное. У меня никогда такого не было. Вот это сон!

Командую «От винта!», не проснувшийся еще толком технарь шарахается в сторону. Опа – движок пошел! Истребитель медленно двинулся вперед. Похоже, тормоза шасси сняты – так тоже делали, наслышан. Не разогревая – времени нет! – выруливаю на старт. Взвожу пулеметы, благо всего пара и оба сверху. Не без труда, правда. Крупнокалиберные, однако. Глянув на бессильно повисшего полосатым пенисом колдуна[8], убеждаюсь в отсутствии ветра. Добавляю газ, движок ревет, ускорение вжимает в кресло. Трясет, кстати, не так чтобы очень. Видимо, мой «чато» еще и с усовершенствованными – двойными – демпферами на мотораме. Скорость набирает хорошо… ручку на себя – и отрыв, буквально через полторы сотни метров… С ревом вгрызаюсь в темно-голубое небо. Внушает! Какой все-таки потрясный сон!

Так, а вот это уже точно к нам. На фоне едва успевшего подернуться на западе темным еще намеком на голубизну неба четко вырисовываются знакомые силуэты. Сильно растянутые по горизонтали буквы «W» с двумя блямбами снизу. «Лаптежники»! То есть Ju-87[9]… Полная эскадрилья. Двенадцать, значитца, «штук». На где-то паре тысяч по высоте, до нас километров десять еще. Успеваю!

Набирая высоту, оглядываюсь по сторонам и вверх. «Юнкерсы», как им и положено, заканчивают замыкать свой круг и вот-вот начнут сваливаться в пике. Решили, очевидно, заходить ниже обычного. Поскольку зенитчики должны спать еще. Они и спят… На пятистах примерно метрах ухожу в вираж. До чего ж мы хороши в вираже! Точно какой-то из «не бисовых» И-15-х, «бис» – тот потормознее на вираже будет[10]. И скороподъемность, чувствую, выше. Класс! Часть тела, непосредственно соприкасающаяся с парашютом, исправно чует, как, перевернувшись на 180°, плавно входит в пике ведущий «моей» дюжины. И тебя, голубчик, вылечат… – бормочу сквозь зубы, разблокируя гашетку. Итак, смертельный номер! Впервые на арене… цирка, скажем так! Зрители, во всяком случае, точно собрались уже, помимо моего технаря, раззявы сонного… Вниманию почтеннейшей публики! Слабонервных просим удалиться! Перехват на строго перпендикулярном курсе с набором высоты ненормальным каким-то И-15-м пикирующего на недобрых шестистах верстах в час «лапотника»! Прицел – это для «чайников». Всем фюзеляжем располагаемся по линии прохождения несущейся на меня сверху разлапистой тушки… Едва успев превратиться, на совершенно неуловимое мгновение, в знакомый силуэт, с ревом мелькает серо-зелено-коричневым, такое чувство, метрах в двадцати всего перед капотом, ей-богу, не больше! Но я успел – мастерство не пропьешь и не прогуляешь – всего-то лишь на один короткий миг придавить гашетку. Тряхнуло точно не по-детски, и воздушным потоком, и очередью. Прочее – вопрос везения. При такой скорости мелькания не факт, что хотя бы одна пулька пришлась на «лапотника». На шести сотнях верст за одну семнадцатую секунды весь проскочил, а мы за секунду всего-то 25 пулек выпускаем из обоих стволов… Впрочем, шанс есть, и даже вполне. Оп, внизу взрыв… Первый готов! Набирая высоту, снова ухожу в вираж, и следующий «лапотник» мелькает сквозь мои трассы, теперь уже серо-голубым брюхом. И снова в вираж, очередной тоже, словно глухарь на току, занят только собой и своим пикированием, внизу снова взрыв, второй тоже готов, однако третий, похоже, выцеливает, видимо что-то в последний момент заметить успел и желает теперь угостить меня из курсовых… Хрен! Чуток задрав курносый капот, мой «чато» пропускает трассы перед собой, снова очередь, уже моя, и опять в вираж… Четвертый, похоже, раздумал пикировать, разворачивается на запад… Высота у них великовата для меня, я ж едва ли и тыщу набрать успел, а они на двух… не по уставу ихнему – должны были вообще на четырех с половиной заходить. Снизу снова тряхнуло взрывом… Что, и третий тоже?! Какой чудесный сон!!!