Лаура Ван Вормер - Публичное разоблачение

• Название: Публичное разоблачение
• Автор: Лаура Ван Вормер
• Издательство: ООО «Издательство ACT», ООО «Транзит-книга»
• Жанр: Детектив
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-026510-7

Все, во что ты верила годами, – ложь.

Все, что ты считала незыблемым, – рассыпается в прах.

В маленьком, тихом городке для тебя больше нет ни тишины, ни покоя.

Потому что загадочное убийство, совершенное здесь недавно, все сильнее напоминает убийство твоего отца…

Найдешь убийцу сейчас – отомстишь за то, что случилось двадцать лет назад.

Вот только – где искать?

Какие задавать вопросы?

Кому верить?!

---

– Но у меня есть своего рода обязательства. Я хочу сказать, что на будущий год собираюсь жениться и пока не знаю, смогу ли содержать семью, занимаясь собственными проектами.

Я вспомнила, что сказала моя мать о том, какая жена нужна была моему отцу, чтобы он занимался делом, которое любил. Я не знала этого юношу и потому подавила в себе желание прочитать ему лекцию на тему, как важно жениться на правильной женщине, если хочешь быть удачливым.

Затем вовремя вспомнила о его состоятельной матери, не говоря уже об отчиме.

– Вы рассчитываете попросить семью вложить деньги в вашу собственную фирму?

В ответ Генри рассмеялся, и это мне понравилось.

– Вам действительно хочется знать, почему я не позволю своим богатым родителям поддержать меня?

– Ну, я не знаю. Они могут просто инвестировать ваш бизнес.

– А как же мои амбиции?

– Но вы ведь хотите обзавестись семьей.

– Мне не нужны подачки!

– Но если вы талантливы…

– Тогда у меня будут клиенты, – закончил он за меня. – Вы знаете историю моей матери, знаете историю моего отца. Они сами сделали свою жизнь. Почему же я не могу сделать то же самое?

Настоящий ребенок Касси.

Я спросила, как он оказался в Чикаго.

– Именно здесь мне предложили лучшую работу. К тому же у меня здесь дядя и кузен, которых я все время навещал, поэтому подумал – почему бы нет? А затем я встретил Мари, мою невесту, и вообще я люблю Чикаго. – Он сделал паузу. – Так что вы хотите знать о моей маме?

Не знаю почему, но мне было странно слышать, что кто-то называет Касси мамой, даже после того как я услышала, что она по-матерински относится ко многим. Может, это возрастное? Или дело в красоте? А может, во власти? Поэтому мне так странно, что Касси может быть чьей-то мамой. Такой же, как моя мать или чья-то еще. Это очень важная сторона ее жизни. Мне оставалось надеяться, что Генри будет общительным.

И он был. Когда я попросила его описать мать, он сказал:

– Она самая умная и добрая из всех людей. – И он пустился в долгий рассказ о том, как она всегда помогает соседям или заблудшим душам. Добровольно и безотказно тратит на них свое время, потому что считает, что это будет иметь большое значение для Генри.

– Нельзя сказать, что у мамы было много времени. – Он рассмеялся. – Помню, как однажды папа посчитал, что каждый ее час стоит сто долларов.

– Ваша мать была строгой?

– О да, – ответил он, удивив меня. – Она очень требовательна к распорядку дня и режиму. Я садился за уроки всегда в определенное время. Поэтому и в начальной школе, и в средней ровно в семь я сидел за кухонным столом, а напротив меня всегда сидела мама, занимаясь, как она называла, «своим домашним заданием».

Он рассказал о своем детстве, проведенном на Риверсайд-драйв в Манхэттене, рядом с рекой Гудзон, и уик-эндах в Северном Коннектикуте.

– А по какому адресу находится, квартира в Манхэттене?

– По тому же самому, где сейчас живут мама и Джексон. Риверсайд-драйв, сто шестьдесят два. На Восемьдесят восьмой улице.

Это меня удивило. Обычно вновь женатые пары начинают с нового дома, если могут, и я сказала ему об этом.

Он снова рассмеялся.

– Ну, что-то вроде того. Дело в том, что, когда мама и Джексон решили пожениться, он жил в Нью-Йорке в гостинице; его дом находился южнее. А мама любит Вест-Сайд поэтому они решили, что не будет ничего предосудительного если они поселятся там, где живет мама. Но, конечно, никому из них не хотелось жить там, где мама с папой вместе прожили так долго, поэтому Джексон купил остальную часть этажа – это еще две большие отдельные квартиры. Они превратили эти две квартиры в жилую площадь, а затем сделали своего рода гостевой номер из старой гостевой комнаты, моей комнаты и бывшей комнаты моих родителей. Из бывшей гостиной они сделали столовую. Все это было сложно, но в действительности получилось замечательно. Своего рода городской особняк. Именно то, что им нужно, потому что, вы знаете, у Джексона есть дети, которые приезжали на каникулы, и к тому же у него, кажется, сотня родственников.

Любопытно, как Касси умудрялась совмещать работу, занимавшую массу времени, с воспитанием сына.

– Мама всегда отправляла меня в учебные лагеря. Иногда это был спортивный лагерь, иногда художественный или компьютерный. Когда я был маленьким, она заезжала за мной в школу и отвозила домой. Она платила уборщику, чтобы он позволял мне бегать во дворе, пока собирал мусор или занимался какой-нибудь починкой. А затем она познакомилась с одной леди из нашего дома, у которой был ребенок моего возраста. Мама обратилась к ней за помощью – вы можете. сами спросить ее, но мне кажется, она платила за обучение ее ребенка, – и миссис Стейнберг забирала нас обоих из школы.

Когда Генри упомянул их горничную, Розанну Ди Сантос, которая подменяла Касси в домашних делах, я спросила:

– Вы знаете, где она сейчас?

– Думаю, все еще с мамой. По крайней мере в дневное время. После того как они с Джексоном заняли целый этаж, она стала домоправительницей у мамы. Они заняты своим бизнесом, а Розанна делает работу по дому.

Я сделала для себя пометку. Мне захотелось поговорить с Розанной Ди Сантос, которая работала у Касси более пятнадцати лет.

Генри мог бесконечно рассказывать о матери: как у нее никогда не хватало времени для физзарядки, и потому она оставляла Генри стоять на лестнице их дома и читать ей вслух, пока пробегала вверх-вниз несколько пролетов; как они с Майклом сидели в кабинете, прослушивали записи новостей соответствующих каналов и критиковали их; как каждый месяц в одну из суббот она готовила горы еды и заполняла морозильник, поэтому Генри, когда был маленьким, думал, что вся еда получается из пластиковых пакетов, замороженная; какие волшебные сказки рассказывал ему на ночь отец и какие страсти-мордасти рассказывала мать о жизни.

– Клянусь, она часто рассказывала мне сказки о поездах подземки, которые постоянно убегали. И только став постарше, я понял, что у них была масса проблем с подземкой. Это накрепко засело у нее в голове. Но такова мама. Полетом фантазии она никогда не отличалась.

– Есть ли что-нибудь, что вам хотелось изменить, когда вы повзрослели?

Я задала этот вопрос в надежде, что он расскажет мне о пьянстве отца. Но Генри заставил меня улыбнуться.

– Мне хотелось, чтобы у нас была собака.

– А сейчас она у вас есть?

– Целых две.

Мы поговорили о собаках.

– Генри, есть ли у вашей мамы хоть один недостаток?

– Она пытается делать слишком много, – не колеблясь ответил он. – Поэтому она измучена, находится в стрессовом состоянии.

– Почему вы считаете, что она пытается делать чересчур много? Я хочу сказать, ваша мама очень умная и самодостаточная. Она может себя контролировать.

Он долго обдумывал ответ, и мне показалось, он откажется продолжать разговор.

– Думаю, – наконец медленно начал он, – мама стремится наверстать то, чего не сделал мой дедушка. Она словно пытается прожить две жизни: сделать то, что не удалось ему, потому что он умер таким молодым и не успел выполнить то, что обещал.

Довольно глубокомысленно сформулировал. Двадцать пять лет парню. Я спросила его об отце.

– Мы часто видимся здесь, в Чикаго. Мне нравится его жена.

Когда я спросила его о браке родителей, он ответил, что мне лучше поговорить с родителями.

Я горячо поблагодарила Генри, и мы закончили наше интервью.

Пока я разговаривала с Генри, позвонила Чи-Чи и оставила сообщение, в котором спрашивала, не возражаю ли я против позднего ленча с Майклом Кохраном.

– Мне бы также хотелось поговорить с Розанной Ди Сантос, – сказала я, когда перезвонила ей.

– Хотите узнать что-то личное? – спросила она.

– Статья будет о личности.

В трубке молчание.

– Хотите – верьте, хотите – нет, – сказала Чи-Чи, – но пока вы не сказали мне об этом, мне в голову это не приходило. Мы здесь привыкли думать о масштабах страны и общества, и днем и ночью.

«Хорошая цитата», – подумала я, записывая ее слова.

– Я спрошу, но ничего обещать не могу, – сказала Чи-Чи.

Затем я позвонила Верити. Я обещала, что буду держать ее в курсе дела, и сейчас, когда статья уже вырисовывалась, не могла не позвонить ей. Она сразу сняла трубку.

– Рада, что вы наконец позвонили. Думала, что с вами что-то случилось. Только вчера на вопрос Корбетта, как продвигаются у вас дела, я ответила, что вы выходили в свет со Спенсером, и с тех пор вас не видела и ничего о вас не слышала.

– Все идет нормально, – ответила я, решив не упоминать о Спенсере. Рассказала ей об интервью, которые провела, о том, что сегодня за ленчем встречаюсь с Майклом Кохраном и что, возможно, мне удастся поговорить с домоправительницей Касси, которая служит у нее много лет.

– Когда вы встречаетесь с ее матерью? – спросила Верити.

– О, она этому воспротивилась. Однако согласилась поговорить со мной по телефону. Она наотрез отказывается встречаться с кем-либо, и у нее особая фотография, которую она позволяет использовать.