Игорь Дьяконов - Предыстория армянского народа (история Армянского нагорья с 1500 по 500 г. до н.э.: хурриты, лувийцы, протоармяне)

• Название: Предыстория армянского народа (история Армянского нагорья с 1500 по 500 г. до н.э.: хурриты, лувийцы, протоармяне)
• Автор: Игорь Дьяконов
• Издательство: Издательство Академии наук Армянской ССР
• Жанр: История
• Год: 1968

Книга известного востоковеда Игоря Михайловича Дьяконова, в который он обосновывал миграционно-смешанную гипотезу армянского этногенеза.

---

В науке долгое время господствовала точка зрения, согласно которой армяне и армянский язык появляются на названном по ним нагорье тогда, когда впервые засвидетельствован термин «Армения», то есть в VI в. до н.э., и с этого времени должна начинаться история армянского народа. Эту точку зрения следует признать наивной и ни в какой мере не удовлетворительной.

Принципы подхода к этнонимическим терминам. Для восстановления этнической и языковой истории народа опора на этнические названия является совершенно ненадежной. Источники очень редко позволяют установить, является ли данное этническое обозначение самоназванием, или названием, которое употребляют только соседи. В последнем случае оно может быть очень общим, охватывающим целую группу сходных по культуре, но различных народов (например, «татары», «индейцы», у греков — «скифы»)[460], или, наоборот, местным обозначением жителей определенного района, употребляемом в расширительном смысле (например, латышское krievs, первоначально обозначение соседнего славянского племени кривичей, теперь значит «русский»; аналогично [195] происхождение французского allemand со значением «немец»; грузинское сомехи «армянин» собственно означает жителя области Сухму на верхнем Евфрате); или это может быть традиционное название, перенесенное с прежних обитателей данной местности (галлы в смысле «французы», сарматы в смысле «славяне», финское venäläinen «венд» в смысле «русский») или даже совсем другого народа, на основании каких-либо историко-культурных ассоциаций (например, термин «таджик» первоначально значил «араб»)[461].

Наконец, нередко встречаются чисто случайные звуковые совпадения в этнонимах — ср. албанцев на Балканах, албанов (Աղունակ) в древнем Закавказье, альбанцев — жителей г. Альба в древней Италии, Олбэни (Albany) в Британии и древнее название самой Англии — Альбион, германское племя аламаннов (ср. французское название Германии — Allemagne) и мн. др. Все эти названия не имеют между собой в этническом отношении ничего общего. Между тем, в качестве возможных предков армян привлекаются этнонимы и топонимы аримов, Арме, Урме, урумейцев и т.п., а иногда даже и арамеев, — и если последние не пользуются популярностью в качестве кандидатов в предки армянского народа, то потому лишь, что они заведомо говорили на языке, неродственном армянскому (на семитском); если бы это было не известно, то не приходится сомневаться, что и они были бы гораздо шире привлечены к гипотетическому этногенезу армян, тем более, что они были их соседями. Очевидно, что сходство названий должно быть подкреплено другими, более вескими данными, в противном случае полагаться на него нельзя.

Но даже если нам точно известно, что тот или иной этнический термин является самоназванием, то и в этом случае на [196] него не всегда можно опираться в этногенетических построениях. Самообозначение народа может меняться (например, греки в средневековье одно время называли себя ромеями, то есть римлянами); по мере своего оформления народность иногда принимает самообозначение чуждого или даже случайного происхождения (так, французы называют себя français по имени германского племени франков, сыгравшего весьма второстепенную роль в этногенезе французского народа; самообозначение таджик, как уже сказано, обозначало «араба», потом «человека арабской мусульманской культуры», и лишь впоследствии ираноязычную народность Средней Азии, существовавшую и до возникновения этого термина; случайным является самообозначение американцев, по имени географа-популяризатора Америго Веспуччи).

Иногда как самоназвание сохраняется обозначение прежних, давно исчезнувших жителей данной страны (например, британцами сейчас называют себя англо-саксы, когда-то вытеснившие и истребившие древних кельтов-бриттов).

Очень важно иметь в виду, что на ранних этапах развития общества, как правило, не существует общего всеобъемлющего самоназвания для целого этнического массива — люди обычно называют себя только по своей общине («сидоняне», «тиряне»), или племени («кривичи», «древляне»; «вандалы», «франки» и т.п.), или даже просто «людьми», «народом», «умеющими говорить» в противоположность «немцам» — «немым» чужестранцам; большинство народов Советского Севера называет себя «людьми»; аналогичного происхождения самоназвание немцев — Deutsche; термин «германцы» был чужд самим германским племенам; на Востоке не имели общего самоназвания, например, шумеры).

По всем этим причинам пытаться установить этническую предысторию народа, подыскивая в древности различные сходно звучащие этнонимы — это путь ненадежный и нередко ведущий к существенным заблуждениям; это станет особенно ясным, если учитывать еще и то обстоятельство, что всякое сопоставление слов и собственных имен возможно только с учетом фонетических закономерностей сравниваемых языков и [197] исторических изменений в них, а эти закономерности для столь давних периодов часто неизвестны. Наивно предполагать, что родственные по происхождению слова или названия должны звучать во всяком случае похоже на протяжении веков и тысячелетий[462]. Значительное сходство названий, разделенных большим промежутком времени, чаще всего является свидетельством случайности этого сходства.

Поэтому в вопросе о появлении носителей протоармянского языка мы будем исходить не из поисков этнонимов, а из других, более объективных данных, привлекая данные этнонимов и топонимов лишь в подтверждение их[463].[198]

2. Проблема носителей протоармянского языка

Исторический состав древнеармянского языка. Как всякий язык с долгой историей, древнеармянский содержит много пластов различного происхождения. Большой пласт составляют в нем слова парфянского языка, меньше слов из среднеперсидского; совсем немного слов из древнеиранских языков; совершенно не выявлены следы контактов со скифским и, тем более, «западноиндоиранским»[464]. Понятно, наличие иранских слов не означает принадлежности древнеармянского к индоиранской ветви индоевропейских языков: все эти слова представляют собой термины государственной администрации, феодального быта, книжные и другие абстрактные понятия и т.п.[465] Они не принадлежат к основному фонду древнеармянского словаря и свидетельствуют лишь о том, хорошо известном из истории Армении факте, что армянский народ имел чрезвычайно длительные и глубокие контакты с государствами, поочередно господствовавшими в Иране, а временами — и на Армянском нагорье и в Закавказье, в первую очередь — с Парфянским государством Аршакидов.

Как показала А. Г. Периханян, в древнеармянском существует по крайней мере два пласта слов арамейского [199] (семитского) происхождения. Более древний пласт восходит к одному из староарамейских диалектов Северной Месопотамии; это термины, в основном связанные с торговлей и ремеслом, а также канцелярские[466]; они являются следом существования в Армении арамейских канцелярий, унаследованных от времен Ахеменидской державы, и тех торговых сношений, которые существовали между Армянским нагорьем и Месопотамией во второй половине I тыс. до н.э.; отчасти же эти термины были занесены арамейскими и еврейскими горожанами, переселенными в некоторые из городов Армении при Тигране Великом и Артавазде II, в 77—40 гг. до н.э.[467] Более поздний пласт представляют собой слова церковно-книжного характера, происходящие из сирийско-эдесского диалекта арамейского языка, принесенные в Армению вместе с христианской церковью[468]. Имеется несколько слов аккадского происхождения, попавших в древнеармянский язык, вероятно, через посредство либо тех же арамеев, либо урартов[469].

Имеется известный слой греческих слов, также главным образом церковно-книжного происхождения.

Ниже этих пластов, которые датируются временем приблизительно с 500 г. до н.э. по 500 г. н.э. (отчасти позже), выявляются еще и другие. Так, имеются слова урартского происхождения[470]. Мощность этого слоя пока установить трудно, так как мы еще плохо знаем словарь самого урартского языка. По всей вероятности, значительное число (несколько сот) слов древнеармянского языка, до сих пор не объясненных, окажется [200] словами хуррито-урартского происхождения[471]. Однако и эти слова не относятся все же к основному словарному фонду и поэтому древнеармянский, конечно, не может считаться родственным хуррито-урартским языкам. Этот пласт в древнеармянском следует рассматривать как субстрат — то есть как остаток языка местного населения Армянского нагорья, сохраненный при его перexоде на древнеармянский язык.

Г. А. Капацян посвятил ряд исследований выявлению хеттских слов в древнеармянском. Не все предложенные им этимологии выдерживают критику, однако не приходится сомневаться в том, что в древнеармянском имеется и хеттский пласт[472]. К сожалению, до сих пор не производились поиски слов древнеанатолийского происхождения в более широком смысле в частности, лувийских, но и они, несомненно, должны иметься в древнеармянском[473]. Часть предполагаемых слов хеттского происхождения может оказаться общеанатолийскими.