Евгений Габуния - На исходе ночи

• Название: На исходе ночи
• Автор: Евгений Габуния
• Издательство: Литература артистикэ
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1987

Заглавная повесть книги посвящена борьбе сотрудников органов госбезопасности с уголовно-политическими антисоветскими бандами, действовавшими в Молдавии в первые послевоенные годы. В своей работе автор использовал материалы из архива КГБ МССР, а также беседы с чекистами — непосредственными участниками событий.

Повести «Когда цепь замыкается» и «Ангел пустыни», а также рассказ «Талон к врачу» посвящены ответственной, полной опасности деятельности работников милиции. Обе повести отмечены дипломами на Всесоюзных литературных конкурсах MBД СССР и Союза писателей СССР.

Свои впечатления от поездок со Англии и Испании Евг. Габуния отразил в путевых заметках.

---

— Правильно сделали, товарищ младший лейтенант, — похвалил автоинспектора Быцко, внимательно оглядывая следы протекторов. — Интересно все-таки, каким образом автомобиль оказался на этом участке дороги. Ведь по нему не проедешь далеко, — и он указал на задние колеса машины, наполовину увязшие в большой куче щебня.

— Конечно, не уедешь, — согласились с ним остальные, автоинспектор добавил: — Думаю, что водитель «Лады» застрял не по своей воле, а чтобы избежать столкновения, например, со встречной машиной.

— Да, видать, не очень опытный был водитель, — откликнулся Быцко. — Хорошо бы с ним познакомиться поближе, но, поскольку это сейчас невозможно, давайте приступим к делу.

Невеселое зрелище являла собой некогда нарядная красивая «Лада». Бросалось в глаза отсутствие номеров. Ветровое стекло в паутине трещин. Толстый слой серой пыли покрывал полированный корпус. Попов обернул руку платком (чтобы не оставить невзначай отпечатков пальцев) и открыл дверцы. Специфический запах горелой ткани и краски ударил ему в лицо. Черной дырой зияло обгоревшее переднее сиденье. Нелепо торчал обуглившийся остов рулевой колонки. Попов открыл пепельницу, осторожно выгреб содержимое — несколько окурков «Беломора», покрытых красными пятнами, и передал их Каховской — это по части эксперта-биолога. К окуркам присоединилась и тряпка со следами, «похожими на кровь». На боковом стекле явственно просматривались отпечатки пальцев, которые Попов зафиксировал. В машине были также обнаружены обгоревший, некогда красный, чехол от автомобиля, тюбик валидола, этикетка с надписью «Пиво жигулевское», молоток с поломанной ручкой и талон на прием к врачу. Заводские номера «Лады» не оставляли сомнений, что она принадлежит, вернее, принадлежала Бершадскому.

И снова перед следственными работниками встали загадки. Если Бершадского убили, чтобы завладеть машиной, то почему преступники не реализовали свой замысел, разъезжали на ней, вместо того, чтобы спрятать, переждать некоторое время? Месть? Тоже не похоже. Преступник (или преступники) постарался бы как можно скорее избавиться от автомобиля — вещественного доказательства. Ограбление? Но и тогда преступник поскорее бы бросил «Ладу», чтобы замести следы.

Следы, следы… Где они, откуда и куда ведут? Оперативники и следственные работники прокуратуры еще и еще раз «проигрывали» это дело, ставили себя на место преступника, как бы входили в его роль, чтобы понять ход его действий. Да, приходится прибегать и к такому дедуктивному приему. Мнения разделились. Выдвигались разные версии, но все сходились на том, что, судя по «почерку» преступления, они имеют дело с неопытным преступником. Это отнюдь не значит, что такие дела расследовать легче. Скорее, наоборот. Если поступки квалифицированного преступника в известной степени логичны, то малоопытный правонарушитель действует подчас импульсивно, хаотично, теряет самообладание и, сам того не ведая, еще больше запутывает следы.

Так или примерно так рассуждали Вовк, Котляров и другие сотрудники угрозыска и прокуратуры. Снова и снова они тщательно изучали накопившиеся материалы, вещественные доказательства и не видели, за что можно зацепиться. Только вот разве талон к врачу… Маленький клочок серой шершавой бумаги. Его графы заполнены корявыми фиолетовыми буквами: кабинет № 34, 1 апреля, 9 утра. И все. Ни поликлиники, ни фамилии врача, ни фамилии больного. Подпись регистратора, выдавшего талон, отсутствовала. Быцко не удивился. Скорее всего, заполнял талон не очень аккуратный работник. Но дело не в этом, продолжал он свои рассуждения. Каким образом талон оказался в машине? Быть может, он принадлежал потерпевшему? Навели справки в поликлинике, и оказалось, что ни первого апреля, ни вообще в последнее время Бершадский к врачам не обращался. Да и жена это подтвердила. Значит… Значит, талон принадлежал другому человеку. И этого человека нужно найти во что бы то ни стало. Легко сказать — найти. Тысячи людей в республике обращаются ежедневно к врачам. То, что талон выдан в одной из поликлиник Молдавии, сомнения не вызывало: он был отпечатан в Бельцкой типографии, а эта типография талоны за пределы Молдавии не отправляет. Предстоял кропотливый поиск, и нужно было искать быстро. Поскольку брошенную «Ладу» обнаружили в Пересечино, начали с Оргеевской районной поликлиники. Главный врач, повертев в руках талон, пояснил:

— Не мы выдавали. Это точно. 34-го кабинета у нас в поликлинике нет. Да и почерк у нашей регистраторши совсем другой.

В поликлинике соседнего Теленештского района следственным работникам повезло. Главный врач, едва взглянув на клочок бумаги, уверенно произнес:

— Конечно, это наш талон… Почерк знакомый — нашей регистраторши… Он назвал ее фамилию. — А 34-й кабинет у нас стоматологический. Сейчас посмотрю, кто принимал с утра 1 апреля.

Главврач раскрыл толстую тетрадь с графиками дежурств.

— Врач Бырсан тогда работала… Позвать ее?

— Нет, пока не надо, а вот истории болезней ее пациентов в тот день нам понадобятся.

— Сейчас принесут. А что случилось? — встревожился главврач. — К Бырсан у нас претензий нет.

— У нас тоже, — улыбнулся следователь, — не волнуйтесь. Просто есть необходимость, служебная. К вверенной вам поликлинике прямого отношения не имеет.

— Ответьте мне, пожалуйста, на такой вопрос, — продолжал Быцко. — Можно ли установить фамилию больною, который, допустим, был записан на прием к зубному врачу первого апреля в девять утра?

— Можно, конечно, — как-то не очень уверенно ответил главврач, — если только регистраторша не забыла указать в талоне фамилию больного.

— Если я вас понял правильно, то в других бумагах время посещения больным врача не фиксируется?

— Совершенно верно. А после приема талоны уничтожаются. Зачем они?

— А если больной забыл оставить талон у врача или вообще пришел без него, допустим, потерял?

— Все равно врач его примет. Ведь истории болезни ему приносят из регистратуры заранее. Мы можем точно сказать, кто был у врача в данный день. Но вот в какое время — нет. Такой порядок.

«Не порядок, а беспорядок, — невесело усмехнулся про себя Быцко, — придется допрашивать всех пациентов Бырсан в тот день, а эта долгая история. Однако другого выхода нет».

В дверь постучали. Молоденькая медсестра в белом халате внесла толстую кипу историй болезней, с любопытством оглядела незнакомого мужчину и бесшумно вышла. Главврач занялся своими делами, а следователь — историями болезней. Собственно говоря, его интересовали не сами по себе кариесы, флюсы и прочие недуги, а их несчастливые обладатели. Он аккуратно внес в свой блокнот фамилии и адреса жаждавших помощи зубного врача и первый день апреля, вежливо попрощался и заторопился в прокуратуру, где и выписал повестки с вызовами.

Первым явился водитель автомашины «ГАЗ-51» районного отделения «Молдсельхозтехники» Василий Спыну. Едва переступив порог кабинета и не успев присесть, он взволнованно сказал:

— Не виноват я, товарищ начальник, слово даю, не виноват. Это все по его вине, Райляна, случилось. Уже и автоинспекция занималась, и наше руководство, а вот теперь и прокуратура. Сколько же можно, товарищ начальник, просто измучили допросами.

Следователь с интересом взглянул на шофера.

— О чем вы это?

— Как о чем? Да все о том же столкновении с Райляном этим. Сам, понимаешь, жал на первой, а…

— В данном случае нас не интересует это дорожное происшествие. Милиция сама разберется. Скажите лучше, вы были первого апреля у зубного врача?

Теперь настала очередь удивляться Спыну.

— Ну, был, а что здесь такого? Зуб болел всю ночь, еле утра дождался и побежал в поликлинику. Там женщина-врач была. Положила чего-то в зуб, через час все прошло.

— А талон к врачу куда девали?

— Как куда? — снова удивился шофер. — Отдал ей, врачу.

— Еще вопрос есть к вам, товарищ Спыну. Расскажите, что вы делали 12 и 13 апреля. Подробнее только.

— Как — что? Отдыхал, выходные же дни были, отоспался, на базар сходил. Встретил ребят, выпили по стакану. А вечером с женой в кино ходил. Это в субботу. А в воскресенье ездили к моим родителям в село. Всей семьей, с женой и детьми. А почему вы спрашиваете, что случилось? — опять заволновался водитель.

— Да ничего особенного, раз спрашиваю — значит, надо. Служба такая, товарищ Спыну. До свидания.

Беспокойного водителя сменила в кабинете следователя пожилая колхозница Анна Друца, вслед за ней вошла заведующая детсадом села Богзешты (того самого, где обнаружили труп) Любовь Рошка. Следователь не исключал и женщин. Кто-кто, а он отлично знал, что принадлежность к слабому полу, увы, не исключает совершения преступления, в том числе и самого изощренного и жестокого.