Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни

• Название: Любовь как закладная жизни
• Автор: Ольга Горовая
• Жанр: Современные любовные романы

Десять лет назад их объединил случай, ее беда и чужая жадность. А разъединяла целая жизнь. Два человека из разных миров: Вячеслав Боруцкий — бандит, заправляющий криминалом города, и Агния Сотенко — сирота, собирающаяся стать оперной певицей. Они нашли друг в друге то, чего никто из них не искал и не мог предположить. А спустя несколько лет — потеряли столько, что не каждый сможет вынести. Можно ли забыть о боли и собственной вине? Можно ли исправить чужое зло, переломившее жизнь надвое? И можно ли победить в себе зависимость, которую никогда и не думал начинать?

Кто-то бы сдался и опустил руки, но эти двое слишком упрямы, чтобы хотя бы не попробовать.

---

Вячеславу даже весело стало. Вот не видел он еще, чтоб кто-то так вырубался. Целиком и полностью. Ну, если только по голове не огреть чем-то тяжелым перед этим. Видно слишком много всего навалилось на его девочку в этот день, не удивительно, что малышка не выдержала. Да и сколько она под горячей водой проторчала еще, пока он в аптеку мотался. Тоже, небось, добавило.

Он отнес ее в комнату, потоптался какое-то время перед диваном, и сам ощущая, что чё-то и он тормозит не по-детски. Но так и не придумал, как расстелить тот не разбудив при этом малышку. Плюнул на все, взял плед, переброшенный через спинку, укутал ее прямо поверх полотенца и осторожно устроил на диване. Бусинка только вздохнула и поерзала, словно удобней зарываясь в этот кокон из одеяла и полотенца. Вячеслав посмотрел на нее минуту и сел рядом. Вытащил сигареты из кармана джинсов, которые натянул, когда выбрался из ванны, и сжал одну зубами, не прикуривая. Снова глянул на девчонку через плечо, хрустнув пальцами от того, что сжимал кулаки, не позволяя себе ее тронуть, провести рукой по щеке, чтоб вытереть кали воды, стекающие с волос. Посмотрел на свои руки и понял, что лыбится, так до конца и не веря что все: тормоза-то отпущены, по ходу. И он может дотронуться до своей Бусинки, когда только не припечет.

Только после всех этих месяцев — не верилось. Вот не верилось и все тут, блин. И что она его не шуганулась после всего, и что сама потянулась. У него даже сейчас от этого внутри полыхнуло огнем. И от того, как она его имя простонала, когда кончила. Первый раз в жизни, по ходу.

Вячек…

Вот кто его Бусинку раскусить может? То не заставишь ее «выкать» перестать, то придумает такое.

Вячеслав покачал головой, разминая мышцы шеи.

Его так в жизни никто не звал, с самого детства. Того, о котором он и не помнил ничего толком. Боров, по имени-отчеству обращались. Ну, Славкой, на крайняк, Федот мог кликнуть или кто-то из партнеров.

Но Вячек…

Было в этом обращении что-то такое, что задело, зацепило его, как ножом по кости. Врезаясь, вспарывая плоть и вены. Так, что у него взорвалось все внутри, когда он этот стон услышал. И хер его знает, как удержался, чтоб все-таки не взять ее, не толкнуться в тело малышки, которой и так от него досталось за этот вечер. Как взбесился он, если честно, до печенок проняло, так, что вжал ее в себя слишком сильно и сам тут же кончил, а в ушах так ее стоны и звенели.

Вячеслав провел рукой по лицу, пытаясь переключиться, о чем-то другом подумать, а то, черт знает, куда такие мысли и воспоминания его сейчас могут увести. Взял пальцами изжеванную сигарету, помял.

Девять вечера, а он так вымотался, будто сутки на ногах, или побольше. Мелькнула мысль о всем, чего тут было за последние пару часов и Вячеслав аккуратно поднялся, чтоб ее не разбудить, собираясь прозвонить Федоту, узнать, чего-там? Все ли утрясли? На пороге комнаты еще раз оглянулся, проверяя, спит ли Бусинка? И только потом вышел в темный коридор. Через пару шагов под ногами что-то хрустнуло. Боров даже остановился, прищурился, пока понял, что это мобильник Бусинки. Тот, что разбили эти недоумки. Надо будет завтра ей новый купить. При одной мысли о том, что с малышкой могло бы произойти, не имей она возможности позвонить ему, хотелось все-таки лично «поговорить» с каждым из тех двух гадов.

Тут, отвлекая и послужив ему ориентиром заодно, запиликила его мобилка. Ругнувшись, Вячеслав быстро добрался до пальто, чуть не рванув карман, и с некоторым удивлением глянул на номер ресторана:

— Вячеслав Генрихович? — начал Семен сразу же, стоило ему нажать на прием.

— Да, — тихо отозвался Боруцкий, закрыв за собой дверь кухни. И только обернувшись, мысленно ругнулся. Вряд ли чтоб он тут смог на чем-то теперь сосредоточиться в ближайшее время.

— Я подумал, что стоит вам сообщить: Агния не вышла сегодня на работу и не позвонила. Да и я не смог ей дозвониться.

Вячеслав уже открыл рот, чтобы сказать, что он в курсе, но тут же захлопнул. Хмыкнул:

— Лады, разберемся, — коротко бросил он в трубку и сбросил вызов.

Постоял минуту в темноте, потом все же прикурил, открыв форточку и игнорируя сквозняк, потянувший по голым плечам. И затянулся, думая о том, как она его просила не уходить. Да и обо всем остальном тоже. Особенно о том, что и сам понимал, да и Федот напоминать не ленился. А теперь надо было как-то объяснить это все малышке. Чтоб не испугать, и чтобы она себе еще чего при этом не напридумывала.

В итоге, раздумывая над этим, прокручивая ситуацию то так, то эдак, Федоту он так и не позвонил. Да и потом, че друг маленький, что ли? Были б какие-то не состыковки, уже сам бы набрал и вызвонил Борова. А так вон, тишь да гладь. Или снова местом своим гадальным чует, что лучше друга не трогать сейчас?

Хмыкнув, он выбросил окурок в открытую форточку и пошел назад, к Бусинке. Закрыл входную дверь, про которую они как-то позабыли в суматохе. Решил, что надо будет не только замки ей заменить, а чтоб, вообще, двери нормальные поставили. А зайдя в комнату, увидел, что малышка сидит на диване, поджав под себя ноги и осоловело хлопает сонными, «поплывшими» глазами, осматривая комнату.

— Ты чего вскочила? — тихо поинтересовался он.

Его Бусинка моргнула и чуть сощурила глаза, будто пыталась сфокусировать взгляд на нем. Ясно, спит еще, по сути. Вячеслав усмехнулся и подошел впритык к малышке, искренне тащась от того, что может смотреть не таясь. И коснуться. И поцеловать.

— Вячеслав Ген… Вячек…, - малышка даже выговорить четко не смогла, еще раз моргнула и, запрокинув голову, сонно глянула на него в темноте комнаты, — я просто… не было, — Бусинка умолкла и с глубоким вздохом закуталась глубже в одеяло. С какой-то придури поднялась на ноги. Покачнулась.

Он мало понял из этого лепета, но тут же поймал ее, обхватив руками, а она прижалась лицом к его груди. Снова вздохнула, только теперь будто с облегчением, и по ходу, провалилась в сон. Вот так, стоя, опираясь на него. Блин, он не мог перестать улыбаться, как баран какой-то. Хорошо еще, что не видел никто, даже она.

— Эй, Бусинка? — Вячеслав провел рукой по ее макушке, вроде и стараясь понять, что его девочка делает, и не желая будить, в то же время.

Она в ответ только потерлась щекой о его кожу. Да, содержательный диалог. Решив отложить выяснение всех вопросов на потом, он воспользовался тем что, несмотря на сонливость, Бусинка стоит. Поддерживая ее одной рукой, он второй раскрыл диван и кое-как вытащил подушку и одеяло. Наклонился за простыней, валяющейся на самом дне, но Агния, лишенная его опоры, тут же покачнулась.

Махнув рукой на простынь, он подхватил свою малышку, разложил диван и, абы-как бросив подушку, надавил Бусинке на плечи, заставив ее сесть назад. Она села. И продолжила спать уже сидя, даже не попытавшись лечь. Только к ладони его, которой Вячеслав ее плечо придерживал, щекой прижалась. Почему-то подумав, что так, наверное, чувствуют себя девчонки, когда в куклы играют, он приподнял ее и аккуратно уложил на подушку. Укрыл одеялом поверх пледа и полотенца, все еще намотанного на Бусинку. А потом, отложив на подоконник мобилку и пистолет, улегся рядом, закинув руку под голову, разглядывая свою спящую малышку. Самого Вячеслава спать пока не тянуло. А уезжать — даже мысли не мелькнуло. Уж не после того, как в ушах до сих пор звучал ее голос, полный слез, просивший не уходить больше.

Вот он и лежал рядом с Бусинкой, которая подтянулась под его бок, не успел Боров улечься, и как-то лениво думал обо всяком: о квартире и этих махинациях, и о телефоне себе мысленно напомнил, чтоб сразу купить, не забыть. Девчонку его же еще и не уговоришь саму поехать, на себя деньги зажмет, и у него не возьмет, что он, не пробовал? И о том, что поговорить с ней надо с самого утра, объяснить, чтоб не дай Бог нигде не засветилась. Донести, как важно это. Для ее безопасности, в первую очередь. Хоть Боров сам, если честно, не очень пока представлял, как сумеет и себя от нее подальше на людях удержать. Сейчас, особенно, когда дорвался до малышки, как алкаш до водки после нескольких лет завязки.

Эти размышления потянули за собой другие. О том, что лучше бы ей, вообще, пропасть из поля зрения тех людей, которым Бусинка уже давно примелькалась. И которые, так или иначе, а знают малышку. И могут просечь, зацепиться глазом за малейшую ошибку в поведении. Идеалом было бы ей просто исчезнуть из того же ресторана. Только как это провернуть — голова пока не соображала. Потому как, снова-таки, у него денег Бусинка если и возьмет, в чем Боров сомневался после двух попыток, то только под дулом пистолета, и то не факт. И как ее убедить? Любой вариант с иной работой тоже не казался Вячеславу безопасным для его девочки. Он решил пробить больше информации по возможности того, чего Бусинка, в общем-то, и хотела. К тому же, Боров уже и так заявил Щуру, что собирается раскручивать девочку, а тот не отличался особой молчаливостью. Так что никто ничего крамольного в этом не увидит. Только с этим еще разобраться надо, а пока придется как-то петлять.