Кэтрин Вебб - Наследство

• Название: Наследство
• Автор: Кэтрин Вебб
• Издательство: РИПОЛ Классик
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-386-05163-1

Промозглой английской зимой сестры Эрика и Бет Кэлкотт приезжают в старинное поместье, доставшееся им в наследство от недавно умершей бабушки. В детстве они проводили здесь каждое лето. До тех пор, пока не пропал без вести их кузен Генри…

Кажется, Бет знает о случившемся куда больше, чем говорит. Пытаясь выяснить, что же скрывает сестра, Эрика неожиданно возвращает к жизни историю вековой давности о богатой девушке из солнечной Оклахомы. И оставленные в наследство тайны прошлого странным образом преломляются в настоящем…

---

Однажды она допустила ошибку. Мать сидела на лужайке в своем плетеном кресле. На столике рядом стоял нетронутый кувшин лимонада, и жадные мухи безбоязненно кружились вокруг кружевной салфетки, прикрывающей горлышко. Мередит вышла из леса и, увидев мать, поспешно оправила юбку и пригладила волосы. Мать не смотрела в ее сторону, но, когда дочь оказалась прямо перед ней, выдавила тусклую улыбку.

— Ну, дитя, где же ты была сегодня? — спросила мать. Голос у нее был сухим и мягким, казалось, он доносится откуда-то издалека.

Мередит подошла совсем близко и осторожно взяла ее за руку.

— Я была в лесу. Наблюдала, — поделилась она. — Можно мне немного лимонада?

— И что же ты нашла там, в лесу? — спросила ее мать, игнорируя просьбу.

— Я видела Динсдейлов, — начала Мередит и тут же испуганно зажала рот ладошкой. Миссис Придди не раз предостерегала ее, велела никогда не упоминать Динсдейлов при матери, хотя и не объяснила причину.

— Что? — вскинулась мать. — Ты же прекрасно знаешь, что это запрещено! Надеюсь, ты не вступала в разговоры с этими людьми?

— Нет, мамочка, — тихо ответила Мередит. Ее мать снова откинулась на спинку кресла, плотно сжав бескровные губы. Мередит собралась с духом: — Но, мамочка, почему мне нельзя поиграть с ними?

Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди от сознания собственной дерзости.

— Потому что это отбросы! Бродяги, грязные цыгане! Они воры и лжецы, и сюда им вход запрещен! И тебе нельзя к ним не приближаться! Никогда! Ты поняла? — Мать наклонилась вперед так резко, что кресло под ней заскрипело, и больно схватила Мередит за запястье. Мередит испуганно закивала.

— Да, мамочка, — прошептала она.

Сюда им вход запрещен. Мередит навсегда запомнила эти слова. Когда она увидела Динсдейлов в следующий раз, ее зависть превратилась в подозрительность. Ей уже не хотелось поиграть с ними, разделить их счастливую, беззаботную жизнь. Вместо этого она желала, чтобы их жизнь не была счастливой и беззаботной. Она наблюдала за ними каждый день, и с каждым днем неприязнь к ним росла, а на сердце становилось все тяжелее, и однажды она решила: это Динсдейлы виноваты, в том, что ей так грустно и скверно. И ей, и ее мамочке. Если она сумеет прогнать их отсюда, думала Мередит, мамочке это будет приятно. Ну, конечно же это наверняка будет ей приятно.

В теплый летний день 1918 года Мередит услышала, как дети Динсдейлов играют у Росного пруда. Она подкралась поближе, прячась под деревьями, потом прислонилась к березовому стволу и наблюдала, как они прыгают в воду. Кажется, это было невероятно веселое занятие, хотя сама Мередит ни разу в жизни не плавала и потому не могла знать наверное. Однако ей очень хотелось попробовать. Кожа чесалась от жары, и при одной мысли о прохладной, чистой воде у нее ослабели ноги. Динсдейлы плескались, хрустальные брызги дугами разлетались во все стороны, и Мередит поняла, что у нее совсем пересохло во рту. Мальчик куда больше загорел, чем его сестра. Кожа у него была орехового цвета, а растрепанные волосы — чернильно-черные. Он поддразнивал девочку, макал ее в воду, но Мередит видела, как он украдкой посматривает на сестренку и окунает ее снова, лишь убедившись, что ей все еще весело.

Мередит высунулась, чтобы лучше видеть, и вдруг застыла на месте. Динсдейлы увидели ее. Первым ее заметил мальчик, который уже выбрался из воды на берег. Вода ручьями стекала с его коротких штанов. Девочка стала крутить головой, пытаясь понять, что заинтересовало брата.

— Здравствуй! — поздоровался мальчик, дружелюбно и совершенно спокойно, тогда как сердце Мередит билось, как птица в клетке. — Кто ты?

Мередит была поражена тем, что он видит ее впервые, ведь она, как ей казалось, знает их очень хорошо. Она стояла молча, не дыша, не зная, убежать или остаться.

— Мередит, — шепнула она после долгого, напряженного молчания.

— А я Мария! — крикнула девочка, шлепая по воде ладошками.

— А я Флаг. Хочешь поплавать с нами? Тут мелко, — сказал мальчик.

Он уперся руками в бока и рассматривал ее, склонив голову набок. Мокрая кожа на его руках и ногах блестела, а в глазах плясали зайчики от бликов на воде. Мередит застеснялась. Она думала о том, как он красив, и не знала, что сказать.

— Что за имя — Флаг? — спросила она немного высокомерно, сама того не желая.

— Мое имя. — Он пожал плечами. — А ты живешь в большом доме, верно?

— Да, — ответила она, все еще запинаясь.

— Ладно, — продолжил Флаг после паузы. — Ну что, хочешь купаться с нами или нет?

Мередит покраснела до слез и низко опустила подбородок, чтобы скрыть это. Ей не разрешалось купаться. И никогда не приходилось, но искушение было столь сильно, что она решилась, все равно никто не догадается.

— Я… не умею плавать, — нехотя призналась она.

— Ну, тогда можно просто барахтаться. Если упадешь, я тебя подхвачу, — развел руками Флаг.

Мередит впервые слышала слово барахтаться, но, кажется, поняла, о чем речь. Сев на берег, нарушительница трясущимися от страха пальцами расшнуровала и сняла ботинки и робко подошла к краю воды. На самом деле она не ослушалась, уговаривала она себя. Никто никогда не запрещал ей барахтаться.

Скользя, Мередит преодолела последние дюймы, спустилась по крутому берегу и задохнулась, когда ноги оказались в воде.

— Какая холодная! — пискнула она, испуганно отпрянув назад.

Мария прыснула.

— Холодно только когда заходишь. А потом становится отлично! — объяснила она.

Мередит снова двинулась впереди и позволила воде добраться до щиколоток. От холода у нее заболели косточки, по телу бежали радостные мурашки. Издав клич, Флаг разбежался и прыгнул на середину пруда, согнув колени и раскинув руки в стороны. От него по воде разбежалась волна, окатив Марию и основательно замочив подол платья Мередит.

— Смотри, что ты наделал! — крикнула она, испугавшись, что миссис Придди или мать заметят и ее тайна откроется.

— Флаг! Не надо, — весело обратилась к брату Мария, когда он, отфыркиваясь, вынырнул.

— Ничего, скоро высохнет, — беспечно сказал Флаг. Его волосы облепили шею и спину, гладкие, словно шкурка выдры.

Раздосадованная, Мередит выбралась из воды, села на берегу и уставилась себе на ноги, побелевшие после купания.

— Флаг, извинись! — скомандовала Мария.

— Извини, что намочил тебе платье, Мередит, — нетерпеливо закатывая глаза, извинился Флаг.

Но Мередит не ответила. Она еще немного посидела, наблюдая за купающимися детьми, но теперь ее присутствие, видимо, мешало им. Вскоре они вышли на берег и стали одеваться.

— Хочешь пойти к нам и выпить чаю? — спросила Мария, с улыбкой менее приветливой, чем раньше.

Флаг стоял вполоборота к ней, готовый тронуться в путь. Вода, стекающая с волос, намочила ему рубашку, и та плотно обтянула его, как вторая кожа. Мередит хотелось смотреть на него, но, едва взглянув в его сторону, она тут же рассерженно отвела глаза.

Мередит отрицательно помотала головой.

— Мне не разрешают, — пробормотала она.

— Тогда идем, Мария. — В голосе Флага слышалось нетерпение.

— Ну, тогда до свидания, — попрощалась Мария и помахала Мередит рукой.

Потребовалось почти два часа, чтобы плотная хлопчатобумажная ткань просохла окончательно, и все это время Мередит держалась в дальних уголках сада, где ее мог заметить только садовник. Он был совсем старым и мало чем интересовался, кроме своих тыкв. Мередит вспоминала, как она барахталась, как Мария пригласила ее на чай и как сверкали на солнце мокрые волосы Флага, — и каждое воспоминание вызывало у нее приятное щекочущее чувство, вступавшее в противоречие с той неприязнью, которую она испытывала прежде. Мередит радостно подпрыгивала и восторженно улыбалась. Она воображала, как они вместе пьют чай, как она заходит в их фургон, который столько раз видела из-за деревьев, знакомится с их белокурой приветливой матерью, которая их понимает и постоянно улыбается. Как поживаете, мистер Динсдейл? Она несколько раз повторила про себя эту фразу, укрывшись в тиши оранжереи. Но это было бы слишком большим неповиновением. То, что она заговорила с Флагом и Марией, тоже было серьезным проступком, здесь она не могла придумать оправдания. Только представив, что сказала бы мама, узнай она об этом, Мередит снова приуныла и, когда ее позвали к чаю, постаралась помалкивать и вести себя так, чтобы не выдать себя.

Долгие дни Мередит жила фантазиями о Динсдейлах, думала о них во сне и наяву. Она так редко знакомилась с другими детьми — только с двоюродными братьями и сестрами, когда тех привозили, да с детьми других гостей, которые приезжали совсем ненадолго, — что у нее не было шанса узнать их поближе. Девочка знала, что ей не следует общаться с этими лудильщиками, что она должна презирать их. Она помнила все, что сказала о них мать, и по-прежнему была готова на все, чтобы угодить ей, чтобы сделать ее счастливой. И все же мысль о том, что у нее появятся друзья, манила Мередит. Прошла неделя. Играя в кружевной тени чугунных ворот, Мередит заметила Флага и Марию, идущих по дороге к деревне. Они не видели Мередит, и на миг она окаменела, разрываясь между желанием окликнуть их и сознанием того, что не должна этого делать, во всяком случае, не у ворот, где их может увидеть любой, кто выглянет в окно. От безысходности она решилась на компромисс и громко запела — первое, что пришло в голову, песню, которую пела Эстель, развешивая выстиранное белье.