Григорий Пенежко - Записки советского офицера

• Название: Записки советского офицера
• Автор: Григорий Пенежко
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

KB Васильева, застывая на миг, бьёт в упор по встречной лавине. Бью и я из-за его кормы и сразу вижу результат первого выстрела. Трудно промахнуться на пятьсот метров.

С башни KB, с его бортов сыплются искры, снаряд за снарядом попадают в него, отскакивают, как горох, от стенки. Один немецкий танк, вырвавшись вперёд, мчится на Васильева. Комдив не тратит на него снаряда, таранит дерзкого носом. С немецкого танка сваливается башня.

Теперь все KB жмутся к Васильеву. Приподымается крышка люка, показывается его голова, взмах флажками - сигнал "Вперёд!" В то же мгновение пучок ослепительных искр отскакивает от его башни, вслед за ним второй - от левого борта. Танк вздрагивает и замирает. Из полуоткрытого люка свечой вырывается в небо пламя. Не веря перископу, выглядываю из башни и не хочу верить самому себе: KB весь в огне. Из люков никто не показывается. Жду С замершим сердцем: вот-вот сейчас покажется голова Васильева. Нет, не показывается. Ясно, всё кончено, и всё-таки я не верю этому. Вспыхивает ещё один КВ. Да что это это? Почему вдруг они горят? Отворачиваю перископ в сторону от танка Васильева. На высотке у села видны длинноствольные пушки. "Зенитки! - мелькает догадка. - Вот кто только мог пробить KB!"

Припадаю к прицелу... В глаза ударяет пламя, в голове звенит, звенит. Не могу сдвинуться с места. Почему вдруг моё тело стало таким тяжёлым?

Кто-то тянет меня вверх, на воздух, потом волочит по земле... С трудом поднимаю веки. Я - в окопе, голова лежит на чьём-то теле. Скашиваю глаза: на засыпанном землёй лице дико торчат очки с одним треснувшим стёклышком. "Профессор!" - вспоминаю.

Где-то сзади над головой непереносимо громко, раз за разом, стреляют пушки, каждый выстрел отзывается в теле страшной, глухой болью, слышатся чьи-то знакомые голоса.

- Жив! - говорит Никитин.

"Васильев жив!" - думаю я и окончательно прихожу в себя. Вижу старшину Ворона, перевязывающего своё залитое кровью лицо. Догадываюсь, что нахожусь на батарее Новикова. Подоткнув бинты, Ворон припадает к рукоятке танкового пулемёта и по кому-то стреляет короткими очередями.

Через окоп быстро перескакивают одиночные бойцы, кругом часто рвутся снаряды, и где-то внизу ревут и визжат моторы. "Неужели немецкие танки!" думаю я и стараюсь поднять голову, выглянуть из окопа.

Недалеко в сизой тени вечернего леса горит немецкий танк, подальше, в стороне, горят ещё четыре танка. Сквозь грохот выстрелов и разрывов слышу команду Новикова:

Каждому орудию вести огонь за батарею! Прямой наводкой! По фашистской нечисти, огонь! - и огонь батареи сливался в один сплошной гул.

"Но где же Никитин? Я ведь слышал его голос. Где же Васильев?" - думаю. Оказывается, Никитин рядом со мной, в окопе.

- Живы? - улыбается он.

Уже потом я узнал, что после гибели Васильева наши танки, продолжая вести неравный бой, загнали немцев обратно в лес к Будам и в Пелчу. Но от выполнения дальнейшей задачи пришлось отказаться: слишком мало осталось у нас танков. Собрав безмашинных танкистов и пехоту, Попель отвёл их в лес под прикрытие батареи Новикова. С ними и пошли Никитин и Гадючка, вынося меня с поля боя. По пути их застигнул артналёт, и они укрылись в окопе Ворона.

Вой моторов становится всё ближе. Никитин и Гадючка, не говоря ни слова, подхватывают меня вдруг под руки и волокут в лес.

Сильная встряска и на этот раз подействовала на меня оживляюще. Почувствовав, что ноги мои твёрдо упираются в землю, я вырвался и побежал самостоятельно. Навстречу нам промчалось несколько средних и лёгких танков, посланных Попелем на помощь Новикову, отбивавшему уже вторую атаку немецких танков,

На восточной опушке леса мы увидели много людей нашего отряда. Они толпились в пяти разных местах и почему-то выкрикивали свои звания и фамилии. Посредине на пне сидел Попель, а рядом стоял майор Сытник и что-то докладывал ему. Узнав", что это идет формирование пяти рот из уцелевших бсзмашинных танкистов и остатков мотопехоты, мы пошли в роту, в которой увидали своих старых знакомых.

После переклички Попель подсчитал силы. В отряде осталось тысяча семьсот пятьдесят человек, вооружённых кто чем, от гранаты до танкового пулемёта, около полсотни раненых и пятнадцать танков.

Я услышал интересный разговор Попеля со своим безмашинным механиком Коровкиным.

- Товарищ бригадный комиссар, как же мы теперь воевать будем? - спросил механик. Попель сразу понял его.

- Так же, как воевали на машинах, поэкипажно, - сказал он.

Видно, не один Коровкин боялся, что в пешем строю экипажи перемешаются, неразлучные дружки-товарищи окажутся в разных подразделениях. Ответ Попеля мигом облетел всех.

- Вот это хорошо, что поэкипажно! - обрадованно заговорили танкисты.

- Значит, я опять впереди? - спросил Коровкин.

- Конечно, будешь протаптывать дорогу, - улыбнулся Попель.

В сумерках Попель повёл нас лесом на село Птыча, чтобы воспользоваться мостом для переправы через реку

Икву на Старо-Носовицу. Кажется, он намеревается прорываться через иквянские болота, на восток.

Я, как командир взвода первой роты, получил задачу идти в головном походном охранении. Уже было темно, когда я вывел свой взвод из лесу на окраину села Перчин, где у первого дома стоял наш танк Т-34, за которым колонной по обочине улицы стояли другие танки.

Мы решили, что это наши танки, отбившие атаку на батарею и успевшие уже опередить нас.

Танки стояли с работавшими моторами. В башнях первых двух машин я никого не увидел, а в башне третьей кто-то был. Я окликнул его. В ответ послышалось тревожное:

- Вас, вас?

- Вот тебе квас! - крикнул шедший рядом со мной Никитин и выстрелил из нагана в маячившего над башней.

Только теперь я увидел, что стою у немецкого танка Т-4.

- Назад, в лес! - крикнул я своему взводу, безмятежно шагавшему по другой стороне улицы, и, опрометью кинувшись назад за Никитиным, на ходу выстрелил в черневший отверстием люк водителя второго танка, стоявшего рядом с нашим разбитым Т-34.

Вот что значит не выслать головного дозора!

Моя небрежность могла дорого обойтись уже вышедшему на опушку леса отряду.

Когда я доложил Попелю, шедшему во главе первой роты, что в селе колонна немецких танков, он отдал команду: "Назад!"

Так как дорога на Птычу была нам отрезана, Попель решил увести людей и танки поглубже в лес, чтобы отсидеться день и разведать, где можно следующей ночью прорвать окружение и форсировать Икву.

Завести отряд в глубь леса взялся ушедший с нами из Белька Милчи крестьянин, местный молодой чех, который не захотел оставаться с немцами.

- Заведёшь, хлопче, нас туда, куда Макар чертей пастись не загонит? спросил его Попель, всё ещё не разучившийся шутить.

- Заведу! - сказал чех, и он повёл нас незаметной лесной тропой, знакомой только ему да его отцу-старику, как он заверил Попеля.

Всю ночь на 2 июля мы шли в кромешной темноте, спотыкаясь и падая на завалах бурелома, проваливаясь в ямы с жидкой грязью, натыкаясь на ветвистые и цепкие сучья векового береста или бука. Только в голове колонны попеременно, то у проводника, то у Попеля, несмело светил в землю один ручной фонарик. Мы шли за ними, точно слепые, и всякий раз, когда они останавливались, останавливались и мы, плотно сбиваясь друг к другу.

Сначала дорога шла в гору, а потом всё вниз и вниз.

- Вот это дорожка! - часто раздавался довольный голос Попеля.

- Черти - и то лучшей в ад ходят! - поддерживал его Сытник.

Утром наш спуск закончился. Мы пришли в большой и глубокий лесной овраг с огромными деревьями, закрывавшими от нас дневной свет.

Несмотря на то, что на переход была затрачена вся ночь, танковый спидометр показал, что мы прошли всего лишь около четырёх километров.

День в отряде начался открытым партийным собранием возле танков. Среди собравшихся не было полковника Васильева, полкового комиссара Немцева, старшего батальонного комиссара Новикова, подполковника Болховитинова, подполковника Волкова и много других, погибших только вчера. Посланные Попелем разведчики, вернувшись с поля боя, доложили, что они нашли сгоревший танк Васильева с отбитым боком башни, но тела полковника не обнаружили, так же как и тела Болховитинова, танк которого тоже сгорел. Только Новиков найден на своей бессмертной батарее. Он погиб вместе с пушкой под сгоревшим немецким танком.

Попель сделал нам краткую информацию об обстановке. Отряду не удалось прорваться дальше в тыл врага, чтобы рейдом по его коммуникациям выйти на соединение со своими войсками, но всё же приказ фронта выполнен. В боях с нами немцы потеряли больше четырёхсот танков, и, кроме того, мы сковали, оттянули на себя три их танковые дивизии. Мы помешали главным силам танковой армии Клейста выполнить план. "Молния" у Клейста не получилась. Благодаря стойкости нашего отряда Красная Армия сумела, маневрируя, занять новые выгодные рубежи обороны. Теперь важнейшая задача нашей парторганизации состоит в том, чтобы дивизия, продолжая действия в тылу врага,