Ирина Шевченко - И придет волчица

• Название: И придет волчица
• Автор: Ирина Шевченко
• Жанр: Фэнтези

В час великой беды, когда не останется надежды, и не будет иных заступников, придет волчица белая. И преисполнятся трепетом сердца узревших силу ее. И убоятся враги, и бегут в ужасе, ибо огонь и сталь пойдут впереди нее, и сумрак встанет за ее спиной...

Считаю своим долгом предупредить, что вторая книга будет значительно отличаться от первой. Будет меньше шуток и больше грустных, а иногда и мрачных эпизодов. После эпилога к "Дочери Хранителя" мне кажется это вполне логичным, но если кто-то к такому не готов, то пусть даже не начинает читать то, что написано ниже.

      От остальных жду честных отзывов.

      С уважением, Ирина.

---

      Только в обитель одного божества меня впустили бы с мечом в два гиара, ибо и сама богиня красовалась почти таким же на каждом известном мне изображении. Омста. Сестра-близнец Аурэли, уважаемая и почитаемая не менее чем та, а может и более - так как любви порою удается избегать всю жизнь, а вот от смерти никуда не денешься. Служители в длинных, кроваво-красных мантиях вежливо поклонились, проговорив невнятные слова благословения, я ответила легким кивком и прошла в центр огромного, озаренного тысячей свечей помещения. Прямо напротив массивной входной двери возвышался алтарь, а по обе стороны от него красовались яркие, величиной во всю стену фрески. Справа - золотоволосая красавица пронзает мечом рухнувшего на колени рыцаря в полном боевом облачении - Омста Карающая. Слева - она же с благостной улыбкой протягивает руки к распростертому на постели больному - Омста Милосердная.

      Знаешь, Ил, по-моему, здесь не хватает еще одного изображения: та же девица, только в ластах и акваланге поверх вечернего платья, в бигуди и с сачком вместо меча. И называться она будет...

      - Омста Нелепая, - прошептала я, не в силах сдержать горькую усмешку, вызванную всплывшим в моей голове несуразным видением.

      - Омста не бывает нелепой, - произнес кто-то рядом со мной.

      Ожидая увидеть преисполненного укора храмовника, я повернулась, на ходу придумывая оправдания своим нелестным словам о богине, и вздрогнула, наткнувшись на взгляд серьезных черных глаз.

      - Тэр Салзар?

      - Здравствуйте, тэсс Галла.

      Я была уверена, что некромант уехал в Азгар вместе с эльфами.

      - Омста не бывает нелепой, - повторил он. - Она бывает... Пожалуй, я лучше покажу вам. Пойдемте к той нише.

      Преподавать мне новый урок при каждой нашей встрече, видимо, уже вошло у Ворона в привычку.

      - Игры богов, - кивнул он на скрывшуюся в стенном углублении фреску, на которой улыбчивый юноша вел за руки двух девушек с завязанными на манер земной Фемиды глазами. - Это Мигул - бог случая. Иногда он берет своих сестер Аурэли и Омсту, и закрыв им глаза, водит по миру. Тот, кого коснется рука Лучезарной, получит в награду счастье в любви, а тот, до кого дотронется Неизбежная... Вы понимаете. Иногда случается так, что одного и того же живущего по очереди касаются обе богини, и тот, кто лишь вчера купался в тепле и ласке, сегодня покидает этот свет по воле шутника-случая.

      Да уж, шуточки у вас, всемогущие.

      - Спасибо за рассказ, тэр Салзар, но мне уже пора.

      - Галла, вы...

      - Простите, магистр, но я действительно не хочу говорить с вами. Ни сейчас, ни когда-либо еще. Потому что не во всем можно винить богов, и не во всем можно на них полагаться. Однажды я пришла к одному магу, наделенному властью и полномочиями, и попросила о помощи. Попросила дать мне шанс отыскать сбежавшего колдуна, чтобы защититься самой и защитить своих друзей. Но человек, к которому я обратилась, отказал мне и заверил, что тот колдун никому уже не причинит зла. Вы правы, тэр Салзар, Омста не бывает нелепой, нести смерть - это ее божественная обязанность. И нельзя обвинять богов в том, что они выполняют свое предназначение. Но было бы куда лучше, если бы и некоторые люди выполняли свое.

      - Тэсс Галла...

      - Можете пойти к наставнику Марко и пожаловаться на мою непростительную грубость. Но если понадобится, я повторю эти слова и при нем. Вы не справились со своими обязанностями, тэр дознаватель. А сейчас, должно быть, пришли поблагодарить свою покровительницу за то, что она удовлетворилась жизнью никому не известного и никому не интересного гитаэлле, вместо того, чтобы прихватить Лар'элланского принца. Ведь в противном случае вы бы выслушивали упреки уже не от меня.

      Я бросила горсть монет к ногам Омсты Милосердной и, развернувшись, пошла к выходу.

      Да, возможно я несправедлива к нему. Но жестокие боги слишком далеки и эфемерны, а корить за случившееся одну лишь себя я уже устала...

      Все оказалось гораздо сложнее, чем я себе представляла. Прошло уже три дня, а новая жизнь никак не желала начинаться, как и старая не спешила отпускать из тисков боли и отчаянья.

      Я снова прикрыла глаза и откинулась на подушки.

      Сегодня был очень тяжелый день. Видимо, чтобы убедиться, что я не растеряла своих способностей и не выплакала их в подушку, наставник заставил меня выложиться на полную, пройдясь по всем изученным от начала до конца формулам, от бытовой до боевой магии. В Малом испытательном дым и пыль стояли столбом, и в какой-то момент мне показалось, что мощи наложенных на стены защитных чар не хватит, и века простоявшая каменная кладка рассыплется в труху. Но там, в Школе, на пределе знаний и сил, мне было почти хорошо - вкладывая в создание плетений самое себя, отдаваясь волшбе без остатка, я на время могла забыться и не думать об Иле. Но стоило только собрать в сумку книги, проститься с Медведем и, покинув здание Школы, пойти к керсо, как голова вновь наполнилась скорбными мыслями, а сердце обожгло ледяным дыханием пустоты. И вернувшись домой, уставшая после занятий, абсолютно разбитая, раздавленная с новой силой навалившейся на меня тоской, я не смогла придумать ничего иного, как запереться в своей спальне, завалиться на постель и позволить губительному вакууму вновь заполнить всю мою душу, оставляя лишь светлое пятнышко - моего малыша, уютно дремлющего в теплом комочке воспоминаний о днях, наполненных радостью и любовью. Дэви и эти воспоминания - вот все, что осталось у меня - хрупкая соломинка, которая удерживает меня на плаву, шаткий фундамент, на котором я собираюсь построить свою новую жизнь.

      За окном светило солнце, шелестела листвой старая липа, с криками носились над морскими волнами суетливые чайки. За дверью моей спальни, в гостиной что-то негромко втолковывал своему наследнику и ученику магистр Эн-Ферро. Во дворе, на маленькой скамеечке у крыльца наверняка сидит сейчас Мариза -читает или снова делает какие-то записи в своем "бортовом журнале": десятки насыщенных специальными терминами фраз, призванных отобразить лишь одно - полет нормальный. И оттого наша гран-доктор чувствует себя немного ненужной. Ее пациентка жива-здорова - меня даже по утрам не тошнит, не говоря уж о каких-то жутких симптомах - и значит в какой-либо помощи, помимо стандартной консультации и периодических осмотров я не нуждаюсь. Ласси все больше времени проводит с отцом, который в свою очередь тоже не балует "официальную" супругу своим вниманием. А ей скучно, грустно и очень одиноко.

      Странно, но мысль о Маризе неожиданно разорвала захлестнувшее меня отчаянье. Приятно было вдруг осознать, что я способна не только себя жалеть, упиваясь своей бедой, как заядлый алкоголик дрянной сивухой, а думать и сочувствовать кому-то еще. Я уцепилась за это неравнодушие, желая не дать ему раствориться, как и тысяче других эмоций и чувств, навсегда сгинувших в бездонной пропасти моей смертельной отрешенности, решительно встала, миновала разложивших что-то на полу и увлеченно это что-то рассматривающих Лайсов и вышла на крыльцо.

      Она действительно сидела на скамеечке. Не читала, не писала, просто грелась на солнышке, прикрыв веки и высоко запрокинув голову, сделавшись в такой позе еще больше похожей на кошку.

      - Мариза.

      Она лениво потянулась и приоткрыла глаза.

      - Что?

      - Ничего. Не против, если я посижу с тобой немного?

      - Нет, - женщина придвинулась к краю скамьи, освобождая мне место.

      - Я все хотела спросить, но как-то случая не было: как тебе здесь, на Таре?

      - Нормально.

      - Просто здесь все по-другому, я думала...

      - Что здесь по-другому? - прервала меня она. - То, что воду в умывальник нужно заливать ведрами, а вместо центральной канализации выгребная яма? Это не такие уж и проблемы.

      - Я имела в виду твою жизнь. Для тебя ведь, наверное, многое изменилось.

      - Нет, не многое. Приходится прятать хвост под этой юбкой и греть келс... то есть чай на открытом огне, а в остальном все то же. У меня на Юули были только работа и сын. Ласси здесь, работа, - она выразительно посмотрела на меня, - тоже есть, так что все в порядке.

      По ее голосу я бы так не сказала.

      - А личная жизнь?

      - Личная? - невесело улыбнулась она. - Ты думаешь, была бы у меня эта самая личная жизнь, я бы бросила ее и мчалась сюда? Да меня не увели бы с Юули даже обещаниями отдать мне для опытов десяток драконов!

      - Для опытов? Так ты сюда пришла опыты надо мной проводить?

      Женщина скривилась на миг, после раскрыла свой журнал и с невозмутимым видом накалякала в нем несколько слов.

      - Галла, - как маленькой сказала она мне, - не обижайся, но ты с самого рождения и даже еще до него - один большой эксперимент. И кто-то должен следить за его ходом. Извини, но я слишком мало тебя знаю, чтобы пытаться врать, будто с первой встречи прониклась к тебе глубокой симпатией и стану помогать лишь по доброте душевной. Я пришла на Тар, потому что здесь у Ласси есть шанс выучиться и стать настоящим магом, а я сама могу приобрести бесценный опыт и новые знания, следя за тобой, как за уникальнейшим существом в Сопределии.