Хеймиш Макиннинс - Восхождение в затерянный мир

• Название: Восхождение в затерянный мир
• Автор: Хеймиш Макиннинс
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1982

Документальная повесть о восхождении группы английских альпинистов на плато горы Рорайма — место действия книги А. Конан Дойля «Затерянный мир». Увлекательно рассказывается о трудностях и опасностях, выпавших на долю этой экспедиции.

---

— Этот дождь похуже валлийского, — сказал я Джо.

— Или гленкоуского, — не замедлил он отпарировать.

В эту минуту к нам подбежал шкипер. Он успел переодеться в сухое, да только зря старался, потому что на пути от своей хижины все равно опять промок насквозь.

— Идем до Маиурапаи, — сообщил он, показывая вверх по реке. — Другая лодка прошла мимо.

…Я продолжал устало вычерпывать воду, глядя на чернеющие берега. Темнота наступила внезапно. Съежившись под дождем, мы сидели, словно в трансе, погруженные в свои мысли, и старались не давать воде просочиться внутрь наших капюшонов.

Неожиданно мотор замолк — мы прибыли в Маиурапаи и причалили к правому берегу. Здесь тоже роль пристани играло бревно. На крутом илистом берегу виднелись какие-то смутные фигуры; у воды лежала гора сумок. По доносившемуся сверху натужному кряхтению и оранным словам мы поняли, что идет транспортировка грузов по откосу. Несмотря на дождь, в воздухе мерцали светлячки, подчас удивительно яркие.

Наши товарищи уже успели перетащить немало сумок. Позже Нил рассказал, что он стоял на носу лодки, когда она уткнулась в берег, и уронил в реку свой герметичный фонарик. Поскольку он все равно промок насквозь, то тут же нырнул следом. Лишь очутившись в воде, он вспомнил про всевозможных прелестных тварей, населяющих внутренние воды Гайаны, — от ската-хвостокола до пираньи и сомика ванделлия. (Последний пользуется особенно дурной славой, поскольку обладает очаровательной привычкой проникать в мочеполовые отверстия купающихся людей, куда его привлекает запах мочевины. Загнутые назад шипы на жаберных крышках не позволяют ванделлии самой выбраться обратно). Правда, Нил напрасно тревожился, потому что реки этого района практически безопасны для купальщиков.

Около часа таскали мы сумки вверх по крутому скользкому откосу. При свете фонариков отнесли их к обрамляющим клочок саванны постройкам и сложили в самой просторной хижине. Она стояла на сваях, а роль настила выполняли две-три доски. Здесь нам предстояло ночевать ближайшие два дня. Кое-кто из членов отряда предпочел обосноваться в крытых пальмовыми листьями лачугах поблизости.

Шкипер спокойно и привычно подвесил свой гамак в дальнем конце недостроенной хижины, а Нил, Дон, Бобби Фернандес и я расположились на досках. Мы с Доном заняли одну сторону настила, Нил и Бобби — другую. Не очень-то надежное ложе, да что поделаешь…

— Как тут насчет ползучих тварей, Бобби? — беспокойно осведомился я.

Только что в свете фонарика промелькнула летучая мышь, напомнив мне брошюру доктора Макинниса Флетчера и десмодусов.

— Ей-богу, не знаю, — ответил Бобби. — Но я просто не в силах искать сегодня другое ложе, так-перетак.

Я был с ним вполне согласен. За время полуторастакилометрового перехода на лодке непрерывный дождь начисто подавил мою способность к сопротивлению.

Многолетняя практика экспедиций и походов выработала во мне высокое умение обеспечивать своей плоти наилучшее место для ночного отдыха. Тем досаднее встретить ровню в этом искусстве, такого, как Дон, например! Тут уж кто кого перехитрит. В тот вечер я не мешкая сбросил свой мокрый рюкзак на лучшую доску, так сказать бронируя ее. Я намеревался перевернуть ее сухой стороной вверх, поскольку она не была прибита к поперечинам. Однако Дон пошел дальше моего — он попросту уселся на доску, обеспечив себе решающее преимущество. Так что на сей раз лучшая доска досталась ему. Впрочем, мы все настолько вымотались за день, что сразу же крепко уснули в отсыревших спальных мешках.

Глава пятая

Никакой причины злиться, а бранились просто так.

Так бранились, что ни слово — непечатнее другого.

Генри Лоусон. Ублюдок из буша

Меня разбудил дождь. Отменный ливень барабанил по железной крыше, однако вскоре небо прояснилось, и я приподнялся на локте, чтобы выглянуть наружу над невысоким бортиком стены за Доном. Было видно саванну и влажный лес за ней; вдали деревья поднимались кверху, сливаясь с низкими тучами.

Накануне вечером мы ничего не ели и теперь были жутко голодны.

— Пойду-ка поищу что-нибудь пожевать, Нил, — бодро произнес я.

Нил только что высунул голову из спального мешка, и на лице его было озадаченное выражение человека, который недоумевает, куда его черт занес. С тяжелым вздохом он полез за сигаретой в рюкзак, служивший ему подушкой.

— Закурим, Дон? — сонно осведомился он.

— Ага, спасибо.

Дон, сидя, ловко поймал брошенную ему сигарету.

— Тут в сумке есть шоколад. Хеймиш, желаешь? — Нил достал плитку молочного шоколада.

— Давай, давай!

— А ты, Бобби?! — крикнул Нил.

— Спасибо, мэн, — откликнулся Бобби.

«Мэн» — самое распространенное обращение в Гайане.

Нил слышал от индейцев, что здесь надо опасаться песчаных блох, которые водятся на сухих местах вблизи человеческого жилья. Эти настырные твари проникают под кожу на ногах, а то и еще хуже! — под ногти, и выедают изрядную ямку, в которой временно поселяются и откладывают яйца. Все это вызывает сильное раздражение. Правда, когда болячки созревают, человек с острым глазом и твердой рукой может удалить незваных гостей иголкой, помогает также смачивание эфиром или спиртом. Нередки случаи, когда число внедрившихся блох достигает сотни и даже больше.

Участники экспедиции 1971 года, которых забрасывали на парашютах, основательно помучились с песчаными блохами. Между прочим, у них было даже задумано спуститься на парашютах на вершину Рораймы… Мы единодушно ааключили, что такой способ не для нас, и около получаса отводили душу жуткими рассказами о бесстрашных авиаторах, которые покушались на высокие горы в разных концах света и терпели аварию при посадке.

Позднее в тот день, когда светило яркое солнце, мы впервые смогли как следует рассмотреть Рорайму. В сорока километрах к югу от нас она огромным столом возвышалась над зеленой пеленою леса. Увы, долго любоваться нам не пришлось, потому что вскоре Рорайму снова окутал туман.

Решительная попытка покорить вершину Рораймы была предпринята в 1884 году. Экспедицию финансировали Королевское географическое общество, Британская ассоциация по распространению научных знаний и Королевское общество (Академия наук). Деньги этих высоких учреждений были выделены помощнику начальника геодезической службы Гарри Перкинсу и Эверарду им Тэрму, исполнявшему обязанности мирового судьи в Макассеме, в верхнем течении реки Померун. У самой Рораймы к ним присоединился коллекционер орхидей по фамилии Сидал.

От Эссекибо отряд Перкинса шел на веслах вверх по реке Потаро. Восьмого ноября прибыли в миссионерскую станцию Чинебовие, расположенную в одном дне пути выше водопада Кайетур. Этот грандиозный водопад образовался там, где река срывается вниз с песчаникового уступа высотой двести двадцать пять метров и являет собой одно из самых величественных зрелищ во всем мире.

Дальше отряд двинулся только 14 ноября, так как пришлось ждать отставший груз. Затем начался долгий пеший переход до Рораймы на юго-западе, через густые и однообразные влажные леса. Подобно большинству путешественников, попадавших в аналогичную среду, члены экспедиции нашли этот этап чрезвычайно гнетущим. Вот что писал Эверард им Тэрм в «Тимери» (журнал Королевского земледельческого и коммерческого общества Британской Гвианы, июнь 1885 года; этот очерк вошел впоследствии в сборник «Странствия, беседы, размышления», 1934 год):

«Таким образом, на четвертое утро нашего странствия через лес жизнь казалась мне предельно безотрадной, предстоящие трудности представлялись неодолимыми, успех — невозможным.

Это чувство не покидало меня первые несколько часов ходу. Внезапно около десяти утра лес кончился, и тропа вышла на просторы саванны — и какой великолепной саванны! Она простиралась вдоль гребней и склонов гор, по широкой, обильно обводненной зеленой равнине до других причудливо террасированных горных гряд и дальше, теряясь вместе с горами в голубых мглистых далях… Один лишь шаг — и из долгого мрачного заточения в угрюмом лесу мы вырвались на чудесный простор, над которым реял дух свободы, суля нам успех в нашем начинании».

После встречи с Сидалом они продолжали движение. «По счастливому совпадению в день нашего прибытия гора была почти совсем свободна от облаков, и мы увидели уступ, протянувшийся по диагонали от подножия до вершины противоположной стены Рораймы. С того места, где мы находились, этот уступ казался вполне пригодным для подъема. Зная, однако, что те немногие, кто, кроме индейцев, выходил к Рорайме и объявлял ее вершину неприступной, как правило, пытались подниматься именно с этой точки, мы тоже начали сомневаться, что сумеем взойти по уступу. Но с этой стороны Рораймы мы видели только еще один вариант подъема, а он внушал лишь крайне зыбкую надежду на успех…