Жюль Верн - Цезарь Каскабель

• Название: Цезарь Каскабель
• Автор: Жюль Верн
• Издательство: Ладомир
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1997
• ISBN: 5-86218-325-6

Перед семьей Каскабель — и не обычной семьей, а семьей цирковых актеров! — стоит непростая задача. Из Калифорнии им нужно вернуться домой, в Нормандию. Первоначальный план морского путешествия через Атлантику оказался невозможен. Ну что ж! Если нельзя попасть во Францию, идя на восток — Каскабели попадут в нее, двигаясь на запад — через Канаду, Аляску, Россию. Славному Цезарю Каскабелю и его семье вполне по силам этот невероятный план!

Роман представлен в новом (1997) переводе Е. Трынкиной и И. Кутасова.

---

Похоже, оба были русского происхождения.

Поскольку раненый заговорил, то, возможно, вскоре к нему вернется память, и Каскабели наконец узнают его историю.

Теперь, чтобы попасть на остров Баранова и преодолеть пролив, предстояло обратиться к паромщикам, обслуживавшим местные многочисленные проливы.

Однако господин Каскабель не надеялся скрыть свою национальность во время переговоров с перевозчиками. Вполне вероятно, что вновь возникнет пресловутый вопрос: «Где ваши паспорта?»

— Что ж, — сказал он, — наш московит так или иначе доставлен в Ситку! Если полицейские и заставят нас вернуться, то по меньшей мере они должны будут сами позаботиться о своем соотечественнике, и уж если мы начали его спасать, то сам черт не помешает поставить его на ноги!

Разумное рассуждение, но беспокойство о том, как их примут, никого не отпускало. Теперь, когда они уже почти добрались до Ситки, было бы очень жестоко вновь развернуть их на Нью-Йорк.

Пока «Прекрасная Колесница» ожидала на берегу, Жан отправился к паромщикам, как раз занятым погрузкой.

В этот момент Кайетта сказала господину Каскабелю, что жена зовет его к постели раненого.

— Наш подопечный пришел в себя, — сообщила Корнелия. — Он заговорил. Цезарь, попытайся понять, чего он хочет!

В самом деле, русский открыл глаза и вопросительно смотрел на людей, которых видел впервые в жизни. Несколько бессвязных слов сорвалось с его сухих губ.

Затем слабым голосом, почти неслышно, он стал звать своего слугу Ивана.

— Господин, — обратился к нему по-французски глава семьи, — Ивана здесь нет, но мы к вашим услугам…

Услыхав это, раненый ответил на том же языке:

— Где я?

— У людей, которые позаботились о вас…

— Но в какой стране?

— В стране, где вы в безопасности, если вы русский…

— Да, конечно, русский…

— Так вот, мы находимся на земле Аляски, в нескольких лье от ее столицы…

— Аляска! — пробормотал раненый, и на минуту показалось, что в его глазах промелькнул ужас.

— Я на русской территории! — повторил он.

— Нет! — раздался голос только что вошедшего Жана. — На американской!

И через приоткрытое окошко «Прекрасной Колесницы» он показал на звездно-полосатый флаг, взвившийся над паромом.

Действительно, вот уже целых трое суток, как Аляска не принадлежала России. Три дня назад был подписан договор, по которому Аляска полностью отходила к Соединенным Штатам. А потому Каскабелям не стоило больше бояться русских жандармов… Они находились на американской земле!

Глава XI СИТКА

Городок Ситка, или Ново-Архангельск, на острове Баранова посреди целого архипелага островов у западного берега Аляски являлся столицей не только этого острова, но столицей всей провинции, находившейся под началом федерального правительства. Во всем регионе больше не встречалось ни одного хоть сколь-нибудь значительного населенного пункта; здесь на большом расстоянии друг от друга изредка встречались лишь деревни. Точнее, не деревни, а просто посты или фактории. Большей частью они принадлежали американским компаниям, и всего несколько — английской Компании Гудзонова залива. Понятно, что сообщение между постами осуществлялось крайне затруднительно, особенно суровой зимой, когда разыгрывались аляскинские метели.

Всего несколько лет назад Ситка представляла собой редко посещаемую торговую точку, где Российско-Американская компания[96] хранила запасы мехов и пушнины. Но Аляска простирается далеко за Полярный круг, и благодаря этому открытию Ситка начала бурно развиваться и под новым управлением скоро превратилась в богатейший город — достойную столицу штата Федерации[97].

Уже тогда Ситка обладала всем набором зданий, необходимых для города. Здесь располагались лютеранская церковь, очень простая по стилю, но не лишенная величия; православная церковь с одним характерным куполом, столь неподходящим пасмурному небу, так непохожему на ярко-синее небо Востока; салун Клаб-Гарден, что-то вроде Тиволи[98], где местные жители и путешественники могли найти рестораны, кафе, бар и игры всякого рода; Клаб-Хаус, двери которого открывались только для холостяков; школа, больница и, наконец, дома, виллы, коттеджи, живописно разбросанные по окрестным холмам. Обширные леса с хвойными деревьями, похожие на вечнозеленую рамку, из-за которой выглядывала цепочка высоких гор с вершинами в дымке, окружали ансамбль строений. Самая высокая, гора Эджкем, находилась на острове Крузова, к северу от острова Баранова[99], ее пик вздымался на восемь тысяч футов над уровнем моря[100].

В целом, хотя климат острова Баранова, расположенного на пятьдесят шестой параллели, не очень суров и температура не опускается здесь ниже семи-восьми градусов мороза по Цельсию, Ситка вполне заслуживает названия «водного города». В самом деле, дождь здесь не идет только тогда, когда идет снег. Поэтому неудивительно, что после переправы через пролив «Прекрасная Колесница» въехала в Ситку под проливным дождем. Тем не менее господин Каскабель и не думал жаловаться, поскольку попал сюда как раз в тот день, когда не требовалось никаких паспортов.

— В жизни мне так не везло! — то и дело повторял он. — Мы стояли перед наглухо задраенной дверью, и вдруг она распахнулась настежь!

Да, это факт: передача Аляски состоялась весьма кстати, и «Прекрасная Колесница» без страха пересекла границу. И на земле, ставшей американской, не существовало больше ни несговорчивых чиновников, ни многочисленных формальностей, которыми славилась российская бюрократия!

Теперь следовало или отвезти раненого в городскую больницу, чтобы обеспечить соответствующий уход, или поместить его в гостиницу и пригласить туда врача. Но когда господин Каскабель высказал свои предложения, русский возразил:

— Я чувствую себя хорошо, мой друг, и, если я вас не стесняю…

— Нас? — воскликнула Корнелия. — С чего вы взяли?

— Можете считать, что вы у себя дома, — добавил ее муж, — но если вы думаете…

— Я думаю, что для меня лучше было бы не покидать тех, кому я обязан жизнью…

— Хорошо, месье, пойдет! И все-таки необходимо, чтобы вас осмотрел врач…

— Разве он не может прийти прямо сюда?

— Нет ничего проще; я сам отправлюсь на поиски лучшего из лучших.

«Прекрасная Колесница» остановилась на окраине Ситки, в конце бульвара, засаженного деревьями вплоть до самого леса. Сюда и привел господин Каскабель доктора Гарри.

Внимательно изучив рану, доктор объявил, что она не очень опасна — кинжал скользнул по ребру. Жизненно важные органы не задеты, и благодаря компрессам с чистой водой и соком трав, приготовленным юной индианкой, рана начала затягиваться, и скоро больной поднимется на ноги. Он чувствовал себя намного лучше и мог уже принимать пищу. Но, конечно, если бы ему не встретилась Кайетта, а госпожа Каскабель своими стараниями не остановила кровотечение, русский умер бы через несколько часов после нападения.

Доктор Гарри добавил, что, по его мнению, убийство совершено бандитами из шайки Карнова, а то и самим Карновым, чье присутствие уже не раз отмечали на востоке провинции. Карнов был злодеем русского или, точнее, сибирского происхождения; под его предводительством промышляла шайка беглых каторжников, каких много в русских владениях в Азии и Америке. Обещание награды за поимку шайки ни к чему не привело: злодеи, столь же опасные, сколь и осторожные, до сих пор ускользали от правосудия. Частые преступления, грабежи и убийства наводили ужас на всю южную часть Аляски. Никто не мог гарантировать безопасность путешественников, торговцев и служащих пушной компании, видимо, и это преступление следовало приписать сообщникам Карнова.

Доктор Гарри ушел, успокоив семью в отношении здоровья их гостя.

В Ситке господин Каскабель намеревался сначала всей труппой несколько дней отдохнуть после семисот лье пути от Сьерра-Невады. Затем он рассчитывал на два-три представления в городе, чтобы пополнить отощавшую кубышку.

— Дети, это не Англия, — объявил он, — это Америка, а для американцев можно и нужно поработать!

При этом господин Каскабель не сомневался, что слава его труппы достигла ушей жителей Аляски, и вся Ситка радуется: «К нам приехали Каскабели!»

Однако двумя днями позже между русским и господином Каскабелем состоялся разговор, после которого планы несколько изменились, за исключением отдыха после дорожных тягот. Русский, а Корнелия про себя считала, что он не иначе как княжеского рода, знал теперь, что славные люди, спасшие его, — бедные цирковые артисты, гастролировавшие по Америке. Все Каскабели, а также юная индианка, которой он был обязан жизнью, представились ему.