Ольга Кузьмина - Республика Святой Софии

• Название: Республика Святой Софии
• Автор: Ольга Кузьмина
• Издательство: Вече
• Жанр: Публицистика
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9533-2702-2

Господин Великий Новгород — всем известно это гордое имя города-государства. Но было у него еще одно название — Республика Святой Софии.

Итак, что представлял он собою: демократическую вечевую республику или «русский Ватикан», теократическое государство во главе с архиепископом? Это лишь один из неожиданных вопросов, возникающих сегодня. Есть и другие: на чем покоилось величие и богатство крупнейшего города Древней Руси? Почему Новгород называют столицей русских скоморохов и юродивых? Кем были средневековые новгородцы: хранителями древнего язычества или искренними православными христианами? Наконец, кем была для новгородцев Святая София Премудрость Божия — ипостасью Творца или сокрытой языческой богиней-берегиней города?

Ответы на эти вопросы открывают совершенно новые пласты отечественной истории.

---

2.2. Архиепископ Алексий и движение стригольников в Новгороде

Происхождение архиепископа Алексия неизвестно. Бесспорна лишь его связь с Деревяницким монастырем, в который он и вернулся в конце своей политической деятельности. Возможно, Алексий был родом из Плотницкого конца, на землях которого стоял этот монастырь. Весьма вероятно, что после возвращения Моисея на владычную кафедру Алексий пришел с ним из Деревяницкого монастыря и стал ключником Святой Софии. Следовательно, Алексий являлся доверенным лицом Моисея и разделял его взгляды.

Владычество Алексия началось со смуты в Новгороде. Жители Славенского конца, нарушив обычай, явились на вече в доспехах и силой сменили посадника, который был с Софийской стороны. Летописец не сообщает нам о причинах, заставивших славлян поступить против законов вече. В результате Софийская сторона поднялась против Славенского конца. «И съиха владыка Моисеи из манастыря и Олексеи, поимя с собою анхимандрита и игумены, благослови я, рек: „дети, не доспейте поганым похвалы, а святым церквам и месту сему пустоты; не съступитеся бится“. И прияша слово его, и разидошася; и взяша села Селивестрова на щит, а иных сел славеньскых много взяша; много же и невиноватых людии погибло тогда; и даша посадничьство Миките Матфеевичю, и тако смиришася…»[562]

В этом же 1359 г. жителями Людогощей улицы, находящейся на Софийской стороне, был поставлен памятный крест. На стволе креста была вырезана надпись: «Господи Иисусе Христе, помилуй <ны> и вся христьяны, на всяком месте молящася Тобе верою, чистым сердцем, и рабом Божиим помози, поставившим крест сий, людгощичам…»[563] В композиции креста главным является сюжет «Деисис». В православном представлении Деисис — это молитвенное предстояние святых во главе с Богородицей и архангелов за христиан на Страшном суде перед Вседержителем[564]. Следовательно, крест этот можно рассматривать как покаяние победившей стороны за всех погибших невинных людей в ходе разграбления сел Славенского конца. Ведь им пришлось бы отвечать за эти убийства перед Богом на Страшном суде. Людогощенский крест — это вещественная молитва и одновременно знак гражданского примирения.

В произошедшем конфликте стоит обратить внимание на тот факт, что для усмирения гражданской смуты потребовалось вмешательство отошедшего от дел владыки Моисея — именно он выступил перед вооруженными новгородцами. Новоизбранный архиепископ Алексий и архимандрит Юрьева монастыря лишь сопровождали старого владыку. Летопись Авраамки прямо заявляет, что «приеха Моисей владыка из монастыря, и повеле Алексею и с архимандритом ити на вече и благословити народ»[565]. Вспомним, что Моисей ушел в Михайловский монастырь на Сковородке, построенный им на землях Славенского конца. Вероятно, на вече славляне предприняли попытку сохранить за собой власть в Новгороде и после ухода Моисея.

Избранный по жребию архиепископ Алексий, видимо, еще не пользовался большим авторитетом в городе. К тому же Алексий был простым монахом, то есть по церковной иерархии уступал своему окружению — попам и игуменам, не говоря уже об архимандрите. Алексий понимал, что ему необходимо срочно повысить свой авторитет. Однако поставление нареченного владыки задерживалось. Новгородцы отправили послов к митрополиту Алексию и, видимо, выяснили, что тот находится в плену в Киеве.

Дело в том, что еще в начале 1358 г. митрополит решил «явочным порядком» утвердиться в Киеве, который находился в это время под влиянием Литвы. Алексий действительно именовался митрополитом Киевским и всея Руси, хотя с 1354 г. престол русских митрополитов был официально перенесен во Владимир. По этому поводу Константинопольский патриарх даже составил особую грамоту, в которой писал, что поскольку «по смутам и тревогам настоящего времени» Киев подвергся «бедственному состоянию», и «священноначальственные предстоятели России» не имеют здесь «надлежащего и подобающего им содержания», то поэтому они «переселились в святейшую ее епископию Владимирскую, которая в состоянии доставить им место для пребывания и удовлетворение всем нуждам. Таким образом переселились в нее святейший митрополит Русский кир Феогност и прежде него другие два, считаясь епископами, как и следовало, Киевскими и этим оказывая Киеву предпочтение, потому что там, как выше сказано, был издревле престол митрополии, а имея местопребывание и проживая во Владимире, равно как и управляя всеми делами и получая средства для жизни из Владимира»[566].

Митрополит Алексий был вправе претендовать на Киев как на часть своей митрополии. Однако к моменту появления Алексея в Киеве там уже был свой иерарх — ставленник великого князя Ольгерда митрополит Роман. Соперник Алексия также был утвержден в Константинополе, причем, по свидетельству автора Жития митрополита Алексия, за крупную взятку. Сам патриарх Филофей оправдывал поставление Романа в своей грамоте: «Так как правящий Литовскою страною князь худо был расположен к святейшему митрополиту Киевскому и всей Руси кир Алексию и готов был лучше страдать или убежать, нежели иметь такого митрополита и подчинять ему духовно свою область и страну, а желал, чтобы самая страна его была возведена в митрополию и была управляема и заведываема чрез собственного митрополита по удостоению священного и великого Собора, то Собор, опасаясь, чтобы не случилось чего-либо необычайного и чтобы этот многочисленный народ не причинил духовной опасности и вреда для всего великого тела святой Церкви, поставил избранного там и признанного достойным посвящения митрополитом той страны по желанию народа, по тамошним нуждам и по намерению правящего князя»[567].

По приказу Ольгерда приехавший в Киев митрополит Алексей был схвачен и около двух лет провел в темнице. Поэтому новгородский владыка для своего повышения в церковной иерархии отправился к тверскому епископу Федору, который сделал его дьяконом, а затем попом.

В 1360 г. на Русь возвратился митрополит Алексий, бежавший из литовского плена. Новгородский архиепископ сразу же отправился к нему во Владимир: «Поиха Олексеи на поставление владычества в Володимир, позван послы от митрополита; а с ним бояре новгородчкыи: Олександр посадник, Юрьи Еванов»[568]. В это время великим князем Владимирским стал Дмитрий Константинович Суздальский. При нем «поставлен бысть Алексии, архиепископ Новуграду, июля 12, митрополитом Алексием, и приеха владыка в Новград»[569]. Следом за ним великий князь Дмитрий Константинович прислал в Новгород своих послов и наместников, «и посадиша наместьникы княжии у себе новгородци, и суд им даша, домолвяся с князем»[570]. Новгород принял великого князя Дмитрия Константиновича.

Сразу же после возвращения из Владимира владыка Алексий поехал в Псков: «Бысть мор силен в Плескове, и прислаша послове плесковици к владыце с молбою и челобитьем, чтобы, ехавши, благословил бы еси нас, своих детей, и владыка, ехав, благослови их и город Пьсков с кресты обходи, и литургии три совръши, прииха в Новъград, а плесковицам оттоле нача лучши бывати милость божиа, и преста мор»[571]. Эта поездка укрепила позиции новгородского архиепископа в Пскове. В дальнейшем псковичи присылали к Алексию своих послов для решения церковных дел, а сам владыка в свой очередной подъезд в 1373 г. благополучно ездил в Псков.

В это время в Орде началась «великая замятня» — борьба ханов-чингизидов за власть. Смутой воспользовался митрополит Алексий, который фактически возглавил боярское правительство Московского княжества при малолетнем князе Дмитрии Ивановиче. В 1362 г. митрополит добился ярлыка на великое княжение для Дмитрия Московского. Отношения Новгорода с новым великим князем осложнились в 1366 г., когда новгородские ушкуйники прошлись по Волге до Нижнего Новгорода, грабя купцов. «И за то великий князь Дмитрии Иванович разгневася и разверже мир с Новымгородом»[572]. Новгородцы отправили к великому князю посольство, оправдались и «докончали» мир. Дмитрий Иванович прислал в Новгород своих наместников. Молодому московскому князю была необходима поддержка богатого и могущественного Новгорода в борьбе за великий стол. Однако митрополит Алексий, укреплявший не только власть московского князя, но и свою собственную, не пожелал мириться со льготами новгородской церкви, пожалованными патриархом владыке Моисею.

Новгородский архиепископ Алексий вслед за Моисеем стал носить полиставрий. Митрополит потребовал от новгородского владыки снять кресчатые ризы, но его приказы были проигнорированы. Тогда митрополит пожаловался патриарху, и в 1370 г. патриарх Филофей прислал в Новгород грамоту, в которой подробно объяснял, почему новгородский архиепископ должен сложить кресты с фелони: «Ты знаешь, что бывший прежде тебя епископ Новгородский принял от Божественного, священного и великого Собора честь носить на фелони своей четыре креста; но такое право Божественный Собор предоставил ему одному, с тем, чтобы он один, которому оно даровано, им пользовался, а не всякий епископ Новгородский. Между тем мерность наша узнала, что ты, поступив против положения и канонического обычая, принял то, на что не имел никакого права, и носишь на фелони своей четыре креста»[573].