Иван Дроздов - Шальные миллионы

• Название: Шальные миллионы
• Автор: Иван Дроздов
• Издательство: Редактор
• Жанр: Современная проза
• Год: 1999
• ISBN: 5-7058-0320-6

Духовная битва за Россию — в центре нового романа известного русского писателя. Автор выводит на арену смелых красивых людей, ставших на пути разрушителей, укравших миллионы и миллиарды, плетущих паутину дальнейших бед для народа.

Еще никто в литературе не выступал с такой силой и открытостью против «новых русских» — магнатов и банкиров, захвативших власть в стране.

---

Смущали ее постовые: вдруг как не наши!

— Наши, наши! — успокаивал Костя. — Тут уж не может быть никаких сомнений. Старрок как пришитый сидит в своем кабинете и ждет начала операции.

И операция началась.

Из раздевалки музея Анна не пошла на главную лестницу, а свернула в крыло служебных помещений, поднялась на второй этаж. Здесь в коридоре ей встретились постовые, их было двое: один в начале коридора, другой — в конце, поблизости от входа в кабинет главного консультанта. Анна знала, что тут дежурит милиция, которая будет ей помогать. Главная миссия постовых — никого не впускать в комнату на время, пока Анна будет там находиться.

Старок им сказал: «Девушка будет в короткой юбке с зеленой сумкой через плечо».

Завидев ее, постовые оживились, лица засветились улыбкой. И она им кивнула и улыбнулась в ответ. Вспомнила, какой у нее ужасный нос, и почувствовала, как лицо покрывается краской.

В комнату вошла робко.

— Можно к вам?

— Попробуйте. Хотя вы уже вошли.

Шла медленно, краем глаза оглядывала стены, шкаф. Сердце билось толчками, отдавалось в ушах. «Никогда так не волновалась», — успела подумать она.

Присела к столу на край кресла.

— Вот перстень, — протянула старухе. Но та не шелохнулась, смотрела зло и с любопытством. Косила глаз на перстень, но видела и юбку, обнажавшую слишком много, — даже для самых бесстыжих дев.

— Перстень? Ну и что с того! — скрипуче, как ржавый лист железа, каркала Регина. — Если уж у вас есть перстень, так его надо в музей, а?

Протянула руку и кривыми пальцами, словно когтями, захватила перстень.

— Говори, милая, говори — зачем пришла. Я разве комиссионный магазин или ломбард?

— Хочу знать: дорог ли, хорош ли?

— Она хочет знать! А я при чем? Я тоже хочу знать, но только то, что мне нужно, а это зачем? Перстень! Разве мало на свете перстней? И как я могу знать?

— Вы большой специалист, самый большой в городе.

— О-о! Это интересно. Кто вам так сказал? А? Кто?

Регина спрашивала, но голос ее затихал, фразы становились бессвязными. Смотрела на перстень через лупу и все плотнее приникала к окуляру, подавалась вперед, словно ей подбросили осколок Тунгусского метеорита.

Перстень был тот самый, который Костя показывал ювелиру в Волгограде.

Анна знала его ценность, видела, как он гипнотизировал старуху, и та все больше волновалась, тяжело, прерывисто дышала. В одной руке она держала лупу, в другой — перстень и смотрела на него то сверху, то сбоку, и, казалось, не было силы оторвать ее от стола.

Перевела дыхание, обратила взгляд на Анну, — взгляд безумный, лихорадочный, — точно хотела спросить: «Ты еще здесь?»

Но сказала другое:

— И что?.. Перстень! Откуда он у тебя?

— Бабушка отписала, в завещании.

— И видно, — бабушка. Он старый, немодный. Перстень сжимала в кулаке, до хруста в пальцах.

«Еще не отдаст!» — мелькнула мысль. А старуха все больше теряла самообладание. Правая рука хваталась то за прибор, стоявший на краю стола, то за альбом. Подгребла к себе альбом, листала страницы. Впилась лупой в большой, нарисованный яркими красками перстень. Анна вытянула шею, узнала копию своего. Под ним слова: «Князь Потемкин подарил Екатерине II…»

Еще пуще затряслась старуха. Отодвинула альбом, но тут же схватила прибор, чуть не повалила его. Стала вновь разглядывать. И снова подвинула к себе альбом, раскрыла на той же странице. Смотрела, сравнивала.

— Чего вам надо? За перстень?

— Ничего не надо. Хочу знать, хорош ли он? Как называется камень?

— Камень? Вам нужен камень? А?

Рука с зажатым перстнем дрожала, морщины на лице становились бледными, словно их обсыпали мукой.

— Сколько вы хотите?..

Оторвалась от прибора, а руку с зажатым в ней перстнем машинально закинула за спину.

— Ох! О-о…

Схватилась за сердце. Открыла ящик, достала таблетку.

— Ох! А-а… Где перстень?

— У вас перстень, вон в руке.

— Что вы хотите? Сколько?

— Мне не надо денег. Хочу два колечка, — мне и жениху. Только красивые.

— Два колечка? Это немало, они дорогие.

Сосала таблетку, а дыхание становилось все тяжелее.

— Если нет у вас колец, давайте перстень. Пойду в ювелирный.

Говорила громко, умышленно распаляла страсти.

— Давайте перстень! Вы что, глухая? Я же сказала: пойду в ювелирный, там получу два кольца.

Побуждала старуху полезть в тайник. Тогда она узнает, где хранятся драгоценности. Анна готовилась применить газовый баллончик, завладеть ключами и вынуть драгоценности, — операция опасная, но ничего другого в голову не приходило. С нетерпением ждала, когда старуха пойдет за кольцами. И дождалась. Регина Бондарь, морщась от сердечной боли и боясь, как бы девица не подняла шум, достала из сумочки ключи и нетвердым шагом заковыляла к шкафу. Звонко щелкнул замок, второй… Долго рылась там, достала шкатулку. Анна сообразила, что тайник она не закрыла, — замки не щелкали.

У Анны уже мелькнула мысль: прыснуть ей под нос газом, но решила помедлить.

Оценщица нашла два колечка, подала Анне. При этом их взгляды встретились. Девушка испугалась, поймав на себе взгляд безумно сверкающих, сатанинских глаз. И как раз в этот момент губы старой женщины приоткрылись, посинели. Вся она напряглась, закинула голову назад, тяжело, прерывисто дышала.

— Сердце, — проскрипела она. — «Скорую».

Потянулась рукой к кнопке, но Анна придержала ее руку. Старуха, видимо, поняла замысел Анны и дернула головой, открытым ртом хватала воздух.

Тут бы в самый раз завершить дело струей газа, но Анна каким-то подсознательным чутьем поняла, что старуха и без того уж близка к последнему вздоху.

Старая женщина разжала ладонь, и перстень покатился на стол.

Старуха хрипела, тянулась к Анне. Она в эту минуту похожа была на крысу, попавшую в капкан. Силы ее покидали.

В это время в комнату вошел Костя. Посмотрел на старуху, на шкаф. Метнулся к нему, распахнул дверцу и увидел сбоку другую дверь, и она была открытой. Это был стальной тайник. Костя запустил в него руку и нащупал там большую брезентовую сумку. Оглядел стены тайника, других запоров не нашел. Стал осматривать содержимое сумки, — там были узелки, узлы, шкатулки, мешочки. Раскрыл одну шкатулку, — полна сверкающих предметов, украшений. Развязал мешочек, — и там тоже.

Вскинул сумку на плечо, плотно прикрыл дверцу шкафа.

— Пойдем.

Они были уже у двери, когда Анна вспомнила о перстне, вернулась и взяла его со стола.

Регина лежала недвижно. Дорогой Анна сказала:

— Она, кажется, того…

— Ты ей помогла?

— Нет, нисколько.

— И черт с ней. Не жалко.

В коридоре по пути к раздевалке к ним присоединился постовой, — тот что стоял ближе к двери.

Прошли за угол музея, — здесь их ожидал автомобиль Кости. Анна простилась и ушла. Костя с постовым поехали. На Литейном проспекте Костя вдруг свернул во двор, прижался к стене дома. И, видя недоуменный взгляд спутника, пояснил:

— Стряхнем с хвоста мальчиков.

— А он есть, хвост?

— Думаю, да. Постоим минут десять.

— Поздравляю, майор! Здорово вы обтяпали дельце. В сумке-то, поди, куча золота? Они все тут грабители. Старый директор умер, а на его место близкий родственник заступил. Мафия наши сокровища из своих рук не выпускает.

— Да, богат наш улов. А вам велено сопровождать меня?

Спутник пожал плечами, улыбнулся: дескать, чего спрашивать?

— Вы, майор, не узнали меня? Я капитан Сизов, мы встречались на совещании у Старрока. Помните?

— Теперь вспомнил. Вы были в форме.

— И вы были в форме.

— Ладно, давайте знакомиться. Пожали друг другу руки.

Майор почувствовал дружеское расположение, предложил:

— Заглянем в сумку. А?

Капитан ничего не ответил.

«Осторожный», — подумал Костя, распахивая на сумке молнию. Поставил сумку на сиденье рядом с собой. Перебирал мешочки, свертки, шкатулки. Открывал их и глазам офицеров представали беспорядочно насыпанные блестящие предметы из золота и бриллиантов. Одна шкатулка, другая… Заполнены до краев. И чего в них только не было!

— У-у… — качал головой капитан. — Вот насос, гору сокровищ закачала.

— Куда сдавать будем?

— Старрок ждет нас.

— А он куда сдаст?

Капитан засмеялся, покачал головой. Вопрос Костин звучал смешно и наивно. Все теперь знали природу власти: ценности из одного кармана она перекачивала в другие карманы, но только не в карман государства, — такого кармана теперь вроде бы и не существовало. Даже банки были частными, коммерческими.

— Да, капитан, — заметил Костя. — Больно сознавать, что и мы с вами лишь пешки в игре темных сил.

Из угла сумки выглядывала головка китайского термоса. Открыл пробку. Термос доверху был набит мелкими изделиями, — сверкающими синеватыми камешками. Они излучали живой пульсирующий свет, — точно глаза испуганных птиц и зверушек, истомившихся в неволе и просившихся наружу. «Сколько же тут погребено красоты, фантазии мастеров, тончайшего искусства их рук. Сколько радостей могли бы приносить эти украшения женщинам и мужчинам, — и тем, кто бы обладал ими, и тем, кто смотрел бы на них. Ох, Боже, Боже! Древние говорили: слаб человек! Но вот одна женщина, теперь она немощная старуха, а какой вред причинила людям и государству! Вот тебе и слаб человек! Слаб, слаб, а в сотворении зла он бывает ох как силен!»