Ричард Хьюз - В опасности

• Название: В опасности
• Автор: Ричард Хьюз
• Жанр: Современная проза

Английское судно в Атлантике застигнуто небывалым ураганом. В адских испытаниях самым неожиданным образом раскрываются характеры людей. Книга читается как гимн человеческому упорству и находчивости: перед лицом "неодолимой силы" дух преодолевает физическую немощь человека.

---

Уведомление

События этой повести я старался по мере сил держать в границах научно допустимого, в границах того, что случалось или могло случиться. Тем не менее это — вымышленная история, а не исторический труд, и ни в одном из персонажей я не пытался изобразить кого-либо из реальных людей.

Р. Х.

Часть 1

Глава I

(Начало)

Среди людей, с которыми меня сводила жизнь, одно из самых ярких впечатлений оставил некий мистер Рамсей Макдональд. Старший механик; дальний родственник, по его словам, мистера Джеймса Рамсея Макдональда, государственного деятеля. Он действительно очень напоминал своего "родственника" — и лицом, и усами; я был изумлен, когда увидел нашего премьер-министра в комбинезоне, с важным, сосредоточенным, решительным видом выползавшего из разобранной машины.

Ибо это было в 1924 году, при первом лейбористском правительстве, и увидел я мистера Макдональда на "Архимеде", одновинтовом паротурбоходе водоизмещением чуть больше 9000 тонн.

Это было отличное судно. Чисто грузовое (если вы согласитесь считать грузом мусульманских паломников, которых оно иногда перевозило). Владельцы его, одна из самых знаменитых бристольских компаний, располагали большим флотом; но они любили каждое судно и добивались от него максимума, как от своего ребенка, — глубокая, искренняя, эгоистичная любовь, а не просто сантименты. Они строили суда по собственным проектам. Держали их в безупречном порядке, избавляясь от всего устарелого и ненадежного. Никогда их не страховали. Если потеря — то их собственная, так же как прибыль. Поэтому с фанатической решимостью ограждались от малейшего риска — все, от президента компании до корабельного кота.

Осторожность не знала границ. Взять, например, штаги дымовой трубы на "Архимеде". Они могли выдержать натяжение в сотню тонн! Но откуда взяться такому натяжению на штаге? Ветер скоростью в 75 миль не оставит ни одного клочка парусины на паруснике; но даже такой ураган, считали конструкторы, навалится на трубу "Архимеда" с силой всего лишь десять-пятнадцать тонн. Труба (она состояла из внутренней и внешней, скрепленных скобами) была достаточно жестка, чтобы выдержать такую нагрузку самостоятельно, без растяжек. А когда ее закрепили штагами, она стала надежна, как Английский банк.

2

Кажется, я сказал уже, что мистер Макдональд был старшим механиком. Царем машинного отделения, котельного отделения и прилежащих территорий.

В сухопутной архитектуре нет ничего подобного машинному отделению. Это пространство колоссальной высоты — от днища до, можно сказать, самого верха судна. Огромное. Но, в отличие от большинства архитектурных пространств (за исключением, возможно, ада), входишь в него через маленькую дверку наверху.

Эта пустота заполнена разумно размещенными машинами: турбинами высокого и низкого давления, редуктором, конденсаторами, насосами и так далее. Но посетитель, конечно, не видит устройства этих машин — каждая прочно застегнута в стальной кожух с сотнями тяжелых стальных болтов вместо пуговиц. Их соединяют большие трубы разной толщины — иные холодные, из запотевшей ясной меди, иные в толстой белой одежде, сохраняющей тепло.

Вы видели на кусте в туманный день паучьи мостики между ветвями? Вот и в машинном отделении на разных уровнях тянутся металлические мостики и паутинные стальные лесенки, чтобы вы могли подобраться к любому месту этих громадных железных глыб; а над головой у вас краны и рельсы для перевозки инструментов и запасных частей — инструменты и части могут весить несколько тонн.

Отполированные стальные поручни — скользкие от масла и влаги. А воздух не такой, как свежий морской воздух наверху: он теплый и мягкий от пара (пар непременно где-нибудь просачивается), и в отделении стоит умеренно громкий шум механизмов.

Кочегарка (или котельное отделение), куда вы попадаете обычно через низ, через низенькую дверь на дне машинного отделения, — место совсем другое. Воздух здесь еще жарче, но сухой. И симметрии здесь больше, как в наземной архитектуре: ряд одинаковых топок, узких внизу и расширяющихся кверху, так что они сходятся над головой наподобие готических сводов в крипте (или стен комнаты во сне).

Перед вами, когда входите из машинного отделения, ряд как бы печных дверок, и в каждой — глазок, за которым видно яркое пламя. Когда смотришь в глазок на бушующий огонь, трудно поверить, что рождает его тонкая струйка нагретого мазута, бьющего из трубочки, способной уместиться в жилетном кармане! А сбоку от топочной дверцы подставка вроде той, куда ставят зонты. Только стоит в ней факел, длинный железный прут с навернутыми тряпками, погруженными в мазут. Чтобы снова зажечь топку (если она еще не остыла), надо лишь осторожно повернуть два крана — через один подается горячий мазут, а через другой под напором — воздух, — а затем китаец поджигает факел, сует его через дырку в камеру топки, и пары горячего мазута мгновенно превращаются в ревущее пламя.

Понятно, что здесь, в котельном отделении, вы находитесь прямо под дымовой трубой. Стальная лесенка ведет в пространство вокруг ее основания котельный кожух; а оттуда кочегар, если ему пришел черед подышать свежим воздухом, через дверь попадает прямо на палубу. Гость же, которому показывает свои владения мистер Макдональд, обычно возвращается в машинное отделение.

И там, за громадами топок и шумных механизмов, вы найдете тихую простую вещь, ради которой все это сделано: гладкую стальную колонну, лежащую в уютных прохладных подшипниках и вертящуюся, вертящуюся беззвучно, — гребной вал. По коридору, где нельзя выпрямиться во весь рост, длинный вал уходит к корме судна.

Вообразите дерево. Корни дерева, сложным образом пронизывающие землю, извлекают из нее разные необходимые вещества. Это питание соединяется в простой колонне ствола и выбрасывается вверх в бесчисленное множество листьев. Вот так же разнообразные силы, нагрузки, сопротивления множества механизмов соединяются в простом вращении этой горизонтальной колонны и по длине ее спокойно передаются в море, а там распускаются вдруг белой и стеклянно-зеленой кроной вихрей, упругих потоков, могучего бурления теснимой воды — попутной струи судна.

3

Все это принадлежало исключительно мистеру Макдональду — и, кроме того, еще кое-какие механизмы на судне. Например, рулевое устройство на корме. Это массивная машина: однако ее могучие силы, аккуратно движущие тяжелым рулем, приводит в действие маленькая рука китайца-рулевого на мостике, легко поворачивающая штурвал. Если штурвал на мостике по какой-то причине перестанет действовать, подсоединят запасной штурвал на корме. Но если выйдет из строя сама рулевая машина, тогда беда. Потому что вручную тяжелый руль не повернуть. Вся судовая команда не сдвинет его ни на дюйм.

Что еще рассказать вам, чтобы дать представление об "Архимеде"? Не стану говорить ни о великолепной его окраске, ни об изяществе его обводов: я хочу, чтобы вы узнали его не как влюбленный свою подругу, а скорее как студент-медик. (С влюбленностью пока подождем.)

Вот что еще. Корпус судна двойной, и пространство между двумя оболочками разделено на отсеки. Эти отсеки в стенах корабля называются цистернами. Они служат нескольким целям. Одни содержат топливо, мазут ("Архимед" работает на мазуте). Другие, если впустить в них морскую воду, действуют как балласт, регулирующий остойчивость судна. В-третьих — пресная вода. Доступ в эти резервуары — через люки, некоторые из них находятся в полу машинного отделения; кроме того, цистерны вентилируются (пары мазута взрывчаты) через те загнутые трубы, которые вы, возможно, замечали на прогулочной палубе лайнера, возле поручней. Промеривать эти цистерны каждую вахту и точно записывать глубину их содержимого — обязанность судового плотника.

Но довольно о владениях мистера Макдональда. В его подчинении семь механиков, чья принадлежность к преисподней обозначена красным лоскутком на золоте рукава; а под ними — разумная и умелая команда китайцев-кочегаров и смазчиков. Остальное на судне — корпус, палубы и, самое главное, грузовые трюмы — принадлежало мистеру Бакстону, старшему (иначе — первому) помощнику капитана.

Любопытно, как мало интереса испытывают помощники капитана и механики (старой школы) к владениям друг друга. Не то чтобы они тактично избегали вступать на чужую территорию — они ее просто игнорируют. Механик должен приводить в действие определенные машины, но ему совершенно все равно, для чего их используют. Ему так же безразлично, куда они его привезут, как желудку человека безразлично, куда отнесут его ноги. Помощник капитана, со своей стороны, едва ли даже помнит, на теплоходе он или на пароходе (разница только в количестве грязи на палубах). Он не может объяснить устройство тех простых механизмов, которыми пользуется ежедневно. И в быту они разделены, как мальчики и девочки в британских школах.