Жан Кормье - Че Гевара

• Название: Че Гевара
• Автор: Жан Кормье
• Издательство: "Феникс", "Зевс"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997
• ISBN: 5-222-00140—7

Один из самых активных участников Кубинской революции Эрнесто Гевара, «неистовый де ла Серна (Фусер)», предстает перед нами, оживший под пером писателя, журналиста, яркого представителя авангарда во французской литературе. Судьба и загадочная, до сих пор во многом неясная в подробностях смерть Че волнует тех, кто, казалось бы, недавно вместе с кубинцами переживал перипетии Движения 26 июля. Новые документы, новые воспоминания, новый взгляд… «Парнишка Че» все еще с нами.

---

Немногим раньше полуночи 27 декабря отделение повстанческого отряда перегруппируется. В тот же самый момент силы Директората делают то же самое в Маникарагуа, в тридцати километрах к югу от Санта-Клары. Еще раз Че противопоставит классицизму батистовской армии свою способность к адаптации, которая идет у него от герильи и о которой Фидель Кастро не устает повторять, что он художник.

Восьмая борется против частей, поддержанных бронетехникой, что не мешает обратить их в бегство. Раненые и убитые начинают заполнять госпитали и кладбища. Че расскажет:

«Я отчитал в Ремеди осе одного из наших людей, который заснул во время боя. Он мне ответил, что у него отобрали оружие, потому что выстрел произошел сам по себе. Я ответил ему с моей обычной сухостью: «Тебе остается только достать новое ружье!» Позднее в Санта-Кларе, когда я встретил раненых, один умирающий взял меня за руку и сказал: «Ты помнишь, команданте, в Ремедиосе ты отправил меня искать оружие, так мне это удалось…» Через несколько мгновений он испустил дух. Вот какой была наша повстанческая армия!»

В Гаване глас народа объявляет о приближении барбудос, о которых говорят все с большей настойчивостью, что они благородны, великодушны с пленными, что они их не мучают и никогда не приканчивают, тем более не покинувших соратника в бою.

С сигарой в зубах, в облаке дыма Че движется за рулем своего «джипа» в середине Восьмой колонны. Указывает дорогу авангарду Рохелио Асаведо, за которым следует незаметное «отделение самоубийц». 28-го в два часа утра авангард проникает на окраину Санта-Клары. Два головных «джипа» встречаются только с двумя молочными грузовиками, и колонна достигает университетского городка немногим более чем за четыре часа.

Но молочник, должно быть, предупредил лояльный отряд, и бой разгорается раньше. Все воспламеняется прежде чем забрезжит рассвет. Авиация спешит бомбардировать пригород, где были замечены барбудос. Все же решающий момент наступает: население возводит баррикады, таким образом подтверждая свою твердую волю бороться за Революцию.

Вечером 28-го Че извлекает уроки из этого первого дня. В обязательном порядке нужно избежать стычек с танками на открытом месте. Затем использовать тактическую пассивность лояльной армии, чтобы разделить ее силы и изолировать их так, чтобы потом наступать на них по отдельности. Баррикады, построенные из машин, мебели — все это хорошо, — создают столько же препятствий танкам, и столько же действенных очагов для партизан и барбудос.

29-го до рассвета тактика внедрения, проповедуемая Че, позволяет повстанцам выгодно рассредоточиться по всему городу, извлекая максимальную выгоду из сумерек. По этому поводу команданте уточняет:

— Герильеро — это ночной боец. Ему нужно обладать всеми чувствами ночного существа…

29-е — ключевой день сражения. Наступающие не могут больше рассчитывать на эффект неожиданности, если армии Батисты удастся перегруппироваться и броситься в контратаку. Закон количества будет говорить в их пользу. Ни в коей мере Че не должен ослаблять напор.

Самолеты сменяют друг друга, не давая покоя баррикадам. Молодые, взрослые, старики бегут во все стороны. Потери тяжелые: на крышах много гражданских изрешечено пулями. Барбудос отчаянно бросают в бой последние силы; вражеские позиции сдаются одна за другой, нм не дается никакой передышки. Скоро Че может объявить по радио:

— Внимание! Здесь колонна № 8 «Сиро Редондо» повстанческой армии Движения 26 июля. Мы скоро объявим нашу программу Кубе и специально Лас-Вилласу. Штурм Санта-Клары закончится нашей победой.

Чтобы сбить с толку, штаб армии Батисты распространяет слух о смерти Эрнесто. На следующий день,

30 декабря, он сам с иронией опровергает эту новость по радио.

Приближается знаменитый железный монстр: эмиссары предупредили Че, что он направляется к Санта-Кларе. Наступил момент реализовать план, задуманный против него. Определено место, где рельсы должны быть подняты, барбудос используют для этого бульдозеры. Че расскажет:

«В этот день, 30 декабря, мы перерезали коммуникацию между центром Санта-Клары и бронепоездом. Видя себя окруженными на холмах Капиро, его пассажиры попытаются проскочить по рельсам. И со своим тяжелым грузом они попадут на разрушенную часть рельсов, что заставит сойти с них локомотив и несколько вагонов. Началась борьба, одна из самых яростных, в которой наши люди нападали на поезд с бутылками зажигательной смеси. Поезд, основательно защищенный, но предназначенный для борьбы на дистанции и против практически безоружного врага, наподобие колонизаторов с индейцами на североамериканском Западе. Окруженный людьми, подходящими совсем близко, чтобы бросить в него бутылки с зажигательной смесью, поезд превратился, благодаря бронированным пластинам, в печь для солдат. Скоро содержимое всех двадцати двух вагонов сдалось со своими пушками, противотанковыми автоматами и сказочным количеством боеприпасов в соотношении с тем, чем располагали мы».

Чисмосас, кубинское название зажигательной смеси, взяли верх над железным монстром, и с полным основанием.

Все это время в парке дель Кармен «отделение самоубийц» занимается провинциальной полицейской комендатурой, настоящим бункером. Бой чрезвычайной жестокости. В то время как другие барбудос продвигаются перебежками, согнувшись вдвое, чтобы как можно меньше подставляться под пули врага, Вакерито бросается вперед во весь свой прекрасный рост. Его сосед по атаке Тамайо кричит:

— Вакерито, ложись, тебя прострелят!

Не слыша больше выстрелов со стороны, куда тот исчез, Тамайо ползет к нему и находит его плавающим в луже крови, с расколотым черепом. Через несколько минут Че отдает честь капитану Роберто Родригесу Фернандесу, прозванному Вакерито, как самому отважному из своих людей:

— Нужно было бы сто человек, чтобы справиться с ним…

Люди из «отделения самоубийц» уходят на штурм со слезами, но и с удвоенной решимостью. Когда немного позднее один из них подходит к Че, чтобы подсказать ему, как освободиться от лейтенанта, которого только что взяли в плен, тот отвечает:

— Ты полагаешь, что мы похожи на них?

31 декабря в своей оливково-зеленой форме, грязной, порванной, со спутанной бородой и всклокоченными волосами, с рукой на перевязи, Эрнесто — доведенный до изнеможения солдат, но все еще на ногах, поддерживаемый своей страстью. Он командует, действует, поднимает дух одних, срывает свою необузданную горячность на других, он кажется неутомимым.

В этот последний день года — его, тридцатилетнего, приглашают вести переговоры с Рохасом, полковником провинциальной полиции. Две стороны не достигают соглашения, полковник возвращается в свое убежище, но, не видя проявления его частями энтузиазма вновь вступить в бой, он выбирает благоразумное решение: сдаться. Итак, бесконечная вереница более четырехсот человек в касках покидает место, бросает оружие перед менее чем ста тридцатью революционерами, в число которых попадают политические заключенные, освобожденные Асеведо.

Самолеты продолжают разрушать все в городе, пока пулеметы не заставляют их замолчать. В то же время, несмотря на существующую опасность, весь город ликует на улицах. Грандиозный фейерверк освещает ночь

31 декабря, переход из года надежды, каким был 1958 год, в год взятия власти, каким станет 1959 год.

1 января еще стреляют с десятого этажа Гранд-Отеля и особенно вокруг казармы Леонсио Видаль, самой большой крепости центра страны, которая укрывает по меньшей мере тринадцать сотен солдат. Че делегирует капитанов Нуньеса Хименеса и Родригеса де ла Вега требовать сдачи гарнизона… Установлен радиоконтакт с Гаваной. Сбежавший на самолете в Сан-Доминго Батиста переложил ответственность на полковника Кантилло. Последний отвечает, что он не может согласиться с таким ультиматумом и «со своей стороны он осуществлял командование армией, следуя букве инструкций лидера Фиделя Кастро». Тотчас же извещенный Фидель разражается смехом; Кантилло присоединился сам, хотя от него ничего не требовали.

После того как исчезли последние островки сопротивления в городе, Че спешит в казарму и обрисовывает ситуацию в резких выражениях команданте Эрнандесу:

— Команданте, нет времени на разглагольствования. Или вы сдаетесь, или мы открываем огонь по всему, что движется. О перемирии вопрос не стоит, город уже в наших руках.

Он смотрит на часы и уточняет:

— В 12 часов 30 минут я бросаю на штурм все силы, которые сконцентрированы тут. Мы возьмем казарму и заплатим цену, необходимую для этого, но вы будете ответственны перед историей за пролитую кровь. Вы не можете знать, что есть опасность военной интервенции Соединенных Штатов на Кубу. Если это так, то преступление будет еще большим, так как вы будете обвинены в союзе с иностранным правительством. В этом случае у вас не останется никакого иного выхода, как только покончить с собой.