Генри Мортон - Лондон. Прогулки по столице мира

• Название: Лондон. Прогулки по столице мира
• Автор: Генри Мортон
• Издательство: Эксмо; Мидгард
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-699-30746-3

О Лондоне написано множество книг, каждая из которых открывает читателям свой собственный Лондон. Среди всех, кто писал об этом городе, Генри В. Мортон — едва ли не самый обстоятельный и, вне сомнения, самый поэтичный автор. По выражению британского обозревателя К. Филдса, «в кем сочетались зоркость журналиста, восторженность поэта и горячая любовь к своей стране, ее прошлому и настоящему». «Лондон» Мортона — книга, от которой невозможно оторваться, пока не дочитаешь до конца.

---

Инспектор согласился со мной в том, что черный Лондон — нечто неожиданное и неведомое. Сравнивать лондонские «черные» кварталы с нью-йоркским Гарлемом не совсем корректно: ведь здешние цветные — сплошь мужчины, ни о какой семейной жизни не идет и речи. Цветное население Лондона состоит из юношей-студентов, мужчин, числящихся студентами, и нелегальных иммигрантов мужского пола из африканских государств и зависимых территорий.

На танцплощадке я заметил нескольких лощеных типов с сигарами, явно местных вожаков, которых раньше (и позже) встречал в Гайд-парке, где они витийствовали о несправедливости белого мира по отношению к черным. На танцах, как мне показалось, они охотно забывали свои обиды на мир белых.

Я спросил инспектора, много ли преступников среди чернокожих. Его ответ был краток, но весьма выразителен.

— А как по-вашему, министерство по делам колоний понимает, чем рискует? — уточнил я.

— Спросите меня о чем-нибудь другом, — усмехнулся инспектор.

Глава одиннадцатая Музей мадам Тюссо и Британский музей

Я осматриваю Риджентс-парк, посещаю зоопарк и музей восковых фигур мадам Тюссо. Вспоминаю старый Каледонский рынок и сожалею о том, что его больше не существует. Отправляюсь в Британский музей, где осматриваю Милденхолльский клад и корабельное погребение Саттон Ху, и присутствую при операции в одной лондонской больнице.

1

Поклонники принца-регента (полагаю, таковых сегодня немало, судя по тому, какой популярностью пользуется мебель в стиле эпохи Регентства), вероятно, согласятся с тем, что одним из его выдающихся достижений на ниве градостроительства стала Риджент-стрит. Это одна из самых красивых улиц Лондона, без нее уже представить город так же невозможно, как изображать Вест-Энд крохотным, ничем не примечательным квартальчиком. В добрый для Лондона час регент принял решение построить себе дворец на Мэрилебон-Парк-Филдс и соединить его длинной и широкой, подходящей для церемониальных шествий улицей с дворцом Карлтон-хаус. За образец были взяты те замечательные улицы, которые приблизительно в ту же пору строил в Париже Наполеон.

Риджент-стрит пролегла через район жутких трущоб, базаров и старых постоялых дворов, где бандиты с большой дороги прятали награбленное добро, и через заболоченную местность, где еще совсем недавно любители охоты вроде генерала Оглторпа стреляли вальдшнепов. Дворец регента так и не был построен, но я уверен, что его планировали возвести в том месте Риджентс-парк, где сегодня находится Сад роз королевы Марии. Дворец Карлтон-хаус, где «Принни» развлекал своих друзей и многочисленных любовниц, полностью исчез, если не считать нескольких колонн, которые ныне поддерживают портик здания Национальной галереи и часовню Букингемского дворца.

Изящный изгиб Риджент-стрит в том месте, где она, пересекая площадь Пиккадилли-Серкус, уходит в сторону Оксфорд-Серкус, — одно из красивейших мест Лондона. Даже реконструкция не смогла лишить улицу очарования. Архитектор Нэш был вынужден пойти на такую планировку в связи с невозможностью выкупить ряд частных владений к востоку от новой дороги. Столкнувшись с суровой необходимостью, он весьма умело обратил ее во благо и чрезвычайно удачно обогнул эти владения. Нэш был валлийцем из Кардигана, и это Княжество[50], вне всяких сомнений, гордится своим талантливым сыном, внесшим столь заметные изменения в облик столицы; ведь Риджент-стрит следует рассматривать не иначе как «королевскую милю», ведущую к террасам Риджентс-парк.

Это единственный парк в Англии, а возможно, и в любой другой стране, спланированный с учетом архитектурных особенностей его окружения. Риджентс-парк был первым дачным пригородом Лондона. Говоря о Риджентс-парк, мы подразумеваем не только парк, но и расположенные по соседству дома. Если кто-то называет местом своего жительства Риджентс-парк, это вовсе не означает, что он живет в палатке или под деревом; при этом если нам говорят, что кто-то живет в Гайд-парке, мы либо относимся к подобным словам с недоверием, либо считаем, что имеется в виду Найтсбридж или Бейзуотер.

Нэш строил дома и террасы Риджентс-парк согласно единому, гармоничному плану; хотя его творения часто подвергались резкой критике, этот последний всплеск классицизма производит весьма сильное впечатление. Посещая Риджентс-парк, я всякий раз поражаюсь тому, сколь искусно Нэш приспособил античные архитектурные формы к потребностям английского дворецкого.

В облике Риджентс-парк есть нечто изысканно-аристократическое, и порой кажется, что Нэш каким-то образом сумел перенести Афины в Итон. Город Бат был построен теми, кто умел читать по-гречески и по-латыни, а Риджентс-парк представляется мне великолепным переводом с этих древних языков. Я был знаком с некоторыми из его обитателей; к моему великому удовольствию, меня неоднократно приглашали туда на ленч, чай и обед. Оказавшись по ту сторону великолепного фасада, я приближался к расположенной за огромными колоннами квартире какой-нибудь старой леди, — и частенько ловил себя на мысли, что мои ощущения можно сравнить с ощущениями человека, устроившего себе приют в дальнем углу съемочной площадки фильма «Последний день Помпеи».

И все же, думаю, в нынешнюю эпоху серой обыденности нам следует быть благодарными за все, столь же изысканное и незаурядное, как Риджентс-парк, эта лебединая песня «первого джентльмена Европы».

На днях я побывал в Риджентс-парк и увидел огромное поле, на котором и молодежь и пожилые люди играли в крикет. Не знаю, сколько игр происходило одновременно, но смею утверждать, что все поле было усеяно игроками. Еще я увидел озеро, по водной глади которого плавали маленькие яхты, а также игровую площадку, где детишки выпускали свою поразительно неистощимую энергию, раскачиваясь на качелях или копаясь в песочницах.

Видел я и театр под открытым небом, где под аккомпанемент фортепьяно танцевала в полном одиночестве изящная девушка в черной вуали. Она репетировала танец из какой-то шекспировской пьесы. Затем я посетил Сад роз королевы Марии. Это настоящий музей роз, который отличается от других музеев тем, что если вам очень понравился какой-либо экспонат, вы можете записать его название (на всех деревьях и кустах есть аккуратные бирочки), пойти в питомник, купить рассаду и высадить ее в собственном саду. Держу пари, что этот музей не оставит равнодушным даже самого нерадивого садовника, а уж цветоводу он покажется сущим раем.

Как и любой другой лондонский парк, Риджентс-парк несомненно отражает национальный характер. Я имею в виду отсутствие всякого интереса к скульптуре. В Лондоне произведения этого вида искусств всегда персонифицированы, причем личность, увековеченная в скульптуре, непременно должна совершить нечто выдающееся. Наткнувшись на какую-нибудь неизвестную статую, люди часто спрашивают: «А чем он знаменит?» Стоит ли удивляться тому, что наши улицы переполнены статуями государственных деятелей и конных воителей?

В парке имеется лишь несколько достойных внимания скульптур, среди которых «Гилас и нимфа» в Сент-Джонс-Лодж-Гарденс и очаровательный фонтан «Мальчик с лягушкой» неподалеку от Сада роз; прочие не заслуживают упоминания. Фонтан очарователен: маленький обнаженный мальчик сидит на земле, рядом с ним присела лягушка, изо рта которой бьет вода, и струя попадает прямо в подставленную ладонь ребенка. Этот фонтан чем-то напоминает римский Fontana delle Tartarughe (фонтан с черепахами).

Затем я отправился в зоопарк. Это удивительное место. Здесь поддерживается образцовый порядок. Обитатели зоопарка явно чувствуют себя вольготно, что вполне естественно для страны, жители которой обожают животных. К тому же здесь они находятся в гораздо большей безопасности, нежели в естественной среде обитания. Если бы меня попросили указать мой любимый уголок зоопарка, я бы, конечно, назвал аквариум. Цветовая гамма подводных ландшафтов с их невероятного вида обитателями, миниатюрные, закованные в броню монстры, на создание которых Природа потратила столько трудов, вычурные морские языки, подрагивая, скользящие вверх и вниз в толще воды, мрачный глаз осьминога, спрятавшегося за камнем, небольшие морские коньки, похожие на брошенные в воду шахматные фигуры, — все это производит незабываемое впечатление.

Посещая зоопарк, я — всякий раз безуспешно — пытаюсь отыскать одного странного человека, с которым познакомился во время войны. Он был художником-анималистом — и убежденным противником вегетарианства. Впервые мы встретились в террариуме, где во время войны «нейтрализовали» некоторых особо опасных змей — из опасений, что, если в террариум попадет бомба, они могут выбраться наружу, в Риджентс-парк. В течение многих лет этот человек увлекался приготовлением блюд из необычных животных. Когда в зоопарке испускал дух аллигатор или жираф, он приходил и просил разрешения забрать домой часть тела умершего животного, чтобы приготовить какое-нибудь экзотическое блюдо.