Дж. Уорд - Освобождённая возлюбленная

• Название: Освобождённая возлюбленная
• Автор: Дж. Уорд
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Пэйн, сестра-близнец Вишеса, сделана из того же тёмного, притягательного «теста», что и её брат. Её мать, Дева-Летописица, веками держала её в заточении, и, наконец, вырвавшись на волю, девушка тут же столкнулась со смертельной травмой. Братство призвало доктора Мануэля Манелло для её спасения, ведь только ему это под силу… Но когда человеческий хирург и вампирша-воин встречаются, их миры сталкиваются перед лицом неоспоримой страсти. Всё против них, и сможет ли любовь оказаться сильнее биологии и прав по рождению, которые разделяют их?

---

— Ему не нужно знать об этом.

Боже, что за путы. Окажись она прикованной к этой кровати, Джейн чувствовала бы себя точно, как Пэйн, и хотела бы, чтобы кто-то помог ей исполнить последнюю волю. Но бремя сокрытия чего-то подобного от Ви? Сможет ли она пойти на это?

Вот только… если он не вернётся с той тёмной стороны самого себя, то это будет ещё хуже. А убийство сестры? Что ж, это экспресс прямо в те окрестности, так ведь?

Рука пациентки нашла её собственную:

— Помоги мне, Джейн. Помоги мне…

* * *

Покинув ночное собрание Братства, и направляясь в клинику учебного центра, Вишес чувствовал себя более привычно… и не в плохом смысле. Секс со своей шеллан стал переломным моментом для них обоих, нечто вроде перезагрузки, и не только физической.

Боже, было так хорошо вернуться к своей женщине. Да, конечно, его всё ещё ждали проблемы… и, ну, проклятье, чем ближе он подходил к клинике, тем больше надвигался покров стресса, придавливая его плечи как пара машин. Он навещал свою сестру в начале каждого вечера, а затем на восходе. Первые несколько дней она светилась надеждой, но теперь… та почти испарилась.

Хотя, какая разница. Ей нужно выбраться из той комнаты, и именно этим он собирался сегодня заняться. Ви не намеревался выйти на улицу, а хотел привести её в особняк и показать, что здесь есть ради чего жить, помимо белой клетки палаты.

Ей не становилось лучше физически.

Может, духовное восстановление поможет. Просто обязано.

Результат? Ви не был готов потерять её сейчас. Да, он находился рядом с ней неделю, но это не значит, что теперь он знал её лучше, чем когда всё началось. И он верил, что они нуждаются друг в друге. Никто больше не был отпрыском их чёртовой божественной матери, и, может, вместе они смогут разгрести дерьмо, приставшее к рукам наряду с их правом по рождению. Ради Бога, не похоже, чтобы существовало двенадцать ступеней бытия ребёнком Девы-Летописецы:

Привет, меня зовут Вишес. Я её сын и был им триста лет.

ПРИВЕТ, ВИШЕС.

Она опять меня поимела, и я изо всех сил себя сдерживаю, чтобы не отправиться на Другую Сторону и устроить кровавую бойню.

МЫ ПОНИМАЕМ, ВИШЕС.

И на этой кровавой ноте я бы хотел откопать своего отца, чтобы линчевать и резать его, снова и снова, но не могу. Поэтому просто буду пытаться сохранить сестре жизнь, даже если она парализована, и бороться с потребностью испытывать боль, чтобы со всем справиться.

ТЫ САМАЯ НАСТОЯЩЯЯ РАЗМАЗНЯ, ВИШЕС, НО МЫ ПОДДЕРЖИВАЕМ ТВОЮ НИЧТОЖНУЮ ЗАДНИЦУ.

Выйдя из туннеля и зайдя в кабинет, он подошёл к стеклянной двери с другой его стороны, а затем направился вниз по коридору. Когда он проходил мимо тренажёрного зала, там кто-то бегал, будто в загоревшихся Найках, ну а так вокруг совершенно никого не было, и ему казалось, Джейн может всё ещё лежать в их постели, нежась после того, как он ублажил её.

И связанный мужчина в нём при мысли об этом ощутил немалую долю удовлетворения. На самом деле.

Оказавшись у палаты, он не постучался, а…

Зайдя внутрь, первое, что он увидел, это шприц. Затем тот перешёл в другие руки — от его шеллан к его близнецу.

И не в лечебных целях.

— Что вы делаете? — выдохнул он, вдруг ужаснувшись.

Джейн резко обернулась, но Пэйн не посмотрела на него. Её взгляд оставался прикованным к тому шприцу, будто он был ключом от её тюремной клетки.

И, конечно же, он поможет ей выбраться с той кровати… прямиком в гроб.

— Какого чёрта вы творите. — Не вопрос. Он уже знал.

— Мой выбор, — мрачно сказала Пэйн.

Его шеллан встретилась с ним взглядом:

— Прости меня, Ви.

Оправдание затмило зрение, но ничуть не замедлило его тело, когда он бросился вперёд. Как только Ви достиг кровати, зрение прояснилось, и он увидел, как его рука в перчатке поймала запястье его шеллан.

Лишь эта мёртвая хватка отделяла его близняшку от смерти. И он обращался к ней, а не к Джейн:

— Не смей, чёрт возьми.

В глазах Пэйн плескалась ярость, когда она встретила его взгляд:

— Это ты не смей!

Ви на миг отпрянул. Он смотрел в лица врагов, окружавших его, выбрасывал из своей жизни подчиняющихся, забывал любовников, как мужчин, так и женщин, но никогда раньше не видел такой глубокой ненависти.

Никогда.

— Ты не мой бог! — кричала она на него. — Ты всего лишь мой брат! И ты не заточишь меня в этом теле, как наша мамэн!

Их ярость настолько совпадала, что впервые в жизни он проигрывал. В конце концов, бессмысленно вступать в конфликт с равным противником.

Но проблема в том, что если он сейчас уйдёт, то вернётся уже на похороны.

Ви захотелось пройтись взад-вперёд, чтобы успокоить свой гнев, но будь он проклят, если отвернётся даже на долю секунды:

— Мне нужно два часа, — сказал он. — Я не могу тебя остановить, но могу попросить дать мне сто двадцать минут.

Пэйн прищурилась:

— Зачем?

Потому что он собирался сделать нечто, что было бы неприемлемым, когда всё началось. Но это сродни войне, и, соответственно, у него не было роскоши в выборе оружия — ему приходилось использовать то, что есть, даже если это ему претило.

— Я скажу тебе, зачем. — Ви отнял шприц из хватки Джейн. — Ты дашь время, чтобы это не преследовало меня до конца моей гребаной жизни. Как насчёт такой причины? Достаточно веская?

Веки Пэйн медленно опустились, и последовала долгая тишина. Но потом она сказала:

— Я дам тебе то, что ты просишь, но я не передумаю, если останусь в этой кровати. Убедись в своих ожиданиях, прежде чем уйдёшь… и будь осторожен, если попытаешься поспорить с нашей мамэн. Я не обменяю эту тюрьму на ту, что на её стороне, в её мире.

Вишес сунул шприц в карман и вытащил охотничий нож, приделанный к поясу на штанах:

— Дай мне руку.

Когда Пэйн протянула её, он провёл лезвием по её ладони, затем сделал то же самое с собственной плотью. После чего соединил две раны.

— Поклянись. На разделяемой нами крови, ты даёшь мне клятву.

Губы Пэйн дёрнулись, будто в иных обстоятельствах она бы улыбнулась:

— Не доверяешь мне.

— Нет, — резко сказал он. — Ничуть, милая.

Она сжала его руку, и блестящие слёзы замерцали на глазах:

— Я клянусь.

Лёгкие Ви ослабли, и он глубоко вдохнул:

— Вот и хорошо.

Он отпустил её, развернулся и направился к двери. Оказавшись в коридоре, он не стал тратить время на обходной путь к туннелю.

— Вишес.

Услышав голос Джейн, он развернулся и захотел выругаться. Покачав головой, Ви сказал:

— Не следуй за мной. Не звони мне. Прямо сейчас ничего хорошего не выйдет из того, чтобы я находился с тобой на расстоянии слышимости.

Джейн скрестила руки на груди:

— Она моя пациентка, Ви.

— Она моя кровь. — Он в расстройстве взмахнул в воздухе рукой. — У меня нет на это времени. Я ухожу.

И на этом он побежал. Оставив её позади.

Глава 19

Вернувшись в свою квартиру, Мэнни закрыл дверь, запер её на замок… и без движения замер в коридоре. Как предмет мебели. С портфелем в руке.

Удивительно, но потеряв разум, мгновенно становится невозможно сделать выбор относительно своих последующих действий. Его желание не изменилось; он по-прежнему хотел вернуть власть над собой и окружающим… что бы там не происходило в его жизни. Но не за что было ухватиться, этот зверь не имел узды.

Чёрт, так, должно быть, чувствуют себя больные Альцгеймером: личность, равно как и интеллект, оставалась нетронутой… но их окружал мир, который становился абсолютно непонятным, потому что они лишались памяти, ассоциаций и экстраполяций, за которые можно было зацепиться.

Всё связано с той неделей… или, по крайней мере, началось тогда. Он помнил ипподром и падение Глори, потом ветеринара. Затем он вернулся в Колдвелл, откуда направился в…

Предупреждение о расцвете очередной головной боли заставило Мэнни выругаться и отбросить эти мысли.

Войдя на кухню, он бросил портфель и просто уставился на кофеварку. Уехав в клинику, он оставил её включённой. Прекрасно. Яванский кофе превратился в пойло, и он не спалил свою конуру лишь чудом.

Сев на один из стульев за гранитный стол, он упёрся взглядом в стеклянную стену перед ним. Город по ту сторону террасы сверкал, словно леди, направляющаяся в театр, разрядившись при этом во все свои бриллианты. Огни небоскрёбов перемигивались, заставляя Мэнни чувствовать себя действительно одиноким.

Молчание. Пустота.

Квартира больше напоминала гроб.

Боже, если он не сможет оперировать, что же ему останется…

На террасе из воздуха возникла тень. Но, на самом деле это была не тень… В ней не было ничего прозрачного. Казалось, что огни города, мосты и высотки были лишь картиной с вырезанной дырой.