Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни

• Название: Любовь как закладная жизни
• Автор: Ольга Горовая
• Жанр: Современные любовные романы

Десять лет назад их объединил случай, ее беда и чужая жадность. А разъединяла целая жизнь. Два человека из разных миров: Вячеслав Боруцкий — бандит, заправляющий криминалом города, и Агния Сотенко — сирота, собирающаяся стать оперной певицей. Они нашли друг в друге то, чего никто из них не искал и не мог предположить. А спустя несколько лет — потеряли столько, что не каждый сможет вынести. Можно ли забыть о боли и собственной вине? Можно ли исправить чужое зло, переломившее жизнь надвое? И можно ли победить в себе зависимость, которую никогда и не думал начинать?

Кто-то бы сдался и опустил руки, но эти двое слишком упрямы, чтобы хотя бы не попробовать.

---

Все знал, все понимал. И то, что Федот имел в виду — сек. А все равно — не мог ей отказать. Если она и от пения своего отказаться готова была…

— Тебе не нравится? — Бусинка снова улыбнулась и попыталась спрятать эту улыбку.

— Как посмотреть, — издалека так начал Вячеслав. — Может, стоит еще подумать, малышка? Ну, чтоб варианты были. И девчачья имена, врач же сказал, что сейчас…

— Нет, Вячек, у нас мальчик, честно, я не знаю почему, но уверена в этом. — Ее ладошки накрыли живот Бусинки, пока она сама смотрела ему в глаза все с тем же знанием и весельем. — Просто, я когда поняла, что беременна — поняла и то, что мальчик. И что Леня. Я и не выбирала имя, если честно, оно само выбралось как-то.

Само выбралось. М-да, хрен редьки не слаще.

— Ну так, может, стоит поглядеть, книги там полистать, или по интернету пробить имена всякие? — осторожно «забросил» он пробный камень. — Это ж на всю жизнь, Бусинка…

— Тебе точно не понравилось, — рассмеялась она.

Он передернул плечами, не вдаваясь в подробности. Не хотелось ее расстраивать.

— Вячек, я смотрела значение, оно хорошее. Сильное. Подходит твоему сыну. Нашему, — малышка опять погладила его по руке на руле, будто решила, что он кипишует и его надо успокоить.

Ну, не то, чтоб Вячеслав был в совсем адекватном настроении, но и не настолько же выпал в осадок, чтоб его надо было успокаивать.

Или настолько? Как-то он не брался утверждать.

— Ну, не знаю, Бусинка, как-то оно так звучит, — все же не сдавал он своих позиций. — Нельзя в таком деле вот так сразу решать, надо еще подумать, — решительно, как он надеялся, заявил Вячеслав, свернув к их поселку.

Наше время (2011)

Она не сразу вспомнила, что они «переехали». Проснулась, села, неуверенно оглядываясь и моргая, чтобы прояснить расплывающееся зрение. И все-таки, уже не испугалась так, как пару недель назад: на кровати было знакомое ей постельное белье, которое она сама купила, когда немного пришла в себя и с каким-то отчаянием и горечью осознала, что Вячеслав вообще не задумывался о подобном. Все это время он спал так, не заботясь для себя даже о такой малости.

На краю кровати висела рубашка ее мужа, что так же позволяло Агнии сохранять покой.

И все-таки, сам Вячеслав был не здесь. Учитывая то, что он отчаянно старался перевезти все их вещи именно сегодня, организовав для этого все и всех. Возможно, он и сейчас что-то расставляет или разбирает, не доверяя тем, кого можно было бы нанять для этого. Проблема состояла в том, что как и раньше, Агния и во сне ощущала отсутствие любимого рядом.

Поднявшись, она взяла с постели легкий халат и, не завязывая, сжала полы рукой. Здесь, в отличие от их старой квартиры, имелись кондиционеры. И они работали, потому Агния чувствовала зябкость.

Осторожно, придерживаясь за стены, еще не ориентируясь в этом доме, она вышла из спальни. И легко улыбнулась, почему-то подумав, что это похоже на какой-то ритуал. Сколько раз она вот так бродила ночами по их старому дому, когда дела, в которые Вячеслав не желал ее посвящать, не давали мужу спокойно отдыхать около нее? Там она чуть ли не на ощупь знала каждую половицу. Видно, пора и тут все так изучать.

Свет горел в одной из комнат на первом этаже, видно, именно там Вячеслав и сидел. Однако, толкнув приоткрытую дверь, Агния с удивлением увидела, что мужа здесь нет. Впервые за это время в ее душе возникло беспокойство, но она очень постаралась не поддаться. И зашла в комнату, заметив, что стеклянная дверь прикрыта не до конца. Вероятно, Вячек вышел на улицу. Во всяком случае, она пыталась успокоить себя этими мыслями. Но на середине комнаты, так и не дойдя до двери, остановилась, увидев фотографии, разложенные на всей поверхности стола. И на диване. И на стульях. Все те фото, которыми были обвешаны стены ее спальни. Все те, что Вячек забрал из их старого дома.

Не уверенная, что знает, зачем это делает, Агния подошла к столу, рассматривая эти снимки. Казалось бы, все эти дни их видела, а как и с теми шрамами на теле Вячеслава — не разбирала, на что именно смотрит. Потому что не хотелось вспоминать. Слишком больно было. Слишком много того, что она не в состоянии была снова ощутить.

А сейчас — посмотрела. Так, что увидела все, даже то, чего на снимках не было, но она помнила, как лаял Плюх, догоняя ее на берегу этого ставка, куда Вячеслав и Федот выезжали, когда хотели поохотиться. И как они сидели на раскладных стульях на веранде небольшого деревянного дома, наблюдая за ее весельем, и сами улыбались. Уставшие, потому что весь предыдущий вечер, да и ночь, практически, бродили по лесу, выслеживая своего кабана. И ведь выследили. Правда, Агния не решилась посмотреть на их добычу. Она и когда они на уток охотились, нервничала, а уж тут. Зато теперь, была весела и счастлива, что они вернулись целыми и невредимыми. И сами — довольные до чертиков. Один Вова немного грустил оттого, что пропустил самое интересное, охраняя Агнию, пока остальные выслеживали дичь. На что Вячеслав пообещал парню, что сегодня вечером он сможет пойти с Федотом. Сам Вячеслав наохотился, лучше с Бусинкой посидит вечер. А в тот момент она так веселилась, носясь по самой кромке теплой воды, отпрыгивая и уклоняясь от заливающегося веселым лаем Плюха.

Или, вот, как кружили снежинки вот в этот день, в начале декабря, когда ей было девятнадцать. Настоящая метель. За несколько часов весь двор засыпало так, что ноги Агнии грузли по колено. Но это не помешало ей выскочить на улицу: почему-то дико, по-детски хотелось сделать снеговика. Да и Вячека дома не было, он еще утром уехал куда-то с Федотом, а Агния устала наблюдать за таким великолепием из окна. Вот и выбежала. И три часа провела на улице под добрые подшучивания Вовы, сделав не одного, а целый клан снеговиков, даже совсем крохотных. А потом она рухнула в снег, раскинув руки и ноги. Тут ее Вова и сфотографировал.

Только на снимке не было видно того, что случилось дальше: как навис над ней Вячеслав, почему-то оставивший машину снаружи. И как он орал на нее за то, что в снегу валяется, и что без перчаток, и что столько в снегу возилась, что пальцы заледенели и побелели совсем. И как он ее из этого сугроба вытащил и в дом отнес, как матерился, крутя ручку термостата. И как потом, когда ее руки начали отогреваться, когда пальцы отекли и так безумно болели, и их кололо, чуть ли не жгло с такой силой, что она губы закусывала, Вячек держал ее ладони под холодной водой. И целовал щеки, собирая слезинки с ресниц. И пальцы эти целовал. И какао варил, потому что ей приспичило: Агния сидела на табурете, так и закутанная в одеяло, и рассказывала Вячеку, что и как делать. А он готовил. Никогда, наверное, какао не приправляли таким количеством мата. И шоколада. И никогда, как сейчас казалось Агнии, она не пила ничего вкуснее этого напитка.

Смаргивая слезы, она смотрела на другие снимки. Их было так много: десятки, а может и сотни. И везде она, одна она. Столько счастья, воспоминаний…

Тогда, пять, семь, десять лет назад все было проще. Да, и тогда она бывало, боялась. И тогда плакала и мучилась. И не знала, как завоевать любимого. Однако, все равно, было проще. Потому что груз последнего года давил, отравлял все то, что было между ними, всю их любовь. И Агния отчаянно захотела убрать эту горечь, вытравить, переступить через боль и жить дальше. Вздохнуть и отпустить то, что изменить уже ни один из них был не в силах.

На краю стола стояла какая-то коробка. Агния сняла крышку, подозревая, что и там снимки, а ей сейчас хотелось все вспомнить. Все-все. Как тот снег, который она только вспоминала. Как снежные комья, из которых она лепила снеговиков — каждый новый снимок рождал столько ассоциаций, впечатлений, даже запах и вкус. И хотелось еще больше, чтобы заполнить пустоту, прогнать все то горе и апатию, которого было так много.

В коробке и правда оказались снимки, Агния вытащила стопку и посмотрела на первый. Почему-то вначале она даже растерялась — этих снимков не было в квартире. И все-таки Агния их помнила. И все то, что было с этим связано — наверное, никогда не сможет забыть. Совсем недавние фото среди всех остальных. И немного, но…

Она перебирала их одно за другим. Здесь была не только Агния. На этих снимках ее обнимал Вячеслав. Осторожно так, безумно нежно. А его руки, может, даже без осознания самого мужчины, накрывали ее живот, который только-только начал проступать под легким платьем. На одном из снимков даже Вова на заднем плане стоял. И сознание Агнии, словно стремясь убежать от слишком невыносимой боли, рождаемой этими воспоминаниями, с радостью ухватилось за мысль, что у них осталось хоть одно фото друга. Он заслуживал большего за свою преданность и то время, что отдал ей, всем им.

Но все равно она не могла выдержать всего, что несли в себе эти снимки.

Глотая слезы и закусывая губу, Агния отложила их назад, в коробку, и чуть ли не выбежала на двор через стеклянные двери. И тут же увидела мужа — Вячеслав стоял, запрокинув лицо к темному небу, усыпанному звездами. Без рубашки, в одних брюках, босой. И курил. Стоило ей оказаться на улице, как он тут же повернулся: