Джозеф Пирс - Биология трансцендентного

• Название: Биология трансцендентного
• Автор: Джозеф Пирс
• Издательство: Гаятри
• Жанр: Психология
• Год: 2006
• ISBN: 5-9689-0052-0

Мыслитель, естествоиспытатель, писатель, эксперт в области эволюционных методов детского воспитания, Джозеф Чилтон Пирс специализируется в целом диапазоне дисциплин — в психологии, антропологии, биологии, физике. Пирс создаёт удивительный синтез знаний и наблюдений, полученных в этих областях, а полученный результат делает предельно понятным для неспециалистов — широкого круга читателей. За тридцать лет жизни, которые он посвятил изучению феномена человеческого сознания, увидели свет несколько уникальных книг, снискавших мировую известность: The Crack in the Cosmic Egg, Exploring the Crack in the Cosmic Egg, Magical Child, Magical Child Matures, Bond of Power, Evolution's End.

Одна из последних работ — The Biology of Transcendence — исследует тонкую организацию нервной системы человека с точки зрения современной биологии и нейрофизиологии, возможности преодоления её естественных ограничений и расширения возможностей.

Первая книга Пирса на русском языке содержит поразительные наблюдения и обобщения о физиологической природе трансцендентных состояний человеческого мозга и психики, о динамическом взаимодействии разума мозга и разума сердца.

Это шедевр науки и духа, их любви без правил; это ошеломительное биологическое доказательство присутствия запредельного в каждом из нас.

Джин Хьюстон, PhD,

основатель Фонда исследований мозга, США,

автор книги "Человек возможный"

---

Несколько месяцев я провел над книгами, размышляя над этим вопросом и ничего не находя, пока не обнаружил одним вечером, что ответ все время был у меня в руках, готовый вырваться из них в любой момент. Я разволновался и разложил все имевшиеся у меня разнообразные исследования по соответствующим категориям, точно зная, что найду там ответ, если только у меня достанет ума докопаться до него.

В конце концов, далеко за полночь, в измождении, я откинулся на спинку кресла; мой энтузиазм исчерпал себя, и ничто, отдаленно напоминавшее ответ, не пришло мне на ум. В самой спонтанной и искренней молитве в своей жизни я воскликнул: "О Господи, в чем смысл игры в нашей жизни?"

Неожиданно на мое тело накатилась волна энергии, и я обнаружил себя физически двигающимся на огромной скорости в бесконечно черное пространство, медленно заполняемое миром бесчисленных звезд и галактик. Меня бросало из одной стороны этой пространной бесконечности в другую, нежно и играючи, вызывая чувство веселой беспомощности. Это сильно напоминало поведение жонглера, подкидывающего шары, или отца, играющего с ребенком. Этот забавный опыт все продолжался и продолжался, и вдруг я услышал свой голос, повторяющий снова и снова: "Бог играет со мной!" После периода времени, казавшегося нескончаемым, игра медленно затихла, звездное пространство рассеялось, и я оказался в своей комнате. Я долго плакал, преисполненный трепетного благоговения и благодарности за столь щедрый дар. С этого момента я узнал, что игра была и причиной, и сущностью жизни — не только для маленьких детей, но и для всех божьих детей, вне зависимости от возраста. Я также понял, что высказывание Великого Учителя человечества о том, что мы должны стать как дети, значило именно то, что было сказано. В то же время я узнал, что отказ человека от игры и желание прекратить игру детей, настойчивое стремление заставить их включиться в защитные маневры, есть старейшее зло. У меня не было ни малейшего представления о том, как облечь эту мысль в слова своей книги, потому что следствие было бы ошеломительным и сократило бы мои и без того жалкие попытки изложить свои идеи. Но игра помогла оформить последние черновики "Magical Child"" и вошла в структуру всех моих последующих работ. Позже мне посчастливилось встретиться с Майклом Мендизза, чей фонд "Прикоснись к будущему" объединил многих, кто понял, что игра и есть ответ, — Фреда Дональдсона, Стюарта Брауна, Чака Хогана. Каждый из них освещал значение игры в разном свете — что было правильным.

Для большинства организаций и групп, несмотря на все их добрые намерения и усилия, игра продолжала быть, в основном, интеллектуальным понятием, и я понял, что интеллект оставался в ней главной формообразующей силой. И только десять лет назад, когда я узнал о детище покойной Мэри Хелен Ричарде — Институте физического самовыражения, называемом "Образование через музыку", и поступил в эту организацию без малейших сомнений, я вновь открыл для себя игру в её первоначальном виде. "Образование через музыку" — это состояние, которое можно испытать только путем личного переживания. Поскольку Институт Ричардс игнорирует рекламу, он столкнулся с трудностями на пути к широкой известности. Почти все, что говорят и пишут об этом институте, дает о нем неверное представление. Я могу только сказать, что знание нашего тела об игре, о том, как она способствует раскрытию человека для неконфликтного обучения, могут быть обретены с помощью движений и пения, которые преподаются в школе "Образование с помощью музыки". Благодаря курсу физиотерапии, полученному там, от меня отлетели последние "лоскутки" защиты, и я открыл для себя подлинный смысл игры. Я смог полностью осознать, что имел в виду наш Великий Учитель, предлагая уподобиться детям, а также узнал, что никакое интеллектуальное понятие или посредничество и духовное напряжение не позволяет раскрыть в человеке это состояние. Если бы в процесс школьного обучения детей было включено "Образование с помощью музыки", сила игры могла бы заново открыться в детях, — равно как и во взрослых.

Примерно через три года после завершения книги "Magical Child" один из моих читателей прислал мне книгу "Игра сознания", написанную индийским мастером по медитации Свами Муктананда. Название книги произвело впечатление, но я не видел смысла в обращении по какому-либо поводу к одному из потока гуру, наводнивших берега нашей страны в конце 1970-х. Я почувствовал нечто сходное с презрением по отношению к самодовольно улыбающемуся и фальшиво выглядящему персонажу на обложке книги. У меня была своя модель трансцендентного, я прожил с ней всю жизнь и другая мне не была нужна. Тем не менее, в тот же вечер я решил хотя бы заглянуть в книгу, не имея больше ничего под рукой для чтения.

Я уже прожил со своей новой женой три года в отдаленном месте лесного массива в Голубых Горах Вирджинии, в двух милях от ближайшей дороги, электрической линии или телефона. На восток от коттеджа, который я построил для нас, находилась заброшенная ферма протяженностью в две тысячи акров, на запад простирались две тысячи акров нетронутого леса, принадлежавшего лесозаготовочной компании, и к лесной дороге можно было добраться только через обширную территорию пустующей фермы.

При свете моей верной керосиновой лампы Аладдина, которая давала свет, равный свету сорокаваттной лампы, я решил тем вечером посмотреть, что за покрывало соткал этот "шарлатан" Муктананда, чтобы набросить его на глаза легковерным читателям. Открыв первую страницу, я прочел вступительное предложение — и занавес упал. В четвертый раз за всю мою жизнь с меня свалился огромнейший груз. Мое сознание было вытолкнуто из тела, как это случилось за 30 лет до этого. Однако через мгновение осознание внешнего мира вернулось в мое тело в виде ослепляющего света. Я был в совершенном смущении.

Как я уже сказал, место, где мы жили, находилось в отдалении, и добраться туда было нелегко. Двое ворот преграждали доступ к каждой из многочисленных лужаек, которые нужно было пересечь, чтобы попасть в лес, где стоял наш домик, очень хорошо спрятанный даже при свете дня. Как могла машина проехать и почему она светит фарами прямо в окно, прямо мне в глаза? Я задавал себе эти вопросы, пока пытался увидеть что-нибудь за блеском сияния.

Там, в нескольких дюймах от моего лица, на пьедестале стояла белая статуя Иисуса. Свет исходил от белого мрамора, и я смотрел в глаза изваянию. Они казались необычайно живыми и пристально смотрели на меня. Затем статуя вдруг наклонилась ко мне, и я почувствовал её дыхание! Когда это дыхание наполнило меня, я вновь почувствовал себя вне собственного тела и ощутил ту бесконечность мира, которую невозможно описать словами, ибо слова, названия и существование следовало оставить за её пределами[37]. Эпизод был кратким, но решающим и своевременным. Вернувшись в свое тело и на землю, я отложил в сторону эту взрывоопасную книгу и заявил жене, что где бы этот Баба Муктананда ни жил, мы немедленно отправляемся к нему. Позднее я узнал, что Баба иногда совершал шактипат, иначе говоря, передачу духа или силы от учителя к ученику, выдыхая в его ноздри.

Около шести недель спустя мы сидели у ног Муктананды в его ашраме, в то время как его названный преемник, Гурумайи, переводил для него, потому что по-английски гуру не говорил. Я быстро рассказал ему про те особые обстоятельства, которые привели меня к нему, и добавил: "Баба, я думаю, что Вы Иисус". Муктананда радостно засмеялся, хлопнув себя по колену, а затем, подняв палец, посмотрел мне в глаза и сказал (через перевод Гурумайи): "Почему нет, конечно же! Да и ты тоже!"

Мы остались в ашраме, и в течение месяца я дважды ощущал большой груз, внезапно наваливавшийся на меня и как бы вдавливавший в иное осознание мира. Каждый раз его нельзя было в экстазе донести до бренной земли, его нужно было почувствовать внутри, духовно, чтобы буквально усвоить некоторые аспекты космологии Бабы, основанные на кашмирском шаваизме, который я не мог понять умом. В этом состоянии нокаута я проживал осязаемый опыт, определенное дидактическое учение и потом стал понимать каждой клеточкой своего тела, а не головой, то, что Муктананда желал мне сказать. Будучи тугодумом, я мало понял из того, что он непосредственно говорил мне, и ещё меньше из запечатленного в невыносимо скучных санскритских рукописях, которые пытался прочесть по его настоянию и которые повергали меня в сон почти мгновенно. Так что с помощью этого краткого отключения моего сознания он просто пытался заставить меня понять его (в практике сиддха-йоги это называется медитацией без сознания, и я испытывал её ещё несколько раз в течение ряда лет). Сходство с методом привлечения внимания моей возлюбленной, явившейся мне за тридцать лет до этого, не было мной забыто. Космологические принципы одинаковы, вне зависимости от контекста. Динамика создатель-созданный может отражать любое содержание, которое предлагает существующая реальность.