Аарон Дембски-Боуден - Предатель Кровь Кровавому Богу

• Название: Предатель Кровь Кровавому Богу
• Автор: Аарон Дембски-Боуден
• Жанр: Эпическая фантастика

Поход Тени начался. Пока Ультрадесант потрясен внезапной атакой Фаэрона на Калт, Лоргар и остальные Несущие Слово наносят глубокий удар царству Ультрамара. Их ненадежные союзники Пожиратели Миров будут уничтожать каждую систему, которая окажется на их пути. Возможно на военной планете Арматура этой свирепой жестокости, наконец, будет положен придел.

Миры будут гореть, легионы столкнутся и примарх падет.

---

Из всех своих титулов, данных во славу или заслуженных бесчестьем, Ангрон больше всего презирал обращение «Красный Ангел». У Империума уже был Ангел в лице Сангвиния, и Ангрон не желал подражать диковинному мутанту, командовавшему IX Легионом. Несмотря на все свои недостатки, он был самодостаточен и гордился этим превыше всего.

Лоргару было известно, что Ангрон ненавидит этот титул, и все же тот входил в число наиболее подходящих брату. Когда Пожиратель Миров вырвался из рядов Ультрадесанта, от его доспехов остались только расколотые остатки, а с обоих цепных мечей летели куски керамитовой брони и сгустки багряной крови. После часов, проведенных в свалке на передовой, Ангрона покрывала кровь павших – он был не просто запятнан, а омыт ею.

У него на груди висела перевязь с черепами из общей могилы на Деш`елике. Как и Ангрон, они были в крови. Это доставляло ему удовольствие, несмотря на боль от Гвоздей. Он хотел дать братьям и сестрам еще раз вкусить крови и пронес их по всей Нуцерии, чтобы пустые глаза узрели разорение городов верховых.

Пожиратель Миров метнулся к Жиллиману. Его изуродованное лицо было искажено, идеально подходя ангелу, одержимому убийственной ненавистью. Лоргар и Робаут одновременно развернулись – один, чтобы встретить новую угрозу, другой – чтобы поприветствовать ее.

У Лоргара перехватило дыхание. Не потому, что он изнемог – хотя так и было – и не потому, что он испытал облегчение при виде выбравшегося из схватки Ангрона – хотя и это было справедливо. У него перехватило дыхание, поскольку его сердце начало биться с яростным грохотом, снова идеально попадая в такт песни варпа.

Два примарха с ревом вступили в непрерывный поединок на том же месте, где Лоргар и Жиллиман прервали свой. На вершине высокого холма проблема воды стала смутной и далекой. Лоргар слышал змеиное шипение потока, но не думал о нем. Это не имело значения. Важна была только песнь.

Когда она восстановилась у него в сознании, Лоргар едва смог дышать. Здесь, – подумал он. Сейчас. Ангрон. Жиллиман. Робауту не суждено было погубить песнь. Он сам являлся частью кульминации.

Двое примархов оказались перед одним, и Жиллиману хватило ума, чтобы попятиться и занять доступную позицию.

– Вы двое, – он обратил на них тяжелый осуждающий взгляд. – Братья, братья мои, каким же жалким зрелищем вы стали. Предатели. Еретики. Ничем не лучше цивилизаций изменников, которые мы сокрушали последние двести лет. Вы ничему не научились? Ни один из вас?

– Постоянно поучаешь, – произнес Лоргар с восхищенной улыбкой. – Мне жаль, что это было необходимо, Робаут.

Жиллиман проигнорировал его, указав латной перчаткой на Ангрона.

– Я уже слышал еретическое нытье Лоргара. Как ты пал столь низко, брат? Машина внутри твоего черепа все-таки превратила верность в безумие?

– Хррргх. Они дают мне видеть сны. Дают покой. Что ты знаешь о борьбе, Совершенный Сын? Ммм? Когда ты сражался с увечьем разума? Когда тебе приходилось заниматься чем-либо, помимо подсчета приведений к согласию и полировки доспехов?

– Ребячество, – вздохнул Жиллиман, указывая на гибнущий в огне город. – Неужели и вправду дошло до такого? Столь жалкое ребячество.

– Ребячество? Жители твоего мира нарекли тебя Великим. Жители моего называли меня Рабом, – Ангрон шагнул вперед, его цепные мечи завертелись быстрее. – Кто из нас упал в цивилизованном раю и был воспитан приемным отцом, Робаут? Кто прошел обучение в залах верховых Макрагга и получил под свое начало армии? Кто унаследовал сильное и развитое царство?

Ангрон говорил, исходя пеной и брызгая кровавой слюной.

– А кому пришлось восстать против царства, имея в своем распоряжении лишь орду голодных рабов? Кто в детстве стал рабом на планете чудовищ, чей мозг изрезали ножами?

Двое примархов вновь сошлись. Силовые перчатки Жиллимана должны были бы с легкостью отводить цепные мечи Ангрона, однако сила Пожирателя Миров шаг за шагом отталкивала брата назад. Зубья оружия разлетались так же обильно, как слюна из безгубой щели рта Ангрона.

– Послушай, как твои ничтожества в синем вопят об отваге и чести, отваге и чести, отваге и чести. Вам хоть известен смысл этих слов? Отвага – это сражаться с поработившим тебя царством, пусть даже его армии превосходят твою в отношении десять тысяч к одному. Ты ничего не знаешь об отваге. Честь – это бороться с тираном, пока все остальные причмокивают и жиреют от фальши, которой он их кормит. Ты ничего не знаешь о чести.

Жиллиман парировал, отступая все дальше под шквалом ударов Ангрона.

– Ты все еще раб, Ангрон. Порабощенный прошлым, слепой к будущему. Ты слишком переполнен ненавистью, чтобы учиться, и слишком озлоблен, чтобы преуспевать.

Ультрадесантнику, наконец, удалось нанести скользящий удар, и его кулак проехался по нагруднику Ангрона. Цепь черепов Деш`елики лопнула, костяные обломки разлетелись по грязи.

Жиллиман снова отступил назад, и его сапог раздавил остатки черепа в прах.

Ангрон увидел это и бросился на брата. Его яростный вой был невозможен для смертного и невероятно насыщен болью. Он не знал об этом, но вопль идеально влился в великую песнь.

Лоргар тоже это заметил. В то мгновение, когда нога Жиллимана сокрушила череп, он почувствовал, как варп забурлил по ту сторону пелены. Носитель Слова запел на языке, на котором никогда еще не говорило ни одно живое существо. Его слова безупречно гармонировали с мучительным криком Ангрона.

22 Он умрет на этой планете Когти Угольных Волков Кровавый дождь

 Прошедшие часы оказались немилосердны к Аргелу Талу. Он ощущал вкус крови, и на сей раз кровь была его собственной. Броню покрывали полосы порезов, погрузившихся в плоть. Один из рогов был наполовину обломан ударом силового топора. Доспех испещряли подпалины от струи огнемета, а выступавшие из брони костяные гребни кровоточили, хотя он не понимал причин этого и был слишком слаб, чтобы всерьез интересоваться. Он плотно прижимал крылья к спине, изо всех сил стараясь не обращать внимания на покрывавшие их свежие рубцы разрывов и порезов от клинков.

Он не отставал от Кхарна, до конца двигаясь бок о бок с братом по оружию. Он был единственным среди отделений в белых доспехах, кто не сопровождал каждую забранную жизнь и занятую улицу хохотом и триумфальным воем, поскольку только у него не было примитивных имплантатов, перестраивающих работу мозга. Несколько Пожирателей Миров нападало на него, утратив ориентацию в бою под воздействием Гвоздей. Всякий раз он отбрасывал их назад, заставляя узнать себя, и получал при этом еще одну-три раны.

Теперь они двигались вместе с Аудакс, стягиваясь к громадной фигуре «Коринфянина», который сделал два первых шага наружу из корабля-саркофага. Аргел Тал присел на крыше «Носорога» с поврежденной гусеницей, напрягавшего двигатель в попытке пробиться через паводок. Чтобы удержаться, он всадил когти в броню. Пожиратели Миров заполняли корпус и висели снаружи, раскручивая готовые цепные топоры. Рядом находился Кхарн, который освободился от воздействия Гвоздей и теперь выглядел не лучше брата. Все сражение было окрашено нездоровым отчаянием – воины с обеих сторон бросали в бой все, что могли, как будто это была единственная важная война.

Пожиратель Миров и Несущий Слово сидели рядом, глядя на возвышающегося над ними «Императора».

– Я потерял контакт с «Завоевателем», – признался Кхарн.

Аргел Тал попытался установить связь. Ответом стал огонь болтеров, а также крики злобы и боли. Лотара была занята боем.

– Их взяли на абордаж, – произнес Несущий Слово.

Кхарн кивнул.

– Это меня не тревожит. На сей раз Делварус остался.

Последовала неприятная пауза, а затем Кхарн обернулся.

– Что ты делаешь?

– Сражаюсь, – ответил Аргел Тал.

– Нет. Ты сражаешься вместе с нами, а не со своими людьми. Предсказание Эреба бессмысленно. Я не умру здесь, брат. Веди своих Несущих Слово.

Аргел Тал покачал головой.

– Ты хоть знаешь, как близко был от смерти этим утром? Сколько раз я отводил копья и ломал клинки?

– Уверен, что много, – сказал Кхарн. – Но не больше, чем обычно.

– Ошибаешься, – демоническая посмертная маска, обладавшая навязчиво-безупречной красотой, исказилась в улыбке. Повреждения были даже тут: тонкие губы рассекали трещины, похожие на слезы на одной из щек. – И ты глупец.

Он схватил Кхарна за предплечье, заставив Пожирателя Миров обратить на него внимание.

– Ты один из последних воинов Двенадцатого Легиона, на которых можно положиться.

Услышав слова Аргела Тала, висевший на бортовых поручнях танка Каргос поднял голову.