Элоиза Джеймс - Пленительные наслаждения

• Название: Пленительные наслаждения
• Автор: Элоиза Джеймс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2022
• ISBN: 5-17-014386-9

Перед вами – не просто любовный роман, но – прелестная, нежная, романтичная «комедия ошибок». Комедия любви и непонимания, страсти и сомнения! За кого выйдет замуж наивная богатая наследница – за легкомысленного повесу или за его серьезного, скромного брата? Обретет ли наконец счастье в любви надменный лорд, испытывающий странные трудности в отношениях с прекрасным полом? И наконец, неужели родовитый французский аристократ и вправду предложит руку и сердце бедной, но гордой англичанке, о которой мечтает денно и нощно?

---

– Ваши выводы нелогичны. Если Питер так строг по части приличий, это еще не значит, что…

– Ему не доставляет удовольствия целовать меня. Это точно. Может быть, он влюблен в кого-то еще?

– Сомневаюсь, – пожал плечами Квил после короткого раздумья, с облегчением отметив, что она успокаивается. – Он вообще редко ухаживает за женщинами. Одно время ему нравилась ваша подруга, леди Софи. Но я не замечал, чтобы он был в кого-то влюблен.

– Может, он был влюблен в Софи, пока она не вышла замуж, – печально вздохнула Габби. – А теперь его самого вынуждают жениться.

– Я не видел никаких признаков любви к ней, – произнес Квил, ощущая вину перед своей будущей невесткой – так близка она была к правде. Ну по крайней мере – наполовину.

– Как бы то ни было, Питер не испытывал никакого желания целовать меня. А без этого и без истинной любви я могу умереть!

Квил отрывисто засмеялся.

– Габби, вы не находите, что это напоминает мелодраму?

– Я отвергнута моим будущим супругом. Можете считать это мелодрамой, если вам угодно, с мостов бросаются и по меньшему поводу!

– Господи, о чем вы?

– Когда к нам приезжала на гастроли театральная труппа я была на спектакле. Героиня спрыгнула с моста или с балкона – точно не помню, – потому что ее суженый любил другую. Это была самая впечатляющая сцена.

– Чушь.

– А я вам говорю, это было потрясающе. Под конец я так плакала, что мой отец до смерти перепугался и на следующий вечер не взял меня с собой.

– Я бы тоже не взял, раз вы не получили удовольствия.

– Как не получила?! – вскричала Габби. – Это было замечательно! Это была необыкновенно тонкая пьеса о любви, о человеческих страданиях, особенно женских. Женские сердца гораздо нежнее мужских.

К удовлетворению Квила, ее настроение, несомненно, улучшилось. Лицо ее сияло.

– Возьмите Офелию, – продолжала Габби. – Она стала буйнопомешанной, когда ее отверг Гамлет. И она бросилась в реку. Помните то место, где он велит ей идти в женский монастырь? Питер смотрел на меня точно так же этой ночью!

Лицо Габби снова приняло горестное выражение. Она явно отождествляла себя с несчастной шекспировской героиней.

Квил ухмыльнулся:

– Позвольте спросить вас напрямик. Из-за того, что Питер вполне резонно не стал целовать вас на глазах у всего света, вы готовы принять ванну в Серпентайне [9]? Хотите, я прикажу кучеру свернуть? Правда, сегодня жуткий ветер, но я полагаю, это вас не остановит, если вы так отчаялись.

– Вы считаете, я делаю из мухи слона? – Габби хихикнула. – Это мой недостаток.

– Чертовски неудобный, – заметил Квил.

Габби посмотрела на него прекрасными зовущими глазами.

– Вы мне правду говорите, ну… что Питер хочет меня поцеловать? Я имею в виду – так же, как вы этого хотите.

Квил распрямился, как выскочившая пружина.

– Черт подери, с чего вы взяли, что я хочу?

Габби слегка вздрогнула.

– Вы об этом не говорите, но вы так смотрите…

– Все мужчины моложе девяноста – тоже. Ваше платье специально сделано, чтобы заставить их смотреть на вас.

– Когда вы смотрите на меня, я чувствую себя… неловко.

– Звучит не очень приятно.

– Но это так. Такое ощущение, как будто по коже бегают муравьи.

– Совсем плохо, – пробурчал Квил. – Прошу прощения. Постараюсь впредь не доставлять вам неприятных ощущений.

Габби сдвинула брови.

– Я не совсем точно выразилась. Вы так смотрите, будто целуете, – прошептала она, испугавшись собственной опрометчивости. – От вашего взгляда у меня возникает дрожь… вот здесь. – Она приложила руку пониже подреберья.

Ее слова, как облачко, проплыли в экипаже, вызвав некоторое замешательство.

Она ощутила легкое прикосновение к уху. Квил, впрочем, тотчас отодвинулся и улыбнулся:

– Ну, дрожь уже началась?

– Нет! – возмутилась Габби. – Перестаньте подшучивать надо мной, Квил! Я не должна была говорить вам это.

– Верно, – согласился он.

– Питер никогда не смотрит на меня так.

– Я уверен, он хочет поцеловать вас, Габби, – не сразу ответил Квил. Дай Бог, чтобы это было так, подумал он, одновременно надеясь на то, что этого не будет вовсе. – Просто Питер боится испортить вам репутацию.

Тогда она подняла на него свои очаровательные, широко посаженные глаза, как бы говоря своим взглядом: «Поцелуй меня!»

Квил улыбнулся и наклонился к ней.

– Вы всегда будете испрашивать поцелуя? – проговорил он небрежно, как о чем-то обыденном.

На этот раз Габби не успела возмутиться – он успокоил ее, прижавшись ртом к ее губам.

Квил целовал ее с той буйной сладостностью, которая накатывала на него всякий раз, когда он видел эти губы и сияющие глаза, когда слышал этот хрипловатый голос, льющийся и льющийся без конца. Взяв ее лицо в ладони, он подумал, что стоит, пожалуй, стянуть свой фрак с ее плеч, но вовремя остановился.

Что сейчас с ее лифом? Если он все еще спущен до талии, то достаточно одного движения его руки – и откроется дивная кремовая плоть.

Квил вздрогнул и впился в ее губы, превращая поцелуй в опасно страстную мольбу. Габби выгнулась и с тихим горловым стоном обняла его за шею. Фрак, соскользнувший с атласной глади плеч, упал на сиденье.

* * *

Квил тупо смотрел, как ежится пепел в камине, и недоуменно пожимал плечами. Как это могло случиться? Не иначе в приступе безумия. Этим хоть как-то можно себя оправдать. Он представил шокированное лицо Питера. Может, купить билет в Персию? Или на Северный полюс? Нет, теперь этот вариант отпадает. Не ласкал бы свою будущую невестку, оголенную, в экипаже, тогда еще мог бы исчезнуть безнаказанно.

Квил хотел рассказать все Питеру – разумеется, без лишних подробностей.

От одного воспоминания о том мгновении – хотя до просветления, конечно, прошло не одно мгновение – у него участилось дыхание и панталоны стали неудобно тесны.

Дверь кабинета тихо отворилась.

– Кодсуолл сказал, у тебя ко мне разговор? – Квил обернулся. Прежде чем он открыл рот, Питер уже закрыл за собой дверь и произнес: – Все, это конец, Квил.

В голосе брата звучало неприкрытое презрение, карие глаза светились гневом.

От ощущения своей вины и предательства у Квила внутри все перевернулось.

– Я признаюсь, что…

– Я не могу этого сделать! – продолжил Питер с несвойственной ему свирепостью. – И не сделаю!

– Не сделаешь?! Чего не сделаешь?

– Я не женюсь на этой… на этой… Габриэле Дженингем, – с отвращением выговорил ее имя Питер. – Я думал, что смогу. Но она…

Квил чувствовал, что на его брата опять накатывает истерика, после чего он обычно замыкается в себе. Такие состояния у него могли тянуться неделями. Питер продолжал разбрызгивать свои горести, словно едкую кислоту.

– Она толстая и неуклюжая. И практически…

Квил едва не задохнулся.

– И не толстая, и не неуклюжая.

– Не возражай! – простонал Питер и принялся мерить шагами комнату. – Она неряха, Квил. Самая настоящая неряха. Даже хуже – у нее нет никакого чувства такта. Я не представляю, как можно провести с ней всю жизнь! Ты был с ней лишь несколько минут, а я весь вечер. Боже, до чего же она болтлива! И мелет, и мелет, не переставая, как мельница. Клянусь, я таких еще не встречал. Тиддлбенд с Фолджером молчали, как глухонемые. Когда она ушла, Фолджер высказался по поводу ее манер – ее редкой непосредственности.

– Что в этом плохого?

– Это был ясный намек. Она болтушка, и мой друг не хотел говорить об этом прямо. Слава Богу, что его не было в салоне, когда Габби уронила свой лиф. – Питер задумчиво пнул горящую головешку. Тут же выругался и с визгом отскочил от камина. – Посмотри! Ты видишь мой ботинок?

Квил не ответил. Он никогда не отвечал на подобные вопросы брата.

– Я не женюсь на ней, – продолжал Питер. – Я вообще не хочу связывать свою жизнь с женщиной. И отец не может заставить меня, ты знаешь.

– Разумеется, учитывая его теперешнее состояние, – пожал плечами Квил.

– Я как-то выпустил это из виду. – Питер, казалось, даже воспрянул духом. Затем снова принялся пинать головешки, не замечая сажи на своих сверкающих ботинках. – Эта мысль не покидает меня с того момента, как ты увез ее домой. Джентльмену не пристало расторгать помолвку, но я убежден, меня не осудят слишком сурово при данных обстоятельствах. Я не могу сказать, что Габби мне неприятна. Нет, я даже мог бы увлечься ею. И мне доставило бы удовольствие прививать ей вкус к моде, но…

Квил молча выжидал. Брат вдруг показался ему очень инфантильным.

– Но я не могу вынести саму мысль о женитьбе. Я просто не представляю, как можно жить с подобной женщиной в течение… Нет, я не женюсь на ней! И отец…

Питер снова прервался, вспомнив о состоянии здоровья виконта.

– Когда ты наконец повзрослеешь? – произнес Квил раздраженно. – Можно подумать, тебя отправляют на каторгу.