Александр Золототрубов - Буденный

• Название: Буденный
• Автор: Александр Золототрубов
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1983

В книге писателя А. Золототрубова рассказывается о легендарном герое гражданской войны командарме Первой Конной армии, выдающемся советском военном и государственном деятеле, трижды Герое Советского Союза С. М. Буденном.

---

В боевой биографии маршала Буденного командование Резервным фронтом заняло всего лишь 27 суток — он был назначен на эту должность 12 сентября 1941 года. Но эти сутки стоили ему огромных усилий, и позже, вспоминая то суровое время, он с удовлетворением говорил: «В обороне родной и милой моему сердцу Москвы есть и моя частица труда». На дальних подступах к столице вели оборонительные бои три фронта: Западный (командующий генерал— полковник И. С. Конев), Брянский (командующий генерал-лейтенант А. И. Еременко) и Резервный фронты. Всего в их составе к концу сентября насчитывалось около 800 тысяч бойцов, 782 танка и 6808 орудий и минометов, 545 самолетов. Гитлеровское командование развернуло на Западном направлении против трех наших фронтов 77 дивизий, в том числе 14 танковых и 8 моторизованных, и главные силы 2-го воздушного флота — более 1 миллиона человек, 1700 танков и 960 самолетов, свыше 14 тысяч орудий и минометов. Нетрудно подсчитать, что в численности войск, их вооружении противник имел значительный перевес. Приняв командование Резервным фронтом, Буденный в течение двух суток объезжал войска. С чувством горечи он признал, что хотя люди и горели желанием скорее идти в бой, однако большая их часть не обстреляна, не имела опыта ведения боев, и это, безусловно, снижало боеготовность войск Резервного фронта. В «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945» говорится, что «Резервный фронт в основном был укомплектован запасными частями и соединениями народного ополчения. Части фронта почти не располагали автоматическим стрелковым оружием, им не хватало артиллерии, танков, а очень часто и обычных винтовок». Однако главное все же было в том, и это весьма отчетливо понимал Буденный: противник имел в то время общее техническое превосходство. И все же маршал не падал духом. Воспользовавшись тем, что на фронте наступило относительное затишье — гитлеровское командование сосредоточивало свои силы для наступления, командующий фронтом все время проводил в войсках: проверял готовность артиллеристов, танкистов, летчиков к обороне. «Мы должны сделать все, чтобы не дать врагу прорваться к столице» — такими фразами обычно Буденный заканчивал свою беседу с воинами. На рассвете 2 октября группа армий «Центр» нанесла удары по войскам Резервного фронта. Гитлеровцы бросили в бой танки, авиацию. Несмотря на героические действия советских войск, противнику к исходу дня удалось вклиниться в расположение советских войск в стыке между 30-й и 19-й армиями, а также на левом фланге 43-й армии. Когда тапки противника прорвались в полосу 43-й армии, маршал Буденный находился в боевых порядках этой армии и тут же организовал оборону. По его приказу командарм 43-й армии перебросил на угрожаемый участок несколько орудий, и артиллеристы буквально с ходу в упор били по фашистским танкам. Вот загорелись один, другой, третий танки. Остальные повернули обратно. Высокий черноглазый сержант-артиллерист что было сил крикнул:

— Товарищ маршал, драпают фрицы! Аж пыль столбом!

Ночь прошла спокойно. А с рассветом 3 октября завязались ожесточенные бои. Немецкое командование бросало в сражение свежие силы. Критическое положение сложилось в полосе 43-й армии, левый фланг которой примыкал к правому крылу Брянского фронта. Буденный бросил в бой последние резервы, по задержать противника так и не удалось. 5 октября он доложил в Ставку Верховного Главнокомандования о том, что положение на левом фланге Резервного фронта создалось чрезвычайно серьезное. Образовавшийся прорыв вдоль Московского шоссе закрыть нечем. Фронт своими силами задержать противника на направлениях Спас-Деменск — Всходы (30 километров севернее Спас-Деменска. — А. 3.) — Вязьма, и Спас-Деменск — Юхнов — Медынь не может. Маршал просил Ставку усилить удары авиации по прорвавшимся танковым частям противника и выдвинуть на направление прорыва резервы Главного Командования. В районе Вязьмы группировка наших войск попала в окружение. Оборвалась связь с командующим Западным фронтом И. С. Коневым и со Ставкой. На вездеходе под огнем врага Буденный рано утром 8 октября приехал в Малоярославец и с работниками штаба расположился в райисполкоме. Из докладов офицеров ему стало ясно, что слабо прикрыта или почти оголена Можайская линия, поэтому танки вот-вот могут появиться под Москвой. Еще 5 октября Ставка разрешила войскам Резервного фронта отойти на рубеж Ведерники (25 километров восточнее Вязьмы) — Мосальск — Жиздра. И хотя Буденный выполнил это указание, облегчения ни ему, ни войскам не наступило. Теперь он размышлял, что еще можно сделать, чтобы вывести части войск из окружения. В это время дверь открылась и в комнату кто-то шумно вошел. Буденный обернулся. Это был Г. К. Жуков.

— Вот не ожидал! — обрадовался Георгий Константинович, здороваясь с маршалом.

Буденный, в свою очередь, был рад, что увиделся с Жуковым.

— Ты откуда? — спросил его Буденный.

— От Конева. Ему тоже там нелегко…

— А я двое суток не имею с ним связи, — сказал Семен Михайлович. — Вчера я находился в штабе сорок третьей армии, а штаб фронта снялся в мое отсутствие, и я не знаю, где он сейчас. А связи, как видишь, пока нет. Вот колдую над картой.

Жуков сообщил Буденному, что на Западном фронте значительная часть наших сил попала в окружение.

— У меня не лучше, — Буденный устало присел на стул. — Двадцать четвертая и тридцать вторая армии отрезаны. А вчера я сам чуть не угодил в лапы врагу между Юхновым и Вязьмой.

Штаб Резервного фронта в это время находился на сто пятом километре от Москвы, в лесу за железнодорожным мостом через реку Протву.

— Сталин вызвал меня из Ленинграда, — говорил Жуков. — Там немцы ослабили натиск, и, по нашим данным, они не могут в ближайшее время начать наступление — понесли большие потери. Я передал Ленинградский фронт генералу Федюнинскому, а сам срочно вылетел. — Помолчав, Жуков добавил: — Верховный очень встревожен создавшейся обстановкой. Вот послал меня сюда… Немцы наращивают силы, рвутся к Москве.

— Ты куда сейчас? — спросил Буденный.

— Поеду в район Юхнова, а оттуда — в Калугу. — Георгий Константинович надел шинель. — Поезжай в штаб фронта, разберись в обстановке и сообщи в Ставку, как идут дела. Сразу же позвони, Семен Михайлович. Сталин очень ждет твоего доклада. А я поеду даль— те. Да, не забудь доложить Верховному о нашей встрече. Он поручил мое лично увидеться с тобой.

После отъезда Жукова Буденный связался с Москвой, доложил обстановку. Выслушав его, начальник Генштаба маршал Б. М. Шапошников сказал, что дня через два Ставка примет важное решение, а пока войска Резервного фронта должны сражаться до последней возможности. А через два дня, чтобы сконцентрировать усилия войск, прикрывавших Москву с запада, и наладить более четкое управление ими, Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования передали 10 октября войска Резервного фронта в состав Западного фронта. Командование фронтом возложили на Г. К. Жукова, а его заместителем был назначен генерал-полковник И. С. Конев.

Хмурым утром 12 октября Буденного вызвали на связь. У аппарата — Председатель Государственного Комитета Обороны И. В. Сталин. Разговор был коротким.

— Срочно выезжайте в Москву, — сказал Верховный. — Вам предстоит выполнить важное поручение…

На другой день Буденный прибыл в Москву. Прямо с аэродрома направился в Кремль. Сталин тепло встретил его, пожал руку и усадил в кресло. По задумчивому лицу Семен Михайлович догадывался, как тяжело Сталину.

— Мы собираемся провести в Москве военный парад. Что вы на это скажете?..

Семен Михайлович опешил. Какой еще парад? Ведь враг стоит в тридцати километрах от Москвы. Столица на осадном положении, ЦК партии и Государственный Комитет Обороны приняли решение срочно эвакуировать из Москвы в Куйбышев ряд государственных и правительственных учреждений, а также весь дипломатический корпус. Над столицей стали появляться фашистские самолеты. И вдруг парад.

— Парад мы проведем обязательно, — повторил Сталин. — Мы с вами, Семен Михайлович, сделаем так: вы объедете и поздравите войска, а я скажу небольшую речь. Согласны?

— Я буду рад выполнить это поручение.

— Хорошо. Подумайте с командующим войсками Московского военного округа Артемьевым, какие нужно принять меры предосторожности против вражеских провокаций, особенно с воздуха, и сделайте все, чтобы это был настоящий большой парад войск Московского гарнизона. Он будет иметь большое политическое значение, вызовет громадный резонанс во всем мире. Вы только вдумайтесь: Гитлер трубит на весь мир, что он вот-вот возьмет столицу большевиков, а у нас на Красной площади, у Мавзолея Ленина — военный парад. Это очень важно! И надо его хорошо подготовить.

После беседы со Сталиным маршал поехал в штаб Московского военного округа. С командующим войсками генерал-лейтенантом П. А. Артемьевым обсудили, какие части вывести на парад. Приняли меры для охраны неба столицы.