Наиль Ахметшин - Тайны Шелкового пути

• Название: Тайны Шелкового пути
• Автор: Наиль Ахметшин
• Издательство: М.: Вече, 2002. — 416 с.
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 2002
• ISBN: 5-7838-1172-6

История легендарного и великого Шелкового пути полна загадок и тайн. Здесь возникали и исчезали древние цивилизации, зарождались новые этносы и гибли целые народы, создавались бесценные памятники культуры, совершались удивительные открытия прославленными путешественниками.

О многовековых тайнах Шелкового пути и его современном облике, о древних загадках Китая и его нынешнем развитии рассказывается в книге кандидата исторических наук Н. Х. Ахметшина, дважды путешествовавшего по великому Шелковому пути.

_{В книге использованы фотоиллюстрации Ахметшиной Ренаты Наильевны!Книга издана в авторской редакции}

---

Для П. Пельо неприятной неожиданностью стала информация о посещении книгохранилища А. Стейном, о чем, не вдаваясь в подробности, рассказал даос, да и рукопись, подаренная ему за многие сотни километров от монастыря, наводила на грустные размышления. Тем не менее, он был настроен самым решительным образом и в конечном итоге проделал в Дуньхуане поистине фантастический объем работы.

В течение трех недель П. Пельо практически не покидал пещеры, внимательно просматривая и регистрируя манускрипты на крошечном пятачке при тусклом освещении одинокой свечи. Известная фотография Ш. Нуэта, запечатлевшая его в этот момент, удивительно точно передает феноменальную одержимость ученого-востоковеда. В одном из его писем есть фраза о том, что в первые десять дней он «атаковал по тысяче свитков в сутки». Больше всего француз боялся упустить какой-то неведомый, но исключительно важный документ, поэтому «через мои руки прошел не только каждый свиток, но и всякий клочок бумаги. Только Бог знает, как много там было фрагментов и обрывков».

Тщательно ознакомившись с фондами библиотеки, он приступил к изучению статуй и фресок монастыря. В пещерах до сих пор можно заметить краткие записи, сделанные его рукой, — цифры (порядковый номер) и иероглифы, почти безошибочно фиксирующие исторический период, когда древними мастерами были выполнены скульптурные изображения и настенная живопись. П. Пельо не только впервые осуществил своеобразную инвентаризацию пещер, но и попросил Ш. Нуэта сфотографировать в них то, что, по его мнению, представляло наибольший интерес. По возвращении в Париж они опубликовали в шести томах несколько сотен черно-белых фотографий комплекса Могаоку, которые на протяжении длительного времени оставались единственными для читательской аудитории иллюстрациями, дающими наглядное представление о его искусстве.

Учитывая особый характер доверительных взаимоотношений, сложившихся у П. Пельо с Ван Юаньлу, француз без особых затруднений уговорил даоса продать ему, по различным оценкам, от трех с половиной до шести тысяч единиц Дуньхуанской библиотеки, представлявших, по понятным причинам, особую ценность. В настоящее время полученные таким образом рукописи хранятся в Национальной библиотеке в Париже, а великолепные произведения искусства были переданы им в Лувр, откуда позднее часть из них перевели в столичный музей Гимэ.

Материалы экспедиции не нашли подробного отражения в соответствующих отчетах, как это было сделано у А. Стейна. П. Пельо ограничился только небольшими сообщениями о ее результатах и изданием факсимиле нескольких рукописей. Следует заметить, что сразу после окончательного возвращения во Францию в октябре 1909 г. вместо заслуженного триумфа он подвергся внутри страны резкой критике со стороны ряда ученых, которую, отчасти, спровоцировал сам своими непродуманными высказываниями и опрометчивыми шагами. Однако размах и продолжительность кампании по дискредитации молодого синолога перешли все мыслимые границы. Нашлись даже такие, кто обвинял его в нерациональном использовании общественных средств, выделенных на указанную экспедицию.

Абсурдность такого рода заявлений не вызывала сомнений у настоящих специалистов, между тем поток порочащих его имя публикаций ничуть не ослабевал. В защиту француза выступил А. Стейн, высоко оценив научные достижения последнего и выразив восхищение качеством проведенных им археологических раскопок, с которыми он позднее столкнулся в Куче, но в полемическом ажиотаже и к мнению прославленного британца особенно не прислушались. Представляется, что в основе этой постыдной акции были откровенные зависть и некомпетентность ее инициаторов. Талант и интеллект П. Пельо, безусловно, выдержали данное испытание, однако в составе экспедиций, работавших в Центральной Азии, его с тех пор уже больше не встречали.

В своих обширных и разнообразных по тематике исследованиях П. Пельо уделил особое внимание распространению буддийской культуры, в том числе и в Китае, деятельности паломников, привозивших в Поднебесную соответствующую литературу; проанализировал обстоятельства перевода танским монахом Сюаньцзаном на древнеиндийский литературный язык (санскрит) главного даосского «Канона о дао и дэ»; подготовил весьма насыщенный и пространный комментарий к путешествиям венецианца Марко Поло. В области этих и многих других изысканий француз остается и по сей день крупнейшим научным авторитетом.

Вернувшись в начале лета 1909 г. в Париж, ученый обнаружил, что некоторые тексты частично повреждены, и решил восстановить рукописи в Китае. Срочно приехав в Пекин, П. Пельо поселился в «Льюго фаньдянь» (досл. с китайского «Гостиница шести государств»). Последнюю построили на закате Цинской империи в связи с открытием в столице ряда посольств западных держав. Кстати, сейчас на этом месте, в самом начале пешеходной улицы Ванфуцзин находится недавно отремонтированный роскошный пятизвездный отель «Пекин». Для проведения квалифицированных реставрационных работ была выбрана небольшая мастерская, расположенная неподалеку от нынешнего главного городского вокзала.

В июле того же года сюда зашел известный специалист, признанный знаток древнекитайской письменности Ло Чжэнью. Он был крайне удивлен, увидев бесценные книги по истории, но не стал узнавать, откуда эти поступления, и лишь попросил познакомить его с хозяином рукописей.

Через несколько дней П. Пельо пригласил к себе в номер Ло Чжэнью и его коллег, в том числе Ван Жэньцзюня, Цзян Фу и Дун Кана. Воодушевленный своими приобретениями молодой человек показал им некоторые тексты, рассказал об их происхождении и даже подарил отдельные экземпляры. Ведущие китайские ученые, абсолютно ничего не знавшие о рукописях, найденных в Дуньхуане, испытали подлинный шок, услышав повествование француза.

Выяснив, что в пещере хранятся еще несколько тысяч документов, Ло Чжэнью доложил властям о сложившейся ситуации и убедил высокопоставленных чиновников направить местному руководству на северо-западе страны телеграмму с требованием как можно скорее закрыть Цанцзиндун и не подпускать к ней иностранцев. Одновременно цинское правительство выделило начальнику уезда Чэнь Фаню 6 тысяч лянов серебра для проведения подготовительных работ, а губернатору Синьцзяна был отдан приказ в максимально сжатые сроки перевезти библиотеку в Пекин.

Последующие события развивались по законам криминального жанра. За доставку рукописей в столицу отвечал Хэ Яншэн. Растаскивать их начали уже при погрузке на подводы и транспортировке по территории уездного центра. Причем украдена была значительная часть документов. По свидетельствам очевидцев, связки танских документов, несомненно изъятые из пещеры, позднее предлагались на продажу в Дуньхуане и на всем протяжении пути до Ганьчжоу (Чжанъе). Бойкая торговля редким товаром в провинциях Ганьсу и Синьцзян продолжалась вплоть до 1920 г.

В 1910 г. отправленный груз наконец-то доставили в Пекин, но синьцзянский губернатор дал указание своему сыну Хэ Чжэньи отвезти их не во дворец, а к себе в резиденцию. Там Хэ Чжэньи, его тесть Ли Шэндо и некоторые другие «особо доверенные лица» «провели ревизию» древних памятников, выбрали самые ценные экземпляры и оставили их себе. Не менее ужасно и то, что в попытке «компенсировать» недостающее количество материалов, они разрывали длинные свитки на несколько кусков в стремлении выдать их в дальнейшем за самостоятельные тексты.

Затем Ли Шэндо продал «приобретенные» таким образом рукописи японцам за 80 тысяч иен. Известно также, что в 40-е гг. ХХ в. музей Юринкан в городе Киото (Япония) выкупил указанную коллекцию. Что же касается документов, привезенных в китайскую столицу, то до Пекинской библиотеки добрались лишь 8697 шифров-наименований. На месте выяснилось, что по некоторым шифрам реальные экземпляры отсутствуют, а под другими числятся по два-три свитка. Поэтому общее число единиц, хранящихся в данной библиотеке, чуть-чуть возросло и составило 8717.

Спустя некоторое время выяснилось, что хранилище в Могаоку отнюдь не иссякло. Даже в 1919 г. специально откомандированные в Ганьсу люди совершенно непостижимым образом обнаружили в пещере 94 пачки старинных документов.

Что же касается Ван Юаньлу, то хитрый и ловкий даос, в полной мере познавший материальные выгоды коммерческой деятельности, вошел во вкус и припрятал две огромные деревянные бадьи, доверху заполненные древними рукописями. В них содержалось свыше 3 тысяч экземпляров, которыми новоявленный бизнесмен продолжал активно приторговывать. Так, в ходе своей третьей экспедиции в Центральную Азию 1913–1915 гг. А. Стейн вновь посетил Дуньхуан и купил у него более 570 манускриптов.

Почти одновременно (1914–1915 гг.) в Дуньхуане находились две группы ученых: из Японии и России во главе соответственно с Отани Кодзуи (1876–1948 гг.). и С. Ф. Ольденбургом. Японцы дважды наведывались к Ван Юаньлу и в результате смогли переправить на родину несколько сотен свитков, о которых ученый мир узнал уже в 1915 г., когда вышел в свет двухтомник, посвященный результатам работы экспедиции. Попутно следует подчеркнуть, что Отани Кодзуи и его коллеги начали работать в Синьцзяне еще в 1902 г., собирая сведения о проникновении и развитии буддизма в государствах Западного края в I тысячелетии н. э.