Джоанна Элм - Одержимость

• Название: Одержимость
• Автор: Джоанна Элм
• Жанр: Детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-905720-16-1

Впервые по-русски!

Женский взгляд на заманчивый мир телезвезд без яркой подарочной обертки, в которой его преподносят с голубого экрана.

Кто-то одержим славой, кто-то — местью, кто-то — эротоманией, кто-то — поимкой убийцы, кто-то — поиском сенсации… Героиня романа, автор популярных бестселлеров Кейт Маккаскер, собирая материал для новой книги, оказывается в эпицентре этой круговерти, неожиданно затронувшей и ее личную жизнь в извечном противостоянии любви и ненависти, верности и предательства.

Несмотря на детективный сюжет, «Одержимость» — это в первую очередь роман о любви. Великолепно выстроенный, написанный понятным языком, наполненный чувственностью. О любви истинной и той, что становится наваждением, приводя к непредсказуемым последствиям. У каждой из трех героинь этой истории своя любовь, и каждая переживает ее по-своему. А потрясающее психологическое раскрытие героев позволяет автору показать механизм превращения любви, этого нежного безумия, в настоящую патологию.

Признанный мастер интриги? Джоанна Элм держит читателя в напряжении от первой до последней страницы.

---

Гораздо больше ее интересовала собственная роль в «Уорлд медиа» и настойчивость, с которой Джек Кэйн проводил в жизнь мысль о необходимости узнаваемых образов. Если, к примеру, говорил он, «Уорлд медиа» придется сразиться с Си-эн-эн, то победить можно будет только с помощью такого образа, ибо корреспондент Си-эн-эн по правовым вопросам Грета ван Сустерен превзошла по популярности телеведущих всех других компаний.

Габриэлла с удовольствием выполняла свою часть работы, даже если для этого приходилось терпеть Дона Имуса, который, ведя ток-шоу на радио, в течение нескольких минут мог превратиться в полного дегенерата, начав допытываться, какое белье она предпочитает. Появление же собственного портрета на обложке «Пипл» неделей раньше Габриэлла Грант восприняла как звездный час. Эта новость буквально окрылила Джека — сияя, он влетел в студию и на глазах у всех обнял и поцеловал Габриэллу.

Мать оказалась единственной, кто плеснул каплю дегтя в бочку меда.

— Боже мой, доченька, что же ты сделала? Ты взяла фамилию Бена Гранта?

Габриэлла стоически вынесла ее упреки, перемежавшиеся постукиванием кусочков льда о стенки бокала. Матери не объяснишь, что у шоу-бизнеса свои законы и для паблисити надо использовать любую возможность.

История о том, как не подозревающая о своей беременности наивная юная девушка Глория Росситер целует на прощание молодого, безвестного, но напористого актера, провожая его в Голливуд, была романтической и пикантной, великой и старой, как мир.

Габриэлла прекрасно знала, что поступает абсолютно правильно, выжимая слезу из непробиваемых журнальных репортеров, когда живописала им, как мать потеряла связь с Беном Грантом и тринадцать лет спустя едва не лишилась чувств, посмотрев по телевидению первую серию «Пути семьи» с Грантом в главной роли, а спустя несколько недель, она, Габриэлла, видела, как ее мать сквозь слезы разглядывает реликвии, хранившиеся в заветной шкатулке.

«Это были самые дорогие для нее вещи — старая театральная афиша, засушенная роза и открытка от Бена Гранта, перевязанные розовой ленточкой. Я посмотрела дату на афише, и у меня екнуло сердце», — рассказывала Габриэлла репортеру «Пипл».

«Вы пытались узнать у матери правду?» — поинтересовался репортер.

«Конечно, — ответила Габриэлла. — Я так прямо и спросила: “Бен Грант — мой отец?”»

«И?..»

Габриэлла грустно улыбнулась.

«Ее потрясло, что я все поняла. А когда со временем я взяла фамилию отца, она и вовсе была в шоке. “Габриэлла, ты не должна говорить людям, что Бен Грант — твой отец, — предостерегала она меня. — Над тобой будут смеяться”».

«Теперь надо мной никто не смеется, мама», — думала с усмешкой Габриэлла, входя в прохладный вестибюль «Уорлд медиа» на Десятой авеню. Стуча каблуками по мраморным плиткам пола, она подошла к лифту, но тут путь ей преградил дюжий охранник.

— Ваш пропуск, мисс.

— Что? — Габриэлла от неожиданности чуть не споткнулась на ровном месте. Вероятно, новенький, решила она.

— Ваш пропуск, — повторил охранник.

Она улыбнулась и указала пальцем на стену вестибюля, увешанную гигантскими постерами звезд «Уорлд медиа». Ее портрет красовался между изображениями Сэма Пэккера и Салли Найтингейл, ведущей местного блока новостей.

— Этого достаточно? — спросила Габриэлла, не стараясь скрыть презрение и сарказм. — Вон там, видите, это я.

Охранник обернулся и едва скользнул взглядом по портрету.

— Простите, мисс, вам придется показать пропуск. Таковы новые правила.

Он стоял, как скала, широко расставив ноги в высоких ботинках.

Габриэлла тяжело вздохнула, расстегнула сумочку и принялась рыться в ней. Потом решительно сняла очки.

— Хорошенько запомните это лицо, — произнесла она с поразившим ее саму спокойствием. — Скоро вы будете видеть его каждый день. И больше не останавливайте меня. Иначе вам не избежать неприятностей. Я об этом позабочусь.

Никак не среагировав на ее слова, охранник внимательно изучил пропуск.

— Удачи вам, мисс Грант.

Габриэлла, сумев сдержаться, не высказала ему все, что о нем думает, но, когда она вошла в лифт и нажала кнопку пятого этажа, ее щеки были пунцовыми от возмущения. В прежние времена она бы разнесла всех и вся, однако теперь не могла себе такого позволить — не хотела стать пищей акул из колонок скандальной хроники, получив репутацию взбалмошной звезды. Это вряд ли понравилось бы Джеку.

А потому Габриэлла была вынуждена проглотить свой гнев. В студии ее ждала Элисон Хейли, молоденькая помощница продюсера.

— Доброе утро. — Элисон выглядела озабоченной. — Как вы себя чувствуете? У вас все хорошо?

— Не совсем… — Габриэлла улыбнулась.

Элисон буквально жила работой, поражая всех своим энтузиазмом. Она постоянно крутилась рядом с Габриэллой, наблюдая, как та ведет передачи, и задавала ей массу вопросов, впитывая ответы, как губка. Не отказывалась Хейли выполнять и личные поручения.

Грант сняла жакет и повесила его на плечики.

— Этот дурак охранник меня просто достал.

— Стоит мужчине надеть форму, и он сразу воображает себя генералом, — сочувственно произнесла Элисон. — Вам налить кофе?

— Даже не знаю… может, лучше выпить чаю, — задумчиво ответила Габриэлла. — Пожалуй, сегодня надо поберечь желудок.

Элисон удивленно взглянула на нее, и Габриэлла рассмеялась.

— Нет, нет, никаких поводов для беспокойства — просто вчерашний дрянной китайский суп на ночь…

В этот момент приоткрылась дверь, и вошел Сэм Пэккер.

— Слышали новость? — спросил он.

— Конечно, — отозвалась Габриэлла, не преминув отметить, что Сэм предельно серьезен и, вопреки обыкновению, ждет, когда Элисон выйдет.

Элисон проявила деликатность и безропотно покинула студию, Сэм молча затворил за ней дверь.

Габриэлла не сводила с него вопросительного взгляда.

— Что случилось? У тебя такой вид, как будто отменили наше шоу.

— На самом деле все гораздо хуже, — наконец заговорил Сэм. — Эмма Кэйн мертва.

Габриэлла упала в кресло.

— Эмма Кэйн мертва? Ты шутишь?! — Она тяжело перевела дыхание. — Нет, не шутишь… прости, я сморозила глупость.

Грант облокотилась на стол.

— Как это случилось? Автомобильная авария?

— Ее застрелили.

— Случайно? — Габриэлла смотрела в глаза Сэма и видела в них отражение своего собственного изумления.

— Нет, не случайно. Она была убита. Дома. В их с Джеком доме. Джеку только что позвонили из полиции, я присутствовал при этом. Он прямо сейчас выезжает в Филадельфию.

Габриэлла вскочила.

— Ты не считаешь, что кто-то из нас должен поехать с ним? Бог мой, его же нельзя оставлять одного.

Сэм поднял руку.

— Я предложил свои услуги, но он отказался. Хочет, чтобы шоу было записано сегодня же.

Габриэлла снова уселась в кресло.

— Господи, бедный Джек. Надеюсь, он справится с горем.

— Я уверен в этом, — сказал Сэм, не вполне, впрочем, убедительно. — С ним все будет в порядке, тем более что алиби у него железное.

— О чем ты говоришь?

Сэм нервно откашлялся.

— Там нашли два трупа — Эммы и какого-то молодого человека.

— Эмма не теряла времени даром?! — Габриэлла непроизвольно усмехнулась. — Продолжай.

Сэм пожал плечами.

— Я не знаю подробностей. Но если это так, Джеку придется несладко. Ты же понимаешь, что первым делом подозрение падет на ревнивого мужа.

Габриэлла вызывающе рассмеялась.

— Джек ревнивец? Это абсурд.

— Допустим… Только ведь наше с тобой мнение никого не интересует.

— Не думаю, что стоит волноваться… — Габриэлла пожала плечами. — Джек надежно прикрыт. Когда все это случилось, он был здесь. Он вообще все время здесь. — Она холодно посмотрела на Пэккера, ожидая возражений.

Габриэлле не понравилась негативная реакция Сэма, но еще больше ей не нравилась перспектива того, что Джека Кэйна втянут в какое-то полицейское расследование. Без Джека все их потуги что-то создать пойдут прахом. Как жаль, что в его кабинете была не она, когда позвонили копы, — хотя бы обсудили с ним создавшееся положение.

Габриэлла буквально вжалась в кресло.

— Как он воспринял эту весть? Был потрясен?

Сэм растерянно покачал головой, словно не веря тому, что говорит:

— Он оцепенел, просто оцепенел…

Да, конечно… Габриэлла задумалась. Это болезненный удар для Джека. Он будет ощущать себя опустошенным какое-то время, возможно, довольно долгое. И ему не избежать мучительного чувства вины. Габриэлла в этом не сомневалась. И не потому, что он дурно обращался с Эммой — как раз наоборот: Джек относился к ней слишком хорошо, позволяя делать все, что она пожелает. Хотя ему, как воздух, нужна была жена-единомышленник, жена-соратник, разделяющая его интересы и страсть к работе. Почему Эмма не понимала, что своим равнодушием она сама толкает его к другим женщинам?