Ким Маккуарри - Последние дни инков

• Название: Последние дни инков
• Автор: Ким Маккуарри
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-068216-4, 978-5-271-32431-4

Инки.

Народ, создавший прославленную империю доколумбовой Америки.

Их культуру отличали прекрасно развитое земледелие и скотоводство, знаменитое «узелковое письмо» и наука, далеко превосходившая знания соседей — ацтеков и майя.

Многие ученые приписывают именно инкам таинственные рисунки в пустыне Наска — и никто не сомневается в том, что именно они построили прекрасные города в джунглях.

Но самое интересное — именно инки, согласно легендам, выстроили «золотой город Эльдорадо», который долго и безнадежно искали испанские конкистадоры.

Цивилизация инков погибла — но осталась легенда о «золотом городе», по-прежнему вдохновляющая археологов, путешественников и писателей.

Возможно, в ней и есть доля правды?

---

День был жаркий, и испанцы были вынуждены взбираться по круто поднимавшейся тропе пешими, ведя своих лошадей под уздцы. Жена и сестра Манко, Кура Окльо, первой увидела конкистадоров. Она немедленно предупредила о надвигающейся опасности своего мужа. Манко приказал, чтобы для него и еще для троих инкских аристократов приготовили четырех лошадей, захваченных в свое время у испанцев. Затем Манко повелел находившимся в городе женщинам выстроиться на склоне холма и начать размахивать захваченными у испанцев пиками, — предполагалось заставить конкистадоров поверить в то, что рядом с ним находится значительно более многочисленный отряд. Сев на лошадь и взяв в руку длинную пику, Манко во главе своего войска направился вниз по склону холма.

Испанцы, взбиравшиеся по тропе, вдруг увидели многочисленные силуэты на вершине холма. Выстроенные там люди потрясали пиками. Вскоре испанцы увидели, как навстречу им несутся четыре туземца на конях с пиками наперевес, а за ними следует большое число пеших воинов. Захваченные врасплох на крутом склоне, 7 лучников изготовились стрелять из своего оружия, стрелки из аркебуз спешно пытались зажечь фитили. Люди Манко начали метать в испанцев камни из пращей и дротики: несколько аркебуз наконец выстрелили, один туземец упал, но к тому времени воины Манко уже врезались в гущу испанцев, начав молотить их булавами. Натиск был таким интенсивным, что многие испанцы со своими лошадьми просто полетели вниз по склону. Манко и находившиеся рядом с ним кавалеристы в полную силу использовали свои пики, протыкая уцелевших испанцев, которым до сих пор не приходилось испытывать на себе конной атаки со стороны туземцев.

Битва закончилась сокрушительным поражением испанцев. Капитан Вильядиего, весь в ранах, с рукой, перебитой топором туземца, был повален на землю. Его добили булавами. В своем стремлении обрести славу человека, захватившего Манко, молодой капитан совершил две фатальные ошибки: он позволил захватить себя врасплох на крутом склоне, где испанцы не имели возможности развернуть своих лошадей, и он предоставил индейцам возможность атаковать себя сверху. Из 30 человек Вильядиего 28 либо были напрямую убиты, либо разбились при падении. Только двум человекам удалось спастись. Они добежали до реки, прыгнули в нее и поплыли на другую сторону. Сын Манко, Титу Куси, вспоминал, какие торжества последовали за этой победой:

«Люди моего отца, достигнув этой победы, забрали с испанцев всю одежду и все оружие. Собрав все это, они отправились в город Онкой. Мой отец и [его люди]… очень ликовали, они устроили в честь победы торжества, длившиеся пять дней».

Несмотря на свой успех, Манко, вне всякого сомнения, понимал, что текущая военная ситуация сильно отличается от той, что имела место всего лишь несколько лет назад. Он уже более не имел под своим командованием бесчисленные войска, которые некогда поднял на осаду Куско. Теперь под его началом были небольшие воинские отряды, которым ввиду их малочисленности приходилось избегать прямых столкновений с крупными испанскими соединениями. Но воины Манко вполне успешно устраивали засады на испанские колонны с провиантом, уничтожали небольшие воинские контингенты, забирали оружие и лошадей и затем исчезали в горах.

Вскоре после гибели Вильядиего и его людей разгневанный Франсиско Писарро повел кавалерийский отряд из 70 человек из Куско на поиски мятежного императора. При всем том, что войска Писарро прочесали всю прилегающую местность, им не удалось отыскать неуловимого Манко в этих диких местах с сильно пересеченной поверхностью. На самом деле шпионы Манко предупредили индейского императора о появлении кавалерийского отряда; так что он благоразумно решил пересечь реку Апуримак и отойти в Антисуйю, сохранив свои силы для последующего сражения. Расстроенный Писарро был вынужден вернуться в Куско, где продиктовал письмо королю Карлу.

«Куско, 27 февраля, 1539 г.

Ваше Императорское Величество!

…После того как я совершил переход по Инкской дороге, до меня дошли письма из этого города о том, что Манко Инка переместился на расстояние в 25 лье и предпринял разграбление ряда городов, он направил гонцов во все уголки той области с призывами подниматься на восстание… Мы отрядили людей с миссией наказать его… [но], поскольку он располагает докладывающими ему обо всем шпионами… он избегает открытых мест и прячется в лесах. Когда наступит лето, у него не будет возможности противостоять мне… Я заполучу его живым или мертвым».

Манко Инка между тем уже направил дополнительные послания своим последователям на юге Перу, в частности своему верховному жрецу Вильяку Уму, скрывавшемуся в труднодоступных горах в области Кунтисуйю, к юго-западу от Куско. Получив приказ Манко, Вильяк Уму со своими последователями немедленно начал предпринимать атаки против испанцев в своей области и побуждать местных туземцев к поднятию мятежа. Еще дальше к югу, на возвышенности, примыкающей с западной стороны к озеру Титикака, послания Манко возымели такой же эффект на местные племена Лупака, которые решили поднять восстание. За относительно короткий период времени пространство, протянувшееся более чем на 1000 миль, от Кахамарки на севере до берегов озера Титикака на юге, вновь оказалось охвачено туземным восстанием. Напуганные испанские торговцы и энкомендеро были вынуждены перемещаться по магистральным инкским дорогам в сопровождении вооруженного конвоя.

Когда испанцы осознали тяжесть сложившейся ситуации, они немедленно пустили в ход карательные акции против повстанческого движения, готовые до конца отстаивать свои привилегированные позиции на вершине сформированной социальной пирамиды Перу. Эрнан и Гонсало Писарро немедленно выступили из Куско во главе большого кавалерийского отряда, направившись в область обитания мятежного племени Лупака. Переправившись на плотах вместе с лошадьми через озеро Титикака, испанцы наголову разгромили туземцев, взяли в плен и затем убили вождя племени Лупака, а его деревню сожгли дотла.

Испанцы также двинулись в северном направлении — Гонсало Писарро возглавил кавалерийский отряд из 70 человек, направившийся в сторону Кольяо. В результате яростного сражения против союза племен консора, покона и чича испанский кавалерийский отряд вновь вышел победителем, убив тысячи индейцев. Неожиданным успехом этой кампании явилась сдача инкского генерала Тисо, самого блестящего полководца в войсках Манко.

Для того чтобы подавить очаг восстания в Кунтисуйю, лежащей к юго-западу от Куско, Франсиско Писарро направил еще один испанский отряд, дополнительно укомплектованный туземными союзниками. Целью этой экспедиции было выявить местонахождение и уничтожить Вильяка Уму и его армию. Несмотря на то что этой кампании суждено было продлиться восемь долгих месяцев и у нее были свои взлеты и падения, в конечном итоге испанцам удалось вынудить Вильяка Уму сдаться.

Хотя подчиненный Манко генерал Илла Тупак продолжал контролировать большую область на севере вблизи Хаухи, и его сил сражаться хватило бы еще на долгий период, испанцы не замедлили направить на север мощную волну террора, посылая один за другим карательные отряды в мятежные провинции. Например, в плодородной долине, примыкающей к Кордильере-Бланкае, в ущелье Уайласе, примерно в 400 милях к северо-западу от Куско, местные туземцы убили двух энкомендеро. Городской совет Лимы направил кавалерийский отряд под командованием капитана Франсиско де Чавеса, чтобы потребовать возмещения. Чавес со своим отрядом провел в этом районе три месяца, совершая рейды на туземные деревни, кроша на куски их жителей и предавая огню их дома и поля.

Проводящие свои карательные рейды испанцы не делали различий между мужчинами, женщинами и детьми. «Война была настолько жестокой, что, опасаясь, что все они будут убиты, индейцы запросили мира», — писал Сьеса де Леон. Но прежде чем объявить свою карательную кампанию завершенной, Чавес — классический эстремадурец из родного города Писарро, Трухильо, — убил более 600 младенцев в возрасте до трех лет.

В южном направлении, в области Уануко, индейцы также ответили на призывы Манко, убив несколько испанцев. Вскоре и в этот регион был отряжен кавалерийский отряд. По ходу дела испанцам довелось войти в один инкский город, Тарму, отстоявший на расстоянии 100 миль к югу от места их назначения: это был мирный город, не поднимавший восстания. Тем не менее испанцы провели там семь месяцев, «поедая местную кукурузу и овец [лам и альпак], отбирая у местных жителей все их золото и серебро, забирая их жен… многих индейцев заковывая в цепи и превращая их в рабов, и… крайне жестоко обращаясь с ними и выведывая пытками [у индейских вождей) [местонахождение] их золота и серебра». Конечно, разграничения между такими понятиями, как «завоевание», «умиротворение», «оккупация», «требование возмещения» и «совершение набегов», истончились настолько, что стали почти неразличимы; все эти лозунги дня приводили местных жителей в трепет.