Филип Фармер - Дейр

• Название: Дейр
• Автор: Филип Фармер
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1993
• ISBN: 5-7001-0073-8

Ни одному из писатели научной фантастики не сравниться с Филипом Хосе Фармером, основоположником “сексуальной фантастики”, по силе, оригинальности и плодотворности замыслов. Философия сборника романов “Дейр” проникнута проблемой пола в ее связи с воспроизводством человеческого рода. Земная цивилизация стоит на пороге новых научных открытий. Возможен ли любовный контакт с инопланетянами? И почему секс оказывается под запретом из запретов, почему вокруг него бушуют непримиримейшие страсти даже в XXXI веке?

Содержание:

Влюбленные. Роман (Перевод с английского А.Щербакова)

Дейр. Роман

Врата времени. Роман

Пробуждение каменного Бога. Роман

Обладатели пурпурных купюр. Повесть

Серия “Осирис” выпускается с 1992 года. Выпуск 14

Художник: Радаев В.Н.

---

Разговор смолк. Большинство собравшихся внимательно наблюдало за Джеком. В их глазах, скрытых поднятыми кружками или дымящимися трубками, ничего нельзя было прочесть. Джеку стало не по себе. Он предположил, что, возможно, они как раз сейчас обсуждали его пригодность в качестве кандидата.

Перечень присутствующих здесь людей не отличался от списка самых влиятельных лиц округа Слашларка: Мерримот, Кейдж, Эл Чаковилли, Джон Маури, шериф Глейн, лесопромышленник Ковский, доктор Джей Чаттерджи, отец Эда Лекс, мехоторговец Нокенвуд.

Лорд Хоу отсутствовал, и Джека это не удивило. О старике часто говорили, что он слишком любит вийров, живущих на территории его поместья, и намеками, что в дни молодости у него было отнюдь не платоническое влечение к сиренам.

Тем не менее молодой Джордж Хоу присутствовал. Он поднял каменную чашу в знак приветствия и выпил. Пиво расплескалось по его толстым губам и потекло по двойному подбородку.

Джек улыбнулся в ответ. Джордж был неплохим собутыльником, но у него был один недостаток. В начале пирушки это был душа-человек. Но затем, как правило, уже поздно вечером, он неожиданно вскакивал на стол и с горящими глазами и пеной на губах начинал поносить последними словами своего отца. Когда запас ругательств истощался или когда его переставали слушать, он яростно обрушивался на сотрапезников, обвиняя их во множестве настоящих или воображаемых грехов. Затем он бросался на них с кулаками.

Те, кто знал его, были к этому готовы. Они тут же вскакивали и припечатывали его к полу, а другие лили на него воду, пока он не протрезвлялся. Несколько раз, однако, они были вынуждены применить более крутые меры. На его высоком лбу были прочерчены две близко расположенные параллельные линии. Это были шрамы, нанесенные ему товарищами по попойке, которые несколько увлеклись, утихомиривая его с помощью пивных кружек.

Но все это не имело для него никакого значения. На следующий день он не помнил, что вытворял накануне, и здоровался как ни в чем не бывало с теми, на кого еще вчера набрасывался, как зверь.

Когда Джек сел, он заметил, что единственный, кто стоит, был Ментео Чаковилли. А рядом с ним сидят двое военных из форта — сержант Амин и капитан Гомес.

— Джек Кейдж, эта встреча — неофициальная, — сказал рудоискатель. — Не будет ни свеч, ни масок, ни торжественных клятв.

Его губы иронически изогнулись.

— Так что можете вести себя, как вам будет угодно, а не как вновь посвященный, который должен выказывать соответствующее почтение и страх перед старшими.

Несколько мужчин постарше обратили на него решительный взгляд.

— Эд Ванч рассказал нам, как на него напал Вав и как он был вынужден убить его. Он также рассказал нам, как вы это обнаружили. Не угодно ли вам будет описать своими словами то, что произошло?

Джек начал неторопливо и четко излагать все, что он знал. Когда его рассказ подошел к концу, он посмотрел на Эда. У его кузена было такое же выражение лица, как и тогда, когда Джек застал его рядом с трупом гривастого.

— Значит, — уточнил Чаковилли, — у сатира было на спине три раны. Господин Ванч, вы не упомянули об этом.

Эд вскочил на ноги:

— Я нанес ему удар, когда он повернулся, чтобы убежать. Как и все гривастые, он оказался трусом. Он знал, что я сильнее его и что я решил его убить.

— Гм… Джек, какого роста Вав?

— Шесть футов и два дюйма. А вес более центнера.

Чаковилли смерил взглядом низкорослого Эда.

— Я ненавижу вийров, но не позволю себе отступление от истины. Никогда я не видел трусливого сатира. И никогда не слышал ни об одном случае нападения на человека. Я имею в виду неспровоцированного нападения.

Лицо Эда исказилось и побледнело.

— Сэр, вы называете меня лжецом? За такое вызывают на дуэль, сэр!

— Сэр, — возвысил голос смуглый, — сядьте! Когда мне нужно будет, чтобы вы встали, я вам об этом скажу!

А пока что позвольте мне, джентльмены, напомнить вам вот о чем. УГ — это не общество для рискованных игр. Мы здесь собрались не для того, чтобы проливать кровь. Мы выбрали вас, цвет этого округа, в качестве ядра местного филиала.

Заметьте, я сказал, “выбрали”, а не “пригласили”. Мне нет надобности говорить о том, что будет с теми, кто откажется присоединиться. Мы должны исключить всякий риск. И мы, несмотря на кажущуюся неофициальность, являемся организацией военной. Я ваш командир. Вы должны безоговорочно подчиняться моим приказам. В противном случае понесете положенное наказание.

А теперь… — он замолчал, нахмурился и вдруг рявкнул на Эда.

— Я же вам сказал, чтобы вы сели, сэр! Шея Эда задрожала, голова тряслась.

— А если я не… — прошелестел он.

Чаковилли кивнул сержанту Амину. Огромный мужчина в военной форме вынул из-под стола руку с увесистой дубиной. Со всего размаха он хватил краем этой дубины по лицу Эда. Тот упал, перевернув стул, и растянулся на полу. Из расквашенных губ текла кровь. Спустя минуту он поднялся и выплюнул три зуба. Когда он приложил платок ко рту, из его полузакрытых глаз потекли слезы.

— А теперь садитесь, господин Ванч. Пожалуйста, запомните на будущее: никаких убийств без моего указания! И пусть вас не беспокоит, не раздражает отсутствие немедленных действий. Придет день, когда вы все окажетесь по колено в крови.

Он повернулся лицом к остальным и сказал:

— Если здесь есть кто-то, кто не согласен со мной, он может обратиться к властям. Шериф Глейн и капитан Гомес к вашим услугам. Вам даже не нужно будет покидать этой комнаты, чтобы предъявить мне официальное обвинение.

По комнате пробежал неловкий смешок. Мерримот поднялся и вытянул руку с пивной кружкой в сторону рудоискателя.

— Мистер Чаковилли, вы мне по душе! Практичный, решительный, твердо стоящий обеими ногами на земле. Вы знаете, когда надо нанести удар, а когда — воздержаться. Ваше здоровье! И за УГ!

Чаковилли поднял кружку.

— За вас, сэр! — С этими словами он одним махом осушил свою кружку.

Остальные тоже встали и выпили. Однако они не слишком напрягали свои голоса, провозглашая здравицы.

— А теперь, Эд, не угодно ли вам присоединиться к нашему тосту? — произнес смуглый. — Между нами не должно быть обид: с вами произведен расчет — и конец! Когда я занимался созданием организации в Старом городе, мне даже пришлось убить одного человека, потому что он настаивал на сведении личных счетов с сатиром. Дурак видел только то, что было у него под носом, не заботясь о будущем.

Эд спрятал платок, поднял кружку и выпил ее до дна — за вожака. Голосом, в котором еще было непроглоченное пиво, он произнес:

— За вечные муки всем гривастым, сэр!

— Вот и прекрасно, Ванч, — улыбнулся Чаковилли. — Когда-нибудь вы еще поблагодарите меня за то, что я вдолбил в вашу голову немного здравого смысла. А теперь, если вы не возражаете, то не угодно ли вам рассказать всем присутствующим о том, что вы поведали мне перед этой встречей?

Сначала голос Эда дрожал, но по мере того, как он вел разговор, в нем снова стал звучать обычный для него металл.

— Так вот. Джон Майри знает, какие чувства я испытываю, то есть испытывал, к Полли О’Брайен. Вчера он пришел ко мне и сказал, что в ту ночь, когда она убежала, он возвращался домой с фермы Коспито. (Он ухаживает за Салли Коспито.) Было очень поздно, около четырех часов ночи. Луна стояла еще высоко. Он спешил, потому что боится оборотней. Вы знаете, их недавно снова видели.

Он должен был вот-вот повернуть к ферме своего отца, как вдруг услышал громыхание повозки по мосту через Сквамс-крик. Любопытствуя, кто это поднялся в такой поздний час, он притаился в кустах. И был очень доволен, что это сделал, потому что повозкой правил человек в маске, а рядом с ним сидела женщина в капюшоне. Сзади сидели два сатира. Он, разумеется, не мог разобрать, кто эти люди. Но одним из сатиров был Вав. В этом он был уверен.

Джон также сказал, что, хотя он и не мог разглядеть достаточно хорошо лицо девушки под капюшоном, но мог бы поклясться, что это О’Брайен. Я считаю несомненным то, что она нашла убежище в кадмусе на ферме Кейджа. И я полагаю, что…

— Садитесь! — оборвал его Чаковилли. — Мистер Кейдж, судя по тому, как вы отложили в сторону свою трубку, вам, должно быть, хочется что-то сказать.

Уолт поднялся и хрипло произнес:

— Мне ничего не известно о пребывании девушки на моей ферме. Поверьте мне…

— Никто вас не подозревает, — успокоил его Чаковилли. — Она могла оказаться где угодно. Хорошо зная вийров, я даже удивлен, что они не спрятали ее на ферме Ванча. Но ваша ферма, Уолт, является логически наиболее подходящим местом, так как ближе всего к горам.

Эд снова поднялся с места:

— Если это правда, то Полли, вероятно, уведут в Тракию! Не считаете ли вы, что этого нам допустить нельзя: нужно сделать набег на кадмусы, найти Полли и сжечь ее как ведьму? Это показало бы гривастым, что у них ничего не выйдет из того, что они затевают. Пусть знают люди, что у них есть надежда, что есть группа людей, готовая на все ради того, чтобы восторжествовала справедливость и осуществилось правосудие!