Иван Дроздов - Шальные миллионы

• Название: Шальные миллионы
• Автор: Иван Дроздов
• Издательство: Редактор
• Жанр: Современная проза
• Год: 1999
• ISBN: 5-7058-0320-6

Духовная битва за Россию — в центре нового романа известного русского писателя. Автор выводит на арену смелых красивых людей, ставших на пути разрушителей, укравших миллионы и миллиарды, плетущих паутину дальнейших бед для народа.

Еще никто в литературе не выступал с такой силой и открытостью против «новых русских» — магнатов и банкиров, захвативших власть в стране.

---

Нина с Дарьей, а с ними Стив зашли в кают-компанию, Костя, Амалия и Сергей, держась за поручни, стояли на палубе, Анна сидела за рулем, а рядом с ней, как всегда, был Малыш.

«Назон» скользил плавно, двигатель урчал где-то под днищем. Малыш, не поворачиваясь к Анюте, тихо проговорил:

— Анна, я люблю тебя.

Анюта улыбнулась, и глаза ее засветились счастьем. Малыш не увидел этих глаз, но по той тишине, которая красноречивее всех слов, понял, что надежды его сбываются, он близок к цели, к своему причалу, к тому заветному берегу, где человек обретает покой и все те жизненные сокровища, которые и называются счастьем.

Он приник губами к руке Анны.

И как раз в этот момент в кабину заглянули Костя и Амалия. Костя грустно, но со светлой улыбкой подумал: «Я теряю Анюту, но во второй раз нахожу Амалию». И повернулся к ней. И неожиданно для нее поцеловал подругу своей жизни.

К Малышу подошла Дарья. Сказала:

— Нина Николаевна приготовила кофе, просит всех к столу.

Анна выключила двигатель, и они вслед за Костей и Амалией потянулись в кают-компанию. Кофе разливала Нина, подавала его с мороженым. Дарья помогала хозяйке и не думала садиться к столу, но Малыш показал ей место на лавке.

— Садись, красавица, — сказал голосом, в котором слышались и покровительственный тон, и некоторое раздражение ее присутствием.

С минуту молчали. Все понимали, что напрасно Анюта привела ее на катер, каждому было неловко и за Дарью, и за себя, но особенно за того, кто был главной причиной ее появления в «Шалаше», — за Бориса, лежавшего в спальне и еще не пришедшего в себя.

Больше всех стыдился ее присутствия Малыш. В сущности, он ведь еще недавно искал общества таких вот девиц, знал им цену, презирал за продажность, но утешался их любовью, а иногда еще и хотел нравиться.

— Домой надо, домой ехать! — говорил он ей строго.

— Поеду. У меня уж билет на послезавтра.

— Ну вот и поезжай. Денег-то много привезешь бабушке?

— Сто долларов дали.

— Кто дал? — Малыш выпрямился.

— Борис Силаевич.

Наступила тишина, — долгая, гнетущая. Малыш поднялся, достал из шкафчика радиотелефон и не вернулся к столу, а сел на диван. Набрал номер.

— Это я, как ты себя чувствуешь? Ничего? Ну слава Богу. Считай, что родился в рубашке и благодари Сергея Воронина, это он первым вас заметил, а не то кипеть бы тебе на раскаленной жаровне в аду. Ну ладно. Хорошо ли ты обеспечил свою подружку, Дарью? Она послезавтра домой улетает. А? Нормально? Сто долларов — это, по-твоему, нормально? А тех, кто там, в гостинице, так же щедро одаришь?.. Ну, ты не кипятись. Я спрашиваю, а ты отвечай. Позови Черного и прикажи всех русских девочек отправить домой. Немедленно всех отправьте и вручите каждой по десять тысяч долларов.

Малыш стукнул кулаком по валику дивана и, будто тут никого не было, прокричал:

— Вы будете делать так, как я требую! И скажи Черному и этому подонку в генеральских погонах: немедленно всех отослать и снабдить деньгами. Ну, всё. Мне плевать на твое самочувствие! Потрудись все исполнить в точности.

Выключил телефон и оглядел сидящих за столом. Дарья тряслась от страха, Анюта обняла ее, прижала к себе. Нина и Амалия, пораженные, смотрели на Малыша, и лишь Костя и Сергей продолжали пить кофе, отвлекая всех от разыгравшейся сцены.

Только теперь им открылось могущество Малыша: если он с Ивановым так разговаривал и так честит генерала, что же должны ждать от него мелкие сошки незримой империи, которая на языке стражей порядка называется международной мафией…

Малыш был разгневан и метал молнии. Вернувшись с прогулки, он застал в беседке Бориса Иванова, Старрока, Ратмира Черного и еще двух незнакомых мужчин. Стив подошел первым и что-то негромко им говорил. Нина с Анной, Амалия и Дарья хотели проследовать мимо, прямо к лифту, но Малыш раскинул руки:

— И вы пройдите в беседку, продолжим наш разговор, он касается нас всех.

Борис Иванов, напротив, хотел говорить в узком кругу, без свидетелей, и вышел навстречу, загородив дорогу, но Малыш отстранил его и попросил всех рассаживаться. Он только Дарье сказал:

— А ты, голубушка, позагорай, искупайся. Но далеко не заплывай, иначе утонешь и тогда вот ему… — показал на Иванова, — придется за тебя отвечать.

В голосе Малыша зазвучали стальные нотки:

— Повторяю: каждой из них выдать по десять тысяч долларов.

— Но это же сумма…

— Да, сумма. И вы ее будете платить, Борис Иванов. Я сказал все. Но это лишь начало. Я открываю фонд «Возрождение казачества», и каждый из вас зачисляется в него сотрудником. И я вас не спрашиваю, хотите вы того или нет. Дисциплина военная. И больше чем военная. Малейшее ослушание может стоить жизни. Фонд будет служить России. Вам, Стив, проследить за исполнением приказа и докладывать мне каждый день вечером в восемь часов.

— Но, шеф, я не знаю такого фонда.

— Через два-три дня узнаете: я звонил в Москву, распорядился учредить его.

Посторонние разошлись, остались лишь обитатели «Шалаша». Незамеченным ушел и Борис.

Малыш, словно извиняясь, обратился ко всем сразу:

— Не судите меня строго. Я хочу, чтобы все вы, друзья, знали о моих делах. Я больше не намерен их скрывать.

Подошел к Косте:

— Вас просил бы стать исполнительным директором фонда. И вас, Сергей, — его заместителем.

Рядом с ним сидела Нина. Малыш сказал ей:

— У вас есть основания на меня обижаться, — я грубовато обошелся с вашим мужем. Но дела у нас с ним общие, и разборка между нами только началась. Если я вам неугоден, могу удалиться из вашего дома, хотя, честно говоря, мне бы не хотелось.

Нина поднялась, сказала:

— Вася, дорогой, не мне вас судить. А тон и стиль ваших отношений меня не касается. Пойдемте обедать.

Вечером по «Шалашу» разнеслась весть: пропал Иванов. Малыш позвонил Стиву и Старроку. Нет, они его не видели. Тогда Малыш вызвал их и приказал разоружить охрану Иванова.

А уже на следующее утро Старрок докладывал: четыре командира ивановской охраны вместе с дюжиной верных молодцов охотно приняли условия, которые предложил им Стив. Оказалось, Борис мало им платил. Крылатая фраза оказалась справедливой: жадность фраера сгубила.

На службу к Малышу просился Ратмир Черный, но Стив ему сказал, что через двенадцать часов он должен покинуть берега Черного моря.

— А это вот напрасно, — в раздумье проговорил Малыш. — Ратмир мне понадобится. Где он сейчас?

— В Бухаресте, в аэропорту.

— Хорошо.

И Малыш позвонил Черному.

— Вы нас покидаете?

— Да, шеф. Просился к вам на службу, но Стив глуп, не понимает моих возможностей. Я бы служил вам, как пес Барон служит Нине Николаевне.

— Я ваши возможности понимаю. Оставайтесь.

— Рад безмерно! Какие будут распоряжения?

— Снимите номер в Бухаресте и ждите моих сигналов. Борис Иванов исчез. Постарайтесь его найти. Объявите ребятам: Иванов нужен живым. Кто найдет — получит гонорар.

Бориса привезли ночью, — он, как всегда, не вязал лыка и его почти бесчувственного на руках отнесли в спальню.

Работали они в этот день до полуночи. И Костя, и Сергей, и даже сам Малыш были немало озадачены, когда перед ними приоткрылась завеса только над частью мафиозно-гангстерской империи Малыша. И каких только темных лиц в ней не обреталось: и группы управления московскими, ростовскими, красноярскими рынками, и фирмы «Экспортлес», «Экспортгаз», «Экспортуголь», и чеченские банды, армянские боевики, еврейские бейтаровцы… И никому их не выдашь, — они, как Старрок, в государстве и над государством, они в Кремле и горбачевском фонде, они, как крысы, расплодились в завалах порушенного дома. Борьбу с ними Малыш брал на себя. И верными его союзниками должны стать его миллиарды и вот они, эти славные русские парни Костя и Сергей.

С того дня, когда Малыш круто перемерил свои дела, перешел от накопления капитала к его разумному помещению, жизнь в «Шалаше» так же круто и бесповоротно изменилась. Женщины словно осиротели: они после завтрака, одна за другой, втягивались на половину Малыша, пытались увлечь мужчин на пляж, на морскую, автомобильную прогулку, но тщетно… Особенно упорно работал Малыш.

Нина подсаживалась к Сергею, тихо предлагала:

— Пойдем загорать.

Он на минуту отрывался от дел.

— Извини, некогда. — Целовал ей руку, просил не обижаться и показывал на Анюту.

— Позагорайте одни.

Амалия уехала на машине вначале в Констанцу, а потом в Варну. Она любила ходить по магазинам, покупать красивые вещи.

Дольше других в апартаментах Малыша задерживалась Анна. Он при ней воодушевлялся, команды отдавал краткие и решительные. Въедливый, проницательный ум литератора помогал Анюте схватить суть дела, увидеть разворачивающуюся перед ней громаду малышовской империи, власть и силу денег.