Джайлз Макдоно - Последний кайзер. Вильгельм Неистовый

• Название: Последний кайзер. Вильгельм Неистовый
• Автор: Джайлз Макдоно
• Издательство: АСТ
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-023641-7, 5-9660-0108-1

Вильгельм II. Внук королевы Виктории. Последний кайзер Германии, вынужденный бежать из страны. Тот, кто начал Первую мировую войну, погубившую его империю. Сложная, противоречивая фигура на шахматной доске Истории.

Так кем же он был?

Кем считал себя сам?

Как выглядел в глазах современников — и каким предстал для потомков?

---

Вильгельм обвинял Бисмарка и в пренебрежительном отношении к непрусским территориям рейха: он-де «слишком консервативен, слишком пруссак». Словом, по мнению кайзера, его разрыв с канцлером произошел на почве разногласий по принципиальным вопросам. «В результате я заслужил враждебное отношение Бисмарка, а также на многие годы — значительной части нации, особенно преданного ему чиновничества», — отмечал он. Последнее обстоятельство, вероятно, объясняет, почему кайзер вплоть до смерти «железного канцлера» в 1898 году предпринимал многочисленные, хотя и непоследовательные, попытки примирения с ним. Вильгельм желал выглядеть объединителем нации, конфликт с Бисмарком мешал этому.

О том, как развивался конфликт между кайзером и его канцлером, можно прочесть у Вальдерзее (эти строки были написаны через два года после описываемых событий):

«Отныне император стал просто играть с канцлером в кошки-мышки. Беседуя с ним, он демонстрировал подчеркнутое почтение и внимание, но за глаза он отпускал по его адресу всякие язвительные замечания, даже передразнивал старика. Бисмарк, впрочем, вел себя подобным же образом. Во время аудиенций он надевал на себя маску верного и заботливого слуги, все проблемы вроде бы решались по доброму согласию, но стоило ему выйти за дверь, все проблемы всплывали вновь. Во всем был виноват Герберт: он не понимал кайзера и снабжал отца неверной информацией».

Зловещую роль Герберта Бисмарка Вальдерзее сильно преувеличил — просто ему был крайне антипатичен Герберт с его разгульным образом жизни и приверженностью Бахусу. То, что Вильгельм поддерживал с ним приятельские отношения, он считал «опасной ошибкой». Тем более его порадовал тот факт, что всезнающий Гольштейн потихоньку отмежевался от Бисмарков.

Новый начальник Генерального штаба продолжал попытки расширить сферу компетенции своего учреждения и армии в целом. Военные атташе, в его представлении, должны были обеспечить независимый от послов дипломатический канал и, на его взгляд, вполне могли заменить «профессионалов» (это слово было для него почти ругательным). В день своего тридцатилетия кайзер одарил Вальдерзее новой милостью — отныне тот должен был официально взять на себя функции советника кайзера по вопросам внутренней и внешней политики. На следующий день Вальдерзее встретился с приехавшим в Берлин Хинцпетером и заявил, что голос начальника Генерального штаба — единственный, к которому прислушивается кайзер. Это было далеко не так: Вильгельм в то время думал о колониальных завоеваниях в Африке, а Вальдерзее считал, что в этом нет необходимости. Здесь его мнение совпадало со взглядами канцлера.

Клан Бисмарков между тем начал кампанию против Вальдерзее. После «студенческой вечеринки», устроенной Гербертом (она кончилась в четыре часа утра!), газета «Норддейче альгемейне цейтунг» (она считалась «личным органом» Бисмарков) периодически печатала статьи с нападками на начальника Генерального штаба. Вальдерзее записал в дневнике: «Без сомнения, имеется план снова устроить на меня настоящую охоту». 13 февраля Вильгельм потребовал от Герберта, чтобы Вальдерзее оставили в покое. Газета переключилась на Штеккера, который затеял полемику. Вильгельм решил отмежеваться от скандального проповедника. Дона и Вальдерзее тщетно пытались защитить его. Вальдерзее решил, что во всем виноваты евреи.

25 февраля завершилась наконец «баттенбергиада»: Сандро благополучно сочетался законным браком с любимой певичкой из дармштадтского придворного театра. Комментарий в дневнике Вальдерзее полон злорадства: «Тяжелый, но вполне заслуженный удар для вдовствующей императрицы… Давно не видел кайзера таким довольным». Вильгельм по примеру своего прадеда Фридриха Вильгельма I решил воссоздать «Табак-коллегию»: в Звездном зале Берлинского замка стала собираться компания любителей охотничьих забав — Вальдерзее, князь Плесс, граф Ассебург, генерал фон Арним, фон Мейеринк.

В том же, 1889 году Вильгельм сделал важный шаг на пути к созданию большого флота, учредив «Главное военно-морское командование» («Рейхсмаринеамт»), Граф Александр Монте получил звание адмирала и сменил генерала Каприви на посту командующего. Кайзер увлекался мореплаванием, несмотря на то что страдал морской болезнью. «Нордландрайзе» — «северные экспедиции» — стали традицией. Избранное общество на борту императорской яхты отправлялось к северному побережью Норвегии, чтобы любоваться ее пейзажами и северным сиянием. 30 июня, накануне первого рейса, Эйленбург встретился с Гольштейном в ресторане «Борхардт»: антибисмарковский заговор продолжался. Никак не могли решиться, что делать: от канцлера хотелось бы избавиться, но как это скажется на престиже империи?

Подбор гостей для «северных экспедиций» определялся строгим критерием — на борт не допускался никто, кто мог осмелиться противоречить его величеству — были широко представлены зрители и участники его музыкальных и прочих развлечений, словом, «ближний круг»: Вальдерзее, генерал Карл фон Ведель, будущий глава кабинета Линкер, адъютанты фон Шолль и фон Липпе, Адольф фон Бюлов, первый глава военно-морского кабинета, ярый англофоб Густав фон Зенден-Бибран, дипломат Кидерлен-Вехтер, Георг фон Хюльзен, позднее ставший интендантом королевских театров, художники Гюссфельд и Зальцман. О том, кто пользовался наибольшим расположением кайзера, говорило распределение кают: самые близкие к императорской занимали Вальдерзее и Эйленбург, один — справа, другой — слева.

Эйленбург, впрочем, не испытывал никакого удовольствия от «северных экспедиций»: его мучили ревматизм и раздражение кожи. К тому же он был ипохондрик по натуре. В общем, каждый раз после окончания очередного путешествия он брал отпуск, чтобы прийти в себя. Несмотря на плохое самочувствие, Эйленбургу приходилось услаждать общество балладами и сочинять шутливые спичи — как, например, по случаю дня рождения Хюльзена. Вальдерзее вспоминает о случае, когда они проплывали так близко от айсберга, что отвалившаяся от него большая сосулька едва не задела кайзера, с грохотом разбившись у его ног. Вильгельм, по его словам, и глазом не моргнул; наверняка вот так же мужественно поведет себя кайзер, если начнется война, — таков был его несколько неожиданный вывод. Вильгельм развлекался как умел: один раз он окатил водой игроков в скат, в другой раз — из сифона с содовой — засидевшихся до половины второго ночи участников попойки, причем к содовой он добавил струю из бутылки с шампанским. Впрочем, такого рода шутки он не позволял себе с Эйленбургом, придворным церемониймейстером Гуго фон Рейшахом, Кнезебеком и Зекендорфом. Он относился к ним более почтительно — «как джентльмен к джентльменам». Так по крайней мере свидетельствовала Мари фон Бунзен. В целом Вильгельм неплохо относился к гостям. Во время этих морских вояжей — будь то северные широты или Средиземное море — придворный этикет не соблюдали. Все делалось для того, чтобы гости чувствовали себя как дома.

Общество наслаждалось, наблюдая дельфинов, гоняясь за китами, тренируясь в стрельбе по чайкам. В Тромсе было получено известие, что королева Виктория намерена присвоить внуку звание адмирала флота, которое приравнивалось к званию фельдмаршала сухопутных сил. «Такое отличие никогда ранее не даровалось, и это не преминуло оказать политический эффект… Кайзер был взволнован как ребенок… Вильгельм никоим образом не рассматривал свой новый статус как простую формальность. Он немедленно принялся за разработку планов полной реорганизации британского флота», — писал в своих воспоминаниях Эйленбург.

Когда нечем было заняться, Эйленбург просил Вильгельма продекламировать «Сагу Фритьофа» шведского поэта Эсайи Тегнера. «Было радостно видеть его таким — полностью отдавшимся очарованию простого и ясного стихотворного стиля», — писал чтец в воспоминаниях. По воскресеньям Вильгельм читал на палубе проповедь. Церемония была самая простая — алтарем служил большой сундук, покрытый флагом с имперским орлом. Сам император не расставался с орденом Черного орла. «Северные экспедиции» повторялись ежегодно вплоть до 1914 года.

VIII

Лето 1889 года было насыщено событиями. Впервые после своей коронации Вильгельм посетил Великобританию. Визит проходил со 2 по 7 августа. 5 августа в честь высокого гостя был устроен большой морской парад. С острова Уайт Вильгельм проследовал в Виндзор. 7 августа он присутствовал на военных учениях в Олдершоте, где имел возможность проинспектировать «свой собственный» полк — королевских драгун. Он получил обещанное звание адмирала флота, правда, с добавкой — «почетный». Принц Уэльский на торжества не явился — он не забыл обиду «венской истории», когда ему дали понять, что его присутствие нежелательно. Затрагивались серьезные политические вопросы. Вильгельм стремился установить союзнические отношения с Альбионом. Герберт еще в марте пытался разъяснить этот вопрос, используя в качестве отправной точки проблему Гельголанда. Мотив был старый: Британия и Германия дополняют друг друга, «сине Германиа нулла саллюс» — без Германии (для англичан) нет спасения. Британская сторона для начала поставила вопрос об уступке Германией части своих колониальных владений в Юго-Восточной Африке, но Герберту это показалось слишком высокой ценой. Солсбери в ответ вновь заявил о нежелании связывать себя «дипломатическими комбинациями». Эпоха «блестящей изоляции» еще не закончилась.