Жорж Сименон - Человек из Лондона

• Название: Человек из Лондона
• Автор: Жорж Сименон
• Издательство: Истоки : Кинематографический фонд Союза кинематографистов СССР
• Жанр: Классический детектив
• Год: 1991

---

Жорж Сименон Человек из Лондона

Роман

Перевод Л. Богомоловой и Ф. Флорич под редакцией Ю. Корнеева

I

Даже в самый момент событий кажется, что часы идут своим чередом, и лишь после неожиданного удара приходит сознание, что прожитые часы были из ряда вон выходящими, и тогда стараешься поймать потерянную нить происходившего, собрать воедино разрозненные мгновения.

Почему в тот вечер Малуан вышел из дома в плохом настроении? Поужинали, как обычно, в семь вечера. Ели жареную селедку, был сезон ее лова. Маленький Эрнест хорошо поел.

Малуан припомнил, что жена сказала:

— Недавно забегала Анриетта.

— Опять?

Если девчонка находится в услужении в том же городе, почти в том же квартале, это вовсе не значит, что она должна под любым предлогом забегать домой. Да и приходит она только затем, чтобы пожаловаться: то что-то не так сказал мсье Ленэ, то что-то натворила мадам Ленэ.

«Хорошо, если бы освободилось место у аптекаря, — подумал Малуан, — там все-таки лучше, чем у мясника».

Все это было не так уж и важно, но Малуан ушел из дома не в духе. Впрочем, это не помешало ему, как обычно, прихватить голубой эмалированный бидончик с кофе и бутерброды с колбасой, приготовленные женой.

Каждый вечер он уходил в одно и то же время, точно без шести восемь. Его дом, как и два-три других, стоял наверху скалы, и, выйдя за порог, он видел внизу море, длинную линию портовой набережной, а еще левее — гавань и город Дьепп. Но так как был разгар зимы, то весь ландшафт в этот час состоял из огней: красных и зеленых огней причалов, белых, отсвечивающих в воде, огней набережной, а далее виделось скопище огней города.

«Туман не так уж густ», — отметил про себя Малуан.

Последние четыре дня туман был таким плотным, что прохожие на улицах буквально наскакивали друг на друга.

Малуан спустился по крутой тропе, свернул налево и направился к мосту. Без двух минут восемь он прошел мимо морского вокзала, без одной минуты восемь начал подниматься по железной лестнице, ведущей на его самую высокую площадку.

Он работал стрелочником. Но в отличие от других стрелочников, чьи будки стоят в стороне от городской суеты, разбросанные среди путей, железнодорожных насыпей и семафоров, его будка находилась в городе, даже в самом сердце его. Дело в том, что он работал стрелочником на морском вокзале. Суда, прибывающие из Англии дважды в сутки — в час дня и в двенадцать ночи, — швартовались прямо к набережной. Парижский скорый поезд, покидая железнодорожный вокзал на другом конце Дьепа, проходил по улицам, словно трамвай, и останавливался в нескольких метрах от судна.

Всего пять подъездных путей, никаких оград и насыпей, ничего, что отделяло бы мир рельсов от остального мира.

Поднявшись на тридцать две ступеньки, Малуан оказался у стеклянной будки, где, застегивая пальто, уже ждал его сменщик.

— Все в порядке?

— В порядке. На второй путь прибывают четыре рефрижератора.

Малуан не обратил внимания на это сообщение. А между тем он не должен был упустить ни малейшей подробности той ночи. На его коллеге было шерстяное кашне, и Малуан подумал, что попросит жену связать ему такое же, но более темное и скромное по расцветке. Он набил первую в тот день трубку и положил кисет с табаком на стол, рядом с флаконом фиолетовых чернил.

Это было и впрямь приятное местечко, лучший наблюдательный пункт во всем городе. На рейде виднелись огни двух траулеров, которые вернутся в порт с началом прилива. На суше, неподалеку от крытого рынка, сверкало огнями кафе «Швейцария», за ним тянулась вереница освещенных витрин.

А поблизости было темно и тихо, закрыты окна и двери, если не считать разноцветную дверь кабаре «Мулен Руж», куда только что прошли музыканты. Малуан знал, что примерно до десяти они будут играть в пустом зале — первые клиенты приходили только к этому времени. Но играть все равно будут, как и будут стоять на своих местах официанты.

Чугунная печь раскалилась докрасна. Малуан поставил на нее бидончик с кофе, открыл шкафчик, достал бутылку водки.

Вот уже тридцать лет он проделывает одно и то же, в том же месте, в то же время. В девять часов он открыл путь четырем рефрижераторам, затем самоходному крану, который возвратился на вокзал. В десять он увидел, как погас свет в его доме на скале, а у Бернаров горел — они никогда не ложились спать раньше одиннадцати.

Как всегда, Малуан первым увидел на темном горизонте огни судна из Ньюхевена. И сразу вокруг его будки появились признаки жизни. Не спеша прошли четверо дежурных таможенников, затем показались носильщики, буфетчик, и вместе с первым пароходным гудком вся набережная засверкала, как во время праздничной иллюминации.

Малуан знал, что поезд покинет железнодорожный вокзал Дьепа задолго до того, как дым парохода окутает гавань.

Естественно, что он занимался поездом, но невольно продолжал наблюдать за тем, что происходило вокруг, в частности заметил, как в «Мулен Руж» направилась Камелия, закашлялась у входа, постояла немного и открыла дверь.

Начинался самый короткий отрезок ночи. Пока открывались двери товарных вагонов, судно прошло вдоль причалов, развернулось посреди гавани и пришвартовалось. На набережной находился только служебный персонал, поэтому сразу можно было подсчитать, что первым классом прибыло пять, а вторым двенадцать пассажиров.

Малуан налил себе кофе, добавил туда водки и набил третью трубку, которую курил стоя, поглядывая на проходящих внизу людей.

Почему один человек заинтересовал его больше остальных? Как обычно, вход загородили, чтобы пассажиры не могли пройти без таможенного досмотра. Так вот, человек, о котором шла речь, пришел со стороны города и стоял по другую сторону загородки, как раз под будкой Малуана, и тот даже подумал, что мог бы плюнуть ему на голову.

На этом человеке было серое пальто, серая фетровая шляпа, кожаные перчатки, он курил сигарету. Это все, что Малуан рассмотрел. Носильщики, таможенники, служащие вокзала занимались пассажирами, сходившими по трапу. Только Малуан, да еще человек в сером могли заметить силуэт на самом носу судна, в тот же миг человек, которому принадлежал силуэт, что-то бросил на набережную.

По точности броска это было нечто примечательное, ну просто акробатический номер. Пролетев метров пятьдесят, чемодан очутился по другую сторону ограды, и незнакомец в серой шляпе, пришедший из города, как ни в чем не бывало уже держал его в руке, продолжая курить сигарету.

Он мог уйти. Никому бы и в голову не пришло его задержать. Но он остался на месте, в нескольких шагах от скорого поезда, как обыкновенный пассажир, ожидающий приятеля. Чемодан на вид казался легким. Это был небольшой фибровый саквояж, в котором обычно помещается запасной костюм и немного белья. У Анриетты был такой же.

«Что это они провозят тайком»? — задал себе вопрос Малуан.

Но он и не подумал, что можно выдать двух незнакомцев, причем второго, на судне, он так и не разглядел. Все это его не касалось. Случись Малуану поехать в Англию, он бы тоже провез тайком табак, или спиртное, — так уж было принято.

Первой из таможенного зала вышла дама и направилась в купе первого класса. Пожилой господин в сопровождении двух носильщиков прошел в спальный вагон. Почти ежедневно, особенно на ночных пароходах, прибывали пассажиры «люкс», и Малуану из его будки доводилось видеть министров, делегатов ООН, знаменитых актеров и кинозвезд. Порой их встречали на набережной фоторепортеры.

Человек с чемоданом оставался на месте. Он походил скорее на англичанина, чем на француза. Наконец из таможенного зала вышел высокий, худой пассажир в бежевом плаще и направился к человеку в серой шляпе. Все очень просто. Они в сговоре. Человек из Лондона перебросил чемодан сообщнику, и теперь они пожмут друг другу руки.

«Поедут ли они поездом?» — задал себе вопрос Малуан, когда заметил, что оба пересекли улицу и вошли в «Мулен Руж», откуда на миг донеслись звуки музыки.

Начальник вокзала дал свисток. В будке тут же раздался звонок. Малуан до отказа нажал на второй рычаг, и спустя несколько секунд поезд двинулся ко второму, настоящему вокзалу, откуда должен был отправиться в Париж.

Стали гаснуть огни, закрываться двери. Таможенники расходились группами, двое из них вошли в кафе «Швейцария». Один за другим гасли огни и на пароходе, только корма была освещена — кран с шумом выгружал из трюма ящики.

Каждую ночь все шло заведенным порядком. Еще два-три часа будет скрипеть лебедка, гореть прожектор, освещающий трюм.

Сам не зная почему, Малуан следил за «Мулен Руж», за его разноцветными окнами, в которых мелькали тени танцующих.

«Быть может, Камелия выйдет с одним из тех двух», — подумал он.