Маргарет Пембертон - Под южным солнцем

• Название: Под южным солнцем
• Автор: Маргарет Пембертон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-05264-9

Это — история двух сестер из страны, пылающей в пожаре войны. История опасных приключений, которые подобно водовороту закружили девушек. История ошибок и сомнений, радостей и страданий, страсти и любви, не однажды утраченных и, однако, вновь обретенных. Ибо никакая трагедия не в силах помешать женщинам, которые борются за свое долгожданное счастье. За право бытье теми, кому подарили свои сердца…

---

— Она приходит в себя, — облегченно всхлипнула Зита, когда веки Натальи затрепетали и она открыла глаза.

Алексий опустился перед ней на колено, просунул руку ей под плечи и поднял, прижав к себе.

— Выпей воды, дорогая, — взволнованно настаивала Зита, когда Алексий поднес стакан к губам дочери. — Тебе сразу станет лучше.

Наталья послушалась мать.

— Положи ее на диван, Алексий. — Зита начала понемногу успокаиваться. — Через несколько минут все будет в порядке.

Она потрясена этими ужасными подробностями…

— Нет, — неожиданно сказала Катерина, и родители удивленно посмотрели на нее. — Нет, — повторила Катерина, в то время как Наталья смотрела на нее широко раскрытыми глазами, умоляя не говорить больше ни слова. — Ее потрясли не только подробности смерти эрцгерцога и герцогини. Есть еще кое-что. — Катерина не сводила глаз с Натальи. — Ты сама должна рассказать об этом папе, — сказала она, зная, что у сестры нет выбора. Даже если Наталья не будет с ней потом разговаривать, она заставит ее признаться в дружбе с Принципом. — Ты обязана рассказать папе, — повторила Катерина. — Он должен знать.

Алексий пересек комнату с Натальей на руках и положил дочь на диван.

— Что именно я должен знать? — отрывисто спросил он. — Если вы собираетесь понапрасну тратить драгоценное время на пустяки, мне это очень не нравится. Сейчас для меня главное — как можно скорее составить доклад королю и премьер-министру…

— Это не пустяки, папа. — Катерина продолжала смотреть на Наталью, которая взглядом молила ее простить и поддержать. — Наталья знакома с молодым человеком по имени Гаврило Принцип. Он боснийский серб и…

Алексий посмотрел на охваченную ужасом Наталью, и кровь отхлынула от его лица.

— Боже правый! — прошептал он. Казалось, Алексий внезапно состарился. — Боже правый!

— Как? — энергично вмешалась Зита. — Как Наталья могла знать этого негодяя?

Наступила тишина. Катерина не спускала глаз с сестры. Наконец, поняв, в какое ужасное положение она поставила отца, Наталья сказала дрожащим голосом:

— Он учился в Белграде, мама. Я встретилась с ним в Консерватории и…

— Ты видела, как он стрелял в эрцгерцога? — резко прервал ее отец. — Ты его узнала?

Она кивнула:

— Да, я…

— Ни слова больше! — Алексий с ужасом осознал, какие последствия возможны для его жены и дочерей, но тут же снова взял себя в руки. — Ни слова больше, пока есть хоть малейшая вероятность того, что нас могут подслушать. Я уже распорядился, чтобы наш багаж погрузили в автомобиль. Никаких разговоров на эту тему, пока мы не окажемся в безопасности в Сербии.

Понятно?

* * *

Они покинули отель фактически незамеченными. Поезд Василовичей, готовый отправиться уже час назад, стоял под парами на вокзале Илидцы со спущенными шторками на окнах.

До тех пор пока они не пересекли границу и не оказались в Сербии, Алексий не касался волнующей всех темы. И вот теперь, сидя в салон-вагоне, он обратился к Наталье:

— Расскажи все, что ты знаешь о Гаврило Принципе, и все до мельчайших подробностей о твоем знакомстве с ним.

Наталья сложила руки на коленях.

— Я познакомилась с Гаврило и Неджелко в Консерватории, — начала она с несчастным видом.

— С Неджелко? — Алексий думал, что уже пережил все потрясения, однако оказалось, что это еще не конец ожидавших его ударов. — С Неджелко Кабриновичем?

Наталья кивнула, и Зита, застонав, прикрыла лицо руками.

— Они мне понравились, — продолжила Наталья с искренним простодушием. — Они с таким воодушевлением говорили о борьбе за объединение южных славян и…

— Они обыкновенные террористы! — воскликнул Алексий. — Подрывные элементы! Подонки!

Лицо Натальи сделалось непроницаемым. Несмотря на случившееся, она не считала своих друзей подонками. Она напряглась, подыскивая подходящие слова, чтобы правильнее их описать.

— Гаврило и Неджелко идеалисты, папа Они образованные люди. — Затем она вспомнила, что Неджелко не был студентом, а работал в типографии. — По крайней мере Гаврило и Трифко студенты и…

— Трифко?

У Натальи внутри все сжалось. Неужели она сказала больше, чем следует? Поможет ли разговор с отцом ее друзьям или им будет от этого еще хуже? Но после кровавого преступления, которое они совершили, надо ли им помогать? Она не знала. У нее ужасно разболелась голова, и она чувствовала себя совсем разбитой.

— Гаврило и Трифко дружат с самого детства. Они одного возраста и…

— И оба боснийцы? Граждане Австро-Венгрии?

Наталья вспомнила, как ее друзья всегда говорили о себе, и сказала с прежней пылкостью:

— Формально они граждане Австро-Венгрии, но они славяне и преданы делу объединения всех южных славян в единое государство.

Зная теперь, откуда у Натальи такая страсть к объединению славян, Алексий мрачно спросил:

— Вы встречались только в Консерватории или, может быть, где-то еще?

— В «Золотом осетре», — неохотно призналась Наталья. — Это кофейня в старой части города. — Она наклонилась вперед. — Они никогда не говорили ни о каком убийстве, папа! Я уверена, Гаврило не знал, что его пистолет заряжен. Он по натуре очень мягкий. Спокойный, с приятными манерами и, несмотря на то что у него самого мало денег, он всегда давал друзьям взаймы…

— Не смей его хвалить! — Лицо Алексия от ярости до неузнаваемости исказилось. — Он убийца, чьи действия, вполне вероятно, поставили нашу страну на грань войны!

Наталья съежилась, напуганная гневом отца.

— Я не знала, что он замышлял. Я даже не знала, что он в Боснии…

Последовала длительная, гнетущая пауза, затем Алексий спросил голосом, пугающим своей отрешенностью:

— Ты знала, что он уехал из Сербии в Боснию? Ты знала о его планах?

Наталья так крепко сжала руки, что ногти впились в кожу.

— Он сказал, что это связано с какой-то подготовкой…

Жена еще никогда не слышала, чтобы Алексий говорил подобным тоном.

Наконец он снова взял себя в руки.

— Слава Богу, — сказал он. — Слава Богу, что ты не знала о его пребывании в Сараево.

Наталья вспомнила Восточный базар, австрийского офицера, пробирающегося к ней сквозь толпу, выражение облегчения, а затем досады в его глазах; вспомнила, как Гаврило держал ее за руку и взволнованно говорил с ней.

— Я виделась с ним, папа, — произнесла она побелевшими губами. — Я случайно встретила его на Восточном базаре. Один из офицеров эрцгерцога пошел меня искать, чтобы помочь выбраться из толпы, и увидел, как я разговаривала с Гаврило.

Алексий утратил дар речи. Положение гораздо хуже, чем он предполагал. Как только офицер узнает Принципа и вспомнит, что тот разговаривал на базаре с Натальей, австрийское правительство выдаст ордер на ее арест. Он понял, чем это грозит не только Наталье, но и Сербии, и ему стало плохо.

По материнской линии Наталья из семьи Карагеоргиевичей. Австрийцы могут сделать вывод, что заговор с целью убийства наследника габсбургского трона был задуман в Сербии, причем в самых высших кругах. У них появится предлог для нападения на Сербию, а Сербия, которую вся Европа будет рассматривать как злостного нарушителя мира, лишится поддержки. Даже Россия не станет ей помогать, поверив, что правящий дом потворствовал убийству эрцгерцога и герцогини.

Алексий, подняв шторку на окне, смотрел на горы и долины, на деревушку с церковными куполами, на отдаленные фигурки людей, работающих в поле, и на ярко одетых женщин, стирающих белье на берегу реки. Это была сцена мирной крестьянской жизни, такую можно увидеть в любом уголке Сербии, но через несколько дней опустошительная война может положить конец этому безмятежному существованию. И все из-за того, что его простодушная, взбалмошная дочь свела знакомство с двумя фанатиками-националистами и виделась с одним из них в канун преступления.

— Что же нам делать? — спросила Зита, полностью полагаясь на мужа, уверенная, что тот не допустит ареста Натальи.

Алексий оторвал свой взгляд от окна. Он размышлял и отбрасывал один вариант за другим, придя наконец к единственному решению. Ему не хотелось его высказывать, но в конце концов он с большой неохотой заговорил:

— Наталья должна покинуть Сербию, пока Принцип не рассказал на допросе о своем знакомстве с ней. А ты, Зита, будешь ее сопровождать…

— Покинуть Сербию? — Наталья была потрясена, она не могла поверить в то, что сказал отец.

— ..и вы немедленно отправитесь в Швейцарию, — продолжил Алексий, не обращая внимания на взволнованную дочь. — Вы сядете на ночной поезд до Будапешта, затем на Восточный экспресс до Мюнхена, а потом…

— Покинуть Сербию? — Наталья смотрела на отца так, словно тот потерял рассудок. — Я не могу уехать из Сербии, папа! Я никогда ее не покину!

До сих пор Алексий говорил, обращаясь непосредственно к жене. Теперь же он все внимание сосредоточил на Наталье.