Джим Батчер - Холодные деньки

• Название: Холодные деньки
• Автор: Джим Батчер
• Жанр: Ужасы и Мистика

Гарри Дрезден ЖИВ!

После того, как был убит таинственным противником, проложил себе путь через царство между жизнью и смертью, и вернулся обратно в мир смертных, Гарри понял, что, возможно, смерть была не так уж и плоха. Потому теперь он больше не Гарри Дрезден — единственный профессиональный чародей в Чикаго.

Он теперь Гарри Дрезден — Зимний рыцарь Мэб, Королевы Воздуха и Тьмы. После того, как у Гарри не осталось другого выбора, кроме как дать клятву верности, Мэб не собиралась позволить чему-то столь незначительному, как смерть, украсть приз, который она стремилась заполучить так долго. И каждое её слово стало для него приказом — что бы она ни требовала сделать, куда бы ни велела пойти, кого бы ни приказала убить.

Угадайте, кого Мэб закажет в первую очередь?

Конечно, это не будет обычным, повседневным убийством. Мэб хочет, чтобы её новый миньон совершил невозможное: убил бессмертного. Неплохое задание, а? И что ещё хуже, возникла растущая угроза от непостижимого источника магии, который может создать Гарри такие проблемы, по сравнению с которыми смерть похожа на праздник.

Окружённый старыми и новыми врагами, Гарри должен собрать своих друзей и союзников, предотвратить уничтожение бесчисленных невинных людей, и найти выход из своего вечного рабства, прежде чем новоприобретённые силы лишат его того единственного, что он ещё может назвать своим…

Его души.

---

Мерцающие огни в глазницах разгорелись до нормального размера.

— Не волнуйся, босс, — с состраданием сказал Боб. — Не стану.

— Хитрая бестия.

— Ладно, поехали! — сказал Боб. — Единственная возможность убить бессмертного находится в некоторых особых местах.

— И ты знаешь такое место? Где?

— Ха, ты уже рассуждаешь по-человечески. Есть больше, чем три измерения, Гарри. Не все места расположены в пространстве. Некоторые из них — это места во времени. Их называют конъюнкции.

— Я знаю о конъюнкциях, Боб, — сказал я с досадой. — Это когда звёзды и планеты выстраиваются в линию. Тогда их можно использовать для поддержания сверхмощной магии.

— Это один из путей рассмотрения конъюнкции, — сказал череп. — Но звёзды и планеты в конечном счёте всего лишь измерительные вешки, используемые для описания положения во времени. И это один из способов воспользоватьсяконъюнкцией, но они делают также и другие вещи.

Я задумчиво кивнул:

— И есть конъюнкция, когда бессмертные уязвимы?

— Надо же, сообразил; возьми с полки пирожок. Каждый год.

— И когда же?

— В ночь на Хэллоуин, разумеется.

Я ударил по тормозам и прижал машину к обочине дороги.

— Повтори?..

— Хэллоуин, — повторил Боб трезвым голосом. — Это когда мир мёртвых ближе всего к смертному миру. Все — все, находящиеся в этом мире — смертны на Хэллоуин.

Я издал низкий, медленный свист.

— Я сомневаюсь, что есть больше, чем пара живых людей, кто знают об этом, Гарри, — сказал Боб. — И бессмертные позаботятся, чтобы так и оставалось.

— Почему они так беспокоятся? — спросил я. — Я имею в виду, почему бы им просто не светиться в ночь на Хэллоуин?

— Потому что, когда они… — он издал разочарованный звук. — Это трудно объяснить, потому что ты не имеешь правильных концептуальных моделей. Ты вряд ли можешь вычислять в четырёх измерениях.

— Я думаю, математику ребята проходят в подростковом возрасте. Прекращай насмешки и попытайся.

— Хэллоуин — это когда они питаются, — сказал Боб. — Или… подзаправляются. Или работают вхолостую. Это всё вроде одно и то же, я только передаю небольшую часть этого. В ночь на Холлоуин их бессмертная сущность может быть изменена. Они набирают энергию, и в эту ночь они могут получить новую силу. Чаще всего они крадут крошечные кусочки этой силы у других бессмертных.

— Те уроды — Кеммлериты и их Темносияние, — выдохнул я. — То была ночь Хэллоуина.

— Вот именно! — сказал Боб. — Этот ритуал должен был превратить одного из них в бессмертного. Там то же самое правило действует — это единственная ночь в году, когда это действительно может произойти. Я сомневаюсь, что все они знали, что это должно было быть в ту ночь. Но держу пари, что Коул знал. Парень реально жуткий.

— Определённо нуждаюшийся в смирительной рубашке и лекаре. — Я теребил свои слишком длинные, слишком спутанные волосы пальцами, размышляя. — Таким образом, на Хэллоуин они являются сюда? Все до одного?

— Любой из них… Единственное близкое слово, которое я могу подобрать — «пробуждение». Бессмертные не всегда движутся через поток времени с той же скоростью, как Вселенная. С твоей точки зрения, это выглядит, как будто они бездействуют. Но это не так. Ты просто не можешь воспринимать истинное состояние их существования должным образом.

— Они здесь</i, — сказал я медленно, — питаются и воруют друг у друга маленькие кусочки энергии.

— Правильно.

— То есть околачиваются, выпрашивая сладости?

— Понятное дело, — сказал Боб.— Откуда, ты думаешь, это пошло?

— Тьфу, всё это время? Жутко не хочется верить, — сказал я.

— Думаю, весь обычай празднования Хеллоуина был создан вторым или третьим по счёту Мерлином Белого совета. И это настоящая причина, по которой люди начали носить маски в эту ночь, вплоть до наших дней. И сделано это было для того, чтобы любой голодный бессмертный, прибывший за силой, мог дважды подумать до того, как поглотить кого-то. В конце концов, они никогда не могли быть уверены в том, что личность за маской не была ещё одним бессмертным, заманивающим их.

— Хэллоуин завтра ночью, — сказал я. Вывеска банка, мимо которого я проезжал, подсказала мне, что время уже за два часа. — Или, скорее, сегодня. Технически.

— Какое совпадение, — сказал Боб. — Кстати, с Днём рождения. Я ничего тебе не захватил.

Кроме, возможно, моей жизни.

— Всё путем. Я вроде как уже отпраздновал.— Я потёр челюсть. — Так… если я подберусь к Мэйв в ночь Хеллоуина, то смогу её убить.

— Ну, — увильнул от прямого ответа Боб, — по-любому, ты можешь попробовать. Технически это возможно. Но это не означает, что ты достаточно силён, чтобы провернуть такое.

— Сколько именно у меня в запасе времени? Когда заканчивается ночь Хеллоуина? — спросил я.

— С первой естественной утренней песней птицы, — быстро ответил Боб. — Певчей птицы, петуха — без разницы. Началась песня — ночь закончилась.

— О, отлично. Крайний срок. — Я прищурил глаза, задумавшись. — Тогда у меня есть чуть больше двадцати четырёх часов, — пробормотал я. — И всё, что я должен сделать, — найти её, а она может быть где угодно в этом мире или в Небывальщине, доставить её сюда, затем взять над ней верх, и проделать всё это, не дав ей сбежать или убить меня первой. Просто.

— Ага. Практически невозможно, но просто. И, по крайней мере, ты знаешь, когда и как, — сказал Боб.

— Но ни на шаг не приблизился к «почему».

— В этом я тебе не помогу, босс, — сказал череп. — Я дух знаний, а предпосылка, с которой мы имеем дело, не имеет никакого смысла.

— Почему не имеет?

— Потому что в этом нет никакого смысла, — невесело ответил Боб. — Поскольку, когда Мэйв умрёт, просто появится другая Мэйв.

Я нахмурился:

— Что ты имеешь в виду?

Боб вздохнул:

— Ты всё ещё думаешь о королевах Феерии как об определённых личностях, Гарри, — ответил Боб. — Но они не люди. Это мантии силы, роли, должности. И личность в них, как правило, взаимозаменяемая часть.

— Это как стать Зимним Рыцарем?

— Именно, — ответил Боб. — Когда ты убил Слейта, мантия просто перешла к тебе. Так же и с королевами Феерии. Мэйв носит мантию Зимней Леди. Убей ее, и просто появится новая Зимняя Леди.

— Возможно, именно этого и хочет Мэб, — предположил я.

— Не подходит, — сказал Боб.

— Почему? — спросил я.

— Потому что мантия изменяет того, кто её носит.

У меня всё захолодело внутри.

Я не Ллойд Слейт.

Он тоже не был. Поначалу.

— Не важно, кто именно это будет, — продолжил Боб. — Со временем он изменится. И однажды, ты не заметишь разницы между Мэйв и ее преемницей. Это будет новая Мэйв. Такая же, как прежняя.

Я сглотнул.

— Так… Так значит Лилия, принявшая мантию Летней Леди, после того, как я убил Аврору…

— Когда это было? Лет десять назад? Её уже нет, либо скоро не будет, — сказал Боб. — Дай ей ещё десять лет, а лучше — двадцать, и она вполне может стать Авророй.

Я помолчал. Потом спросил:

— Со мной это тоже должно случиться?

Боб снова ответил уклончиво:

— Ты… Наверное, уже начал это ощущать. Гм, мощные порывы. Сильные эмоции. Что-то типа того. Это уже началось. И оно не пройдёт.

Он снова изобразил, будто вздрагивает:

— Прости, босс.

Я осмотрел свои растопыренные пальцы.

— Итак, даже если я порву эту Мэйв, вылезет другая. Может, не в ближайшие десять лет, но это произойдёт.

— Бессмертных не волнуют десятилетия, босс, — сказал Боб. — Для них это как несколько недель для тебя.

Я задумчиво кивнул:

— Тогда, возможно, весь вопрос — в сроках.

— Как это?

Я пожал плечами:

— Чёрт. Если б я только знал, но это единственная вещь, которую я могу придумать. Может, Мэб хочет «менее мэйвистую Мэйв» на ближайшие несколько лет.

— Почему? — спросил Боб.

Я зарычал:

— У меня уже есть одно «почему». Мне не нужно, чтобы ты ещё добавлял. — Я побарабанил пальцами по рулю. — Почему Мэб не сделает это сама?

— О, значит, тебеможно добавлять эти «почему». У тебя путаные правила, Гарри.

Я проигнорировал это с презрением.

— Я серьёзно. У Мэб достаточно силы. Что останавливает её от того, чтобы разорвать Мэйв в клочья?

— Что-то? — предположил Боб.

— Не могу поверить, что я пожертвовал смокингом ради такого блестящего анализа.

— Эй! — сказал Боб. — Я только что сообщил тебе кое-что настолько ценное, что может спасти твою жизнь! Ну, или убить тебя!

— Ага, — вздохнул я. — Сообщил. Но этого недостаточно. Мне нужно больше информации.

— У тебя же здесь есть несколько знакомых, — сказал Боб.

Я зарычал:

— Мой физиотерапевт, с которой я знаком целых три месяца, чуть не умерла сегодня вечером, потому что появилась со мной на вечеринке — и это притом, что Мэб наблюдала через моё плечо, как рефери.