Станислав Гримайло - Узкие дороги космоса

• Название: Узкие дороги космоса
• Автор: Станислав Гримайло
• Жанр: Космическая фантастика

Главный герой — обыкновенный космический пилот, зарабатывающий на жизнь добычей минералов в космосе. Его жизнь резко изменяется из-за казалось бы незначительной встречи с незнакомым кораблем. Происходящие с ним события очень неохотно собираются в паззл и заставляют понять, что привычное представление о мире далеко не всегда соответствует реальности.

---

Плюнув, цепляю катушку обратно, кинжал вешаю на место и отправляюсь в путь. Я не так далеко от стоянки научной экспедиции, не потеряюсь. Считаю шаги и решетки, иду до первой развилки. На седьмой решетке до меня наконец доходит небольшая несуразность — начиная с первой, у меня всего до зала с кучей выходов было пять решеток! А сейчас я протопал уже семь! Разворачиваюсь, иду обратно. Через пару решеток опускаюсь на колени. Вот следы от фонарика, вытаскивая его, немного поцарапал прутья. Значит, это была первая найденная решетка, а до нее я шел минут десять по тоннелю в глубокой задумчивости... и мог легко пропустить несколько решеток. Точно! Так же точно помню развилку на три тоннеля, по одному я шел, свернул в правый проход, не обратив внимания на левый. Так что надо идти обратно, свернуть в левый проход и смотреть под ноги — нить должна же где-то обнаружиться!

Через полчаса, на тридцать второй решетке я пришел к неутешительному выводу — заблудился. Никаких развилок, следов нити, ученых, инопланетян, привидений не встретилось. От исследовательского модуля до первой решетки я шел примерно час, преодолел четыре развилки, а сейчас за полчаса никаких изменений. Странно, но стены опять изменили свой цвет, стали светлее, но с каким-то красноватым оттенком. Таких я точно не видел, надо возвращаться.

Вернуться до родной решетки оказалось несложно. Полчаса дороги, счет шагов и решеток, и я на месте. Но что делать дальше? Присев, занялся комом, но добиться каких-либо результатов не вышло. Работать в этом Лабиринте такая техника отказалась на отрез. Итого, что мы имеем? Проведем ревизию: пол фляги кофе, кинжал, моток троса, фонарик, зажигалка, катушка с ненадежной молекулярной нитью, бумажная обертка от бутерброда, белый камушек размером с половинку яйца курни, маленький кристалл, выковырянный из стены. Небогато...

И все-таки, что могло случиться с прочнейшей молекулярной нитью? Витала мысль о злобных и опасных недомерках, которые сначала порезали страховку, и теперь ждут пока я засну. Чушь. Сняв злосчастную катушку с пояса, еще раз внимательно изучаю срез. Может просто брак нити, проверять весь моток перед выходом никто не будет. Просто не повезло. В принципе, я не мог далеко уйти от модуля, так что рано или поздно меня найдут. Вот если поиски затянутся...

Отбросив грустные мысли, возвращаюсь к решению непростой задачи: что делать? Похоже, остается единственный вариант: привязать нить к этой решетке, топать и искать обрывок. По крайней мере, к этому месту смогу вернуться. Так и сделаю. А пока посижу полчасика, передохну и в путь.

Казалось бы, сидеть на камне, да еще и под землей — задубеешь, а на самом деле тепло и удобно, будто мощнейшая система жизнеобеспечения трудится. Заблудился, голодный, еды нет, пол фляги кофе — а так спокойно, тепленько и уютно. Так и заснуть ненароком можно...

Расслабившись, рассматриваю противоположную стенку тоннеля. Легко представить, что лежишь на спине, где-нибудь на берегу ночного берега, слышишь тихий шум прибоя, и созерцаешь прекрасное и звездное ночное небо. Свет от потолка тоннеля — как огни большого города далеко позади. Лежишь и мечтаешь, что мелькнет светлая искорка. Так и хочется загадать желание и ждать вестника его исполнения.

— Медитируем? — неожиданный насмешливый голос рушит всю картину, я, вздрогнув, резко поворачиваю голову к источнику звука. В паре метров от меня на полу стоит попугай и ехидно косит своим желтым глазом. А кто говорил? Недоуменно оглядываюсь, но признаков присутствия кого-либо из компании ученых не нахожу.

— Ищешь кого? — произносит Ворон, и тут уже точно нет ошибки — говорящий попугай! Нет, ничего странного в этом нет, попугая легко научить говорить, но это будет не осмысленная речь, а набор заученных слов. А тут ситуация совершенно иная!

— Ты можешь говорить? — задаю самый умный вопрос.

Ворон делает несколько шагов в мою сторону, и вертит головой — то одним глазом посмотрит, то другим. Я так в музее разглядываю самые интересные экспонаты.

— А ты можешь думать? — интересуется дерзкая птица.

И этот туда же! Что ИИ, любящий подначить в любой, подходящий и не очень, момент, что этот. Неужели птичьи имена так сказываются на характере?

— Зачем прилетел? — с такими собеседниками нужно разговаривать в их же тоне, иначе не поймут.

— Мимо пролетал, заглянул на огонек, — спокойно ответил Ворон и опять стал вертеть головой и косить глазом. Мне стало неуютно, я почувствовал себя мишенью непонятного эксперимента.

— На полчаса ходу здесь одна дорога, — подначиваю уже попугая.

— Смотря как идти, — спокойно произносит Ворон, делает несколько шагов и косится по сторонам, — можно прямо, а возможно стоит и свернуть.

— Дорога одна!

Птица переводит свой взгляд на меня, смотрит, держит паузу почти в минуту и выдает:

— Если ты видишь только одну, дело в тебе, но никак не в пути, — философски заключает Ворон, и опять начинает свой танец: несколько шагов и косится то в одну, то в другую сторону.

— И как же увидеть другую дорогу? — Ехидно спрашиваю. Вот научная экспедиция попалась! То у них оборудование древнее, то попугаи говорящие ... Потом еще окажется, что и они вовсе не люди, а замаскированные Иные!

— Чтобы понять музыку, нужно слушать, — ответил Ворон, замер, и с интересом на меня уставился.

— Чтобы увидеть дорогу — нужно смотреть? — эта разговорчивая птица точно когда-нибудь меня с ума сведет.

— Немного сложнее, — попугай делает несколько шагов, подходя поближе, — нужно видеть!

Дельный совет. Не смотреть, а видеть. В чем разница? Не понимаю.

Странный разговор. Это все реально? Или я сплю, а напуганное Лабиринтом подсознание пытается помочь найти мне выход?

— Твои слова мне никак не помогут, — делаю очевидный вывод.

— А ты в них ищешь помощь? — насмешливо заявляет Ворон.

Злость и раздражение накатывают, грозя поглотить, и я наконец задаю тот вопрос, с которого и следовало начинать этот безумный разговор:

— Да кто ты вообще такой?!

Попугай надувается, распушая перышки, становясь похожим на небольшой пушистый мячик:

— Я Ворон!

Имя звучит так грозно и совершенно не вяжется с этим пернатым колобком. Вот был бы побольше, клюв погрознее, глаза пострашнее и лапы покогтистее — вот тогда да. Стоп, о чем я думаю?

Иногда, в самые сложные моменты жизни, в тяжелых и опасных ситуациях, нападает дурашливость. Начинаешь смеяться над тем, от чего в обычный период сбежал бы сломя голову, дразнить судьбу, не обращая внимания на явные намеки будущих неприятностей и вообще делать то, чего стараешься никогда себе не позволять. Вот и сейчас, заблудился в Лабиринте, схожу с ума, разговаривая с черным попугаем, а так и тянет добавить в рифму к грозному имени не менее гордое название очень распространенного на Элегии животного.

Видимо Ворон высмотрел что-то на моем лице и его взгляд из насмешливого стал грозным, он взлетел, резко подпрыгнув, и выкрикнул:

— Прошлое ведет в будущее, глупый человек!

Сделав пару кругов под потолком, попугай разогнался и с диким клекотом ринулся в атаку. Выставив руки, в надежде перехватить взбесившуюся птицу, я дернулся в сторону и резко стал заваливаться на бок...

Пробуждение вышло не очень приятным. Я в очередной раз во сне умудрился съехать с теплого насиженного места и больно удариться. Еще и снилось непонятно что. Вроде попугай прилетал...

Потревожив флягу, допил остатки остывшего кофе и мысли немного прояснились. Сон удалось вспомнить очень детально, каждая фраза Ворона отпечаталась так, будто это происходило наяву. Но в одну картину это не слаживается: думать, слышать, видеть, прошлое в будущее... Только одна безумная мысль появилась: я шел, думал о своем, слушал свое внутреннее я, спорил с профессором в своих мыслях, не видел куда иду, полагался только на страховочную нить, старательно сворачивал направо. Может это и есть выход? Закрепить молекулярную нить, погрузиться в себя и мерно переставлять ноги? Больше вариантов и идей нет.

Встать, отряхнуться, проверить амуницию — все это заняло мгновение. Развернувшись в направлении к исследовательскому модулю (по крайней мере, хотелось в это верить) я бодро затопал по тоннелю. Для чистоты эксперимента, стал вспоминать продолжение той беседы, из-за которой на всех парах и отправился в путешествие по Лабиринту...

— Это вы не понимаете, — хмыкает профессор, делает глоток из кружки и продолжает, — вот скажите, Джейми, на что вы потратили последние семь лет вашей жизни, если лания, крептония и кателиния не существует?

Я сначала не понял. Как это не существует? А что я тогда вот уже семь лет с завидным постоянством привозил на КС-5? Никому не нужные осколки метеоритов? Нет, точно, профессор меня отвлекает таким способом от игры, мешает сосредоточиться.

— Нас тоже не существует? — Ехидно интересуюсь.